Женя представляет своих приятельниц — Дарью, Веронику и Светлану. К сожалению, я слишком не собрана, чтобы запомнить фамилии. Я поясняю, что меня пригласила моя судья, мы немного обсуждаем работу, кто куда устроился. Попасть на это торжество было непросто, и многие оказались здесь чудом. Но вечер и правда великолепный.
— Я до последнего не была уверена, что получится, — делится одна из приятельниц Жени. — Приснилось даже, что приехала к ресторану, а пригласительный рассыпался в пепел, едва я достала его из сумки. Охранник указал на выход.
Мы все смеемся, кивая. Мало кому из юристов незнакомы эти две подружки — тревога и бессонница.
— Приглашали в основном адвокатов, которые ведут громкие дела и не слезают со страниц СМИ.
— Как, например, Першикова, — цедит другая, кажется, Дарья.
Черт, зачем я столько выпила? Обычно у меня нет проблем с именами. Это все волнение.
— Я просто в шоке от того, что «ГрандРазвитие» сначала обратилось к нам с этим делом, но мой босс отказался. Мы бы сидели здесь за лучшим столиком!
Адвокаты следят за делом Савелия — это не секрет. Он и взялся за него, чтобы, так сказать, представиться столице.
— Может, и к лучшему. Дело довольно нервное, — проговариваю я осторожно.
— Люблю нервные дела. Поначалу я радовалась, ведь мы встречались с Савелием. Конфликт интересов — последнее, что мне было нужно. А потом...
У меня внутри все обрывается.
Нет.
Ну уж нет.
Пожалуйста....
Я, конечно, знала, что брала его не девственником, как и он меня, впрочем, но.... Но я не собиралась распивать шампанское с его бывшими!
Тело наливается свинцом, и я замираю.
— Ты встречалась с Савелием? Савелием Исхаковым? — переспрашивает Женя. — Серьёзно?
— Серьезно. Он же подошел поздороваться, ты не заметила?
— Да, точно, но я подумала, вы пересекались где-то по работе.
— Первое время так и было, а потом закрутилось.
— И как он?
— Ой, девочки. Я до сих пор не могу смириться. Давайте лучше выпьем!
Дарья поднимает бокал, и я с кислой миной чокаюсь и пью за прошлые отношения Савы. Залпом.
Голова кружится. Девушки продолжают болтать, а я стискиваю свой бокал, Слава Богу, он из крепкого стекла. Бывшая Савелия из крупной фирмы, одета она, честно говоря, просто прекрасно. И наверное, не живет с родителями.
Я стараюсь не разглядывать ее слишком пристально. Не выдать бы себя. Какое счастье, что здесь освещение приглушенное!
— Давно вы расстались?
— Да нет. Я так и не поняла, что случилось, он просто предложил закончить отношения. Но, пожалуй, это и к лучшему. Савелий очень закрытый человек.
— В каком смысле?
— Любую личную информацию из него хоть клещами вытягивай. Он женат на работе, буквально может сорваться и уехать прямо со свидания. Женщина в его жизни всегда будет на втором плане.
— Великан такой.
— Да, настоящий великан. Вы посмотрите на Першикову! Она уже второй раз его приглашает! Бессовестная.
Я прослеживаю взгляд и вижу, как Савелий танцует с адвокатом «ГрандРазвития». Непривычно видеть ее не в белом. И такой улыбчивой. Першиковой приходится задирать голову, но, кажется, ее это совершенно не беспокоит. Ох уж это шампанское, льющееся рекой. Она старше Савелия всего лет на десять, прекрасный юрист и приятная женщина. На заседаниях, правда, бывает весьма утомительной даже для адвоката.
— Второй раз? — вырывается у меня. Это первые слова, что я себе позволила, когда речь зашла о Савелии.
Видела, как он подошел к Першиковой, когда мы танцевали с Ваней.
— Да. Сначала он пригласил ее, а потом она сама. И вот снова! — фыркает Дарья с явным оттенком ревности.
— Он сейчас с кем-то встречается?
— Нет! — восклицает она. — Вообще-то, не знаю, он пришел с коллегой.... Но думаю, что он один. Надеюсь. Было бы обидно, если он меня кинул ради кого-то.
Девушки принимаются ее утешать. Дарья продолжает:
— Он сложный человек, и полагаю, ему непросто кого-то найти. Но мне кажется, я его понимаю и между нами что-то было. Жаль, у меня нет столько смелости, как у Першиковой!
Спустя полминуты этого трудного, мучительного разговора о Савелии меня находит Ваня.
— А, вот ты где! Александра, я соскучился.
Он подает руку, и я, хватаясь за возможность избежать дальнейшего обсуждения, соглашаюсь.
Песня прекрасная, танцпол небольшой, и Савелий со своей партнершей от меня в одном метре. Я честно стараюсь не следить за ним украдкой, при этом ловлю каждый его кусочек, который попадает в поле зрения.
Волнение растет. Кажется, я совсем разнервничалась. Не наделать бы глупостей.
Рука Вани на моей талии, он что-то рассказывает, а я.... я машинально пытаюсь уловить аромат туалетной воды Савелия. Тщетно. Слишком много людей.
Мне и в голову не приходило, что здесь есть женщины, которых он любил, пусть даже краткосрочно. И которые так усиленно за ним наблюдают. В груди колотится, Ваня, будто что-то почувствовав, принимает это на свой счет и прижимает меня ближе, я отстраняюсь.
Он начинает говорить что-то про знакомства и шансы, про то, что случайностей не существует. Спрашивает, какие у меня планы на завтра и может ли он сегодня проводить меня до дома. Делится, что тоже начинал в помощниках и что знает всю кухню, нам есть что обсудить. Он много чего говорит, потрещать адвокаты любят, видимо, не только в суде, но и на частных встречах.
Ваня просит мой номер телефона, и я отвечаю с улыбкой. Он достает мобильник.
Песня заканчивается, мы киваем друг другу. Он идет к бару, а я, замешкавшись, оборачиваюсь.
Уже начинается новая композиция.
Савелий тоже оборачивается. Мгновение мы смотрим друг на друга, и мне кажется, что мое сердце перебивает басы из колонок. Мне так стыдно за это, но я не представляю, можно ли его сейчас успокоить.
Савелий подходит первым.
— А со мной потанцуете? — выдыхает он резко и протягивает руку.
Глава 40
Взгляд Савелия прямой и требовательный. Обычный его взгляд, в общем-то, вот только происходящее — необычно.
Нам не стоит танцевать вместе. Точно не здесь и не сегодня. Но, если бы люди всегда поступали лишь правильно, наш вид вымер бы еще миллионы лет назад. Иногда мы сознательно рискуем, чувства берут вверх, и мы не можем отказать себе, как не можем поставить сердце на паузу. Порой это заканчивается катастрофой, но разве хоть кто-то, живой и дышащий, смог бы на моем месте остановиться?
Я вкладываю свою ладонь в ладонь Савелия и на миг прикрываю глаза от наслаждения. Позволяю обнять себя за талию и притянуть ближе.
Его рука горячая, и у меня мурашки бегут по коже.
— Это не слишком безопасно? — шепчу я. Фраза утвердительная, а интонация получается со знаком вопроса.
— Не лишай меня удовольствия. — От его мягкого, но напряженного тона мои колени слабеют.
Только многолетняя тренировка выдержки не дает прижаться к Савелию всем телом, положить голову на грудь и расслабиться. Я могу лишь представить, как бы это было хорошо и приятно. И улыбнуться смелой фантазии.
Савелий снова наклоняется к моему уху:
— Ради этих двух минут я перетанцевал, кажется, с тысячей женщин.
Сотни игл вонзаются в кожу.
Я делаю шумный вдох, обнимаю его немного крепче и возвращаю одну из иголок:
— Еще скажи, что делал это через силу.
— Такого я не скажу.
Знаю. Ни разу не слышала, чтобы Савелий при мне оскорблял женщину. Он продолжает:
— Но я ненавижу танцевать.
— Мы можем закончить сию секунду.
— Как иначе я смогу тебя обнять? Других идей нет.
Я снова закрываю глаза. Его ладонь обхватывает меня крепче, однако по-прежнему находится строго на талии. Савелий ведет.
— Может, ты и не любишь танцевать, но определенно умеешь.
— Я ходил в кружок.
— Серьезно?
Он пожимает плечами:
— В жизни нужно уметь все. Никогда не знаешь, что именно пригодится. Вот представь, как смешно бы мы сейчас смотрелись, стоя словно истуканы. И разве мне отвечали бы согласием, если бы я наступал партнершам на ноги?
Меня разрывает от жгучей ревности из-за того, что Савелий никому не наступал на ноги, что этими руками он других женщин трогал.
Кровь продолжает кипеть. Я страстно хочу положить голову ему на грудь. Кажется, мы не виделись целую вечность. Этот коктейль из нежности, ревности, обиды и влечения нужно принимать залпом. Мы же по глотку цедим, будто пытая друг друга.
— Про Дарью, — произносит он. — Вы говорили обо мне?
— Немного. Но я готова выслушать твою версию.
Савелий усмехается довольно сухо. Не улыбается совсем. Напряженный весь.
— Боюсь, всё, что она сказала, — чистая правда. Дарья не из тех женщин, кто лжёт по мелочам.
— Знаю, что правда, — шепчу я в ответ.
Она по тебе скучает. Ты ей нравишься, великан. Пусть ты закрытый человек, пусть пробиться к тебе непросто, но тому есть причины. Вполне понятные причины.
— Меня интересует другое. Почему она так сильно похожа на меня?
Савелий прокашливается:
— Что?
— Длинные волосы, примерно тот же рост и пропорции...
— Она другая.
— У нас даже платья похожего фасона, благо разного цвета.
— Чушь.
— Как скажешь.
— Кхм. Сменим странную тему. Ты дала номер Прохорову, Саша. Как это понимать?
Я растерянно моргаю. Савелий смотрит в упор. В его голосе не было претензии, но была строгость, которую он будто бы сдерживал, однако она все же пробилась наружу.
Да он же уязвлён!
Все мои придирки насчет длинных волос его бывшей не конкурируют с тем, что он себе навыдумывал. Шампанское, быстро ударившее в голову, окончательно выветривается, и я холодею, осознав, как наш флирт с Ваней выглядел в глазах Савелия.
— Играли в тайный роман и заигрались, — бормочу я.
Он не улыбается. Ни мило, ни ехидно, вообще никак.
Качаю головой. Ну ты что? Совсем мне не доверяешь?
Наплевав на безопасность, я на пару мгновений обнимаю Савелия за шею, приподнимаюсь на цыпочки и шепчу ему на ухо: