На вопрос, почему именно в России должны протестовать против американских законов, наш эксперт отвечать не стал, так как, по его мнению, ответ очевиден и лежит на поверхности.»
Глава 8
Округ Бентон. Штат Вашингтон. АЭС «Колумбия»
Я заканчивал построение графической части заклинания, когда меня побеспокоил сотник Свальбард.
— Граф, ты не мог бы рисовать свои закорючки побыстрее?
— А что случилось? Насколько я понимаю, ты надёжно удерживаешь станцию, и у местных просто нет шансов.
— Вот именно, — скривился Мозес. — Граф, ты знаешь, мы не самые добрые люди, но всему должен быть предел…
— Да что хоть случилось?
Сотник устало провёл ладонью по лицу и сплюнул на бетонный пол:
— Мы воины, а не мясники. Местные же не придумали ничего лучше, как отправить на штурм станции так называемую национальную гвардию. Громкое название, а по сути своей просто тупая и необученная масса, не имеющая представления о дисциплине. У зарослей крапивы против мальчишек с деревянными мечами гораздо больше шансов.
Я не понял возмущения Мозеса. Его не устраивает тот факт, что гибнут совершенно посторонние люди, а не его гвардейцы? Не мясник он, понимаете ли…Нужно будет, станет и мясником!
А местные власти действительно ничего не могут нам противопоставить. Авиацию нельзя применять сразу по нескольким причинам: во-первых, повреждение атомной станции, неизбежное при бомбардировке или ракетном обстреле, приведёт к утечке радиации. Рядом река, по берегам которой живут несколько миллионов человек. Ну а во-вторых, у любого оторвавшегося от земли летательного аппарата приборы начинают показывать облучение головками самонаведения зенитных ракет. Кто рискнёт взлететь в такой ситуации? По той же самой причине сюда не могут перебросить более-менее грамотных специалистов — во всех четырёх попытках лётчики не смогли увидеть взлётно-посадочную полосу. Так что для захвата станции местные власти обходятся тем, что есть под рукой.
Ну а под рукой ничего нет, кроме воспитанных Голливудом болванов, представляющих себя Терминаторами с миниганами.
Да, я уже знаю, кто такой Терминатор!
— Так когда ты закончишь, граф? — продолжал настаивать Мозес.
Проклятье, не узнаю бравого гвардейца, под моим командованием принимавшего участие в печально знаменитой резне при Вифании, где мы не брали пленных и не делали различий между мятежниками и мирными жителями. Неужели в воздухе этого мира растворёно особое вещество, делающее людей мягкими и жалостливыми? Было бы очень печально, если так в самом деле.
— Мне нужно ещё полчаса.
— Хорошо, — кивнул сотник. — За полчаса мы успеем провести вторую попытку переговоров и выдвинуть требования.
— Какие ещё переговоры?
— Местные обычаи и традиции, — пожал плечами Мозес. — Если разбойник захватывает заложников, то власти в первую очередь должны освободить их не считаясь ни с чем. Исполняют любые требования!
— Мы же никого не захватывали, даже персонал отпустили почти сразу. И, кстати, что ещё за вторая попытка переговоров? Разве была первая?
— Я не знал местных традиций и принял посланных к нам переговорщиков за начало штурма.
— И?
— И приказал открыть огонь на поражение.
— Не велика беда.
— Вроде бы да, но командующий национальной гвардией вельможа сильно разозлился, и второй раз переговорщики пришли только после шести неудавшихся атак с большими потерями.
— Мозес, мне нужно полчаса. Можешь хоть переговоры с ними вести, хоть целоваться взасос, но время протяни.
— Да, но…
— А если бы ты меня не отвлекал, то ритуал был бы завершён полностью.
— Понял. Так что с них потребовать?
— Мне откуда знать, что требуют в подобных случаях. Проси что-нибудь традиционное.
— Двадцать миллионов долларов мелкими купюрами, самолёт и два ведра героина?
Что такое доллары я тоже знаю. Самолёт видел. Героин не видел и видеть не хочу. Есть в нашем мире нечто подобное, хотя не настолько распространённое. Убивает человека быстрее чёрной чумы, и та по сравнению с дурманом более милосердна, забирая жизнь без мучений.
— Проси подводную лодку и полторы тонны копчёного бекона.
— Хочешь запутать след? — усмехнулся Свальбард. — Недавно слышал про страну, жители которой испытывают болезненную тягу к свиному жиру. Сейчас заставлю полкового мага накинуть на меня соответствующую иллюзию.
Я засмеялся, так как тоже слышал про эту страну, умудрившуюся ни с кем не воюя потерять семьдесят процентов населения и три четверти территории. Собственно, в этом как раз ничего смешного нет, но я представил Мозеса в красных сапогах, синих широченных штанах, в белом камзоле с вышитыми крестиком петухами…
— Ты будешь великолепен!
— Для дела же, — отмахнулся сотник. — И незачем так смеяться.
Он ушёл, оставив мне хорошее настроение и рабочий настрой. Теперь и десяти минут хватит на привязку закреплённых точек силы к своей энергетической оболочке, иногда называемой аурой. Название отчасти ошибочное, потому что «аурум» с древнего языка переводится как «золото», а золотой цвет, как известно, имеет энергетическая оболочка магически одарённого человека. Так что применять термин «аура» ко всем подряд неправильно и оскорбительно для истинных магов.
Однако я отвлёкся на пустяки. Настоящий специалист и ценитель магического искусства способен работать с любой терминологией. Ведь не от неё же зависит результат? Правильно, результат зависит от точного расчёта, способностей и опыта мага.
И вот вздрогнула магическая структура мира, превращая станцию «Колумбия» в своеобразного энергетического вампира. Она теперь будет отдавать мне не только свою энергию, но и, при пиковых нагрузках, собирать её с других электростанций. Теперь процессу не помешает даже остановка и снос самой АЭС — она символ свершившегося и памятник неизменному. И не более.
Жаль, что не получится испытать систему на эти самые пиковые нагрузки — пока нет подходящих задач, а попытка поднять со дна океана пару новых континентов вызовет неоднозначную реакцию, международную напряжённость и биржевую панику. На последней можно хорошо заработать, но я не успел предупредить личного финансиста наследной принцессы Илии. Так что с испытаниями на полную мощность придётся подождать.
— Граф! — опять появился сотник Свальбард, сияющий ярче начищенной золотой монеты. — Если мы отпустим заложников, то нам дадут десять миллионов долларов и самолёт до Катара. Кстати, где он находится?
— Мозес, у нас нет заложников, это во-первых! А во-вторых, катар это заболевание, а не государство. Катар верхних дыхательных путей описан в любом медицинском справочнике.
— Странно, — покачал головой сотник. — Но нам предлагают лететь именно туда. Неужели хотят обмануть? А мне они показались относительно честными людьми.
— Ты бы и сам постарался надуть, окажись в их ситуации.
— Не путай военную хитрость с пошлым обманом, граф, — возмутился Мозес. — Так мы соглашаемся на десять миллионов?
— Не нужно, я уже закончил с заклинанием.
— Значит…
— Значит, гуд бай, Америка! Мы отбываем к новому месту жительства.
— Инженера с собой будем брать? Очень просится.
— Какого инженера?
— Джека Лафайета. Он отказался уходить со станции вместе с прочим персоналом, чтобы быть уверенным в безопасности наших… э-э-э… ну, ты понимаешь.
— Понятно, остался проследить, чтобы мы случайно ничего не сломали. Уважаю ответственных людей. А его не пугает перспектива жить в России?
Мозес развёл руками:
— Как он сам говорит, если человека до десяти лет звали Яша Ливкин, то его до конца жизни невозможно ничем напугать.
Я не совсем понял, кто такой Яша Ливкин, но против кандидатуры Джека Лафайета возражать не буду. Если у принцессы Илии есть собственный финансист, то придворный инженер никак не помешает. У наследницы Ермия Неистового всё должно быть самое лучшее, в том числе и инженеры.
— Мозес, я открываю порталы. Ты инструктаж по поведению на новом месте жительства провёл?
— Дважды, — усмехнулся сотник. — И ты сам ещё четыре раза.
Ну, допустим, не четыре, а три. Четвёртый раз был не инструктажем, а раздачей амулетов индивидуального портала и небольшой лекцией по их использованию. Теперь, когда у меня много энергии, уже не нужно собирать людей у одного перехода и пропихивать их туда по несколько человек с риском разлететься по множеству миров. Сейчас индивидуальные порталы включаются у всех одновременно и переносят в одно и то же место с гарантией в девяносто девять процентов. Сотый тоже перенесётся, но с небольшими побочными эффектами вроде расстройства желудка или сильной икоты. Смертельных случаев или исчезновения переносимых объектов расчеты не предполагают.
— Всем приготовиться к эвакуации! — амулет вдобавок является средством коммуникации, не фиксируемой любой местной аппаратурой. — Мозес, инженера Джека Лафайета эвакуируешь лично. Если есть желание, то и Яшу Ливкина можешь прихватить. Отсчёт пошёл!
— Деньги взять не успею, — разочарованно произнёс сотник.
— Не велики деньги, — я постарался успокоить старого вояку.
— Кому как, — не согласился он. — Если привык жить на жалованье и долю с военной добычи, то и медной монетке радуешься.
— На что намекаешь? Доходы со своего графства я тратил на секретные операции Тайного Кабинета, а жил тоже на одно жалованье.
— На три жалованья, — поправил меня Мозес. — Ты занимал три высших должности в империи.
На самом деле я занимал шесть должностей. Эх, были же времена золотые, когда самыми большими проблемами представлялись козни сопредельных государств и заговоры против императора.
— Пять минут по местному исчислению до открытия портала! Всем приготовиться и разрядить оружие. Повторяю — приготовиться и разрядить оружие! Четыре минуты по местному исчислению до открытия портала…
Округ Бентон. Штат Вашингтон. Штаб контртеррористической операции.