— Убирайся отсюда, Финнеган! — рявкнул он, вскидывая ее к плечу и нацеливая на меня. — И если я еще раз увижу тебя на своей земле, разговор будет коротким!
Я немного помедлил, прежде чем забраться в седло. Я не привык, чтобы со мной так разговаривали. Но чем дольше я глядел на этого нелепого старикана с его воинственно топорщащейся бородой и круглым брюхом, туго обтянутым засаленным жилетом в полоску, тем яснее я понимал, что воевать с ним не хочу. Он был вздорным, властным, неопрятным типом, который ничего не желал знать, кроме лошадей, но уж их-то он знал и любил по-настоящему. Он окружил Сэнди заботой и лаской, позволив ей вести спокойную, привольную жизнь долгих десять лет. Все остальное значения не имело. Мне нечего было делить с этим человеком, не за что было ему мстить и не о чем было с ним разговаривать. Я кивнул и забрался на своего чубарого.
— Берегите ее, мистер Макдональд, — сказал я. Сэнди забеспокоилась, видя, что я собираюсь уехать, и издала тонкое призывное ржание. Этот звук хлестнул меня, как удар бича. Я втянул голову в плечи и пришпорил коня, посылая его с места в галоп.
Парнишка-рэнглер проводил меня до границы ранчо, следуя как тень ровно в десяти футах за моей спиной и немного слева. На его бесстрастном лице не отражалось ровным счетом никаких эмоций — ни любопытства, ни страха, ни насмешки, — и это делало его еще больше похожим на молодого, сильного волка. Только в самом конце, уже натягивая повод, он окликнул меня:
— Это правда, что она однажды проскакала сто двенадцать миль от Доусона до Лаки-Чойса за пять часов?
— Пять часов и десять минут, — сказал я. — Да. Правда.
Он удовлетворенно кивнул.
— Я думал, старик бредит, — коротко пояснил он и, развернувшись, унесся прочь на своем мустанге. Я направил чубарого в сторону Солти-Спрингса.
1 Рэнглер — (англ. wrangler, сокращенно от horse-wrangler, фонетически-смысловая калька мекс. — исп. caballerango) ковбой, присматривающий за лошадьми, коновод. На скотоводческих ранчо — обычно наименее опытный или младший по возрасту ковбой.
2 Квотерхорс — (англ. Quarter Horse, также «четвертьмильные лошади») американская порода лошадей, выводившаяся для участия в скачках на четверть мили, тяготеют к рыжей масти и ее отмасткам, имеют средний или высокий рост и крепкое сложение, часто используются для работы со стадом и соответствующих видов вестерн-спорта, например каттинга.
Глава 2 (ч.2)
Спешить было некуда, и я ехал шагом, погрузившись в ностальгические размышления. Из них меня вырвал чей-то громкий оклик, и я поднял голову. Впереди, в паре сотен футов, стояла красная карета почтового дилижанса, сильно накренившаяся на один бок — вероятно, дорогу слегка подмыло дождем, и на повороте левое заднее колесо угодило в канаву. Кучер нахлестывал лошадей, они напрягали все силы, но их было недостаточно, чтобы выдернуть карету на дорогу. Охранник дилижанса — он сидел на своем месте рядом с кучером, что не облегчало лошадям их задачи, — поймав мой взгляд, замахал мне шляпой и окликнул еще раз. Я пришпорил коня и подъехал ближе.
— Не поможешь нам, незнакомец? — с надеждой спросил он, указывая на моего чубарого — рослого, ширококостного мерина с крепкой грудью. Я кивнул и снял веревку с седла.
— Слезай. Попробуешь подтолкнуть ее сзади, когда мы будем тянуть.
Охранник, ворча себе под нос, спустился вниз, положил ружье на задок кареты и уперся ладонями в колесо. Я объехал дилижанс спереди, привязал веревку к седельному рожку, спешился и закрепил ее второй конец на кольце посередине ваги1. Проведя чубарого дальше, чтобы выбрать слабину на веревке, я забрался в седло, махнул рукой кучеру и одновременно с этим послал коня вперед.
Веревка натянулась, как струна, конь подо мной напряг все мышцы, кучер закричал на лошадей, щелкая кнутом, и карета мало-помалу выбралась на дорогу.
Я отвязал и смотал веревку, а охранник тем временем вскарабкался на козлы рядом с кучером и утер рукавом лоб.
— Спасибо за помощь, незнакомец. Недавно в наших краях?
— Мы встречались, — отозвался я.
Охранник вгляделся в меня повнимательней, охнул и потянулся к ружью. Я выдернул из кобуры кольт и щелкнул курком. Оба, охранник и кучер, немедленно вскинули руки, причем кучер выронил при этом вожжи. Воцарилось напряженное молчание. Потом кучер махнул рукой и устало выругался.
— Везет как утопленникам, — обреченно проговорил он. — Сначала колесо, теперь это. Только бумажник или часы тоже, Финнеган?
— Ничего не надо, Сэм, — сказал я. — Я сменил ремесло. Теперь я помощник маршала.
— Очень смешная шутка, Финнеган. Долго придумывал?
Я предъявил ему значок, но это его не убедило.
— Ладно, если тебе ничего не нужно, мы, пожалуй, поехали, — сказал он наконец. — Мы и так опаздываем.
— Я провожу вас до города, Сэм, если ты не против. Не пойми меня превратно, но мне кажется, что Гарри слишком взволнован и может случайно выстрелить в мою сторону. Разумеется, по ошибке.
— Разумеется, — проворчал Гарри, но мой кольт все еще глядел ему в лицо, и он не стал спорить. Сэм дернул рукоять тормозного рычага, подхлестнул лошадей, и они побежали ходкой, размашистой рысью. Я поскакал рядом, держа револьвер в опущенной руке.
Вскоре показался Солти-Спрингс. Дилижанс влетел в город, промчался по Мейн-стрит, поднимая клубы пыли, и лихо затормозил перед конторой «Экспресс-доставки Уэллс Фарго». Сэм слез на подножку, с нее — на ступицу переднего колеса и уже со ступицы спрыгнул на землю. Гарри, все еще подозрительно косясь на меня, последовал его примеру.
— Вы опоздали на двадцать минут, Сэм, — неодобрительно сказал начальник станции, наблюдая за тем, как конюхи выпрягают лошадей, уводят их в конюшню и приводят свежих. — Это никуда не годится.
— Это все Финнеган, мистер Джонс, — с готовностью заявил Сэм, и я поперхнулся. — Это он нас задержал. Правда, Гарри?
Гарри с энтузиазмом закивал.
— Точно так, Сэм! Попробуешь тут не задержаться, когда этот бешеный ирландец тычет в тебя своим распроклятым кольтом! Сами знаете, что это за тип, мистер Джонс.
— Вот это я называю черной неблагодарностью, — заметил я, наконец прокашлявшись. — Можешь быть уверен, Сэм, я тебе это припомню.
— Он еще и угрожает, — пожаловался Гарри подошедшему шерифу. — Ты свидетель, Браун! Скажи, можно ли с этим что-нибудь сделать?
— Нет, — коротко ответил шериф, награждая меня презрительным взглядом.
— Он что, правда помощник маршала?
— Боюсь, что так.
Сэм покачал головой с оскорбленным видом.
— Я давно говорил, что эта страна катится под откос. Дожили! Финнеган носит бляху маршала! Что нас ждет дальше, хотел бы я знать?
Назидательно погрозив пальцем Брауну, он направил стопы к «Последнему глотку», и Гарри, бросив на меня торжествующий взгляд, последовал за ним. Я вздохнул и отправился искать приют в «Приюте Финнегана».
— Мне номер с ванной на втором этаже, — сообщил я юному клерку, который возился за стойкой, раскладывая документы по ящичкам бюро. Он закивал и, не отрываясь от своего занятия, подвинул мне книгу учета посетителей. Я обмакнул ручку в чернильницу и вписал свое имя.
Клерк протянул мне ключ с деревянной биркой, но тут его взгляд упал на мою подпись в книге. Его лицо закаменело, и он убрал руку с ключом.
— Сожалею, мистер Финнеган, — очень вежливо, но холодно произнес он, — но все номера заняты.
— Удивительно, что они были свободны минуту назад, — заметил я. — До того, как вы узнали мою фамилию.
— Сожалею, мистер Финнеган, — деревянным голосом повторил он. — Ничем не могу вам помочь, сэр.
— Сынок, — сказал я, — позови-ка управляющего.
— Мистер Уильямс в настоящий момент занят, сэр. Ничем не могу вам помочь. Пожалуйста, покиньте помещение.
— Я подожду, пока он освободится, — заверил я его. — Я никуда не спешу.
Я опустился в кресло и начал изучать прошлогодние газеты, которые лежали на журнальном столике. Я успел прочесть удивительную историю фермера из Огайо, на поле которого выросла тыква, похожая на карту Соединенных Штатов, только без Калифорнии и Флориды, и очень скучную и многословную передовицу о видах на войну в Европе, и колонку объявлений о свадьбах и похоронах, а мистер Уильямс все не появлялся. Клерк исподтишка следил за мной, но каждый раз, когда я пытался поймать его взгляд, делал вид, что смотрит в другую сторону. В конце концов мне это надоело. Я вынул револьвер, повертел его в руках и решил, что он нуждается в чистке и смазке. Достав из сумки пузырек с маслом и ветошь, я аккуратно разложил все на прочитанной газете и приступил к делу.
Мистер Уильямс появился как по волшебству — я даже не успел вынуть патроны из барабана.
— Финнеган, — начал он с места в карьер, — немедленно убирайся отсюда! Ты портишь мне бизнес, распугивая клиентов!
Я сощурился и заглянул в дуло револьвера.
— О каких клиентах ты говоришь, Уильямс? Я не заметил ни одного человека. Что-то не похоже, чтобы гостиница была переполнена.
— Переполнена она или не переполнена — это не твое дело. Если я говорю, что свободных номеров нет, это значит, что их нет, и точка. Убирайся!
— Ты разговариваешь с помощником федерального маршала, Уильямс, — напомнил я.
Уильямс вызывающе выпятил грудь.
— Если ты здесь для того, чтобы произвести арест, Финнеган, — вперед. Я не собираюсь чинить никаких препятствий осуществлению правосудия. Но если ты здесь не как официальное лицо, а как клиент — убирайся ко всем чертям, потому что в моей гостинице ты жить не будешь. И можешь не запугивать меня, свои права я знаю!
Я задумчиво поскреб подбородок. Я знал, что Уильямс прав — заставить его я никак не мог. Привычные мне методы убеждения здесь явно не годились, а законных рычагов давления на него у меня не было: отель принадлежал ему, и порядки в нем устанавливал он. Все это выглядело очень скверно, потому что «Приют Финнегана» был единственной гостиницей в городе.