Казалось, горе нет конца и края, ноги снова гудели от напряжения, никаких признаков людей я так и не встретила, зато все больше стала обращать внимания на растительность вокруг меня, которой становилось все больше и больше. И то, что я видела, приводило меня к ужасно нелепой мысли. Бред чистой воды, в который я готова была поверить.
Я уже не в России.
К сожалению, мое увлечение лечебными травками не зашло так далеко, чтобы охватить травы всего мира. Но, черт возьми, я не встретила ни одного знакомого кустика! Совсем ни одного! Похожих – сколько душе угодно. Но, как и яблоки, похожими они были только по одному какому-то признаку. Запах, вид, форма листа – не более того. Но разглядывая местную флору, я точно могла сказать – дома такое не растет. Хоть ты тресни.
То есть я каким-то образом умудрилась из ночного клуба в центре Самары перенестись в другую страну! И вот вопрос: каким образом?!
Заприметив вдалеке высокое дерево, откидывающееся густую тень на гладкий валун, я заторопилась к нему. Откровенно говоря, мне становилось жарко. И вот вопрос, это у меня температура поднимается или все же чем ниже я спускалась, тем теплее становилось на местности? Первый вариант мне, откровенно говоря, не нравился, во второй очень хотелось верить.
Добравшись до намеченного места отдыха, с удовольствием сняла сапоги, пояс и яблоки положила на камень рядом с собой.
Книгу пришлось отстегивать. Слишком уж мне было любопытно полистать ее, вдруг что-то и найду из того, что видела. Верить в свое сумасшествие мне хотелось меньше всего. А значит, нужно постараться найти хоть какое-то логичное объяснение происходящему.
Я так увлеклась чтением справочника, что, не заметив, сгрызла половину из запасов диких яблок. Раздел “Лекарственные препараты и применение в медицине” затянул меня с головой. Я наконец-то успокоилась, отвлеклась от мысленных метаний и смогла отдохнуть. Но яблоки… Это была большая, просто огромная ошибка!
Первые спазмы в животе я списала на голод, следующие заставили меня насторожиться и наконец-то отвлечься от увлекательного чтения. Сапоги я надела исключительно на всякий случай, да и ближайшие кусты высматривала тоже только из-за любви к природе. Нет, в самом деле, кто ожидал такой подлости от парочки яблок… Хорошо, штук от шести точно!
В общем, бежала я куда подальше от места своего отдыха очень даже быстро, на полусогнутых и проклиная свою рассеянность. Книгу пришлось откинуть в сторону, не те условия, чтобы ходить по срочным и важным делам до кустов с увлекательным чтивом. Жаль, что я совершенно не обратила внимания, куда упал справочник. И это стало моей второй ошибкой. Ошибкой, изменившей всю мою жизнь!
***
О книге я вспомнила только после того, как поиски лопухов или хоть чего-то на них похожего, были успешно закончены и я вернулась к своему камню. Яблоки, которые в общем и целом спасли меня сегодня как от обезвоживания, так и от чувства голода, – а заодно устроившие мне экстренное очищение организма от всего, чего нужно и ненужно, кажется, тоже, – я зло игнорировала. Выкидывать столь ценный продукт было чистой воды расточительством, река на моем пути все не торопилась встречаться, но я вроде как обиделась. Вся. Разом!
Заметив пропажу справочника, еще несколько раз крепким словом помянула во всем виноватые плоды дерева и отправилась на поиски. В конечном счете одежда, флаконы с настойками и справочник – то немногое, что связывало меня с реальностью, в которой я прожила двадцать пять лет!
Книга нашлась, пусть не сразу, но все же смогла заприметить белый уголок обложки среди невысоких кустиков неопознанной травы с мелкими синенькими подсохшими цветочками.
– Вот ты где, – вздохнув от облегчения, я наклонилась к кусту, чтобы достать свою пропажу, – а я тебя ищу-ищу.
– А я все тут лежу и жду, когда же ты меня найдешь, – ворчливым голосом ответил куст.
– Что? – просипела, замерев в весьма пикантной позе.
– То! Доставай, говорю, меня скорее, на камнях лежать неудобно, да и для кожи вредно!
Медленно распрямившись, я испуганно оглянулась. Просто голос, который я так явно сейчас слышала, был один в один похож на голос учительницы по географии у нас в школе. Стра-ашная женщина была.
– Ну чего ты там замерла? Поднимай, кому говорят!
– Кому говорят? – отчего-то шепотом уточнила я у невидимого собеседника.
– Тебе говорят, – голос сочился ехидством, – швырять меня не нужно было, и не лазила бы сейчас по кустам!
Замечание про кусты напомнило мне о справочнике и я со всей осторожностью снова наклонилась, боясь опять услышать очередной выкрик.
Отодвинув в сторону веточки куста, осторожно подхватила книгу и раздраженно прицокнула. На обложке появилась глубокая царапина, жутким образом напоминающая искривленный в усмешке рот. Да и вообще обложка была пыльная, а на срезе страничек я заметила пару черных, будто чернильных пятен.
– Что ты все вздыхаешь? Вот чего вздыхаешь?! Подняла, а теперь отмывай меня, всю запачкала!
Книга в моих руках мелко завибрировала, а царапина, – вот клянусь!, – шевелилась, пока я снова выслушивала недовольство неизвестной женщины.
– Галлюцинации? – это даже был не вопрос, скорее, размышление вслух, разговор самой с собой. Но ответ таки я получила.
– И не надейся!
Вот теперь я с уверенностью могла сказать, что царапина шевелилась. И получается… получается что…
– Белочка? – с затаенной надеждой уточнила я у справочника.
– Книжечка, – рявкнул на меня книга, – оттирай давай пылюку, дышать не могу!
– А-а-а-а, – заорала я, надрывая связки.
– А-а-а, – вслед мне заорала книга, отлетая обратно в кусты, – да что ж ты такая криворукая-то, Маргаритка!
Зажав рот ладонями, я медленно попятилась от неожиданно ожившего продукта типографии, пока не споткнулась об очередной камень и не упала на попу.
Тут-то мне и вспомнилась любимая угроза отца: “Если через голову не доходит, могу донести через жопу”. И нет, папа никогда меня не порол, но впечатление его слова на меня всегда производили. А сейчас я и вовсе убедилась, как он был прав! Хорошенько приложившись ягодицами об твердый грунт, я резко замолчала и начала судорожно соображать.
– Так, я пришла в клуб и перенеслась на какую-то гору из-за черного дыма. Было? Было. Из ночи попала в день, значит, часовой пояс как минимум сменился на двенадцать часов. Правильно?
– Правильно, – раздалось из кустов.
– Ой, помолчи вот сейчас, не сбивай! – грозно посмотрев в сторону отброшенного справочника, продолжила свои размышления: – В пределах России это в принципе невозможно. Ну хорошо, даже если предположить, что я оказалась в Хабаровске, ну вряд ли, конечно, но вдруг, да? Так вот, в Хабаровске есть Баджальский хребет, но там и холоднее было бы, никаких тебе травок на склонах горы и яблочек очистительных! А значит что? Я не в России однозначно. Разобрались. Максимум, чем я болею, это обычная простуда, возможно, ангина, хотя высокой температуры не чувствую, значит, не может быть она. И что это все значит?
– Ну-ну, недогадливая моя, просвети ж меня, умненькую, что все это значит?
– Мы не в России, да?
– Смотри шире, – стало мне ответом.
– Я сошла с ума?
– Не настолько широко, – книга явственно хихикнула.
– У меня бред? – надежда на логичное объяснение таяла с каждым вопросом.
– Еще варианты будут?
Я молча переваривала наш небольшой диалог с книгой и даже уже готова была развести руками, чтобы незамысловато выдать небезызвестное “Ку”, но книга вмешалась и пояснила:
– Ты, деточка, да и я вместе с тобой, к счастью, в другом мире!
– Ничего себе, сходила за хлебуш…эээ… в клуб ночной.
Кажется, это уже не “Ку” и даже не “ку-ку”, это просто трындец и что теперь делать, я не знала.
Глава 4
– Почему «к счастью»?
Наверное, самый нелепый вопрос из всех, но спрашивать про “другой мир” мне что-то не очень хотелось. Окажется, что он не другой, а вовсе иной, и что потом с такой информацией делать?
– Больше ничего спросить не хочешь? Ответ ведь очевиден!
– Кому как, – поднявшись на ноги, я осторожно приблизилась к справочнику.
– М-да, повезло мне с тобой. Вроде девка умненькая с виду, а с мыслительными процессами как-то не очень.
– Зато ноги есть только у меня, – задумчиво протянула, рассматривая царапину, которая была ничем иным, как ртом этой нахалки.
– Это ты к чему?
– К тому, сумасшествие мое, что я могу уйти, а ты так и останешься лежать на горе. И будешь вся такая умненькая лежать тут и ждать, когда кто-нибудь еще на горе прогуляться надумает.
– Да что ты сразу завелась-то? Я ж пошутила, ничего более! Что ты там спрашивала?
– Почему ты «к счастью» тут со мной?
– Потому что теперь я разговаривать умею. А это значит что? Пра-альна, что книга я эксклюзивная, редкой ценности!
Нет, определенно, эта “мадам” была слишком похожа на Марью Ивановну не только голосом, но и противным характером. Учительница у нас тоже была не в меру ехидной и не стеснялась оттачивать свое мастерство на учениках. А уважала она только тех, кто мог ей достойно ответить. Немудрено, что ее ученики все рано или поздно познавали такую сложную науку, как методы посыла человека по известному адресу с проявлением внешнего уважения и высказыванием некой степени равнодушия.
– Интересно, – осторожно беря в руки эту редкую и эксклюзивную вредину, принялась рассматривать со всех сторон, – гримуары же как-то уничтожали, да?
– Не поняла вопроса… – рот справочника собрался в небольшую гармошку, не иначе как дама губки поджала, – ты на что намекаешь?!
– Сжечь не смогу, огня все еще нет, – не обращая внимания на возмущенный тон собеседницы, задумчиво рассуждала вслух, – можно утопить, но как-то негуманно, вдруг всплывет где-нибудь, еще людей пугать начнет. Порвать? Хм…
– Марго! Маргошенька, а давай без вредительства, а? Ну что мы, две умницы и красавицы, договориться не сможем?