— Что такого важного ты можешь рассказать? — спросил я сурово, едва дверь за Евой закрылась.
Парень побледнел ещё больше, нервно сглотнул и начал говорить.
Рассказ был сбивчивым, путанным, но чем дальше, тем внимательнее я слушал. Когда адепт закончил, я принялся задавать вопросы — много вопросов! Мне была интересна каждая деталь.
Я желал услышать всё — от фактов, до логических изысканий при помощи которых Морти пришёл к своим выводам. Картина получалась стройная и одновременно непонятная. Что такого особенного могло произойти при исцелении младенца, что так обеспокоило герцогиню Шермскую? Почему она — предположительно! — избавилась от дочери, сдав ребёнка в приют?
А сам герцог? Всё это время он находился в отъезде, но неужели у него не возникло сомнений при возвращении? Он не мог отнестись к исчезновению ребёнка как к чему-то обыденному. Точно не мог.
Его жена искусная лгунья? Или он настолько влюблён, что готов поверить во всё, что она говорит? Она его убедила? Обворожила?
Непонятно.
— Может там имел место иной обман? — вслух предположил я. — Может ребёнка, например, выкрали, а герцогиню убедили, будто он мёртв?
Морти, которому явно хотелось сбежать, пожал на это плечами.
— Женщины после родов не всегда мыслят здраво, — продолжил я. — У них бывают искажения сознания, и они в целом очень уязвимы.
Затем вспомнилось вчерашнее донесение от приставленных к монастырской школе соглядатаев… Некие люди, которые явились к Илларии. Зачем? Для чего?
— А что если… — начал я, и осёкся. Обсуждать подобное с каким-то учеником не имело смысла.
Но что если Еву в этом приюте не бросили, а спрятали? Иначе для чего лгать о возрасте воспитанницы? И зачем врать о том, что девочку нашли в нищенских вещах?
Я прикрыл глаза, припоминая тот разговор с директрисой — она ведь подчёркивала бедность вещей. Повторила то ли два, то ли три раза. При этом лгала. Иллария очень много лгала, потому что дала клятву…
Допустим я прав, и Еву действительно таким чудовищным образом пытались спрятать. Но тогда новый вопрос — от кого?
— Ты свободен, — наконец произнёс я те слова, которых очень ждал Морти.
Парень тут же подорвался и поспешил к выходу, но…
— Стой! — я остановил его уже в дверях.
Когда адепт неохотно развернулся, я веско погрозил ему пальцем. Мои глаза испепеляли.
— Да что вы, ваша милость. — Морти пригнул бритую голову. — Да ни в коем разе и ни в коем смысле! Она ж для меня… ну как госпожа, понимаете? Моя семья семь поколений Шермским служит, какие тут любовные притязания? Никаких!
Я молчал, а он…
— Ева… ну это ж почти святое. Я ни за что! Даже если сама попросит.
Тут я поперхнулся. Вот наглец! Кажется, не зря говорят, что огневики наглые.
— А если вдруг увижу, что кто-то другой клинья подбивает, — продолжил парень, — так я ему по шее. Вот клянусь. Бо́шку сразу откручу!
Заботливый какой. Тоже мне подлиза.
— Если святое, — подал голос я, — то почему ты, на том занятии, спрашивал про свадьбу с маркизой?
Морти аж уши прижал. Пробормотал:
— А вы запомнили?
— Ещё как! — оскалился я.
Парень побледнел, позеленел, снова побледнел… И оказался полным дурнем, потому что признался:
— Я спрашивал на случай, если вдруг Евку защищать придётся. Если понадобится… ну там брак какой, чтоб никто не приставал. Вы ж сами запрещаете к бракованным… ну то есть к замужним приставать. Вот. Значит и сами свои же правила не нарушите.
— То есть ты собирался защитить её таким образом от меня? — Вопрос был риторическим.
Теперь несчастный малограмотный друг моей Евы присел. Хотелось прибить на месте — превратить в мокрое пятнышко, а потом испарить эту жидкость. Но сегодня я был добрый.
— Кыш отсюда, — сказал адепту и открыл портал.
Морти ушёл через дверь, я телепортировался. Причём переместился не к Камелиусу, со встречи с которым сорвался, а в собственный кабинет.
Недолго думая, я отправил Камелиусу вестника с извинениями — Лорд в данный момент общался со своими же чиновниками, а меня просил присутствовать, чтобы послушать и выразить мнение. Но заниматься такими мелочами я сейчас не мог.
Я мерил шагами кабинет, вновь и вновь прокручивая в голове услышанную историю. В какой-то момент в воздухе сверкнула короткая вспышка — очередной вестник, знать бы ещё от кого.
Прикоснувшись к посланию, я определил отправителя и заинтересовался. Это снова были новости от группы, которая присматривала за монастырской школой и Илларией.
Тем двоим, кто отправился за отрядом неизвестных, удалось определить кому те служат. Когда отряд остановился на постоялом дворе, подчинённые мне бойцы прокрались к лошадям и седельным сумкам. Обыскали. Они нашли несколько вещей с символикой королевского дома Виорт.
То есть след вёл в Наарию и, вероятно, к самому королю — Хоргсу… не знаю какой он там по счёту.
— Очень интересно, — процедил я.
Ещё интереснее то, что Хоргса я помнил. И Хоргса, и его отца, и даже деда — увы, люди живут не так долго, как мы.
Король Наарии отличался тем, что не спешил лебезить. Собственно, Хоргс был единственным, кто держался со мной без лишнего подобострастия, и чуть менее почтительно, нежели остальные.
Тогда это не трогало, а сейчас вдруг задело. Почему не лебезит-то?
И при чём тут этот проклятый монастырь?
Ещё я помнил, что Наария находится в одном из самых сложных в плане активности пламени районов. Король платил за защиту больше, нежели остальные, но, опять-таки, не роптал.
Если предположить, что его люди искали в истемской монастырской школе Еву, то… Впрочем, нет. Не сходится. Слишком мало данных, одни загадки.
Но!
— Рано или поздно я всё равно эти загадки разгадаю.
С этими словами я сдёрнул с себя камзол и отправился инспектировать отряд, который стоял на разломе близ Наарии. Что-то давно я в тех краях не бывал. Нужно посмотреть!
Ева
Это были именно покои — несколько комнат, объединённые друг с другом и отделённые от остального пространства. По обстановке они ничем не отличались от прочего этажа.
Первая моя ассоциация — уголок для любовницы. Мгновенно проснулась ревность, и вспышка была такой, что меня аж тряхнуло. Было очевидно, что комнаты возникли не сегодня. Вдруг в них кто-то даже жил?
Но тут вспомнились слова Иргиль о том, что женщины Лорду неинтересны, и утренний разговор в парке. Ни у кого из наших Лордов нет жён или даже невест.
Добрачным целомудрием от Алентора не пахло, тут я иллюзий не питала. Но стоило ли ревновать? Особенно к прошлому?
Разум говорил что нет, и в этот раз я к нему прислушалась. Выдохнула и переключилась на служанку, которая тщетно пыталась сузить свои широко распахнутые от удивления глаза.
Мой гардероб и набор вещей её всё-таки поразили. Однако лезть с советами, как это делала Иргиль, девушка не стала. А я не стала заморачиваться! Зато спросила, хотя вопрос был, в целом, не по адресу:
— Лорд Алентор говорил, что я могу встретиться с подругой, которую он забрал из Истема. Ты случайно не знаешь, мне разрешено покидать дворец?
Конечно, об этом следовало говорить с самим Лордом, но охота была пуще неволи.
— Не знаю, леди. Но можно обратиться к помощнице его милости, она скорее всего в курсе.
Ну вот. Опять.
Опять меня накрыло лавиной очень нехороших эмоций. Эта проклятая ревность выскочила, как чудовище из темноты.
— А помощница…
— Летерия, — подсказала служанка. — Я могу проводить в её кабинет.
— Наверное это неудобно, — пробормотала я. Но желание посмотреть на Летерию было слишком сильным. До зубного скрежета.
Какая она? Как выглядит? И чего от неё ждать?
И мы действительно пошли — глупое решение, но всё же. Я подсознательно рассчитывала познакомиться с этакой надменной леди. Сногсшибательно красивой, ухоженной, тщательно накрашенной и с неприличным декольте.
Но реальность оказалась бесконечно далека от ожиданий. В кабинете, расположенном несколькими этажами ниже, обнаружилась очень немолодая худосочная женщина в брючном костюме и в застёгнутой под горло рубашке.
— Госпожа Летерия, — робко окликнула женщину служанка.
Та подняла голову, отрываясь от кипы документов, и уставилась на меня.
Взгляд был цепким, точным, пронзительным. Несколько секунд, и уголки её губ приподнялись.
— Вы Ева? Верно?
— Ну… — растерянно пробормотала я.
— Очень приятно. — Женщина тут же встала и направилась ко мне. — Я Летерия. Помогаю его милости по разным вопросам. — И мне отвесили короткий поклон.
Я, недолго думая, присела в реверансе.
— Леди Ева хотела спросить про свою подругу, — видя мою растерянность, сообщила служанка.
Сказать, что всё отменяется, что я подожду до прихода Алентора, я не успела.
— Вы про ту девушку без дара? — отозвалась Летерия бодро. — Одну минуту, я уточню.
Как уточню? У кого? И тут она создала вестника… Причём сделала это совершенно не так, как делала, например, я.
Это был следующий, более высокий уровень. Летерия прикрыла глаза, произвела некий заковыристый пасс, после чего в воздухе мелькнуло и растаяло нечто алое. Спустя несколько секунд, в воздухе опять мелькнуло, и женщина подхватила возникший сгусток огненной энергии.
Вновь прикрыв глаза, она резюмировала:
— Лорд Алентор не против. Я вас провожу.
Я растерялась, ситуация была сюрреалистичной. Зачем помощнице Лорда лично вести меня к подруге? Ведь это мелочь, которую можно перепоручить кому-нибудь ещё.
Но Летерия действительно, без шуток, бросила дела и потащила меня в город. Причём мы ушли не телепортом — о, нет.
Мы спустились по лестнице, миновали несколько залов и добрались до одного из боковых выходов. Там дождались коляску, в которую и сели.
— Твоя подруга работает в булочной, — сказала Летерия. — Возможно её рабочий день ещё не закончен, но с хозяином мы договоримся. Без проблем.