Подмахнув у начальницы заявление об уходе по собственному желанию, стоически проигнорировала стоящих чуть в стороне Сергея и Игната Петровича, которые никак не могли понять, что случилось с их лучшей официанткой. Объяснять что-либо не было никакого смысла, потому что причину, по которой попросила увольнения, выдумала буквально за десять минут и была она до того глупой, что аж стыдно становилось: не сошлись характерами с коллегами. Тьфу, блин! До этого два с половиной года проработала с управляющим, шеф-поваром и подругой душа в душу, а теперь, видите ли, они на меня косо смотрят... Короче, полный бред, но размашистая подпись Натальи Игоревны и печать нашего кафетерия всё же украсили лист формата А4.
Сухо попрощавшись с бывшими коллегами, поспешно порулила в сторону выхода, понимая, что ещё немного и устрою вселенский потоп из слёз, тем самым посылая коту под хвост такую замечательную "легенду". Слава Богу, Маняшка сейчас отвозила какой-то заказ, поэтому не знала о подобном самоуправстве, иначе фиг бы кто меня отпустил, да ещё бы и по шее настучали за подобного рода клевету. Кстати, к слову о Булавинцевой...
Я ни сном, ни духом не знаю, как у блондиночки развиваются отношения с Савельниковым. Нет, они оба активно каждый час-полтора пытаются до меня дозвониться или пообщаться посредством SMS-сообщений, поэтому пришлось надоед внести в чёрный список. Благодаря чему, количество звонков резко сократилось, но возросло число гневных сообщений, в которых описывались всевозможные способы моего убиения, если я не одумаюсь и не перезвоню сиюминутно. Расспрашивать Маняшу о личной жизни как-то нет желания, да и в сообщении поэму не настрочишь, поэтому все мои вопросы сводятся к бытовым: как дела, как родители. А вот Герман... Каюсь, ещё ни разу так и не ответила на его SMS'ку, просто-напросто не смогла себя пересилить, буквально корчась от боли, охватывающей сердце, стоит только вспомнить о черноглазом парне.
Вылетев на улицу, врезалась в прохожего и, забыв извиниться, галопом понеслась вниз по улице, надеясь пересидеть эмоциональную бурю в уютном скверике. Гудок машины нагнал, когда я уже практически достигла арки, за которой располагался сквер, и, буквально секунду спустя, рядом со мной притормозил внушительный джип Васечкина. Сбывались мои самые страшные опасения: Егору опять от меня что-то нужно... И далеко не факт, что это загадочное нечто не выйдет мне боком.
- Садись, подброшу до дома! - радушно предложили, опустив боковое стекло.
- Да я, как бы, свежим воздухом подышать хотела, - сообразив, что подобная отмазка звучит до противного жалко, ещё больше усугубила ситуацию. - Мы разве не всё обсудили утром?
- Нет, - жёсткий взгляд корреспондента оценивающе пробежался по моей тощей фигуре. - Огурцова, ты мне должна двадцать одну тысячу рублей.
- С какого перепугу? - выронив из ослабевших пальцев сумочку, только и могла, что осоловело хлопать ресничками.
- Я заплатил за весь месяц, но так как ты сегодня решила разорвать контракт со мной, то придётся вернуть половину суммы!
- А как насчёт моральной и физической компенсации? - зло сощурив глаза, подняла ридикюль с земли.
- Только по решению суда, - нагло ухмыльнулись мне в ответ. - Ну, как, подвезти?
Скрипнув зубами, снова заняла место рядом с водителем. Громоздкая иномарка плавно вклинилась в автомобильный ряд... Вот только проспект Чадских находится в противоположной стороне. Если ехать по этой улице, то вполне быстро можно добраться до... Академии "Нация"! У меня одной нехорошие предчувствия или уже давно пора было бить тревогу и орать дурниной: "Насилуют!", искренне надеясь, что законопослушные граждане вызовут полицию, тем самым негласно помогая избежать очередного приватного разговора с ненавистным журналистом?
- Егор, чего тебе ещё от меня надо? - да, я устала от бесперспективной игры в кошки-мышки, где почему-то всегда выступаю в качестве куска сыра.
- Отработай оставшуюся половину зарплаты, и мы с тобой разбежимся в разные стороны, как в море корабли, - внесли на рассмотрение вполне обоснованное предложение. - Но, можно так же и наличкой обойтись.
- Хорошо, поставлю вопрос по-другому, - блин, если и дальше буду так зубами скрежетать, то в скором времени и на дантиста придётся тратиться. - Что я должна сделать, чтобы больше никогда не видеть тебя в своей жизни?
- О, а вот это уже деловой подход, - хохотнул Васечкин, припарковываясь в нескольких метрах от северного КПП Академии. - Одна птичка донесла мне, что у тебя с Мошкалёвым довольно тесные отношения, - проигнорировав покрасневшее лицо собеседницы, журналюга пёр танком дальше. - От тебя, Павлуша, требуется спровоцировать Аркадия на громогласный скандал с остальными членами "королевской" четвёрки, и лишь тогда я забуду о долге.
- Скотина! - поставила вполне обоснованный диагноз парню. - А я тебя ещё другом считала...
- Ну, и дура, - не остался в долгу оппонент. - Я твой работодатель, поэтому зря строила розовые замки из иллюзорных соплей и девичьих мечтаний. Есть ещё такой вариант, кстати: расскажи всю правду о себе "Казановам" и сделай так, чтобы расправа над тобой была записана на камеру. Думаю, видео, попав на просторы Интернета...
- Ладно, будет тебе скандал Кеши и остальных братцев-кроликов, - даже слушать не хотелось, что ещё нафантазировал пронырливый корреспондент. - Чего ты этим добьешься?
- Развала одной из самых сильных группировок города, - честно ответил молодой человек, смотря мне прямо в глаза. - Разве не за этим мы заключали контракт и столько раз подставлялись под удары Цаплина, Мошкалёва, Гаршина и Павлюченко?
- Поправочка: подставлялась я и Савельников, который почему-то прикрывал меня, а ты же только получал готовые сведения и кропал компрометирующие статьи! - Сообразив, что повысила голос, попыталась взять себя в руки. - Как ты узнаешь о том, что я выполнила поставленные условия?
Васечкин никак не отреагировал на моё согласие, но вот блеск его глаз заставил неприятно заныть копчик, который буквально сигнализировал о новых неприятностях, замаячивших на горизонте. Нагнувшись немного в мою сторону, корреспондент открыл бардачок и, выудив из его недр небольшую коробочку, протянул её прибалдевшей мне. Открыв "подарок", с ужасом уставилась на небольшой наушник, полностью вставляемый в ухо, и брошь в виде бутона розы.
- Ладно, ты хочешь слышать всё своими ушами, - подавив дикое желание приласкать шантажиста и скрягу в одном лице об руль головой, попыталась разобраться в ситуации. - Но украшение-то зачем?!
- Это камера, - с унизительным смешком пояснили мне, извлекая с заднего сидения ноутбук и включая умную машинку. - Всё, чтобы не происходило с тобой, будет передаваться через спутник на этот компьютер, где автоматически и сохранится, представляя собой самую лучшую и непоколебимую улику против моих любимых "Казанов"!
- Знаешь, - нехорошее предчувствие крепло с каждым словом журналиста, - мне почему-то кажется, что ты надеешься не на скандал внутри четвёрки, а на ещё одну попытку моего умерщвления Цепным Псом.
- Я и от такого бы не отказался, - не стал ничего скрывать этот пед... кхм, парень, а я же, чувствуя, как начинаю просто кипеть от злости, пулей вылетела из машины и галопом понеслась в сторону Академии.
Помахав перед носом флегматичного секьюрити пропуском, выскочила на главную аллею ВУЗа, чуть при этом не затоптав двух девушек, вальяжной походкой шествующих к неприметному, но такому родному кафетерию, где мы частенько обедали с Германом. Отмахнувшись от воспоминаний, активно пытающихся сбить меня с верного пути, ласточкой понеслась к лабораторному корпусу, где, если верить расписанию и информированному по всем вопросам Васечкину, проходила пара у двух членов "Казанов".
- Студентка Огурцова, почему в неподобающей одежде разгуливаете по территории Академии "Нация", и где ваш бейджик? - Вот, блин, "повезло" навраться на Дмитрия Васильевича Шибнёва - куратора группы 4 "Б", коршуном налетевшего на меня в холле корпуса.
- Добрый день, - притормозив возле разгневанного мужчины, в экстренном порядке попыталась придумать правдоподобную причину наличия джинс и свитера, а не строгой формы, формально закреплённой Уставом Академии. - Понимаете, тут такое дело... даже не знаю, как сказать... - врать, когда на тебя смотрят как Святая Инквизиция в последней инстанции, очень трудно, даже практически нереально.
- А ты по существу попробуй, - предложил Павлюченко, неслышно подходя ко мне со спины. - Добрый день, Дмитрий Васильевич!
- Здравствуйте, Натан, - отчётливо скрипнув зубами, Шибнёв всё-таки выдал правдоподобную улыбку. - Почему не на паре?
- Преподаватель раньше отпустил, - посетовал Павлюченко, как бы невзначай приобнимая остолбеневшую меня за плечи. - Вы на Пашеньку не ругайтесь, она немного приболела, но я смог уговорить её сходить погулять, развеяться, поэтому девушка одета не в форму Академии.
Быстрый взгляд куратора как бы спрашивал, а сама ли я согласилась на подобное предложение, или Цепному Псу пришлось приложить к моей кротости непосредственно руку. Состроив мину "я у мамы дурочка", старательно отвела глаза, прекрасно понимая, что стоит только дать повод и тогда вопросов относительно внешнего вида студентки Огурцовой (никакой тональный крем не помог, синяк отчётливо проступал даже сквозь приличный слой "штукатурки") не оберёшься, а давать правдивые ответы в присутствии Натана как-то не особо и хочется. Шибнёв ещё какое-то время мозолил подопечную глазами, из-за чего чувствовался лёгкий дискомфорт, но стоило ему только немного сдвинуться в сторону, пропуская стайку студенток, как мне приветливо помахали улыбающиеся Гаршин и Цаплин, спускающиеся со второго этажа.
Вздрогнув, попыталась ужом выскользнуть из объятий Павлюченко, но лишь больше усугубила ситуацию. Придвинувшись ко мне непозволительно близко, парень немного наклонился, якобы поправляя непослушные девичьи волосы, выбившиеся из-под шапки, а на самом же деле приказал стоять смирно и улыбаться, да так искренне, чтобы меня посчитали самой счастливой девушкой на всём белом свете. Только хотела возмутиться подобным приказным тоном и во всеуслышание послать наглого "ухажёра" дальним лесом через широко известные буераки, как меня в очередной раз опередили... чуть не доведя до сердечного приступа.