Помимо коммерческих предприятий, владеющих лесными массивами, леса и девственные земли принадлежат ряду экологических и природоохранных организаций. Национальное Одьюбонское общество (National Audubon Society), например, владеет 75 заповедниками и ещё в ста других действуют его местные отделения. Заповедник дикой природы в Рейни (Луизиана), насчитывает по площади 26 000 акров и населён выдрами, норками, оленями, пресмыкающимися и птицами, принадлежащими Одьюбонскому обществу. Доходы от нефтяных и газовых скважин, расположенных на территории заповедника, идут на оплату его работы. Одьюбонское общество занимается скважинами так, как это удобно для первоочередного предназначения заповедника и его владельцев.
Общество «Сохранение природы» («Nature Conservancy») владеет более чем 1340 заповедников и помогло сохранить более 12 миллионов акров земельных угодий в США. Эта организация определяет уникальные по значению места и собирает деньги у добровольных жертвователей для их выкупа. Одним из таких приобретений стал остров Санта-Круз в Санта-Барбаре (Калифорния). Большинство, наверное, удивится, узнав, что главными жертвователями в проект «Сохранение природы» являются как раз те самые «крупные корпорации», которых столь часто называют разрушителями окружающей среды.
В последнее время всё больше экологических групп склоняются к мнению, что частное владение — наилучший путь к достижению их целей. Учитывая то, что правительство распоряжается землёй убыточно, то налогоплательщику было бы выгодно, если бы такие организации, как «Сохранение природы», общество «Девственная природа» и клуб «Сьерра», могли бы приобретать государственные земли с характеристиками, отвечающими их идеям.
Традиционная система частной собственности предоставляет людям, имеющим разные ценности, наиболее простой и честный способ достижения соглашений об использовании природных ресурсов. К примеру, сторонники сохранения первозданной природы должны предлагать выкупить эти ресурсы и нести издержки на содержание того, что они считают нужным. Это куда лучшее решение, чем правительственное управление, приводящее к падению ценности вверенных ему угодий.
Уверенность в том, что правительство «защитит природу» приводит к извращенным результатам и непрекращающемуся конфликту. Теперь законы, действительно, позволяют любому остановить лесозаготовки, разработку ископаемых, нефтедобычу, строительство домов, дорог или любую другую деятельность, подав в суд и затеяв тяжбу, которая будет тянутся годами. Некоторые участники экологического движения могут считать пристанище для отдельной колонии пятнистых сов гораздо важнее рабочих мест для тысяч лесорубов и строителей или домов, которые можно возвести для тысяч семей из леса, который нельзя вырубать.
Другие экологи говорят, что человечество это раковая болезнь для Земли, что Земле было бы лучше, если бы человечество вообще не существовало. Они, соответственно, призывают к тому, чтобы законы удерживали людей от малейших перемен в «естественной» окружающей среде (Естественная среда, которую они хотят защищать — это та среда, которую человечество изменяет уже тысячи лет. Как далеко в прошлое они хотят вернуться?).
Эти наиболее радикальные экологи ясно дают понять, что верят, будто всё, что когда-либо сделало человечество с целью улучшение жизненных условий своего биологического вида на Земле стало катастрофой и должно быть переделано обратно так, чтобы все остальные виды, как растительного, так и животного мира, смогли жить дальше без воздействия homo sapiens, вызывающего их страдания. В своей книге «Зеленый гнев», Кристофер Мэйнс даже призывает к «сокращению населения до экологически приемлемого уровня». Он, правда, не говорит, сколько миллионов или миллиардов людей должны умереть для того, чтобы достичь этой экологической утопии.
Хотя такой экстремизм редок, он оказывает влияние на то, как люди воспринимают окружающую среду, экономический прогресс и права собственности. На сегодняшний момент, единственным, кто может указывать, что можно, а что нельзя делать с участком земли — это его собственник. И там, где присутствует государственная собственность, политическая бюрократия приводит к бесконечным конфликтам, судам и насилию над природой.
Для каждого, кто обеспокоен загрязнением среды, сохранением дикой природы, видов, которым грозит исчезновение или другими экологическими проблемами, приватизация и защита прав собственности даёт намного больше надежд, чем продолжение неумелого бюрократического управления. Совершенного решения не дают ни бюрократическое управление, ни свободно-рыночная система, основанная на защищённых законом правам об обмене и владении частной собственностью. Но после должного рассмотрения альтернатив становится ясно, что схема с частной собственностью предусматривает наилучшее из имеющихся орудий для проведения в жизнь самого разумного и плодотворного использования всех составляющих окружающей среды. В применении этого инструмента — наша главная надежда на удовлетворение самых неотложных экологических потребностей всех людей, сейчас и в будущем.
Глава 15. Оружие, преступность и персональная ответственность
Все американцы хотят спокойно гулять по городским улицам без страха и чувствовать себя в безопасности дома. И слишком часто страх перед преступностью мешает этому.
Преступники в своей уголовной деятельности часто применяют оружие, даже в тех штатах и городах, где владение оружием запрещено или строго ограничено. В большинстве штатов является преступлением хранение огнестрельного оружия лицом, ранее осуждённым за серьёзное преступление. Однако профессиональные преступники всё-таки с легкостью добывают оружие и пользуются им как и прежде. Законы, контролирующие оружие, явно неспособны выбить оружие из рук преступников.
Некоторые ошибочно полагают, что проблемы вызывает оружие само по себе. Придерживаясь этого заблуждения, они призывают лишить частных граждан права его иметь, что, якобы, остановит преступность, убийства и увечья, причинённые преступниками или небрежными владельцами оружия. Кто-то другой просто не любит оружие, не может понять, как кто-то другой может его любить, и ищет любой возможности запретить владение оружием для всех — кроме государства.
К счастью, в Конституции США есть кое-что на эту тему. Вторая поправка гласит:
Поскольку для безопасности свободных Штатов необходима хорошо организованная милиция, то право людей хранить и носить оружие не должно отменяться.
Мирные, законопослушные граждане имеют основания считать, что их право иметь оружие не подлежит отмене. Для добившихся успеха американских революционеров на это была одна важнейшая причина. Они потребовали Билля о правах, включая Вторую поправку, перед ратификацией Конституции. Они хотели контролировать новое национальное правительство и ограничить неизбежную тенденцию государства к росту и превращению в силу, подавляющую собственных граждан. Они знали, что без огнестрельного оружия они не могут надеяться на сопротивление вероятной в будущем государственной тирании. Право восстать против тирании значило бы совсем мало без оружия в руках людей любящих свободу.
Эта идея американских революционеров была оправдана и подтверждена дальнейшим ходом истории. Диктаторы и самовластные правящие органы неизменно стремятся разоружить народ, чтобы сосредоточить власть в своих руках и лишить сопротивляющихся всякой надежды на успех.
Право хранения и ношения оружия, защищенное Второй поправкой — это персональное, индивидуальное право. Один из Отцов-Основателей, Джеймс Мэдисон писал, что десять поправок к Конституции в Билле о Правах предназначены для «защиты персональных прав людей». Тем не менее, за последние десятилетия федеральные суды извратили Вторую Поправку, утверждая, что защищаемое ей право — это право правительств штатов иметь милицию, наподобие Национальной гвардии. Множество исторических и юридических исследований говорит о том, что такая трактовка неверна. В 2004 году даже Министерство Юстиции признало, что «Вторая Поправка защищает персональное право индивида, а не коллективное право, принадлежащее штату или квази-коллективное право только для тех, кто участвует в организованных добровольческих подразделениях».
Когда принималась Вторая Поправка ни у кого не вызывало сомнений, что право, защищаемое ей персонально, и что «милиция» — это каждый взрослый человек, который может быть призван для защиты от вторжения или противостояния тирании. В то время люди отказывались ратифицировать Конституцию без Билля о Правах, включая Вторую Поправку. И причиной этому было то, что они видели угрозу своей свободе.
Вторая Поправка была внесена людьми для защиты от риска того, что только что созданное правительство станет тираническим, каким было британское. Во множестве решений федеральных судов и судов штатов на протяжении всей истории право на хранение и ношение оружия подразумевалось индивидуальным.
Есть ещё более фундаментальная причина, нежели поддержка обладания оружием Конституцией. Само обладание ружьём или пистолетом не нарушает ничьих прав. Если у вас есть пистолет «Магнум-357», охотничье ружьё, карабин или пулемёт, то это не причиняет мне вреда. Вы можете обладать хоть сотней винтовок и боеприпасами к ним. Это не нарушает ничьих прав. Нет оснований объявлять вас за такое обладание преступником. Я должен уважать принадлежащие вам как человеческому существу права также как и вы — мои: владеть, хранить и использовать собственность, которую вы нажили мирно и честно. И точка. В том числе оружие.
У вас могут быть любые причины к обладанию огнестрельным оружием: безразлично служит ли оно для самообороны, охоты, капиталовложений, состязаний в стрельбе, коллекционирования либо вы просто получили его в наследство от любимого дедушки. Пока вы никому не приносите вреда, никто не имеет права жаловаться. Это сугубо ваше дело.