— Что за чертовщина здесь творится! — воскликнул посланник, когда они шли обратно. — Мне кажется, ты, Алексей, знал об этом.
— Не знал, — покачал головой молодой человек. — Хотя предполагал, что в подземелье мы можем столкнуться с чем-то неприятным, опасным.
— Почему? Откуда эта дрянь здесь завелась?
— Я думаю, она тут всегда была. Кремль построен на месте старого языческого капища. Древнее зло… нет, скорее, сила дремала до поры, до времени. А потом что-то случилось. Может и не сразу, а постепенно зло пробудилось. Вероятно, виноваты сами люди с их отчаянием, злобой и ненавистью. И еще, мне кажется роль катализатора… усилителя, — молодой человек замялся, подбирая более подходящее для этого века слово, но Аркудий понимающе кивнул, — сыграла Либерия. Там ведь хранятся не только сочинения по истории и философии, но и магические гримуары.
— Неужто, колдовские книги?! — воскликнул Демид, традиционно крестясь.
— Ну, да. Можно сказать и так.
— Значит, русские цари чернокнижники?! — Аркудий старался говорить сердито, но в его голосе звучала заинтересованность. — Ты за такой книгой сюда приходил?
— Не совсем… — замялся Алексей. — Книги часто объявлялись вредными, запрещались. Не все они были колдовскими, и дело тут не в книгах, а в людях, которые их пишут и используют… Но, действительно, есть книги, обладающие огромной силой. Вот поэтому я думаю, что Либерия в какой-то степени повлияла на пробуждение древнего зла. Точнее не сама Либерия, а тот, кто читал древние гримуары или, хотя бы, открывал их, — Алексей вспомнил, что говорил ему колдун Чурила и почувствовал, как деревянная книга, словно раскаленный кирпич, жжет ему бок через кожаную сумку и толстый жупан. Зря он ее взял. Возможно, всплеск активности темной силы связан именно с этим.
— Значит, во всем виноваты сами люди, — понимающе кивнул головой Демид.
— Люди… И еще кровь. Московские земли щедро политы невинной кровью. Достаточно вспомнить времена опричнины и массовых казней при Иване Грозном. Кровь и ненависть, пробудили силу, напитали ее черной злобой. А Либерия, точнее, некоторые книги, стали проводником… Но это мои мысли, я могу ошибаться.
Пока Алексей говорил, смутные догадки и предположения сложились в четкую картину, и она его пугала. Но это только домыслы. А вот то, что молодой человек увидел в большом коридоре, было вполне реальным, и эта реальность ему совершенно не понравилась. Почти весь пол был залит хлюпающей жижей, в пространстве между стенами причудливо переплетались нити паутины. Пройти здесь они уже не смогут. Правда, справа коридор относительно чистый, но куда он вел — неизвестно. Алексей мрачно рассматривал булькающие лужи. Время от времени в них начиналось какое-то движение, словно там плавали большие змеи. Иногда на поверхности появлялся пузырь, он взрывался, разбрызгивая ошметки липкой мерзости, и из лужи вырывались скользкие извивающиеся щупальца, которые пытались дотянуться до людей. Это им не удавалось, и они с чавкающим звуком засасывались обратно. Вонь стояла такая, что слезились глаза.
— Тьфу ты, гадость какая! — плюнул Малой, передернувшись от отвращения. — Вспомнил сейчас, как такой склизкий червяк меня тащил, аж трясти начало.
— А ты не вспоминай, — посоветовал Алексей.
— Надо направо идти, — предложил Аркудий.
— Я вот тоже так думаю. — Молодой человек поправил сумку с книгами, передвинув ее за спину, чтобы не мешала. — Только вот куда? Но, в любом случае, в Золотую палату нам вернуться уже не удастся. Будем искать другой выход. Теперь я пойду сзади, а Демид с факелом — первым. Только, Малой, смотри, больше не падай.
— А я и не падал, — обиженно проворчал коробейник. — Оно само меня схватило.
Сначала они двигались довольно медленно. Малой, видимо, опасаясь снова угодить в ловушку, внимательно осматривал коридор и осторожно обходил лужи. Факел в его руке подрагивал, заставляя сполохи света метаться по стенам, отражаться от масляно блестящей жижи. Из-за этого казалось, что подземелье наполно странно кривляющимися и дергающимися тенями. А, возможно, это совсем не казалось.
Где-то в глубине души зародилась паника, она нарастала с каждой минутой, грозя мутной волной смыть сознание. Нестерпимо хотелось бежать, воя от страха и поджимая хвост. «Поджимая хвост?!» — удивился Алексей и понял, что это страх не человеческий — до визга, до дрожи в лапах панически боялся волк. Звериная сущность буквально корчилась от ужаса. Человеку тоже приходилось тяжело, но разум боролся с паникой, искал пути к спасению. Волку было значительно хуже — его страх инстинктивный, а инстинкты побуждали к бегству. Молодой человек, впервые испытывая что-то похожее на жалость и сочувствие к своему зверю, глубоко вздохнул и попытался очистить сознание от панических мыслей. «Все будет хорошо, — бормотал он, стараясь передать волку чувство уверенности, которого сам не испытывал. Мы обязательно выберемся. Я сильный, я смогу защитить и себя, и тебя». И зверь поверил человеку, Алексей все еще испытывал внутреннюю дрожь, но паническое желание удрать прошло.
Успокоиться и подавить страх удалось с трудом — за спиной постоянно ощущалось дыхание зла. Чудилось, что оно крадется в темноте, только выжидая момент, чтобы захлестнуть горло липкими щупальцами. Молодой человек оглянулся — черная дрянь, действительно, ползла за ними. Булькала, перекатывалась волнами, выбрасывала щупальца буквально в паре метров от него.
— Малой, давай быстрее! Оно лезет за нами! — закричал он.
Демид охнул и прибавил шагу, но мерзкий кисель не отставал. Иногда Алексей чувствовал, как что-то толкает его в спину, шлепает по ногам, но не оглядывался, боясь, что не выдержит и заорет от ужаса. Хорошо, хоть амулет колдуна защищал от черного безумия. Молодой человек не мог избавиться от мысли о том, что в происходящем виноват он. Возможно, эта дрянь еще долго мирно бы плюхала под землей, но активизировалась, почуяв древнюю книгу, освобожденную от защитных заклинаний. Что будет, когда они найдут выход на поверхность, если, конечно, им вообще удастся спастись? Алексей представил, как черная жижа хлынет в город и потечет по улицам, заставляя людей в безумии убивать друг друга. А может колдун именно этого и добивался, прося принести книгу? Или сам хотел вызвать зло на поверхность?
Пораженный этой мыслью, молодой человек на миг замер и тут же почувствовал, сильный рывок за ногу. Он чуть не упал, оглянулся и с ужасом увидел, что в ногу вцепилась уродливая рука. Она, словно резиновая, тянулась из сгустка жижи, ухватившись кривыми пальцами за голенище. Алексей рванулся вперед, засверкали зеленые молнии, ударившие из амулета. Рука дергалась, но держала крепко, острые когти пропороли кожу сапога и впились в тело.
— У-у-у, гадина! — прохрипел молодой человек и, не удержавшись, рухнул на пол, больно ударившись коленями. А рука упрямо тянула, подтаскивая его к чавкающей луже.
Почуяв неладное, оглянулся Аркудий, кинулся к Алексею и схватил его за руки, чтобы не дать соскользнуть в жижу. Подбежал Демид, и они вдвоем потащили молодого человека. Он взвыл — казалось, что сейчас останется без ноги. Его спутники пыхтели, упирались, ругались и продолжали тянуть. Наконец рука не выдержала, со звонким шлепком оторвалась, повисла на сапоге, заскребла когтями и поползла вверх по штанине.
— Дрянь! — прорычал, вскочивший Алексей, скривившись от боли, отодрал руку от штанов и с отвращением отбросил в сторону. Она шмякнулась об стену и размазалась черным пятном.
— У-у-ух! — выдохнул парень, его трясло, но задерживаться было нельзя, и он, прихрамывая, поспешил дальше.
Теперь они уже бежали, перепрыгивая через лужи и уворачиваясь от текущей с потолка дряни и липких нитей паутины. На какое-то время удалось оторваться — настырная жижа отстала, но упрямо хлюпала где-то сзади. Демид свернул в боковой коридор и остановился, тяжело дыша. Аркудий сипел, кашлял и вытирал пот — ему приходилось хуже всех. Немного отдышавшись, он посмотрел на Алексея и жестко спросил:
— Что за книгу ты взял? Не из-за нее ли эта мерзость увязалась за нами?
— Да, — Алексей опустил голову, — возможно. Я тоже думал об этом. Если это так, то я попробую остановить черную дрянь.
Решение пришло внезапно, и оно казалось единственно верным — от книги надо избавиться. Невыполненное обещание он как-нибудь переживет.
— И… вот еще что, сделаем бомбу. Авось, эта тварь подавится, — молодой человек вынул книгу, стащил с шеи амулет и обмотал шнурком деревянные дощечки. Мелькнула мысль — если его замысел не удастся, то без амулета они будут обречены.
Алексей повернул назад и направился к повороту в большой коридор. Аркудий и Демид удивленно переглянулись и пошли за ним.
Булькающая вонючая масса колыхалась у самого поворота, словно почуяв добычу, она зачмокала лопающимися пузырями, начала плеваться липкими сгустками. Из глубины казавшихся бездонными луж потянулись клейкие щупальца, роняя капли слизи. Алексей передернулся от отвращения. Какая же дрянь может родиться из людской злобы и ненависти! Движение внутри жижи усилилось, она начала подниматься масляно поблескивающей волной, грозя захлестнуть людей.
— Ну, тварь, получи подарочек! — молодой человек размахнулся и запустил книгой с амулетом в колышущуюся массу.
«Бомба» шлепнулась в жижу, та закрутилась воронкой и с чмоканьем всосала книгу. Какое-то время ее поверхность была спокойна, и казалось, что амулет сгинул зря. Но потом черная масса начала вздуваться огромным пузырем. Он рос, занимая все большее пространство коридора, и сквозь его тонкие стенки стали видны сполохи зеленых молний.
— Ого, вот это штука! — воскликнул сзади Малой, вырвав Алексея из состояния оцепенения.
— Назад, — заорал тот, внезапно поняв, что сейчас произойдет. — Бегите!
Он уже начал разворачиваться, но не успел. Пузырь с оглушительным хлопком лопнул, в глаза плеснуло ослепительным светом, и грохнуло так, словно, действительно, взорвалась граната. Алексей прыгнул в спасительную черноту коридора, стараясь ка