Люди жались к стенам, стараясь не привлекать лишнего внимания, но этот мужчина был слишком колоритным. Огромный, в простой тёмной рубахе, с обритой налысо головой. Здоровяк с бычьей шеей и такими знакомыми глазами… Тест ДНК вновь отошёл в сторону, признавая, что здесь справятся и без него.
Отец Морти буквально пожирал Лорда глазами. Смотрел так, что я даже дёрнула Алентора за руку и кивком указала на здоровяка. Огненный Лорд увидел, и… страдальчески закатил глаза.
То, как он это сделал, заставило улыбнуться, а вот сам Алентор… Я, признаться, не ожидала.
— Подождите, — сказал Лорд, обращаясь к Шермскому.
И тут же крикнул к здоровяку:
— С ним всё хорошо. Ваш сын обучается магии, делает успехи. Уже освоил грамоту, готовится стать лучшим учеником на курсе. И всё сам, всё сам. — В последней фразе прозвучало столько ехидства, что захотелось пихнуть Лорда в бок.
Зато отец Морти этих оттенков не заметил и расцвёл невероятной улыбкой.
— Благодарю, ваша милость! — крикнул в ответ. — Да продлит Пресветлый ваши дни! Да дарует вам великое счастье! И хорошую жену!
— Угу, — буркнул Алентор, и мы продолжили путь.
Едва переступили порог и очутились в холле, ноздрей коснулся запах, который показался знакомым. Эти стены, эта в меру строгая и одновременно роскошная обстановка… у меня закружилась голова.
Остатки сомнений развеялись прахом — помнить раннее детство кажется невозможно, но в этом месте я точно бывала.
Несколько минут суеты, забегавшие слуги, и нас повели в парадную гостиную. Она была просторной, нарядной, с изумительными гобеленами по стенам.
Я по-прежнему прятала лицо, зато Шермский немного отошёл от шока и заинтересовался моей персоной. Впрочем, сложно не замечать девушку, которую держит за руку сам Лорд.
— Прошу, присаживайтесь, где вам удобно, — предложил герцог.
Алентор выбрал диван, где можно устроиться вдвоём — моя рука так и осталась в его ладони.
— Позволите предложить напитки, закуски? — демонстрируя радушие, спросил Ройм.
В этот раз Алентор отказал. Зато напомнил о своём желании увидеть семью, и его заверили, что домочадцы уже спешат. При этом герцог напрягся ещё больше.
Переживает? Разумно. Тут даже камень занервничает, не то что человек.
Дополнительный повод дёргаться — отсутствие светских разговоров. Когда Ройм попробовал заговорить о чём-то незначительном, Алентор, не церемонясь, попросил замолчать.
Мы сидели в тишине. Ждали. А потом в гостиную вошли две юные девушки и двое мальчишек, все дети — маленькие копии Ройма. Последней шагала изящная светловолосая женщина, при взгляде на которую моё сердце превратилось в бьющий по наковальне молот.
Я потеряла связь с реальностью, звуки исчезли, свет померк, а я вновь оказалась перед барьером. Потянулась к нему, даже не сомневаясь, что именно сейчас случится. И действительно — то, что совсем недавно было тугой горячей резиной, превратилось в мыльный пузырь.
Одно касание, и плёнка лопнула, а меня закружило словно в водовороте. Меня вновь, будто на аркане, тянуло сквозь пространство. Но теперь я слышала звуки:
— Спасите мою девочку, доктор. Умоляю, спасите Эву, — шептала какая-то женщина.
— Не волнуйтесь, маркиза. Всё будет хорошо.
— Моя девочка… Она не дышит…
— Не мешайте, маркиза. Это сложная магия.
— Магия? Какая магия? Разве…
— Это уникальная методика, посланная нам самим Пресветлым. Замолчите. Я должен сосредоточиться.
И маркиза — видимо в тот момент у четы Шермских был другой статус, — действительно замолчала. Ну а я…
Я ощутила удар. Меня буквально швырнуло в нечто тёплое, но уже остывающее. Тело?
— Моя дочь, — уже не слова, а похожий на шелест ветра шёпот.
— Ваша дочь будет жить. — И уже мне: — Ну же. Живи!
Миг, и ощущения поменялись. Я почувствовала боль. По глазам ударил свет, включились рефлексы — но я не могла совладать с этой плотью, руки и ноги не слушались. Не в привычном смысле.
Вдруг где-то очень близко заплакал младенец, и все прочие звуки смолкли. А я не сразу признала, что младенец — это я.
— Моя дочь… Эва…
— Ваша, — произнёс мужчина, которого я видела очень смутно. Я различала только свет и тень, мужчина был тёмным пятном. — Душа не успела отойти от тела. Нам удалось её вернуть.
Он врал, причём осознанно!
Я различила эту фальшь. Даже не помни я момент аварии и то, как меня поймали, я каждой клеточкой ощущала, что это тело чужое. Не моё. И я здесь одна, нет никакой другой души.
Всё-таки не зря меня то и дело терзали подозрения о подселении — я не ошиблась. Каким-то образом мою душу поместили в тело умершего несколько минут назад младенца.
— О, доктор, вы смогли совершить невозможное, — прошептала женщина.
— Вы даже не представляете, насколько это было невозможно, — хмыкнул он.
Прозвучало жёстко, надменно, а меня подхватили на руки. Само тело ещё помнило запах матери, я ощутила волну тепла, только легче всё равно не стало.
Я продолжала кричать, но даже сквозь крик расслышала разговор:
— Я выполнил свою часть сделки, теперь вы. Поклянитесь, маркиза. Вы так и не дали кровную клятву.
— Я не нарушу своё слово. Я выполню всё, что вы скажете.
— Поклянитесь.
— Клянусь!
— Не так.
Странная беседа.
Тем не менее, мне удалось понять о чём говорят, и в чём проблема. Мужчина требовал за спасение младенца особую цену, выполнение некоего условия — при этом само условие он озвучивать не стал. А маркиза, невзирая на все потрясения, не спешила обещать незнакомцу непойми что. То есть она обещала, но кровную клятву не дала.
Маг приступил к спасению жизни до того, как маркиза поклялась — ребёнок умирал, время истекало. Но теперь она тем более отказывалась произносить слова, которые нерушимы. А он нервничал и, видимо, не зря.
Наконец он не выдержал и всё-таки выдвинул условие:
— Я спас вашу дочь, но через пятнадцать лет я её заберу.
— Что? — выдохнула женщина ошеломлённо.
— Я даю вам пятнадцать лет. Это не так уж мало, учитывая, что она должна была умереть сегодня. Когда ей исполнится пятнадцать, я вернусь. Ваша дочь будет жить в другом месте и, уверяю, её доле позавидуют многие. Мой хозяин, я… мы подарим ей такое могущество, о котором не могут мечтать даже короли.
Прозвучало страшно. Очень страшно.
— Но…
— Молчите! — перебил он жёстко. — Я спас, и теперь она наша. Мы заберём её в любом случае, поэтому не делайте глупостей. Наслаждайтесь материнством, у вас достаточно времени.
На этом разговор оборвался, странный «доктор» обратился к кому-то другому:
— Ты! Собери здесь всё.
Послышались звуки возни. Умей я различать что-то кроме света и тени, я бы решила, что кто-то собирает вещи, использованные для ритуала.
Меня прижали к груди. Я ощущала биение сердца маркизы Шермской и её тихую панику. Когда посторонние покинули спальню, а мы остались одни, паника не прекратилась.
Что происходит? Куда я попала? Ещё несколько минут, и восприятие начало притупляться, память о прошлой жизни по-прежнему была со мной, но…
Моя душа уверенно сливалась с этим крошечным, новорожденным телом. Кто такой младенец? Маленький человек, которому только предстоит стать большим. Неразвитая нервная система, незрелый мозг, неумение держать голову, хаотичные движения.
Абсолютная беспомощность.
Чистые инстинкты.
Я понимала, что скоро забуду и своё прошлое воплощение и этот, услышанный случайно разговор.
Наверное так и происходят реинкарнации. Душа приходит в новое тело и со временем забывает всё, что знала. Вот только… Я пришла в это тело не добровольно — меня притащили и привязали. Принудительно подарили новую жизнь. А когда мне, вернее этому телу, исполнится пятнадцать лет…
Я не видела мужчину. Не могла считывать его жесты и мимику, но, когда он говорил о могуществе, в комнате витало что-то очень нехорошее. Опасное. Злое!
Маркиза тоже это почувствовала.
— Не бойся, Эва, — прошептала она. — Не бойся, маленькая. Никому я тебя не отдам.
Глава 22
Алентор, лорд Огня
И всё-таки она почувствовала. Стоило герцогине Шермской переступить порог гостиной, как её взгляд приковался к Еве, и… ну, собственно, всё.
Невзирая на капюшон, который, объективно, скрывал не так уж много, леди всё поняла. Сильно побледнев, она приложила руку к сердцу и начала оседать на пол. Женщину вовремя поддержала одна из дочерей, и уже потом подскочил герцог.
Ну что ж, отлично. Лишнее доказательство тому, что версия Морти верна.
Ева тоже потерялась — к счастью, ненадолго. В то время, когда герцогиню усаживали в кресло, несли воду и обмахивали веером, моя «монашка» сидела в оцепенении. Я крепче сжал её руку, а когда Ева отмерла, посмотрел вопросительно. Адептка отрицательно качнула головой. Что ж, после поговорим.
И я обратил всё внимание на герцогиню.
— Полагаю, детей можно отпустить, — произнёс спокойно. — Я увидел достаточно.
Двое девушек и двое мальчишек тут же покинули помещение. Они были обеспокоены, но неважно.
— Я хочу знать, что случилось восемнадцать лет назад.
Леди судорожно вздохнула, герцог встал за её спиной, положив руку на плечо в качестве поддержки. А я добавил:
— Настоятельно рекомендую говорить правду.
Но лгать мне не собирались. Клятв, запрещающих говорить, никто из этих двоих тоже не давал.
Герцог был в курсе всего, но слово взяла герцогиня. Для начала она признала, что восемнадцать лет назад, в этом замке, у супружеской четы родилась дочь.
Старый герцог находился в отъезде. Ройм, который на тот момент носил титул маркиза, тоже. Молодая мать осталась один на один со своей бедой — младенец был слаб, по всему выходило, что он не выживет. Она стала приглашать докторов. Слушала каждого, кто обещал помочь.
Но доктора оказались бессильны, маркиза впала в отчаяние, и тогда на пороге замка появился странный мужчина. Он был неприятным и пугающим, но молодая мать согласилась пообщаться и с ним.