— За что ты меня ненавидишь? — спросил лорд — Я дал тебе все, что ты желала!
Алиса не отвечала.
— За огненный хлыст, и сгоревшую лошадь? Но, ты невзлюбила меня раньше, еще до всего. За это и получала! Почему? Почему ты так меня не любишь?
— "Ты напомнил мне Кристина. Ты похож на него, и ведешь себя также, жестоко и мерзко! И делаешь тоже! Даже жесты одинаковые!"
Королева продолжала молчать.
— Давай, помиримся! — предложил лорд — Забудем что было, и начнем сначала. Будем ласковы друг с другом.
Алиса усмехнулась.
— Я умею быть добрым и нежным. Не веришь? Спроси у Эффы! Впрочем, ты и сама должна помнить свои сны, куда я приходил!
И нажал пальцем на губы Алисы, отчего ее рот приоткрылся. Его глаза сейчас не горели адским пламенем, а светились мягким завораживающим светом.
— "Попробовать стоит! — подумала Алиса — Попасть в его покои, усыпить бдительность, найти слабое место! И уничтожить!"
— "Не смей! — услышала она в голове вскрик Эффы — Или я расскажу лорду, что ты его обманываешь! "
— Можно мне домой? — мрачно произнесла Алиса, и оттолкнула руку демона.
— "Проклятая жемчужина! Не даст мне убить его!"
— Иди! — помолчав, вздохнул Хейл, и убрал руки.
Этот отказ королевы обошелся без последствий, хотя она обреченно ждала кары, и была приятно удивлена ее отсутствием. Однако, лорд стал вызывать Алису почти каждый день, хотя новых поручений не давал — она должна была просто неотлучно с быть рядом. Новых попыток сблизится Хейл тоже не предпринимал.
… Однажды лорд пожелал приезда жены, что бы вместе поохотится — вот такой каприз. И королева, с неохотой, отправилась вместе с ним в одну из ближайших деревень, где проходил праздник осени. Уже была ночь, и на деревенской площади, у трактира, оставались только самые стойкие выпивохи, да влюбленные парочки, продолжающие отплясывать под светом луны.
Алиса и Хейл напали на веселящихся из темноты. Лорд никого не пожирал, ему просто нравился сам процесс умерщвления. Он махал оружием, которое королева до этого не видела, и которое сочла огненной косой, снося кричащим и мечущимся в ужасе людям головы. Алиса же вообще ничего не делала, просто летала над площадью, хлопая крыльями. А вот жемчужина оживилась, затрепетала, и принялась выбрасывать красные лучи в жертв Хейла, что бы пить их души.
Когда все на площади были убиты, и насытившиеся охотники собрались удалиться, внезапно стало светло, как днем, и место охоты, и лорд с королевой оказались окружены воинами с копьями, за которыми стояли люди, в золотистых одеждах, и в капюшонах, скрывающих их лица, делающие руками пассы.
Воины не пытались поразить копьями, это оружие действовало по другому — движения Алисы и Хейла стали медленными и тяжелыми, словно они находились в прозрачном вязком киселе. А из рук магов в охотников полетел рой сияющих стрел, которые, при попадании вызывали непереносимую боль, отнимали силы и здоровье. Алиса знала, что это очень опасно — если не отбить с десяток стрел, то наступит смерть. Королева с трудом превозмогала магию замедления, уворачивалась, закрываясь магическим щитом, и кидала в магов сгустки своей темной энергии. Обычно эти туманные сферы превращали жертву в камень, сейчас же окаменение длилось у нападавших доли секунды, и быстро проходило. Краем глаза королева видела, как лорд машет свой огненной косой, снося головы. Но, до магов, прикрываемых солдатами, и зеленоватым свечением защиты, он достать не мог, а на место убитых воинов сразу же вставали новые.
Вырваться из круга королева не могла, хотя парила в воздухе, и понимала, что фигуры в золотом одеты в плащи сопротивления магии, и используют сильнейшее заклинание очищения, поэтому и ей, и даже Хейлу, с ними не справиться.
— Жалкие людишки! — взревел лорд — Что вы возомнили?
И его фигура начала меняться, становясь пламенем. Призрачный огонь, имеющий очертания огромного драконообразного существа, отбрасывающего багровое зарево, двинулся навстречу нападавшим. Земля вокруг него горела и плавилась, и двигалась потоком огненной лавы. Вспыхнули ближайшие постройки, полыхал даже воздух. Эти раскаленные потоки подбирались и к ногам Алисы, хоть она не стояла на земле — им было безразлично, кто погибнет в адском пламени, они уничтожали все, что попадалось на пути. Огонь Хейла был опаснее, чем рой лучезарных стрел инквизиторов…
И воины, и маги вспыхнули, и заплясали, вопя от боли, как живые факелы… Воспользовавшись тем, что солдаты отступили, и в их рядах появились бреши, Алиса выскочила из огненного круга, и бросилась в непроглядную темень, полетела прочь, не понимая куда, и не думая куда — лишь бы подальше от пламени, несущего смерть.
— " Вот я и увидела лорда в его истинном обличье! Он не человек! Правы были люди, когда рисовали портрет демона! Они его видали таким — ужасным огненным драконом!" — подумала девушка.
Ее быстро догнал Хейл, грубо схватил за шиворот, и они почти сразу оказались в Главном зале дворца лорда, где лорд ее отпустил, и Алиса просто плюхнулась на мозаичный пол.
Хейл был в ярости.
— Маги инквизиции! — шипел он, кривясь всем своим большим лицом — Как они посмели, явиться в границы моих владений! К самому дворцу!
И он хлестнул по полу огненным кнутом, высекая из мрамора сноп искр. Алиса вжалась в пол, боясь, как бы гнев лорда не обрушился на нее.
Демон внезапно замер, и задумался. Затем повернулся к Алисе, и велел:
— Отправляйся во дворец Джайлса, и убей Наследного Принца!
— Повинуюсь, мой лорд! — произнесла королева.
И, подумав, решила возразить, рискуя обратить гнев лорда на себя. Но, не обговорив сроки, она могла попасть в еще большие неприятности.
— Это непросто, учитывая охрану дворца, и самого принца! Позволь мне дождаться подходящего момента!
— Дождись! — рявкнул Хейл — Но, не тяни! Месть за нападение на Лорда должна свершиться как можно скорее!
После этих слов Алиса откланялась, и поспешила убраться из Бездны.
Глава двадцатая
НАСЛЕДНЫЙ ПРИНЦ
Королева никогда не убивала детей, хотя и не любила их. Но сердце ее было каменным, а душа ледяной, и никаких сомнений, от нового задания, Алиса не испытывала. Наследного принца она видела раньше, потому что с ним носились, как с писаной торбой, и показывали всем подряд. Никакого умиления этот младенец у девушки не вызывал.
Герцогиня решила, что самое подходящее время для злодеяния — День Рождения принца, когда все во дворце будут пребывать в радостной суматохе. Кроме, разумеется, стражников, но с ними Алиса разберется.
Она выбрала час, когда все будут таращиться на салют, да и его громыхание заглушит нежелательные звуки.
Нянька принца, пожилая полная женщина, в молодости, по словам Хейла, посещала его праздники, да и сейчас была тайной сторонницей темных. Алиса, от имени лорда, велела старухе всего лишь оставить открытым окно в комнате принца, что не являлось чем-то необычным или подозрительным — окна высоко, не первый этаж, в саду стража, никакой опасности…
Все шло по плану: окно открыто, салют начался, и придворные высыпали на площадь… Алиса тоже постояла там, что бы ее запомнили — она со всеми, на виду. Девушка была внутренне напряжена, как натянутая струна — она боялась, что ее замысел сорвется. Нет, не опасалась быть пойманной, но боялась гнева Хейла — он может убить ее, а сам продолжит жить, и творить зло. И Густав, и Золотинка останутся не отмщенными…
Герцогиня прошмыгнула в сад, в котором в этот час были только стражники, и ловко их миновала. Но не всех. Те, которые стояли под окнами принца, были в плащах сопротивления магии, и королеве демонов пришлось их убить. Алиса спешила, поэтому действовала неаккуратно, и испачкалась кровью.
Она наслала на всех, кто попадал в радиус заклинания — и в саду, и в комнате принца — сон, и подождала пока подействует.
Алисе надо было действовать посекундно — и что бы заклятие подействовало, и что бы не опоздать. Наконец, демоница взлетела, и проскользнула в окно. Нянька храпела, и Алиса, без помех, склонилась над кроваткой ребенка.
Принц тоже спал, откинув одеяльце; его тонкая рубашка распахнулась, и Алиса могла видеть голенькое, пухленькое тельце мальчика, и безмятежное личико, обрамленное белокурыми кудряшками. В ту же секунду в душе женщины произошел переворот — на нее нахлынуло умиление, нежность, жалость, и страх. Страх за жизнь этого беззащитного малыша. Не раздумывая, действуя только на чувствах и инстинктах, Алиса завернула ребенка в одеяльце, прижала к себе, и вылетела в окно, оставив пустую кроватку с пятнами солдатской крови с крыльев демоницы…
Несмотря на буйство чувств, далее герцогиня действовала хладнокровно. Она пронеслась над садом в полной темноте, в момент между залпами салюта, перелетала дворцовую ограду в дальнем углу сада, и опустилась возле кареты без гербов и каких-либо опознавательных знаков. Этот экипаж ждал ее на тот случай, если бы что то пошло не так. Алиса положила принца на сиденье, крикнула кучеру "Гони!", и вернулась в сад. Там она защелкнула браслет, убрав крылья, и быстро отправилась на главную площадь, что бы и дальше любоваться салютом с остальными гостями. Здесь же герцогиня заметила, что ее накидка — шлейф испачкана кровью. Алиса быстро сняла шлейф, и повязала его вокруг талии, скрыв следы преступления. Этим, кстати, она ввела новую моду на широкие пояса с длинными свисающими концами, и открытые плечи.
Когда исчезновение принца обнаружили, и во дворце поднялась суматоха, Алиса, вместе со всеми, приняла деятельное участие в поисках мальчика. И, в разгар этого хаоса, вдруг вспомнила, что не поменяла заранее назначенный маршрут кареты с младенцем — экипаж отправился во дворец Хейла. Из-за ужасного открытия Алиса споткнулась, наступила на слишком длинный конец пояса — шлейфа, упала, и разрыдалась. Она отправила ребенка, которого хотела спасти, в лапы его врага!
Вот такой, отчаянно рыдающей, увидел ее Джайлс, и запомнил, как переживала герцогиня о его сыне… И был тронут, и благодарен, еще многие годы.