Не приветствуя в принципе «увлечение» законодателя оценочными понятиями при конструировании уголовно-правовой нормы[497], в то же время считаем, что в данном случае без оценочного понятия не обойтись, поскольку формализовать каким-либо образом все варианты причинения вреда правам и законным интересам граждан не представляется возможным. Не случайно в ряде других составов преступлений, сопряженных с причинением вреда правам и законным интересам граждан, законодатель использует оценочное понятие типа «существенный вред правам и законным интересам граждан…» (ст. 201, 202 УК); «существенное нарушение прав и законных интересов граждан…» (ст. 285, 286, 288, 293 УК).
Кроме того, как отмечалось выше, ст. 140 УК сегодня практически не работает. Думаем, это не случайно. Дело в том, что применение данной нормы невозможно без ответа на ряд вопросов, в частности: в каких пределах человек имеет право на информацию, каков порядок поиска и получения этой информации, какова ответственность должностных лиц и организаций, нарушающих данное право и т. п. Пока на эти и другие вопросы не будут даны ответы на законодательном уровне, данная уголовно-правовая норма будет пробуксовывать. Поэтому следует поддержать предложение Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации о необходимости безотлагательно принять федеральный закон о праве на информацию, где бы давались разъяснения по всем этим вопросам[498].
Гарантией обеспечения конституционного права на свободу массовой информации (ч. 5 ст. 29 Конституции РФ) является установление уголовной ответственности за воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов (ст. 144 УК). Закон Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. (с последующими изменениями) «О средствах массовой информации»[499] в ст. 58 дает достаточно широкий перечень способов воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов. Однако не все они наказуемы в уголовно-правовом порядке. Об уголовной ответственности речь идет лишь в случаях, когда воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов осуществляется путем принуждения их к отказу от распространения информации. Однако УК РФ умалчивает о том, что в данном случае следует понимать под принуждением. А между тем это имеет важное практическое значение, поскольку от этого зависит правильная квалификация содеянного. Пробел в законе соответственно порождает и разные решения этого вопроса не только в судебной практике, но и в теории уголовного права. Ряд авторов сводят принуждение лишь к психическому воздействию на волю журналиста с целью воспрепятствовать его законной профессиональной деятельности. Причем к возможным способам такого воздействия они относят, например, шантаж, т. е. угрозу огласить о журналисте или его близких порочащих сведений; обещания продвинуть его по службе либо, напротив, понизить в должности и т. д.[500] Ту же позицию по сути дела занял и Модельный уголовный кодекс для стран СНГ. Основной состав преступления, предусмотренного ст. 166 Модельного УК «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналиста», сформулирован как «воспрепятствование в какой бы то ни было форме законной профессиональной деятельности журналиста, а равно принуждение его к распространению либо отказу от распространения информации, соединенное с угрозой насилием, уничтожением или повреждением имущества, распространением клеветнических измышлений или оглашением иных сведений, которые потерпевший желает сохранить в тайне, а равно путем угрозы ущемлением прав и законных интересов журналиста»[501]. Квалифицирующими признаками данного состава преступления по Модельному УК для стран СНГ выступают: а) насилие; б) уничтожение или повреждение имущества (ч. 2 ст. 166 Модельного УК).
Таким образом, Модельный УК для стран СНГ разграничивает понятия «принуждение» и «насилие», толкуя первое («принуждение») лишь как психическое насилие, второе «насилие» – в смысле физического насилия над журналистом. Вряд ли с этим можно согласиться. Такое толкование терминов «насилие» и «принуждение» представляется слишком узким, а кроме того, не соответствующим их истинному значению. Согласно Толковому словарю В. Даля термин «принуждение» означает приневолить, силовать, заставлять[502]. В свою очередь термин «насилие» (от слова насилить) означает силовать, принуждать, нудить к чему силой, неволить[503]. Следовательно, насилие и принуждение – понятия, довольно сходные по значению. Причем принуждение, исходя из его смыслового значения, нельзя сводить только к психическому воздействию на человека. Это более широкое понятие, охватывающее собой как психическое, так и физическое воздействие на лицо против его воли, ограничивающее свободу выбора поведения, имеющее целью заставить действовать потерпевшего согласно воле принуждающего[504]. Не случайно УК 1996 г. в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, предусматривает физическое или психическое принуждение (ст. 40 УК).
С учетом сказанного следует уточнить редакцию основного состава преступления, предусмотренного ст. 144 УК РФ:
«Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов путем физического или психического принуждения их к распространению либо к отказу от распространения информации, —
наказывается штрафом в размере от пятидесяти до ста минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца, либо обязательными работами на срок до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до четырех месяцев».
Усиление наказания за данное деяние (введение нового вида наказания в виде ареста на срок до четырех месяцев) обусловлено повышением степени его общественной опасности, поскольку физическое принуждение в отношении журналиста может выражаться в ограничении его свободы, побоях, причинении легкого вреда здоровью и т. п. Содеянное в этом случае полностью охватывается ст. 144 УК и дополнительной квалификации по другим статьям УК не требуется[505]. В случае причинения более тяжкого вреда здоровью журналиста (средней тяжести, тяжкого), наступления его смерти требуется дополнительная квалификация по соответствующим статьям преступлений против личности, поскольку санкции этих статей значительно строже, чем санкция ст. 144 УК.
Список использованной литературы
1. Законодательные акты и иные официальные документы
Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г. // Международное публичное право: Сб. документов. Т. 1. М., 1996.
Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г. // Международное публичное право: Сб. документов. Т. 1. М., 1996.
Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод относительно отмены смертной казни от 28 апреля 1983 г. Подписан в Страсбуре // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Конвенция о правах ребенка. Одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 г. Вступила в силу 2 сентября 1990 г. // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Принята резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 39/46 от 10 декабря 1984 г. Вступила в силу 26 июня 1987 г. // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств 1995 г. // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Конвенция о рабстве. Подписана в Женеве 25 сентября 1926 г. // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Дополнительная Конвенция об упразднении рабства, работорговли и институтов и обычаев, сходных с рабством. Принята Конференцией полномочных представителей, созванной в соответствии с резолюцией 608 Экономического и социального совета от 30 апреля 1950 г. Составлена в Женеве 7 сентября 1956 г. Вступила в силу 30 апреля 1957 г. // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Конвенция о борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами. Одобрена резолюцией 317 Генеральной Ассамблеи от 2 декабря 1949 г. Вступила в силу 25 июля 1951 г. // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Международная конвенция о борьбе с захватом заложников. Принята Генеральной Ассамблеей ООН 17 декабря 1979 г. Вступила в силу 3 июня 1983 г. // Действующее международное право: В 3 т. / Сост. Ю. М. Колосов и Э. С. Кривчикова. Т. 3. М., 1997.
Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии и убеждений. Провозглашена резолюцией 36/55 Генеральной Ассамблеи от 25 ноября 1981 г. // Права человека: Сб. международно-правовых документов / Сост. В. В. Щербов. Минск, 1999.
Декларация прав и свобод человека и гражданина 1991 г. // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 52. Ст. 1865.
Конституция Российской Федерации 1993 г. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. М., 1995.