6 июня 1992 года мэр Москвы Г.Х. Попов ушел в отставку, ее вызвали перебои в снабжении населения продовольственными товарами, некоторые из которых пришлось распределять по талонам. И Лужков стал совмещать должности мэра и премьера правительства Москвы. И впоследствии он трижды избирался на пост мэра (в 1996 году он набрал 87,5 %, в 1999 году – 69,89 %, а в 2003 году – 74,81 % голосов избирателей).
При Лужкове облик Москвы претерпел значительные изменения: было построено много новых зданий, автомобильных дорог и транспортных развязок. В 90-е годы были полностью восстановлены храм Христа Спасителя, Казанский собор и Иверские ворота на Красной площади.
В 90-е годы образ идеального политика выглядел так: «…опытный руководитель, выдержанный и спокойный, готовый к разумным компромиссам, прагматик, но в то же время сторонник решительных мер. В имидже Ельцина тогда преобладали опыт, воля, лидерские качества и представительность; Зюганова – убежденность, красноречие, воля; Лебедя – воля, прямота, организаторские качества, уравновешенность; Явлинского – профессионализм; Жириновского – красноречие, воля, профессионализм».
А что же Лужков?
Лужков производил впечатление человека, крепко стоящего на ногах, простого, из рабочей среды, а потому близкого всем обычным людям страны. Настоящий труженик в неизменной кепке. Кепка – это был его стиль и проявление «чувства среды», что для политика очень важно. Говорили даже, что кепка – это такая же достопримечательность столицы, как Царь-колокол.
Лужков хорошо чувствовал себя в толпе, в массовке, ему всегда было что сказать людям. Он был человеком хлебосольным. Разводил пчел, играл в теннис и в футбол, мог позволить себе прокатиться на роликовых коньках. При этом мэр отличался сильным характером, и про него говорили, что он не дрогнет в любой ситуации. Он был чужд эпатажу, эксцентрике, был способен трезво анализировать происходящие процессы и активно на них реагировать. Умел подбирать работоспособную и сильную команду, был готов прислушиваться к другим точкам зрения, имел чувство перспективы.
Вместе с тем Лужкову были присущи обидчивость, капризность, нетерпимость к возражениям, импульсивность и властолюбие. Про себя он сам говорил: «Я не плюшевый, у меня есть свой стержень, свои принципы, которые я ни на что не разменяю. Не разменяю я их и на спокойную жизнь, на конъюнктуру. Надо оставаться самим собой».
А еще Лужков неоднократно подвергался критике за предполагаемые преференции, предоставляемые им на посту мэра Москвы структурам его жены Елены Батуриной (компания «Интеко»), ставшей благодаря этому одной из богатейших женщин страны.
Есть такие негативные характеристики политика, которые способны почти мгновенно разрушить тщательно создаваемый образ. Б.А. Березовский точно попал в болевую точку, бросив на ходу убийственную характеристику Лужкова – «врун, болтун и хохотун». Очевидно, что «хохотун» здесь присутствует для рифмы и означает «политический клоун», популист. Данная оценка явно не соответствовала действительности, но выстрел попал в цель. Ключевыми словами оказались «врун» и «болтун». Выраженные в такой форме, эти качества несовместимы с успешной деятельностью в политике и доверием населения. И тут достаточно вспомнить разочарование в В.В. Жириновском, которого общественное мнение определило как «болтуна» и «популиста», что стоило ему потери значительной части электората. И богатство – это еще один серьезный недостаток политика. Таков уж православный русский менталитет, порицающий обогащение. Особенно на фоне всеобщей бедности. И тут у Лужкова не все было в порядке.
Сам Лужков старался выглядеть «простым парнем», а вот его жена Елена Батурина, не без поддержки мужа-мэра, что называется, «гребла деньги лопатой». В 2022 году, согласно рейтингу Forbes, ее состояние составило 1,4 млрд долларов.
Новый глава правительства Егор Гайдар
15 июня 1992 года исполняющим обязанности премьера правительства РФ был назначен Егор Гайдар.
К этому человеку можно относиться по-разному. К нему по-разному и относились. Его до сих пор много критикуют за то, что он сделал с российской экономикой. Но не следует забывать, что во всех бывших социалистических странах стартовые условия для рыночных преобразований были тяжелыми из-за глубокого кризиса предшествовавшей командной системы. Однако в России они оказались еще и крайне драматичными. 60 лет плановой экономики привели к структурным перекосам, в результате которых большинство предприятий, особенно предприятий ВПК, оказались неконкурентоспособными как на международном, так и внутреннем рынке, а большая часть из них стала просто ненужной. Картину усложняла макроэкономическая несбалансированность – всеобщий товарный дефицит, резкое падение бюджетных доходов (в том числе в результате падения мировых цен на нефть во второй половине 80-х годов и антиалкогольной кампании), потеря контроля над денежным обращением, наращивание денежной массы, кризис платежного баланса и дефолт по внешней задолженности. В сложившейся ситуации невозможно было избежать глубокого падения ВВП и резкого роста цен после их либерализации.
Министр экономики и финансов, будущий премьер-министр РФ Егор Гайдар на совместном заседании палат Верховного Совета РФ. Январь 1992
© Александр Макаров / РИА Новости
В России дно спада было достигнуто в 1998 году с совокупной потерей ВВП 45 %. Россия боролась с трехзначной инфляцией до 1995 года. И все же у страны была программа экономической трансформации, подготовленная осенью 1991 года командой под руководством Гайдара. Однако политические условия реализации этой программы оказались в России намного более сложными, чем в странах Центральной Европы и Прибалтики. Окно политических возможностей для радикальных преобразований, открытое провалом ГКЧП и формированием правительства под руководством президента Ельцина, захлопнулось очень быстро – практически уже весной 1992 года. И до конца 90-х годов в законодательной ветви власти доминировали популистские силы, тормозившие реформы. Кроме того, действия Центрального банка России до осени 1994 года противоречили принципам денежной политики в рыночной системе.
Несмотря на все эти трудности, экономическому блоку правительства под руководством Гайдара удалось в течение 13 месяцев (с ноября 1991 года по декабрь 1992 года) запустить основные реформы, которые привели к фундаментальному изменению экономической системы. Были либерализованы цены, зарплаты, валютный курс, внутренняя и внешняя торговля, запущена широкомасштабная программа приватизации, проведена налоговая реформа, сокращены государственные расходы, сделаны первые шаги по созданию базовых рыночных институтов, введению рыночного законодательства, конверсии оборонной промышленности на гражданские нужды, реформе социальной сферы и многим другим направлениям.
Да, получилось далеко не все.
Как отмечал министр экономики РФ в 1994–1997 годах Е.Г. Ясин, «Гайдара критиковали несчетно».
И он взял на себя много хулы. Но только сейчас почему-то, говоря о Гайдаре, не любят вспоминать, что он взял на себя ответственность за огромную, по сути развалившуюся страну. Не вспоминают, что по-старому экономика уже не работала, а как она может работать по-другому, никто не знал.
За 1992 год Гайдара проклинали многие, в том числе депутаты Верховного Совета, возглавляемого Хасбулатовым, и за все это он не заработал ничего, кроме нервного тика. Но ему и этот его тик не могли простить! И как же люди высмеивали его «сытую привычку» причмокивать, как злобно и с удовольствием смеялись над ним…
Подвиг Гайдара сродни подвигу Кутузова, приказавшего оставить Москву. Этот подвиг базируется вроде бы на здравом смысле, опыте, знаниях… Но он так противоречит сложившемуся укладу, «коллективному бессознательному», всеобщим ожиданиям целого народа, огромному множеству частных интересов сильных мира сего, что взять на себя такую ответственность могут только единицы.
Кто ответит, какими могли бы быть результаты российских реформ, если бы Гайдар и его команда получили полноценную поддержку со стороны народных депутатов и больше времени для ее реализации…
Специалисты говорят, что при более последовательной реализации программы Гайдара Россия могла бы избежать кризисов октября 1994 года («черный вторник») и августа 1998 года.
Короче говоря, все могло бы быть иначе…
И нужно отметить, что именно благодаря решениям Е.Т. Гайдара «развод» с союзными республиками прошел без крови.
Не стоит забывать, что и летом 1991 года, и осенью 1993 года мы стояли перед лицом реальной угрозы того, что может пролиться большая кровь. Достаточно сопоставить все происходившее тогда с югославским сценарием или с событиями революционных 1917–1922 годов в Российском государстве. При этом в 1991–1993 годах все происходило на территории, нашпигованной ядерным оружием.
Даже в первом правительстве Ельцина – Гайдара «младореформаторы» были в численном меньшинстве. И Егор Тимурович «показал себя очень одаренным политиком именно в тот момент, когда сумел нащупать все необходимые социальные и экономические компромиссы, без которых российское общество было бы обречено на полный распад».
Главная проблема же заключалась в том, что Гайдар «должен был принимать решения, от которых в прямом смысле зависела судьба всей страны, всех сограждан. Принимать такие решения, не имея лишней минуты на раздумья. А в итоге этих решений надо было не только избежать катастрофы, но и заложить основы принципиально новой жизни. Вернуть рынок и здравый смысл туда, где его не было 75 лет. Где отсутствие того и другого стало привычкой… Гайдар пошел на шаг, который оказался спасительным и который сразу сделал его мишенью: он отпустил цены. Да, люди, вышедшие на улицу торговать чем придется, – не слишком эстетическое зрелище. Но это точно лучше, чем голод и гражданская война».