Подобно тому как искреннему христианину легче переносить несчастья, случающиеся с ним на Земле, поскольку он надеется на продолжение своего существования в ином, лучшем мире, в котором те, кто на Земле были первыми, станут последними, а последние станут первыми, так и для современного человека социализм стал эликсиром от земных невзгод. Но если вера в бессмертие, в воздаяние в потустороннем мире и в воскрешение формируют стимулы к добродетельному поведению на Земле, то социалистические обещания воздействуют совершенно иначе. Они не налагают никаких обязанностей, кроме политической поддержки партии социализма, но в то же время повышают ожидания и потребности.
Поскольку это является отличительной чертой социалистической мечты, понятно, почему каждый приверженец социализма ожидает от него именно того, в чем ему до сих пор было отказано. Авторы социализма обещают не только богатство для всех, но и счастье в любви к каждому, полное физическое и духовное развитие каждого индивида, раскрытие великих художественных и научных талантов всех людей и т. д. Совсем недавно Троцкий заявил в одной из своих работ, что «средний человеческий тип поднимется до уровня Аристотеля, Гёте, Маркса. И над этим кряжем будут подниматься новые вершины»[15]. Социалистический рай, по его мнению, будет царством совершенства, населенным абсолютно счастливыми сверхлюдьми. Вся социалистическая литература полна подобной нелепицы. Но именно эта нелепица привлекает множество сторонников.
Невозможно отправить всех страдающих комплексом Фурье лечиться к психоаналитику; число пораженных им слишком велико. В этом случае не поможет никакое другое лекарство, кроме излечения заболевания самим пациентом. Через самопознание он должен научиться переносить свой жизненный жребий, не ища козлов отпущения, на которых можно переложить всю вину, а также постараться понять фундаментальные законы человеческого сотрудничества.
Глава 1Основы либеральной политики
1. Собственность
Человеческое общество представляет собой объединение людей для совместной деятельности. В отличие от изолированных действий индивидов, совместные действия на основе принципа разделения труда имеют преимущество более высокой производительности. Если большое количество людей будут работать совместно, используя принцип разделения труда, то они произведут (при прочих равных условиях) не только сумму того, что они произвели бы, работая независимо друг от друга, а значительно больше. Этот факт лежит в основе всей человеческой цивилизации. Именно благодаря разделению труда человек выделился из животного мира. Именно разделение труда сделало слабого человека, по физической силе намного уступающего большинству животных, хозяином Земли и создателем чудес технологии. Не будь разделения труда, мы ни в каком отношении не продвинулись бы вперед по сравнению с нашими предками, жившими хоть тысячу, хоть десять тысяч лет назад.
Человеческий труд сам по себе не способен улучшить наше материальное благополучие. Чтобы быть плодотворным, его необходимо приложить к материалам и ресурсам Земли, которые Природа предоставила в наше распоряжение. Земля со всеми веществами и присущими ей силами и человеческий труд составляют два фактора производства, в результате целенаправленного взаимодействия которых возникают все товары, удовлетворяющие наши внешние нужды. Чтобы производить, требуется мобилизовать труд и материальные факторы производства, включая не только сырье и ресурсы, предоставленные в наше распоряжение Природой и главным образом извлекаемые из земли, но и промежуточные продукты, уже изготовленные из этих первичных природных факторов производства ранее затраченным трудом. Говоря экономическим языком, мы разграничиваем соответственно три фактора производства: труд, землю и капитал. Под землей мы понимаем все, что Природа предоставляет в наше распоряжение в виде веществ и сил на, под и над поверхностью Земли, в воде и воздухе; под капитальными благами – все промежуточные блага, произведенные из земли при помощи человеческого труда, которые сделаны для того, чтобы служить дальнейшему производству (механизмы, инструменты, полуфабрикаты всех видов и т. д.).
Мы хотим рассмотреть две различные системы человеческого сотрудничества в условиях разделения труда – одна основана на частной собственности на средства производства, а другая – на общественной собственности на средства производства. Последняя называется социализмом или коммунизмом, первая – либерализмом, а также (с тех пор как в XIX в. он создал систему разделения труда, охватывающую весь мир) капитализмом. Либералы утверждают, что единственной работающей системой человеческого сотрудничества в обществе, основанном на разделении труда, является частная собственность на средства производства. Они утверждают, что социализм, как абсолютно всеобъемлющая система, заключающая в себе все средства производства, неработоспособен, и применение социалистического принципа к части средств производства, хотя, разумеется, и не является невозможным, ведет к снижению производительности труда, так что, не говоря уже о создании нового богатства, это, наоборот, должно привести к уменьшению богатства. Поэтому программа либерализма, если ее сжато выразить одним словом, читалась бы так: собственность, т. е. частное владение средствами производства (ибо что касается товаров, готовых к потреблению, частное владение считается само собой разумеющимся и не оспаривается даже социалистами и коммунистами). Все остальные требования либерализма вытекают из этого фундаментального требования.
Рядом со словом «собственность» в программе либерализма можно вполне уместно поместить слова «свобода» и «мир». Но не потому, что там их, как правило, помещала старая программа либерализма. Мы уже говорили, что программа современного либерализма переросла программу старого либерализма, что она основывается на более глубоком понимании взаимосвязей, так как имеет возможность воспользоваться плодами прогресса, достигнутого в этой науке в прошедшие десятилетия. Свобода и мир оказались на переднем крае программы либерализма не потому, что многие старые либералы считали, что они скорее равны по значимости фундаментальному принципу либерализма, а не просто являются необходимыми следствиями одного фундаментального принципа – частной собственности на средства производства; а исключительно потому, что свобода и мир подверглись особенно яростным нападкам со стороны оппонентов либерализма, и, опуская эти принципы, либералы не хотели делать вид, что они каким-либо образом признали справедливость возражений, выдвигаемых против них.
2. Свобода
Идея свободы настолько укоренилась во всех нас, что долгое время никто не осмеливался ставить ее под сомнение. Люди привыкли всегда говорить о свободе с величайшим почтением; Ленину только и оставалось, что назвать ее «буржуазным предрассудком». Хотя этот факт сегодня часто забывается, но все это является достижением либерализма. Само название «либерализм» произошло от слова «свобода», а имя партии, оппозиционной либералам (оба обозначения возникли в испанских конституционных битвах первых десятилетий XIX в.), первоначально было «рабская».
До появления либерализма даже благородные философы, основатели религий, духовенство, движимое наилучшими намерениями, а также государственные деятели, истинно любившие свой народ, считали рабство части рода человеческого справедливым, в общем полезным и очевидно благотворным институтом. Считалось, что одна часть людей и народов природой предназначена для свободы, а другая – для рабства. Так думали не только хозяева, но и бо́льшая часть рабов. Они мирились со своей зависимостью не только потому, что вынуждены были подчиниться превосходящей силе хозяев, но и потому, что они находили в этом некое благо: раб был освобожден от забот о каждодневном пропитании, так как хозяин был обязан обеспечивать его всем жизненно необходимым. Когда в XVIII и в первой половине XIX веков либерализм выступил за отмену крепостной зависимости и порабощения крестьянского населения Европы и рабства негров в заокеанских колониях, немало искренних гуманистов выступили против этого. Они говорили, что несвободные работники привыкли к своей зависимости и не воспринимают ее как зло. Они не готовы к свободе и не знают, что с ней делать. Прекращение заботы со стороны хозяина принесет им вред. Они не смогут управлять своими делами так, чтобы всегда обеспечить для себя хоть что-то, кроме самого необходимого, и очень скоро впадут в нужду и нищету. Тем самым освобождение не только не даст им ничего по-настоящему ценного, но серьезно ухудшит их материальное благосостояние.
Что самое удивительное, изложение этих взглядов можно было услышать и от многих рабов, когда их об этом спрашивали. Для противодействия этому мнению многие либералы посчитали необходимым представить в качестве общего правила и даже иногда описать с некоторыми преувеличениями исключительные случаи жестокого обращения с крепостными и рабами. Но эти эксцессы ни в коей мере не были правилом. Разумеется, имели место отдельные примеры жестокого обращения, и факт существования подобных случаев был дополнительной причиной ликвидации этой системы. Как правило, однако, обращение с крепостными было гуманным и мягким.
Когда тем, кто рекомендовал отмену принудительной крепостной зависимости с точки зрения общегуманистического подхода, говорили, что сохранение этой системы также и в интересах порабощенных, они не знали, что сказать в ответ. Ибо против этих возражений в пользу рабства есть только один аргумент, который способен реально опровергнуть все остальные, – а именно что свободный труд несравненно более производителен, чем рабский. Раб не заинтересован в том, чтобы напрягать все свои силы. Он работает ровно столько и настолько усердно, насколько это необходимо, чтобы избежать наказания за невыполнение минимального объема работы. В то же время свободный работник знает, что чем больше он сделает, тем больше ему заплатят. Чтобы повысить свой доход, он выкладывается полностью. Сравните требования, предъявляемые к рабочему, занятому обслуживанием современного трактора, и относительно небольшие затраты ума, силы и усердия, которые всего два поколения назад считались достаточными для крепостного крестьянина в России. Только свободный труд может достичь того, что требуется от современного промышленного рабочего.