— У тебя как дела? — подал он голос.
— Всё нормально. Слушай, а что ты сделал со своей статуэткой?
— Ничего. На полке стоит.
— Она тебе не снится? — осторожно спросил я.
— Хм, нет, а должна? — настороженно спросил он.
— Нет, просто спрашиваю. Дело в том, что моя лошадь почти каждую ночь во сне приходит, — признался я.
— Совестливый ты просто. Расслабься, ничего плохого мы не сделали. Это наше вознаграждение за то, что помогли открыть гробницу.
Я еле сдержался, чтобы не выкрикнуть, что я в гробу видал такое вознаграждение!
Мы попрощались, и я лег в кровать. Волнами накатывала усталость. Это зелье перестаёт действовать, и меня снова поражает ведьминское проклятье. Захотелось спать, но я заставил себя пойти в лабораторию и приготовить зелья впрок. Я думал обернуться за день, но кто знает, как может дело повернуться, поэтому лучше взять с собой побольше пробирок.
За ужином дед ещё несколько раз пытался уговорить меня лететь вместе, но я сказал, что ему там делать нечего. А лечу я просто ради интереса.
— Какой может быть интерес в богами забытой деревне? И не только богами забытой, но и властью, — покачал он головой.
— Могу я в свой выходной день съездить, отдохнуть, пообщаться с людьми?
— Можешь, но не в такое место! — возмутился дед и понизив голос добавил. — Там же ведьмаки. Они могут сделать с тобой всё, что угодно.
М-да, уже сделали. Правда, не те, что живут на острове, а жившие десять веков тому назад.
Поднявшись в свою комнату, я приготовил сумку. Положил запасное белье, теплую одежду и патронташ с зельями. Мне не терпелось проверить, сработает ли моя задумка. Вдруг теперь, когда фигурка лежит в паре сотен метров от меня, Нарантуя больше не сможет являться в мои сны?
Заснул я быстро, и… приснилась мне гробница. Каменные плиты были как новые. На них выбито огромное количество различных знаков и символов. Они ровным рядом лежали у той самой ямы с саркофагом.
Я приблизился к яме, и тут из темноты появилась женщина. Я отшатнулся и с удивлением уставился на неё. Это была настоящая воительница. Её темные длинные волосы заплетены в сложные косы и украшены серебряными подвесками и перьями редких птиц. На плечах тяжелый плащ, обрамлённый шкурой белого волка. Темное платье опоясано широким поясом с бронзовыми бляшками.
— Я знаю, что ты задумал, — злобно прошипела она, но рот оставался закрытым. — Даже не думай избавиться от меня. Мы повязаны. Если ты не выполнишь то, что должен, то просто умрёшь, — она резко вскинула руку, в которой блеснуло лезвие кинжала. — Ты спрашивал, я ли убила своего мужа, и я тебе отвечу… Да, это я убила хана Алтан Хасара! Я! Я! Я!
Она двинулась на меня, продолжая сжимать кинжал. Её глаза горели ненавистью и злобой.
— Ты можешь расплавить статуэтку. Можешь утопить на дне океана. Можешь зарыть глубоко под землю, но это тебя не спасёт! Ты в моей власти! Найди книгу и отмени заклинание хана! Если ты этого не сделаешь, то умрёшь.
Резкий рывок, и кинжал почти воткнулся мне в грудь, но в это самое мгновение я проснулся. Сердце билось как бешенное. Не хватало воздуха.
Откинув одеяло, я поднялся на ноги и чуть не упал от резкого головокружения. Тело было ватным, я едва успел среагировать и ухватиться за тумбочку. С трудом передвигая ноги я приблизился к окну и открыл форточку.
Чёртова ведьма! Чтоб ты сдохла ещё раз!
Меня затрясло то ли от холода, то ли от ненависти. Угораздило же ввязаться в такое дело.
Подтянув стул, я плюхнулся на него и уставился на ночное звёздное небо. Надо подумать. Нарантуя говорила, что хан сделал ошибку и привязал себя к собственному телу. Видимо Алтан Хасар не может так, как его жёнушка, проникать в моё сознание, именно поэтому я его ещё ни разу не видел и не слышал. Сейчас она призналась, что убила хана. Тогда почему она так печётся о его душе? Какая разница, куда он привязан, если всё равно останется рядом с ним? Рядом с человеком, которого она так ненавидела, что убила. Эта ведьма явно что-то скрывает.
Выпив зелье «Исцеления», я вернулся в кровать, но так больше и не смог уснуть. Из головы не выходила ведьма. И ведь какая красотка эта чертовка! Светлая кожа, черные лисьи глаза, небольшой нос и губы бантиком. Даже во сне от неё исходила просто сумасшедшая женская энергетика. Такую бестию даже я бы не упустил.
Когда начало светать, я оделся, прихватил сумку и спустился вниз. Кухарка уже громыхала посудой на кухне.
— Доброго утречка, Александр Дмитриевич. Чайник только что вскипел. Заварить вам чайку? — участливо спросила она, когда я появился в дверях кухни.
— Доброе утро. Заварите, и покрепче, а то в сон клонит, — подавив зевоту, ответил я.
Позавтракав бутербродами с чаем, я закинул сумку на плечо, вышел на улицу и двинулся к машине. На улице стояла неподвижный липкий туман. Все очертания домов и деревьев были размыты. Если бы не машины, проносящиеся рядом, я бы подумал, что мой сон продолжается. Какая-то гнетущая враждебная аура преследовала меня. Всегда недолюбливал ведьм.
Правда был в моей жизни случай, когда я по молодости замутил интрижку с одной красоткой, внезапно появившейся в соседнем городке. Первые два свидания вёл себя как джентльмен, а после третьего решил действовать. Прямо перед первым поцелуем вдохнул её эфир и… чуть не блеванул. Потом бежал от неё три версты без остановки. Сколько лет было той ведьме, я не знал, но по эфиру не меньше двух сотен.
Номера в «Прометее» были на высоте: мягкий раскладной диванчик, стол с вазой и скатертью, успокаивающий зеленый цвет стен, цветастый ковролин под ногами. Прям заезжай и живи.
Мы вылетел в шесть утра и к часу дня должны прилететь. Заказав чай с пончиками в номер, я вытащил из сумки статуэтку и поставил перед собой. Я понимал, что она стоит очень дорого, но мне нисколько не было её жалко. Если ведьмаки готовы будут продать мне свою книженцию, то я просто её куплю в обмен на эту статуэтку. А потом пусть они её хоть за два миллиона продают — мне без разницы. Я даже буду рад от неё избавиться. Жаль, что так же легко нельзя избавиться от ведьмы Нарантуи. Хорошо хоть хан сам не вторгается в мои сны.
В окно светило яркое утреннее солнце, отчего гранённые камни в глазах лошади отбрасывали разноцветные блики.
— Разрешите? Я принесла чай с пончиками, — в каюту осторожно заглянула стюардесса — девушка в темно-синем юбочном костюме с пилоткой на голове и ярко-красными губами.
— Проходите, — улыбнулся я и указал на стол.
— Какая красивая лошадка, — восхищенно произнесла она и поставила рядом с фигуркой поднос. — Можно поближе посмотреть?
— Вам можно всё, — улыбнулся я, украдкой рассматривая её точеную фигурку.
Стюардесса взяла лошадь в руки, повертела её, посмотрела со всех сторон, а когда заглянула в глаза, то замерла, не мигая глядя в яркие камушки.
— В сами всё в порядке? — насторожился, после трех минут ожидания.
Девушка вздрогнула, будто только проснулась, шумно выдохнула, отбросила фигурку в сторону и рванул прочь из каюты.
— Что случилось⁈ — крикнул я ей вслед, но ответа не последовало.
Лошадь лежала в углу у стены и смотрела на меня блестящими глазами. За всё время пути я пару раз выходил из каюты и слонялся по коридорам в надежде встретить стюардессу и расспросить о произошедшем, но ни разу с ней не пересекся. Интересно, что же такого произошло? Что она увидела?
— Ну вот, испугала бедную девушку, — проговорил я, убирая фигурку обратно в сумку. — Интересно, что же такого она в тебе разглядела?
Когда дирижабль спустился к вокзалу в Петрозаводске, я пожалел, что не взял с собой ни зонт, ни дождевик — с неба лил холодный дождь. Благо додумался прихватить старое пальто на случай заморозков.
Накинув пальто на плечи, я двинулся к выходу и увидел, что ту самую стюардессу выводят из дирижабля под руки с двух сторон. Она шла медленно, едва переступая и ногами и опустив голову.
Сначала я хотел подойти к ней расспросить о том, что произошло, но подумал и решил, что не следует этого делать. Явно это ведьма что-то с ней сделала.
Как и в прошлый раз я нанял машину и поехал к озеру. Рыбака, который давал нам с Ваней свою лодку доплыть до острова, сейчас не было, поэтому я просто выкупил за двойную цену резиновую лодку у одного ушлого паренька. Тот сначала сопротивлялся и говорил, что лодка самому нужна, но когда понял, что мне очень нужно до темноты добраться до Кижей, то запросил двойную цену. Ну что ж, для меня это не так уж и дорого.
Расплатившись, я забрался в лодку. Дождь теперь лишь мелко моросил, но всё равно было неприятно и мокро.
Как только добрался до берега и оттащил лодку в кусты, то приложил руки ко рту и прокричал:
— Есть здесь кто-нибудь? Это я — Саша Филатов!
Я это сделал на случай, если кто-то примет меня за чужака и набросится как в прошлый раз. И я оказался прав.
Слева послышался шорох, и, обернувшись, я увидел, что ко мне приближаются двое мужчин. Одного из них я знал. Тот тоже узнал меня.
— Батюшки, да это же господин аптекарь! — радостно проговорил он и всплеснул руками.
— Совершенно, верно. Простите, не запомнил вашего имени.
— Так Ерофей я, — напомнил он.
— Да-да, точно, — ответил я, хотя впервые слышал это имя. В прошлый раз мы не знакомились. — Отведёте меня к старейшине? У меня к нему просьба.
— А как же, конечно, — с готовностью ответил он и протянул руку. — Дайте сумку вашу понесу. Тяжёлая небось.
— Сам справлюсь, — отмахнулся я.
— Ну смотрите. Мне ведь не в тягость помочь такому уважаемому человеку.
По еле различимым тропкам мы добрались до деревни. Местные с интересом рассматривали меня. Кто-кто подходил пожать руку. Кто-то издали благодарил за средство, спасшее жизнь родному человеку.
Староста сидел на крыльце и очень удивился, увидев меня.
— Рад, что ты снова к нам выбрался, — он двумя руками жарко пожал мне руку. — Травы понадобились?