Ее лицо на экране искривилось, превратившись в безобразную гримасу: нос, глаза и рот расплылись и смешались между собой, а голубой фон вокруг тела сделался грязно-фиолетовым, но через мгновение все вернулось, как было. Фима испуганно ахнула, среди студентов послышались смешки.
– Как вы, наверное, уже поняли, помехи появились из-за того, что Серафима попыталась выдать желаемое за действительное, – пояснил Лен, обращаясь к студентам, и снова защелкал кнопками на пульте. – Вот вам наглядный пример тех изменений, которые происходят в нашем ментальном теле в тот момент, когда мы пытаемся искажать свое восприятие реальности. А теперь взгляните в левый сектор экрана.
Там возникло изображение зеленой лужайки с пышной цветочной клумбой в центре. Какой-то человек двигался от края лужайки к клумбе и прошелся прямо по цветам, послышался хруст стеблей, ломавшихся под тяжелыми сапогами. Вокруг отражения Фимы в соседнем секторе экрана вспыхнула красная аура.
– Итак, сейчас вы испытываете возмущение, – прокомментировал Лен. – Но попробуйте представить, что вам это безразлично.
Красный цвет ауры сгустился до черного, чернота щупальцами поползла на лицо и тело студентки, искривляя силуэт.
– Вот, вы делаете над собой усилие и тем самым наносите себе ущерб.
Фима испуганно побледнела. Лен объяснил:
– Один раз – это не страшно, но если проделывать подобное годами… представляете, да, во что превратится ваше ментальное тело? Теперь давайте попробуем еще раз. Вы уже знаете, что человек растопчет цветы на клумбе. Представьте, будто находитесь рядом с ним и можете помешать ему сделать это.
Левый сектор экрана моргнул, клумба на лужайке вновь выглядела нетронутой. Человек в сапогах размашисто прошагал прямо к ней и уже занес ногу над растениями, но вдруг замер на мгновение, а затем, отступив назад, направился в другую сторону.
Отражение Фимы излучало сияние, от черноты не осталось и следа.
– Что вы сделали, Серафима? – спросил Лен, довольно улыбаясь. – Вообразили, что встали у него на пути?
– Нет, просто пожелала, чтобы он прошел мимо.
– Вот, видите, и это принесло результат. Желание – это энергия, которую мы излучаем в пространство. Когда ее поток достаточно мощный, мы начинаем взаимодействовать с внешним миром и влиять на людей, животных, растения, даже на природные явления. В жизни, конечно, не все так просто – захотел, и получилось. Но такие способности есть у всех, однако у большинства они не только не развиты, но и безвозвратно загублены множественными искажениями, происходившими с их ментальным телом на протяжении жизни.
Лен позволил раскрасневшейся от волнения Фиме вернуться на свое место, выключил экраны и продолжил говорить. – Умение отличать хорошее от плохого, красивое от ужасного, правильное от неправильного – эти качества, как, например, слух или зрение, даются человеку при рождении. Но чем чаще люди обманывают себя или других, тем слабее эти качества становятся, теряют остроту и могут даже вовсе исчезнуть.
Тильда вновь погрузилась в размышления, но вскоре прозвенел долгожданный звонок, последний на этот раз. Устремившись к выходу за Вольгой и Якуром, она ловила последние отголоски приятной мелодии, думая о том, что возможно, никогда больше ее не услышит.
Выбрав свободное место в парке перед главным корпусом, трое заговорщиков расположились на скамейке рядом с аккуратно, будто по линейке, подстриженными кустами, и приготовились поджидать Руубена и Пункки, но те объявились почти сразу же, – видимо, бродили неподалеку от входа и заметили их еще на крыльце.
– Мы здесь, – послышался в пустоте перед ними голос Руубена. – Когда двинем за ключами?
– Прямо сейчас. – Вольга встал со скамейки и начал ощупывать руками воздух, чтобы оседлать невидимого драугра, но в этот момент чей-то зычный голос накрыл их громовым раскатом:
– Добрый вечер, первокурсники! Как учеба? Осваиваетесь? – На дорожке в десятке метров от них остановился Скала. Наверное, он принял на свой счет то, что все трое подскочили и вытянулись по струнке, потому что добавил со снисходительной усмешкой: – Команды «смирно» не было, отставить!
Шутке рассмеялась только Тильда, и вышло это у нее как-то визгливо, а Якур и Вольга продолжали стоять так, будто проглотили каждый по лыжной палке, испуганно вытаращившись на декана.
– У нас все в порядке! – Якур «отмер» первым.
– Да, в полном! – поддержал его Вольга.
– Как вам диагностические устройства, не мешают? – спросил Скала, показывая на «окольцованные» головы студентов.
– Абсолютно не мешают. – Тильда отрицательно помотала головой для убедительности.
– Завтра перед уроками зайдите в медчасть, пусть там ваше общее состояние проверят, – сказал Скала и сильно потянул носом, так, что его ноздри превратились в узкие щелочки.
«Нет!» – внутренне вскрикнула Тильда, решив, что декан почуял витавший вокруг запах разложения и догадался о близком присутствии нечисти, а значит, вот-вот поднимет тревогу. Возможно, так бы и случилось, но к счастью, его окликнул кто-то из группы служащих, остановившихся поодаль. Скала извинился и отошел. В течение нескольких минут он общался с работниками, при этом в разговоре часто упоминалось имя Зарубина, а потом вся группа направилась в сторону главного корпуса. Скала, по всей видимости, позабыл и о студентах, которым явно собирался сказать что-то еще, и о неприятном запахе.
Из пустоты рядом с Тильдой донесся шумный вздох облегчения, и голос драугра, звучавший, как голоса демонов в мистических фильмах – как будто несколько человек говорят в трубу одно и то же, но вразнобой, – произнес:
– Кажется, пронесло, хозяин!
– Тише ты! – шикнул на него Руубен. – Погоди, пусть подальше уйдут.
Из учебного корпуса выбежала какая-то женщина, явно не относящаяся к числу студенток. Присмотревшись, Тильда узнала в ней чопорную даму – методиста из приемной, Веру Антоновну, только вид у той был совсем не такой чопорный, как в прошлый раз. Ее высокая прическа съехала набок, на блузке не хватало пуговиц, а на бронзовых колготках под коленями белели рваные дыры, будто Вера Антоновна споткнулась на бегу и проехалась на коленях по коридору несколько метров. В руках она сжимала какой-то листок с печатным текстом и размахивала им над головой, пытаясь привлечь чье-то внимание, скорее всего – Скалы, выделявшегося в группе людей обилием золотых деталей на костюме. Декан вместе со служащими как раз направлялся к зданию института и ускорил шаг при виде методистки.
– Леонид Алексеевич! – Ее крик вышел таким надрывным, словно она собиралась молить о спасении. – В Гирвасе тет… тектонический сдвиг! Вот! Только что пришло по внешней почте! – Она энергично потрясла листком. – На поверхности палеовулкана образовался разлом! Но это невозможно, вулкан же древний, не действующий!
– Когда это случилось? – Скала изменился в лице и, взяв листок из рук Веры Антоновны, уткнулся в текст.
– А еще за два дня до этого в окрестностях Гирваса видели живого мертвеца, поедавшего покойника на кладбище! Известно ведь, что этернокты держат при себе подобных существ, используя для своих темных делишек! Это точно дело рук этерноктов, они что-то затевают там, и одним разломом вряд ли обойдется! – продолжала кричать она, хотя уже стояла рядом с деканом.
– Звездову сообщили? – спросил Скала, не отрываясь от чтения.
– Да, он в курсе и уже прибыл на место происшествия вместе с оперативной группой.
– Прибыл на место? – Скала удивленно поднял взгляд на методистку. – Странно. Это не в его компетенции. Он собирался вернуться к себе наверх, за Барьер, говорил, что покинул пост лишь на пару дней, только ради сына. Неужели там стряслось что-то серьезное? – Он задумчиво потер свободной рукой седой висок. – Есть свежие данные о сейсмической активности в этом регионе?
– Нет никакой активности, то-то и удивительно, откуда же тогда было взяться разлому?
– Да-а… – Скала кивнул и вновь уткнулся в лист бумаги. – Здесь говорится, что его длина около двухсот метров, глубина пока неизвестна, а очертания похожи на человеческий силуэт. Загадка…
– Загадка, еще какая загадка! – Вера Антоновна отчаянно закивала, хотя Скала на нее не смотрел, его взгляд продолжал скользить по строчкам. – Вы еще снимок не видели! Думаю, вам стоит взглянуть на него. Разлом засняли с дрона. С большой высоты он выглядит так, будто огромный человек провалился в бездну, проломив собой земную кору. Причем, края разлома ровные, словно фигурку в тесте вырезали, представляете?
– Хм… Убийство Зарубина, похищение студентки, незаконное пересечение Барьера, а теперь еще и фигурка в тесте. Что же они такое затевают? – бормоча себе под нос, Скала направился к крыльцу института. Вера Антоновна засеменила следом, то и дело подворачивая ноги на высоких каблуках и явно прихрамывая. Служащие потоптались немного и неуверенно потянулись за ними.
Тильде удалось поймать каждое слово из разговора декана и методистки, и теперь она стояла, оцепенев, в ожидании, пока немного улягутся мысли, вихрем проносившиеся в ее голове: «Гирвас… Каменный великан… Виола… Блаватская… Огненное пекло».
– Думаю, операцию по добыванию ключей лучше пока отложить, – раздался над ухом голос Якура.
– У меня такое чувство, будто мы уже опоздали, – ответила Тильда.
Вольга промолчал, но по глазам было видно, что и молчание, и бездействие его неимоверно тяготят.
– Ох, сколько же можно откладывать! – ворчливо прошептал поблизости невидимый Руубен, и ему вторил приглушенный голос драугра:
– Давай рискнем, хозяин! Обещаю, мы прорвемся!
– В коридорах полно служащих, – резонно заметил Якур. – Столкнетесь с кем-то и выдадите себя. А второй попытки не будет. Предлагаю подождать до ночи.
– Сомневаюсь, что это хорошая идея! – возразила Тильда. – Ночью так же светло, как и днем, никакого преимущества нет. Зато наверняка здание университета будет закрыто, как и все кабинеты, включая медчасть. Что же нам, двери ломать? А вдруг там сигнализация? Или вообще все заблокируется, как было с дверью общежития во время тревоги, когда даже замок на двери не открывался?