Эдуард не отрывал взгляда от удаляющейся земной поверхности, как вдруг почувствовал вибрацию в нагрудном кармане. Там лежал планшет. Лифт еще не успел подняться достаточно высоко, и здесь еще ловилась обычная сотовая связь. Эдуард вынул планшет и увидел, что звонит ему дочь.
— Привет, пап, — раздалось в наушнике, который Эдуард успел воткнуть в ухо. — Ты можешь сейчас говорить?
— Привет, доча. Хочешь меня поздравить?
— С чем?
— Как с чем? — искренне удивился Эдуард. — С первым испытанием Лифта.
— Пап, — в голосе дочери послышалось раздражение. — Ты снова про свой Лифт. Ты смотрел мое сообщение?
— Какое сообщение?
— Я тебе вчера отправила.
— Нет, а что?
— Могу повторить, если не видел. Ты знаешь, мы с мамой…
На этом голос дочери оборвался. В трубке запиликало, и появился значок, что связи нет. Видимо, Лифт перешел ту границу, где радиосигналы от сотовых передатчиков уже не ловятся.
Взгляды товарищей сошлись на Эдуарде.
— Дочь позвонила, — как бы извиняясь, произнес он.
— Это хорошо, — улыбнулся Нараьян. — Значит, любит.
«Любит, — подумал Эдуард. — Да, конечно же, любит. Только не может понять, что я занят серьезным делом, и мне сейчас совсем не до этих сантиментов».
Они продолжали подниматься. Ощущалось легкая вибрация и казалось, что неведомая сила прижимает их к сиденьям кресел.
— Прошли отметку восемь тысяч метров, — сообщил Борис.
— Ого, — отозвался Нараьян.
«Что же хотела сказать Александра? — не давала покоя навязчивая мысль. — Что там в этом сообщении?»
— Десять тысяч, — сказал Борис.
— Ускорение? — спросила Оксана.
— Одна и две десятых жи, — ответил Странник. Он не сводил глаз с дисплея, оставаясь при этом совершенно невозмутимым.
«Надо прослушать, — Эдуард обвел взглядом товарищей. — Не вовремя. Совсем не вовремя. О другом надо думать. Мы уже на…»
— Пятнадцать тысяч, — раздался голос Бориса.
«Вот именно. Скоро выйдем в стратосферу. Надо приготовиться. Но все-таки, что же она хотела сказать?»
— Очень даже комфортно, — донесся голос Оксаны. — Будто поднимаемся на «Бурдж-Халифа».
— Сравнила, — Борис оторвал взгляд от дисплея и перевел в ее сторону. — Наша «башня» круче.
— Друзья, вы извините, я отвлекусь ненадолго, — сказал Эдуард. — Хочу посмотреть, что мне тут прислала дочь.
С этими словами он вновь взял в руки планшет и воткнул наушник. Найдя сообщение от Александры, запустил его.
На экране появился заснеженный двор, который Эдуард сразу узнал: там он провел свое детство. Вон те качели, на которых они с Юркой, приятелем из соседнего подъезда, любили качаться. Сейчас там какой-то мальчуган залез на скамью, выставив всем на обозрение пятую точку, и болтает в воздухе ногами. А качели: скрип-скрип, скрип-скрип… Чуть правее — горка с высокими пластиковыми бортами. На нее по ступенькам взбирается еще один пацаненок в теплом комбинезоне. Неуклюже переставляет ноги, но упорно лезет вперед. Вот он достиг верхней площадки. Камера наехала на него. Так это же Сашка! Внук! Ничего себе, как вырос. Сколько же ему сейчас? Летом пять исполнилось. Вот время-то летит.
Сашка махнул рукой и, сев на попу, скатился.
Камера вдруг резко развернулась, описав круг по знакомым домам, и в кадре крупным планом появилась дочь.
— Привет, папа. Ты сейчас, наверное, греешься там в своей Африке. А мы, как видишь, наслаждаемся русской зимой. Как ты уехал в сентябре, мы почти не слышали от тебя вестей, да и ты сам никогда не звонил и не спрашивал, как у нас с мамой дела. А у нас, между прочим, все хорошо. С Олегом мы развелись, и я живу теперь с мамой. Она каждый день вспоминает о тебе, а я утешаю ее, говоря, что ты занят очень важным государственным делом. Мы и потревожить тебя лишний раз боимся. Поэтому мама так редко тебе звонит, а ты не всегда берешь трубку. Даже в Новый год не взял. Нам сообщили, что ты принимаешь какие-то важные грузы и не можешь подойти.
Пап, ты помнишь, как появился на свет Сашка? Это ведь ты предложил его так назвать. Ты еще рассказывал тогда, что вы с мамой ждали мальчика, придумали ему имя Александр, а родилась я. И вы не стали менять имя. Но ты очень хотел мальчика и был рад появлению внука.
Так вот, пап. Я хочу тебе сообщить очень важную новость. У меня будет еще один ребенок. Врачи говорят: девочка. И мы все хотим, чтобы ее дедушка был с нами.
С этими словами Александра погладила уже заметно выпирающий сквозь пуховую куртку живот. Эдуард смахнул накатившую с края глаза слезу.
— Пап, помни, пожалуйста, что кроме твоего Лифта, есть еще и мы.
На этом запись закончилась.
Глава 3
Они поднимались. Это ощущалось по легкой вибрации и покачиванию кабины. Несмотря на то, что она была хорошо утеплена, стало чуть прохладней. За окнами по-прежнему было светло, но вместе с тем голубизна оставалась внизу, а сверху она плавно переходила в черноту.
— Пятьдесят тысяч, — произнес Борис.
— Температура понизилась на два градуса, — сообщил Странник.
— То-то мне зябко стало, — сказала Оксана и поежилась в кресле.
— Все себя хорошо чувствуют? — спросил Нараьян, обведя взглядом товарищей.
— Я как огурчик, — ответил Борис.
Перед Эдуардом продолжало стоять лицо дочери, будто он снова и снова прокручивал ее сообщение. Как же так вышло, что он совершенно забыл о них? О своей Наде, постоянно ворчавшей, что он мало уделяет ей внимания. О дочери, быстро выскочившей замуж и покинувшей их дом. Внуку уже пять, а он все считал его трехлетним малышом. Олег, Сашин муж, сразу не понравился Эдуарду. Он всячески избегал водиться с сыном, уезжал в какие-то командировки, пропадал на занятиях в университете и еще черти где. Хотя, Эдуард сам мало отличался от зятя, так же был далек от семьи. Но он всегда любил свою Надю и дочь. И это не правда, что он о них забывал. Да, звонил очень редко. Но он был занят, проект отнимал все его время. Он порою просто не находил возможности. А когда Надя сама ему звонила, это часто происходило в самый неподходящий момент, когда он совершенно не мог отвлекаться на личные разговоры.
И вот теперь Сашка ждет пополнение. У него будет внучка. А он несется сейчас в кабине за пределы земной атмосферы и не может ей ничего сказать. Но почему же не может? У них же есть спецсвязь через ЦУЛ. По инструкции, конечно, не положено. Но тут такой случай. Эдуард не мог бы спокойно продолжать испытания, не переговорив с дочерью.
— Я спущусь в служебный отсек, — сказал он. — Надо сделать один срочный звонок.
Отстегнувшись от кресла, Эдуард двинулся к люку в центре кабины. От его шагов пол чуть качнулся, но лифт продолжал стремительное движение вверх. Его ускорения хватало для того, чтобы поддерживать ощущение гравитации.
Эдуард откинул люк и протиснулся в открывшийся в полу проем. По винтовой лестнице он спустился в нижний отсек и открыл дверцу в аппаратную. Помещение здесь было не такое просторное, как пассажирский модуль, и представляло собой сектор примерно в одну четвертую от всего отсека. Здесь мигали светодиодами приборы на панели управления. Чуть сбоку имелась трубка для связи с ЦУЛом и станцией на орбите. Эдуард снял ее с крепежа и поднес к уху. Включил передатчик.
— Алло, ЦУЛ? Соедините меня с номером… — он вынул из кармана планшет, нашел в нем номер дочери и продиктовал диспетчеру.
Через несколько секунд он услышал голос Александры:
— Папа, это ты? Что-то случилось?
— Нет, Саш, все в порядке. Посмотрел я твое сообщение, и не могу теперь найти себе места.
В открытую дверь показались чьи-то ноги, спускающиеся по лестнице, а через мгновение Эдуард увидел Бориса. Тот кивнул Эдуарду и направился к противоположной двери, ведущей в кладовую и санузел.
— Да ты не переживай, пап, — сказала Александра. — Мы все понимаем, у тебя — работа.
— Да, нет, Саш, моя работа, конечно, важная, но я не должен был забывать о вас. Но я, знаешь, что хочу сказать. Я очень рад, что у тебя будет дочь.
В проеме вновь показался Борис и исчез, простукав каблуками по ступенькам.
— Я очень хочу увидеть ее, когда она родится, — продолжал Эдуард. — И ты знаешь, я уже придумал ей имя.
— Как? Так быстро?
— Да. Я хочу, чтобы ты назвала ее Авророй.
— Хм, какое-то странное имя. Но звучит вроде ничего.
— И еще, Саш. Я подумал, что нам надо обязательно всем вместе куда-нибудь съездить. Например, на Байкал. Сколько лет живу, а еще ни разу там не бывал. Точно! Закончим испытания Лифта, и я возьму отпуск. И мы с вами рванем на Байкал.
— Это ты здорово придумал, — было слышно, как голос Александры дрожал от волнения.
В проеме показался Странник. Не обращая внимания на Эдуарда, он тоже вошел в противоположную дверь.
— Саш, мама рядом?
— Нет, она пошла в магазин.
— Передай тогда, что я ее сильно люблю.
Сверху спустилась Оксана и заглянула в аппаратную.
— Эдуард Львович, вы Странника не видели?
— У тебя кто там? — прозвучал в трубке голос дочери.
— Моя коллега, — ответил Эдуард и обернулся к Оксане. — Он зашел в кладовую. Что-то не так?
— Не знаю. На дисплеях помехи какие-то возникли.
В это время из кладовой появился Странник. Он вопросительно посмотрел на Оксану и Эдуарда.
— Виктор, глянь, пожалуйста, что с монитором, — сказала ему Оксана, и они оба поднялись в верхний отсек.
Эдуард вновь поднес трубку к уху.
— Саш, ты здесь? Еще не отключилась?
— Да, я здесь. Хорошо, пап, передам маме, что ты просил.
— Да, обязательно передай. И тебя я тоже люблю. Давай, держитесь там. Пойду узнавать, что происходит с монитором. Пока.
Он отключил вызов и положил трубку на передатчик. Повернулся к выходу из аппаратной, как вдруг стены дрогнули, а пол ушел из-под ног. Эдуарда подбросило вверх, и он больно ударился головой об потолок.
В следующий момент он понял, что потерял вес. Рядом плавала трубка, по которой он только что разговаривал. Пропала вибрация, сопровождавшая подъем кабины. По всему выходило, что Лифт остановился. Но почему?