— Да, мама, но мне неудобно....
— Мы с отцом очень за тебя рады, Саша, но больше так не делай. Мы же переживаем! С тех пор как ты запретила следить за тобой через геолокацию, я плохо сплю.... — Слышен голос Матвея. — Да, Матвейка тоже переживал! Больше всех!
Мама, папа, Матвей.... и я, закутавшаяся в одеяло после бешеного секса с адвокатом ответчика, дело которого на столе у моей судьи.
Адвокат тем временем карабкается ко мне. Его пальцы теплые, но я вздрагиваю от прикосновения так, словно они ледяные. Он, впрочем, не обижается. Убирает мои волосы за спину, отчего по ней пробегает холодок. Когда мама начинает рассказывать, как ловко Матвей преодолел полосу препятствий на детской площадке, Савелий целует в плечо.
Я сглатываю.
— Здорово, — бормочу.
Он ведет губами по моей шее, и мне приходится вновь прочистить горло.
— Мама.... мне пора. Я скоро вернусь, и все расскажете. Правда пора.
— Я хочу ещё, — шепчет на ухо Савелий и прикусывает мочку. Ох. — Заканчивай трепаться.
Тело отвечает — мгновенно, обостренно. А потом снова разряд тока. Савелий, заметив реакцию, водит носом по коже, и я волнуюсь еще сильнее.
— Такая погода! Надо было Матвея с тобой отправить, хоть бы побегал по травке, — не унимается мама.
— Непременно, — хрипло говорит Савелий. — Передавай маме привет.
— Да тише!... — Отсаживаюсь подальше. — Мамуль, меня ждут. Целую вас, до вечера.
«Пусть позвонит, как будет выезжать! Обязательно!» — доносится голос отца.
— Папа сказал....
— Конечно, позвоню. Целую.
— Пришли фото всей компании! И чтобы парень, который тебя пригласил, тоже попал!..
Я сбрасываю вызов и убираю телефон на тумбочку.
Савелий рывком поднимается.
— Я в душ. Присоединишься?
— Я после вас, то есть тебя, но спасибо.
Передо мной абсолютно голый, слегка…. хмм, возбужденный Адвокат дьявола. Я спятила.
— Как пожелаешь.
Он направляется в ванную, и мне приходится разглядывать его крепкий зад, который так щедро продемонстрирован.
— Или лучше пойду на стрельбище и застрелюсь к чертям.
Эту фразу я бурчу себе под нос, но Савелий прекрасно слышит. Взрывается хохотом и закрывает дверь. Шумит душ.
Пока его нет, я осушаю бутылку воды. А когда он появляется, по-прежнему обнаженный, лишь с белым полотенцем на бедрах, я, закутавшись в одеяло, трусцой устремляюсь в ванную.
— Приятно видеть, что ты все еще дышишь, — насмешливо бросает Савелий мне вслед.
Волосы не мою, их сушить два часа. Быстро ополаскиваюсь, смывая его запах и наш пот. Было жарко во время близости и потом, когда спали рядом. Надо было хоть окно открыть, но какое там окно... У Савелия такая восхитительная буква Ф!
Я сокрушенно вздыхаю. Некоторое время рассматриваю себя в зеркале.
То, что я сделала, — неправильно и заслуживает осуждения. Я помощник судьи, у нас конфликт интересов. И безусловно, при желании Савелий может пустить обо мне слухи и среди своих коллег, и среди моих. Испортить репутацию к чертям. Или вообще настучать руководству.
Но. Я тоже могу повести себя как сука и начать пакостить в его деле. Ну и во всех последующих, если я, конечно, останусь на работе.
Если останусь.
Савенко сказала, что умница Саша создана для того, чтобы быть помощником. Полубесплатная рабочая сила. Позавчера электрики посчитали стоимость работ в моей крошечной квартире. Увидев смету, я горько расплакалась прямо при них. Ребята оторопели. Сделали скидку десять процентов, но у меня все равно не было таких денег.
Слезы жгут глаза внезапно и очень сильно. Я заматываюсь в полотенце и решительно выхожу в комнату.
Савелий уже в штанах, сидит на кровати и вполголоса разговаривает по телефону. Снова хмурится, но все равно выглядит потрясающе. На прикроватной тумбочке я замечаю пачку стиков, электронку и презервативы.
Никогда не прислушивалась к себе раньше. К той женственной части, которую давно загнала в угол.
Савелий поднимает глаза, и я понимаю, что хочу в его объятия.
Мир кружится. Я немного задыхаюсь. Я так долго не была ни с кем, а он заполнил собой все.
Пальцы агрессивно покалывает. Я почти дрожу. Но скидываю полотенце.
Савелий кивает и выпрямляется. Он продолжает неспешно говорить, когда я забираюсь к нему на колени, оседлав. Он по-прежнему говорит, когда обнимаю за шею и целую в мочку уха, откровенно мстя. Я буквально чувствую, как он подо мной твердеет, наливается, и улыбаюсь своей смелости. Он так быстро завелся.
— Ты говорил, что хочешь еще? — шепчу на ухо. С придыханием. Лаская мочку.
Савелий вжимает меня в себя.
— .... Да, про это и речь. Так. Стоп. Тут ситуация, — сообщает он собеседнику серьезным тоном. — Я перезвоню. — Сбрасывает вызов, отшвыривает телефон на тумбочку и берет с нее презервативы.
— Тут ситуация, — смеюсь, уткнувшись лбом ему в плечо.
Савелий ведет пальцами вдоль позвоночника, и я поражаюсь, как простое прикосновение может приносить столько удовольствия. Выгибаюсь как кошка.
___
Выгибаюсь как кошка.
Он ласкает меня, где-то сжимает, где-то просто трогает. Приспускает штаны, и, ловко разорвав пакет с презервативом, натягивает на ствол защиту. Притягивает меня к себе.
Я приподнимаюсь, чтобы нанизаться сверху. Плавно, медленно. Стараясь расслабиться достаточно для него, но всё же дрожу от непривычного распирания.
Сглатываю.
Прерывисто, часто дышу, медленно принимая в себя его член сантиметр за сантиметром. Впиваюсь пальцами в плечи, на которые опираюсь. Савелий делает рывок, и я оказываюсь на матрасе под ним.
- Ух!
Он целует в губы.
Дух захватывает! Он держит вес на локтях, и мне почти не тяжело. Плита лежит сверху, но не давит.
Объятия, поцелуи, страсть. В какой-то момент он прерывает игру и замирает надо мной. Жжемся взглядами. Оба несем друг для друга угрозу. Я закрываю глаза и закидываю ноги повыше. Он прижимает меня к себе и делает плавный, глубокий толчок, заполняя сильнее, чем я, кажется, способная выдержать. От наслаждения глаза закатываю, рот приоткрываю. Я запрокидываю голову и не сдерживаю протяжный стон.
Движение назад буквально на сантиметр, и новый сильный толчок. Пальцы судорожно сжимаются, хаотично скользят по простыни. По его плечам, спине, затылку. Движение назад.... и снова до предела. Мое дыхание поверхностное и жадное. Я горю каждой клеткой. Щипаю его лопатки, царапаю кожу. Он двигается все быстрее и быстрее. Пока прочий мир не перестает для нас существовать.
После близости Савелий отправляет презерватив к первому, перекатывается на локоть и смотрит на меня.
Он такой серьезный. На висках блестят крошечные капельки пота. Тело все еще напряжено, как и взгляд. Будто даже сейчас, после вспышки, ему не удалось до конца расслабиться.
- Что ты так смотришь на меня? - шепчу.
Говорю ему «ты». Это очень интимно.
- Думаю, уместно ли подкатить с третьим заходом.
Прыскаю, смутившись от удовольствия.
- Вполне, Савелий. У меня так давно не было поклонника, что всё уместно.
Ну а что скрываться? Он и так знает.
- Почему? Я не понимаю.
Ждала тебя.
Опасный ответ. Я удерживаю его на языке.
- Наверное, меня слишком сильно уважают, чтобы трахать. Уважают и боятся.
Он усмехается. И я добавляю:
- Все, кроме тебя, почему-то.
Его член, не забываем, только что побывал во мне так губоко, и я всё ещё его фантомно чувствую.
- Я из очень дрянного района. Страх во мне, для сведения, вызывает исключительно азарт. Ты, кстати, душа моя, не голодная?
- Очень, если честно.
- Тут есть сносный ресторанчик.
Сомнения, видимо, отражаются на моем лице, и он невозмутимо продолжает:
- Или можно заказать еду в номер, если ты переживаешь, что будущую судью заметят в моей компании. - Убирает прядь моих волос за спину, и я натягиваю на грудь одеяло. - Подумай пока, а я быстро освежусь, - он стирает пот с висков, забавно ерошит волосы. - И да, я в курсе, что ты успешно сдала экзамен, и болею за тебя. Поэтому, когда назначат, с тебя виски. Я пью хороший.
По пути в ванную он прихватывает презервативы, и выбрасывает их в ведро. А когда возвращается, я плачу.
- Саша? Я обидел?
Быстро вытираю глаза.
- Не ты. Что ты так быстро моешься? Я думала, успею. Это усталость. Просто колоссальная, безграничная усталость. Ты не сделал ничего такого, чего бы я не желала. Ты можешь идти в ресторан, я успокоюсь, приведу себя в порядок, и спущусь.
Он присаживается рядом и протягивает бутылку воды.
- Ну и что произошло за две минуты? Саша, у меня будут комплексы.
Я смеюсь, принимая из его рук салфетки и промокая лицо.
- Ты тут ни при чем. Боже, - снова смеюсь. - Савелий. Кто бы мог подумать, кто будет меня утешать.
Он сгребает меня в объятия и усаживает на колени.
- Ну ладно. Это не секрет, в общем-то, скоро официально объявят. Все в порядке, правда... Но меня не назначат судьей. В кулуарах все только об этом и говорят: место получит Дождиков.
Ну вот, я произнесла это вслух. Гром не прогремел. Молния не ударила.
- Дождиков, который помощник Воинова? Он же тупой.
Смеюсь.
- Он мужчина. Он старше. Опытнее. Женится на дочке прокурора. И.... вишенка на торте — Савенко отдает ему меня. Потому что без хорошего помощника он не вывезет. А я, кажется, не вывожу уже ничего.
Глава 18
В понедельник Савенко не в духе с самого утра. И причин тому две. Хотя опять же это мои догадки, но всё же.
Первая — наш с ней пренеприятнейший разговор в пятницу.
Слухи о назначении Дождикова просочились в среду. Для справки (как говорит Исхаков): если слухи ходят, значит, кандидатуру уже утвердили и документы на подписи в высшей инстанции. Да, той самой, выше которой в стране никого нет. Изменить это невозможно, надеяться бессмысленно. Разве что Дождиков спляшет в женском платье перед Кремлем, что, как вы понимаете, крайне маловероятно.