Часть 3. Карты на стол!
Главное было попасть туда пальцем с первого раза.
Вольский убедил себя: если получится — дело в шляпе. В трудные жизненные минуты он бывал склонен к суевериям.
Однако не успел он коснуться звонка, как дверь приоткрылась и мимо скользнула Аля — падчерица Василия Васильевича. Старая дева отличалась прытью — к сожалению Вольского, не в вопросе, котором в её-то годах следовало быть озабоченной более всего, а в прямом смысле слова. Проигнорировав приветствие меньшевика, Аля застучала каблуками вниз по лестнице.
Вольский придержал дверь и прошёл в переднюю. Экономка, начищавшая туфли, насупилась:
— Вы? Велено сразу проводить. Не спит. Вас ждёт.
Розанов сидел, положив руки на стол.
— Картишками спозаранку балуетесь? — бодро сказал Вольский. — Хотите, стакнемся с вами. Ставка — красненькая. Берегитесь, обчищу вас, — пригрозил он шутливым голосом.
— Здравствуйте, Коля, — продребезжал Василий Васильевич. — Я с вечера не ложился. Эти карты не игральные, а Таро. При всём желании вам угодить, «стакнуться» не выйдет.
— В самом деле, Таро. Живописная штучка, — заметил меньшевик, приблизившись к писательскому столу. — Пасьянс решили разложить?
Розанов промолчал.
Бумажные прямоугольники аккуратными рядами лежали перед хозяином кабинета. На углу стола — потрёпанный учебник логики. Повсюду разбросаны таблицы со многими колонками цифр, отчего-то всё нулями либо единицами.
— А как здоровье супруги?
— Благодарю, Варваре Дмитриевне лучше. Леченье Карпинского помогает. Левая рука пока не действует, но, даст Бог…
Вольский уселся в своё любимое кресло и, помолчав с минуту, поинтересовался:
— Василий Васильевич, вы по-прежнему в час пополудни завтракаете? И обедаете в шесть?..
— Совершенно верно.
— А я по совету немецкого доктора особенного расписания придерживаюсь: ем часто, но понемногу, — с энтузиазмом излагал меньшевик. — Именно сейчас время принимать пищу. Живот крутит — это желудочный сок органы жизнедеятельности окисляет. В буфете чего-нибудь съедобного не залежалось? Корка чёрствая, рыбий хвост в масле с донышка консервной жестянки? Чаю не нужно, запью стаканом кипятку.
Писатель поднялся из-за стола, выглянул в гостиную:
— Варенька, распорядись подать полдник для Николая Владиславовича. Да и мне чайку…
Через пару минут появилась экономка Домна Васильевна с подносом, на котором лежали хлеб и холодная говядина. Чайник под ватным колпаком и чашки тоже там были.
Меньшевик присмотрелся к Василию Васильевичу, сосредоточенно заправлявшему пустую чашку сахаром. Пожалуй, лучшего момента могло и не случиться.
— Хотите, последним анекдотом из политической жизни поделюсь? — начал с азартом Вольский. — Надо же от трудов праведных отвлекаться.
— Пожалуйста, — равнодушно сказал Розанов, наливая кипятка.
— В думском ватере некий субъект выкорчевал белое фаянсовое чудо и унёс с собой. Следствие установило личность субъекта. Оказался наш партиец. Присудили штраф, в связи с чем касса партии пуста и останется в том же состоянии ещё два-три месяца: до следующего сбора членских взносов. И тут — ох уж роковое совпадение! — приспело время уплаты за комнату! — Вольский деланно засмеялся.
— Хорош анекдотец, — проворчал Василий Васильевич. — Над каретным сараем есть каморка, поживёте денёк-другой. Заодно приберётесь там.
Вольский сердечно поблагодарил друга.
Выдержав паузу, Розанов подал голос:
— Вы имеете общее представление о Таро? Этот набор карт разделяется на две группы, именуемые Арканами. Младшие Арканы в сущности обычные игральные карты. Старшие Арканы… козыри, если хотите.
— Спасибо за науку, Василий Васильевич.
— Четыреста с лишком лет тому назад Флоренцией правил Козьма Медичи. Как и всякий правитель, он размышлял над укреплением своей власти. По поручению Козьмы философ Марсель Фичина создал политическое руководство, замаскированное под карточную забаву. Сначала это был набор разрисованных карточек, якобы для изучения философских понятий, — так называемое таро Мантенья. Потом Фичина создал Марсельское Таро. Мировая закулиса получила уникальный инструмент.
Вольский нарезал говядину ломтями. Подцепил из чашечки кончиком ножа перетёртого хрена и перенёс на серый съедобный ломтик, размазал.
— Колода Таро устроена таким образом, что позволяет воссоздавать на столе жизненные ситуации, и указывает наилучший выход из них. Это «учебник» для правителя, свод правил на все случаи жизни. Надобно только соорудить точный расклад. Никакой мистики в Таро нет, лишь баланс и правила. В механику Таро вложены любые возможные варианты отношений между странами, обществами, людьми, любые симпатии и антипатии, союзы и распри, всякое чувство, какое только может испытывать один человек к другому. Таро всё равно что цифрарь…
— Будто наш марсианин слово сочинил, Хлебников, — пробубнил меньшевик, не отвлекаясь от поглощения говядины.
— …цифрарь — механическое устройство для счёта, или феноменограф — наглядный выразитель явлений, советчик в трудные минуты. Искусственный думатель, но не из шестерёнок, грузиков, штифтов и шарниров, как «логическое пианино» Вильяма Джевонса или «мыслительная машина» профессора Щукарева — слыхали о таких? — а воплощённая в изображения и символы система взаимоотношений и взаимовлияний карт различных сил и весов. Это ещё и актуальная программа закулисы: «делай вот так». Такой «шифрованный приказ» попадёт в руки даже самых далёких эмиссаров закулисы посредством обычных коробейников. Причём, в непостижимом для посторонних виде.
Розанов умолк, переводя дух.
— Удивили меня, Василий Васильевич! — сказал Вольский, неторопливо прожевав и проглотив пищу. — Я полагал, Таро предназначено для гадания.
— Обывателю не известны истинные правила расклада Таро. «Игры» и «гадания» есть не более чем… — запнулся Розанов, отыскивая уместное сравнение. — Однажды увидав, как русские солдаты, перейдя вброд Зеравшан, готовились к атаке, вытрясая воду из сапог, бухарцы взяли за правило перед сражением ложиться на землю и болтать в воздухе ногами. Вот и наши гадатели точно так же…
— Обычно говорят «слышал звон, да не знаю, где он», — поддакнул Вольский.
— Однако из-за происходящих в обществе изменений, а также из-за уточнения своей программы действий, закулиса выпускает с регулярностью в столетие новый набор Таро — с усовершенствованной логикой картинки и иным балансом. Со времён Козьмы и Марселя вышло пять или шесть плановых колод. Так, в 17 веке ввели швейцарскую, иначе — юнонскую колоду. Спустя столетье имело хождение Таро Эттейлы, а прошлый век принёс Египетское Таро. Мне попала в руки очередная плановая колода Таро — вероятно, опытный образец, ещё не введённый в широкий оборот.
— Как вы её раздобыли?
Розанов поведал, как на журфиксе подобно заправскому зоологу наблюдал за очередным явившимся в столицу на прокорм зверем. Дорогой друг, которому Василий Васильевич не мог отказать, попросил оценить личность модного в этом сезоне «старца». Впрочем, Розанов взялся за работу с удовольствием. Объект наблюдения звался Щетининым. Оный «старец» был зрел и крепок. Наряжался он в расшитую золотой канителью рубаху и кафтан на крючках. Ходил в сапогах бутылками, приводя дам петербургского бомонда в трепет диковатым видом и натренированным перед зеркалом пристальным взглядом из-под бровей. На «старца» многие жаловались, но вменить ему вроде было нечего: публика сама одаряла его деньгами.
В этот раз «старец» вёл приступ некой простодушной дамы. Вдруг почуяв, что за ним присматривают, вообразил невесть что и пустился наутёк, благодаря своей крупной комплекции проложив в толпе просеку. Прежде чем толпа сомкнулась подобно водам Красного моря, Василий Васильевич увидал на паркете чёрную коробочку и машинально подобрал. Должно быть, Щетинин выбил её из чьих-то рук или из неглубокого кармана. Никто не заявил своих прав на предмет, и писатель унёс его домой.
— Всё же почему вы убеждены, что колода — плановая?
— У меня есть решающий аргумент, — лукаво прищурился Розанов. — Старший Аркан всякой продающейся в лавках колоды имеет 22 карты. Ходят слухи о неких секретных картах, называют разное их число. И вот в этой колоде имеются дополнительные три карты: «Воскрешённый», «Скрижаль» и пустая карта — «Nihil»!
— Мало ли, художник услыхал сплетню о секретных картах и нафантазировал их.
— Ах, оставьте, Коля. Эти три карты заканчивают смысловой ряд Старшего Аркана и на своих позициях как влитые. Они предусмотрены изначально, ещё Марселем Фичиной. Случайно эдак не придумаешь! Тут — целая «философия»! Если выложить Старший Аркан согласно нумерации, получится история в картинках, рассказ о некоем духовном «путешествии», восхождении по лестнице о двадцати двух ступенях. Это история о возвышении уличного дурачка, который давешнего не помнит и не понимает мироустройства, до совершенного человека, обоеполого Адама Кадмона.
— Не хотел бы я стать «совершенным» Адамом Кадмоном, — произнёс Вольский, прежде чем, задержав дыхание, отъесть сдобренной хреном говядины.
— Это же метафора! — брюзгливо сказал Розанов. — Так вот, на пути героя появились три новых вехи. Вдобавок, три скрытых карты чудно дополняют общий баланс колоды. А на одной из них, «Скрижали», выведен небольшой ключик, который, признаюсь, в известной степени помог в расшифровке колоды. Собственно, без трёх скрытых карт колода — дребедень. Механизм Марселя Фичины отказывается служить без этих деталек. Думаю, мировая закулиса дала поручение местному отделению создать новую колоду. Это является повышением градуса для российских лож, но для Российской Империи в целом ничего хорошего не обещает. Местным фармазонам нужно выслужиться — такую колоду Таро соорудить, чтобы в их рвении никто не усомнился. Уже из рисунков карт ясно, что закулиса намерена усилить гнёт тех, кого они называют «профанами», то есть обывательского народа. При воссоздании любой ситуации эта колода Таро предложит своему владельцу куда более суровые меры чем прошлые колоды. Взгляните. Это самый важный, одновременно самый бесправный Аркан — «Дурак».