– Ты устраиваешь для клиента встречу с адвокатом. – Я покачал головой. – В этом нет ничего плохого.
Она ухмыльнулась.
– Как бы ты ни старался, Чудо-мальчик, ты не адвокат.
– Еще нет. – Кема замолчала, и я пожал плечами. – Слушай, я просто хочу поговорить с ней. Что плохого может случиться?
Она приподняла бровь.
– Хочешь узнать?
– А ты нет?
Кема провела пальцами по своим коротким белым локонам.
– Хорошо, – наконец-то произнесла она. – Мне не впервой приходится хранить тайну от отца.
– Принцесса? – спросил я.
Она кивнула.
– Я охраняю ее камеру с тех пор, как девушку арестовали. Я ежедневно порывалась рассказать отцу, но…
– Ты дорожишь работой.
– Не совсем так. – Она нахмурилась. – В этом деле есть что-то очень странное.
– Да это просто преуменьшение века. Король бесследно исчез.
Кема покачала головой.
– Папа уже третий адвокат принцессы за этот месяц. Я никогда не видела, чтобы подобное происходило за столь короткий промежуток времени. Понятия не имею, что такое особенное делает или говорит принцесса, но никто не задерживается надолго.
– Значит, пришло самое время узнать.
– Просто веди себя так, будто ты не делаешь ничего предосудительного, – прошептала мне Кема, когда мы подошли к лазарету на первом этаже.
– Я и не делаю, – пробормотал я. – Не думаю, что…
Моему отцу никогда не нравились члены королевской семьи, а вот моей матери – да. Она боготворила королевскую семью, как будто это они поместили на небеса солнце с луной и были той самой причиной, по которой звезды мерцали по ночам. Когда прежние король и королева приезжали в Телин, мама одевала меня и Лету в наши лучшие наряды, и мы отправлялись в город, чтобы мельком увидеть их маски. Она считала монархов чем-то большим, чем-то из ряда вон выходящим. Тем, на что стоит посмотреть.
Мой отец, с другой стороны, ненавидел, что с членами королевской семьи обращались лучше, чем с кем-либо еще – особенно с ним самим, – просто из-за их родословной. Он не мог понять, как моя мать, сотрудница Регентства, могла быть так очарована ими.
«Лучшее руководство для Телина – это Регентство, работающее в согласии с монархами, – говорила она. – Если Регентство это корабль, то монархи – его штурвал. Без них мы ничего не стоим».
«Напыщенные подставные лица», – рычал мой отец. – Вот кем являются королевские особы. Правительство почти обанкротилось, а уровень жизни настолько плохой, что все больше людей вынуждены использовать эдем», – заявлял он, сидя в мраморной столовой. Мой отец никогда не понимал иронии.
Иногда я задавался вопросом, как моя сияющая мать могла когда-либо тянуться к раздражительному, угрюмому отцу. Даже в детстве я не мог вспомнить своего отца счастливым. Я никогда не видел его светлую сторону, которую, должно быть, видела моя мать, раз она захотела провести с ним свою жизнь.
Если бы сейчас моя мать была жива, она бы сделала все возможное, чтобы помочь принцессе.
В лазарете вокруг кроватей были развешаны занавески, они создавали иллюзию уединения. Рассеянный свет озарял каждую койку, гарантируя, что в комнату не проникнут заблудшие тени.
Было легко определить, где держат принцессу. Ярлин стояла на страже у двери, скрестив руки на груди.
Это будет нелегко.
– Тойер, – произнесла Ярлин, кивнув Кеме. – Что ты здесь делаешь? Я имею в виду вместе с ним.
– Мой отец, – начала Кема, – то есть мистер Тойер, попросил мистера Бродака проверить своего клиента.
Ярлин пристально на меня смотрела. Я чувствовал, как пот собирается меж моих лопаток.
– Он только что был здесь, – ответила женщина. – Почему он сам не вернулся?
– Он слишком занят, – вмешался я. – Как вы знаете, у него три дела, над которыми он вынужден работать одновременно.
– Одно из них принадлежит вашей сестре. – В ее голосе звучало подозрение.
– Я не делаю ничего плохого. – И это было правдой. Принцесса попросила меня о помощи, и я был здесь, чтобы оказать ее. Я официально помогал Греймонду, даже если он еще не догадывался об этом. – Если вы не дадите мне поговорить с моим клиентом, – я расправил плечи, подражая Греймонду, – то вы нарушите закон. Мы сможем использовать это, чтобы закрыть дело заключенного.
Ярлин стиснула зубы. Она хотела поспорить со мной, но понимала, что я прав.
– Тогда иди, – произнесла она, отойдя в сторону. – Для чего бы это ни было тебе нужно. За последние несколько дней принцесса не произнесла ни слова. С тех пор, как ушел ее последний адвокат.
Я благодарно кивнул Кеме.
Комната принцессы была маленькой, без окон. Теплый белый свет горел на потолке; он был таким ярким, что глаза начали болеть. Я моргнул несколько раз, прежде чем смог разглядеть очертания кровати и лежащую на ней принцессу. Койка представляла собой простую двухъярусную кровать, установленную на деревянном блоке, чтобы под ней не смогли сгуститься тени. Рядом с кроватью стояли пустые стаканы, в которых, должно быть, были какие-то тоники, и лежала богато украшенная маска принцессы.
Я осторожно приблизился. Тонкая простыня была задрана до подбородка принцессы. Ее светлые волосы разметались по подушке, словно ореол. Кожа у девушки была цвета выбеленной пергаментной бумаги и казалась столь же тонкой. Губы принцессы побелели, щеки впали.
– Принцесса? – тихо прошептал я.
Если не считать, как ее грудь периодически поднималась, можно было решить, что она не двигалась. Должно быть, девушка спала. Я бы подождал. Не думал, что принцессе Телина понравится, если ее разбудит незнакомец, даже если она сама попросила поговорить со мной.
Я повернулся, чтобы уйти, когда холодные пальцы схватили меня за запястье.
– Не уходи, – прошептала принцесса.
Ее глаза были большими и скорее темно-синими, нежели серыми. Цвета океана, покрытого пеной.
– Принцесса Эленора. – Без маски все было по-другому. Более интимно. – Вы хотели поговорить со мной? – Я протянул ей записку.
Ее рука задрожала, когда она потянулась за клочком ткани. Судя по всему, ее болезнь не была уловкой.
– Спасибо, что пришли. – Голос у нее был мягкий, тихий.
– Ваша записка дала мне понять, что это срочно. – Я криво улыбнулся. – Чем я могу вам помочь, ваше высочество? Почему вы не разговариваете с мистером Тойером? Он хороший адвокат, лучший. Правда. Он может помочь вам. Вам лишь нужно…
Она подняла руку.
– Вы слишком много говорите.
– Прошу прощения. – Я склонил голову.
Проблеск улыбки скользнул по ее лицу, и мое сердце дрогнуло. Ее кожа покраснела, когда она улыбнулась, будто возвращаясь к жизни.
– Мне нужна ваша помощь, – сказала она, и улыбка исчезла.
– Я не могу вам помочь. Не совсем. Но вы можете доверять Греймонду. Он сделает все, что сможет.
Она на мгновение закрыла глаза.
– Все, кто знает правду, исчезают.
Исчезают? Как ее брат?
– О чем вы говорите?
Ее взгляд снова встретился с моим, и я поборолся с желанием отвести глаза.
– У меня было два адвоката с тех пор, как я попала в Вардин. Я рассказала им правду – все, что произошло той ночью. – Она выдохнула. – Теперь они исчезли.
– Они уволились, – ответил я.
– Так вам сообщили в суде? – Принцесса села прямо, удерживая простыню натянутой до шеи. – Они избавились от них обоих, потому что они знали правду.
– Кто они?
Ее глаза метнулись к двери, где снаружи ждала Ярлин.
– Если я расскажу, вы должны пообещать не говорить своему начальнику. Он уже в опасности.
Что она имела в виду?
– Если он в опасности, то и я тоже. Вы должны рассказать нам, что происходит.
– Вы всего лишь мальчишка, чья сестра арестована за убийство трехсот человек. Ваше слово не имеет веса. Они будут утверждать, что вы желаете отомстить.
Я ощетинился.
– Откуда вы знаете о моей сестре?
– Это не имеет значения. Сейчас важна только жизнь мистера Тойера. Если я буду держать рот на замке, если я не скажу ему правду, то никакие записи не будут переданы прокурору. Это единственный способ защитить его.
– От кого? – не отступал я.
– Вы обещаете? – спросила она, игнорируя мой вопрос. – Вы обещаете защищать своего начальника?
Если Греймонд был в опасности, представляя принцессу, тогда мне нужно было знать правду. Но если знание правды подвергнет Греймонда опасности… Что тогда?
Мне было трудно принять решение, не располагая всеми фактами.
– Это останется между нами, – сказал я. Пока что.
Девушка вздохнула.
– Спасибо, Кайдер. Я не знаю, как поступить иначе. Я не хочу быть причиной очередной отнятой жизни.
– Расскажите мне, что случилось, – настаивал я. – Кого вы так боитесь?
Она подтянула плечи к ушам.
– Регентство.
Регентство никому особо не нравилось, но Телин они охраняли. Необходимое зло.
– Что с ними не так?
Ее нижняя губа задрожала.
– Они заставили моего брата исчезнуть.
– Тогда Греймонд поможет вам выйти на свободу. – Это было хорошо, этого бы хватило Греймонду для оправдательного приговора, и он бы смог сосредоточить всю свою энергию на деле Леты.
Принцесса цинично рассмеялась.
– Теперь Регентство контролирует Телин. Они продолжают откладывать мой суд, чтобы правда не всплыла. Они заставят замолчать всех тех, кто знает, что произошло. – Она поерзала на кровати. – Единственная причина, по которой они не заставили меня замолчать, это то, что надзиратель контролирует Вардин. Пока что, во всяком случае. Я должна выбраться отсюда. Я должна заставить их заплатить за то, что они сделали. Все должны знать правду.
– Какую правду?
– Точно не знаю, – произнесла девушка, откинувшись на подушки. – Мой брат исчез, не успев рассказать мне, что он обнаружил. Но они лгут нам. Лгут народу Телина.
– Откуда вы знаете?
Принцесса опустила простыню.
Ее шею украшала серебристая водная рябь, в которой отражались звезды.