Вот эта информация хоть и была будоражащей воображение, но точно лишней для меня. Хорошо хоть на бедра Палача был накинут уголок одеяла, и все, что я успела разглядеть, это длинную мускулистую ногу, край обнаженного бедра и широкую грудь с развитой мускулатурой. Последняя мерно поднималась в такт дыханию мужчины, пока он спал с приоткрытым ртом, положив одну руку под голову, а вторую на свой живот. Картинка, которая мне очень долго не давала уснуть, как бы я ни старалась прогнать из своей головы. Назойливая, сил нет!
Естественно, проснулась я не в самом лучшем настроении, и, готовя завтрак, все думала, как лучше провести день: в небольшом душном помещении с кучей пыльной ткани или, приводя в шок ближайших соседей, затеять большую стирку во дворе дома.
Не найдя решения, отправилась к комнате Палача.
— Доброе утро, — выкрикнула под бодрый стук в дверь его спальни, — завтрак на столе.
Услышав из комнаты глухой стук и парочку приглушенных ругательств, растянула губы в улыбке, и довольная собой отправилась назад на кухню. А чего это я одна с утра страдаю? Вдвоем страдать гораздо, вот просто во много раз интереснее. А главное, продуктивнее.
Когда Палач, хмурый, с отпечатком подушки на щеке и со взъерошенными волосами, зато одетый в домашнее, появился в комнате, я почувствовала себя отомщенной за ночную бессонницу. Подлец! Это надо же было пробраться в мои мысли и не давать уснуть честной молодой ведьмочке! В общем, я толком не понимала, почему злюсь на Палача, но была уверена, что он сам виноват!
— Кайлин, что за необходимость будить меня в выходной с рассветом?
Мужчина, широко зевнув, подошел к столу и занял свое привычное место напротив меня. Я же, быстро кинув взгляд в окно и убедившись, что рассвет уже давно состоялся, дерзко вздернула носик.
— Рассвело уже час как, а у нас день большой, я бы даже сказала, огромной стирки!
— Что? — на меня посмотрели как на не совсем здоровую головой. — В каком это смысле?
Палач так и не донес до рта кружку с чаем, а я все не могла отвести взгляд от его рук, обхвативших кружку. Перед глазами снова появилась эта вопиюще неприличная картинка спящего мужчины и я почувствовала, что краснею. Опять!
— В том смысле, что в доме больше не осталось чистого постельного белья, а еще вся прачечная до потолка забита вещами. Больше копить уже негде, да, кажется, и нечего.
— А я…
— А у тебя выходной, — делая глоток чая и сворачивая блинчик в трубочку, ответила невозмутимо, — и ты клятвенно обещал мне с этим помочь еще до своего отъезда. Сама я просто не справлюсь с тем количеством воды, что необходимо будет греть и таскать.
— А чем тебе водопровод не угодил? — темные брови удивленно изогнулись, но мужчина не отказался от протянутого ему блинчика. — Еще вчера вечером он работал!
— Всем угодил, кроме того, что в нем нет кипящей воды. А мне нужен кипяток, только в нем травы, которые помогут тканям противостоять пыли, смогут нормально раскрыть свои свойства. Поэтому тебе придется греть воду и приносить ее мне для стирки. Вот я и хотела спросить, носить куда удобнее: на второй этаж или на улицу?
Главное, не давать ему сейчас прийти в себя и найти причины для отказа. Во-первых, я сама действительно не справлюсь, уж точно не за один день, а во-вторых, помнится, я в этом доме гостья и не должна вообще была брать на себя уборку всех комнат. Так что хозяину придется немного поработать. Ничего с ним не случится. Надеюсь!
Как выяснилось позже, надеялась я зря. Кто ж мог подумать, что большая бадья для стирки в этом доме всего одна, и гордый и крайне самостоятельный Палач решит в одиночку стащить ее вниз, вытащить во двор и там установить под раскидистым деревом, своей широкой кроной надежно скрывающим от солнца в жаркие дни. А день обещал быть очень жарким. А потом все тот же самостоятельный с гордым видом будет настаивать, что воду он сам как-нибудь мне натаскает. И холодную тоже. Мое дело маленькое — просто перестирать все эти тряпки как можно быстрее.
А я ведь предупреждала, что не стоит надрываться одному и вдвоем мы все сделаем быстрее. Но куда там. Он меня вообще из кухни выгнал. Правда, перед этим я успела поставить перед ним склянки с нужным раствором и рассказать, из какой сколько добавлять в воду, чтобы все получилось.
С важным видом покивав, меня выставили за дверь и посоветовали готовиться. Я-то готова была. Знала, что к вечеру руки устанут и спина будет болеть, скорее всего, потому что стирка, что бы там себе ни думал Палач, это вот вообще не легко. Но откуда мужчине знать, что значит выстирать, выполоскать и отжать огромные отрезы ткани с милым названием "чехол". Постельное белье тоже не вот тебе легкая задача, только пару моих платье да рубашки самого Палача не вызывали тревог, вот с них-то и решила начать. Но кто мог ожидать, — уж точно не сам Палач, — что к вечеру не мне одной придется туго. Хотя начиналось все вполне обыденно.
Пока я стирала первую партию белья, Палач сидел под деревом и, наблюдая за мной, то весело хмыкал, то хмурился, а то и вовсе пытался подсказать, как стирать правильнее. Вот после очередной такой подсказки отправила его натягивать веревки, чтобы было куда вешать такое огромное количество чистых вещей.
В соседнем дворе кто-то что-то уронил с громким звоном, а все из-за того, что невыносимый Палач рассмеялся. Громко, весело, запрокинув голову и прикрыв лицо сгибом локтя, он хохотал, стараясь мне рассказать, что про нас подумают соседи, если мы во дворе развесим все эти вещи.
— Мне все равно, что они подумают, — скручивая одну из мокрых рубашек в жгут, я мягко подошла к этому весельчаку, — но в доме дышать будет нечем от влажности, если все это повесить там.
— О, Светлая Богиня, Кайлин, ты неподражаема!
Поднявшись на ноги и щелкнув меня по носу, Палач неторопливо отправился выполнять мое "безумное" поручение, за что и получил своей же рубашкой. Для скорости!
— И мне скоро понадобится свежая вода, — крикнула ему вдогонку и вернулась к своему занятию.
День так и проходил: то с шутками и смехом, то с упоминанием Темного Бога и проклятиями в адрес меня. А я при чем? Разве я так дом запустила? Хотя, конечно, Палача понять можно, в условиях, когда с тобой люди разговаривать нормально не хотят, не то, чтобы работать на тебя, сложно содержать городской особняк в порядке, да еще при этом ходить время от времени казнить жителей города на главную площадь.
Закинув во вновь пустое корыто свои пижамные панталоны и короткие рубашечки вместе с простынями Палача, стала нетерпеливо поглядывать на дорожку к дому. Ну вот где он там, уже должен был принести мне ведро горячей воды с травами, да и холодной тоже нет. Вот зря, чую прям, зря я согласилась на то, что он сам все сделает!
Палач появился рядом со мной с одним ведром и, опустив его, поморщился.
— Сейчас еще принесу, — устало вздохнув, он посмотрел на белье у моих ног, ожидавшее своей очереди. — Много еще?
— Нет, вот это, — кивнула на белье в корыте, — стирка — полоскание, потом воду опять поменять и последняя партия. Ну и повесить предыдущее.
— Знаешь, Кайлин, я на своей работе так не уставал. Кажется, этот день я запомню надолго!
— Может, все же помочь? — скептически осмотрела мужскую фигуру, нет, что-то в его позе мне не нравилось. — Не так много осталось, развесь белье, остальное я сама доделаю.
— Куда ты доделаешь? Ведра будешь с водой таскать?! Делай свою работу, вредина рыжая!
Подхватив пустое ведро и ворча, он скрылся из виду, а я решила не терять времени и, взяв большой таз с чистыми простынями, пошла их развешивать. Пусть вещи пока отмокают. Если он и это ведро будет так долго нести, то я тут состариться успею, пока мы закончим. Упрямый как ишак!
Интересно, он хоть на секунду за этот день задумался, как я стирала до этого, живя одна в доме?! А, между прочим, у меня нет водопровода. И воду я таскала обычно утром из ручья, что находился не так далеко от дома. Всяко ближе, чем из городского колодца.
Да ладно я, мне стирки на один нос-то там немного было, а как работают женщины в городских прачечных? А те, кто обслуживает вот этих богачей в соседних домах, он правда думает, что там хозяин дома сам воду всем таскает и белье развешивать ходит, потому как это тяжело? Смешной такой!
Ворча и пыхтя из-за упрямства одного мужчины, я не задумываясь доставала чехлы, встряхивала их, складывала и вешала на растянутые веревки. Весь двор сейчас был увешан чистыми вещами. Хорошо, что солнышко пригревало, часть белья уже успела высохнуть, а если повезет, то к ночи просохнет все, что постираем. Не хотелось бы на ночь оставлять вещи мотаться на улице, а вдруг дождь и вся работа насмарку. Нужно подумать, может, стоить последние две стирки развесить дома в прачечной.
Шаги Палача выдернули меня из размышлений, и я поспешила развесить последний отрез ткани, когда на весь двор разнесся его грозный, я бы даже сказала, немного злой крик:
— Кайли-ин!
Бросив тряпку как попало на веревку, рванула к нему. Что могло произойти за каких-то десять минут, чтобы он так злился? Палач стоял рядом с корытом и, нахмурив брови, смотрел на вещи внутри. Ну чего там могло так его удивить? Неужели то, что я стираю свою пижаму вместе с его светлыми простынями, вызвало такую реакцию?!
— Что-то случилось? — поинтересовалась подходя ближе.
— Это что? — мужской палец обвинительно ткнул во что-то в корыте. — Откуда это?!
Ну точно, моя пижама виновата, сдержав себя и не закатив глаза к небу, хоть и очень хотелось, подошла к Палачу, выговаривая:
— Ну что ты такой ханжа, я в там всего лишь, — тут мой взгляд упал на замоченное белье и я чуть не завизжала на всю округу: — Убью тебя!
— Меня? — мужчина аж присел от моего крика и сделал пару шагов в сторону. — Я-то при чем?!
— Что ты добавил в воду?! Что, я тебя спрашиваю?!
Кулаки сжимались и разжимались сами собой, а я не могла отвести взгляд от небрежной мокрой кучи розовой ткани! Все в корыте было равномерно розовым. И простыни, и мои панталончики, и рубашечки короткие, и вот … Даже завязки и те приобрели нежный поросячий цвет.