- Смилодона, - фыркнул Лайк. - Но ты прав по сути. В Инквизиции, конечно, слабых Иных вообще нет - думаю, второй-третий уровень Силы - это нижний предел. Из вампиров там только высшие. А из оборотней... мне кажется, что Хена - единственный. Но все равно - Хена, и наблюдатель...
Лайк определенно задумался.
- Получается, бывают высшие оборотни? - спросил любопытный Ефим.
Лайк не ответил: он думал. Ответил Ираклий:
- Не бывает высших оборотней. Бывают очень старые оборотни. Поживешь с ихнее - многому научишься.
В дверном проеме нарисовалась Лариса Наримановна - в темно-вишневом кимоно с вышивкой и такого же цвета тапках. Волосы она заплела в косу весьма, надо сказать, толстую, как матерая гюрза.
- Ефим! - велела она. - Пойди-ка полечи Джованни! Совсем не умеют пить эти итальяшки!
Ефим послушно ускакал, зато вместо него немедленно заявился Рублев. Вид у него был слегка ошалелый. Наверное, Хена зашел и к нему.
- Вот все и собрались, - подытожила ведьма. - Лайк, хватит брейн юзать, просыпайся.
Лайк, прикрыв глаза, кивнул, и сел поудобнее, одновременно освобождая место для Ларисы Наримановны. Рублев рухнул рядом с Симоновым, туда, где раньше сидел Ефим.
- Пива хотите, Лариса Наримановна? - поинтересовался Симонов не без подобострастия.
- Не подлизывайся, Симонов. Захочу - возьму.
Симонов умолк, словно жабу проглотил.
- Если наблюдателем от Инквизиции пошел Хена, значит дело куда серьезнее, чем представлялось сначала. Так? - в лоб сформулировала ведьма, в упор глядя на Лайка.
Тот отвечать не спешил, но всем видом показал, что вот-вот ответит.
- Не обязательно, - наконец озвучил он результаты недавних размышлений. - Смотри: Хена - в прошлом Темный. Всяких сектантов-отморозков он на своем веку видал-перевидал - нам и не снилось. Возможно, Прага дает нам знать: ребята, тыл у вас есть. С другой стороны, это может означать и противоположное. Типа, Прага сразу намекает, что не верит в успех операции нашими силами.
- Погоди, но Хена ведь назвался наблюдателем, стало быть прямо вмешиваться он не станет.
- А ему и не нужно вмешиваться. Инквизиция просто демонстрирует необходимый уровень участников операции. Вот, мол, каков требуется наблюдатель. Какими должны быть действующие лица - думайте сами.
- Ай, Лаки, не усложняй, - Ираклий досадливо поморщился. - Можно подумать, что ты, Лариса или я не соответствуем этому уровню.
Лайк криво усмехнулся:
- Мы-то соответствуем. А Прага, возможно, тонко намекает: а остальных зачем взяли?
- Надо же учить молодежь, в конце-то концов? - Ираклий характерным движением провел согнутым пальцем по усам. - Вспомни, как сам меня натаскивал. Да и вообще, какое Праге что до наших действий ПЕРЕД операцией? Их задача судить оступившихся.
- Но и предотвращать нежелательное - тоже. Чтоб далеко не ходить, вспомни как они четко сработали, когда психи-финны приволокли в Москву Коготь Фафнира.
- Но мы-то ничего пока страшного делать, вроде, не собираемся...
- Собираемся, - бесстрастно возразил Лайк. - Мы собираемся низвергнуть в сумрак несколько десятков Иных. Не забывай об этом. Не забывай о подобном никогда.
Некоторое время легионеры Тьмы переваривали сказанное.
- У меня вопрос! - будто в школе поднял руку Швед. - Почему тогда от Света наблюдатель откровенно слабый? Не понимаю.
- Это Гесер-то слабый? - с нескрываемой иронией переспросил Лайк. Ну-ну!
- Гесер? - озадачился Швед. - Вроде ж этот... Алексей Соло-чего-то-там.
- Швед, не разочаровывай меня! Алексей - просто ширма. Настоящий наблюдатель - Пресветлый Гесер лично. Просто быть наблюдателем официально ему как бы не по чину - слишком мелко. Завулон, я или тот же Хена - мы плюем на подобные иерархические тонкости, а Гесеру ходить наблюдателем не пристало, неподобающе. Светлые всегда блюдут имидж, замараться боятся. Ну, и не последнюю роль играет то, что Гесер - москвич. А как уже неоднократно говорилось, если москвичи суются в дела питерцев...
- Все, понял, - кивнул Швед.
- Огласи первичный план действий, - деловито попросила Лариса Наримановна.
- План прост. Селимся в Советской, на набережной Фонтанки. Есть напротив нее один домик... Я буду не я, если Черные там периодически не светятся. Входим в контакт. Напрашиваемся на шабаш, одновременно убедив вожаков Черных в необходимости провести самый масштабный шабаш, какой можно вообразить. Разумеется, с целью привлечь как можно большее число Черных единовременно. Дальше по обстоятельствам.
- С Дозором Питера контактируем?
- Формально. На деле работаем в автономе. Еще вопросы?
Команда некоторое время переглядывалась.
- Да, вроде, все, - подытожил за всех Симонов.
- Тогда откупорьте мне, если не затруднит, пивка.
Глава четвертая.
Питер встретил их пасмурным небом, неприятным моросящим дождичком и заплеванным перроном. Лариса Наримановна тут же взнуздала ближайшего носильщика; на его тележку и остальные легионеры погрузили немногочисленные вещи. Только Швед остался с сумкой на плече - свой ноутбук он не доверял никому. Прошли по перрону, миновали здание вокзала. Под ногами валялся всякий мусор - окурки, обертки, клочки газет. Перед выходом на Лиговский у вентиляционной шахты грелось целое сонмище бомжей. Тут же рядом два синюшных типа давили с горла дешевый азербайджанский портвейн, а чуть в стороне, у неопрятного забора, натужно блевала увядающая дама в старомодном плаще и такой же старомодной шляпке.
Арик брезгливым взором обозрел все это. Лайк, перехватив его взгляд, усмехнулся и развел руками:
- А чего ты хотел? Культурная столица!
Дождик все сыпал и сыпал. Никто, понятное дело, украинский десант не встречал, видимо у местного Дневного Дозора нашлись дела поважнее. Например, переложить стопку документов с одного стола на другой.
Ефим шустро отловил три машины; носильщик погрузил вещи, получил денежку и убрел назад, в грязь вокзала. Впрочем, на улицах было ненамного чище.
Прямо из машины Лайк позвонил наблюдателю от Светлых.
- Алло! Герр наблюдатель? Оставьте приветствия, они все равно неискренни. Имею вам сообщить, что мы прибыли и приступили к работе. Да. Кстати, не советую за нами таскаться. Ну, чао, чао, как говорят итальянские вампиры...
Сунув мобильник в карман, Лайк закурил. Ираклий с заднего сиденья с сомнением поинтересовался:
- Думаешь, он внимет твоему совету и не станет за нами шпионить?
- Не думаю, - равнодушно ответил Лайк. - Именно потому и не внимет, что я посоветовал. А то ты не знаешь Светлых...
Шеф киевлян отвернулся и принялся глядеть в окно.
Питер производил мрачное и гнетущее впечатление - на всех, за исключением пожалуй только находящегося в прострации Джованни.
В "Советской" быстренько поселились, не прибегая ни к каким особым воздействиям: хватило банального воздействия достаточно больших денег. Впрочем, в таких гостиницах всегда найдутся свободные места. Выбрали люксы, те что подороже, в дальнем крыле. Потом все, кроме Ларисы Наримановны, вернулись в высотный корпус, по длинному коридору. Симонов попытался заглянуть в попавшийся по пути бар "Bavaria", но Лайк его мигом одернул.
В окна стучался дождь.
Арик не ожидал, что в другом баре, напротив гостиничной стойки, сидеть станут совсем недолго. Всего по два коктейля. После второго Лайк решительно встал, затушил сигарету в пепельнице и объявил:
- Всем спать! Завтра вы нужны мне свеженькими и бодренькими. Кто вздумает продолжить... применю санкции. Уразумели?
- Так точно! - Ефим бодро приложил ладонь к виску. На американский манер.
- Вольно, - пробасил Лайк и царственным жестом всех отпустил. А сам направился к выходу из гостиницы.
Наутро свеженький и бодренький Лайк привел свою свеженькую и бодренькую команду на верхний, восемнадцатый этаж высотного корпуса, где не было номеров, только просторный холл со стеклами во всю стену да небольшой кинозал. Кинозал был заперт; Иным не составило бы труда проникнуть в него, но сейчас всех привлекли окна.
С высоты Питер производил еще более гнетущее впечатление, нежели с поверхности. Особенно в такую слякотную погоду, ничуть не изменившуюся со вчерашнего вечера. Особенно, если взглянуть через сумрак. Город распластался внизу, словно гигантский нарыв на теле земли - черно-серый, подернутый мутным туманом, зловещий и недобрый. Где-то там, внизу орудовали среди ничего не подозревающих людей Черные - Иные, которым вскоре предстояло навсегда рассеяться в сумраке.
Никто из команды Лайка не питал беспочвенных иллюзий, даже Ефим. Ни о каком перевоспитании и речи быть не могло. Инквизиция развоплощала Иных и за куда более мелкие прегрешения - а что же говорить о человеческих жертвах?
- А где тот дом, о котором ты говорил? - спросил Арик, обращаясь к Лайку.
Лайк неподвижно стоял перед стеклянной стеной.
- Сам не видишь, что ли? - Лайк наконец шевельнулся: пожал плечами. Попробуй угадать.
- М-м-м... - промычал Арик, шаря взглядом по пейзажу за Фонтанкой. Вон тот, частично рыжий, частично серый?
- Разумеется, - фыркнул Лайк. - Какой же еще?
Над домом и впрямь цвела остаточная аура - мрачно-багряных тонов. Соседние дома, правда, выглядели немногим лучше, но этот...
- Вообще-то не мешало бы туда наведаться, - заметил Лайк. - Прямо сейчас. Бери, Арика, Шведа и Димку - и вперед.
- Через мостик со сфинксами, да? - уточнил наблюдательный Швед. Сфинксов он заметил из окна машины.
- Ну, а как же еще? Мост, кстати, зовется Египетским.
- Ладно, - Арик переглянулся со Шведом и Рублевым и все трое неторопливо пошли к лифтам. Прочие остались глазеть на Питер с восемнадцатого этажа.
Выйдя из гостиницы разведчики подались чуть вправо, прошли по Лермонтовскому, миновали упоминавшийся мост, потом метров полста прошагали по набережной. И оказались на месте.
Не будь у дома таких мрачных и грязных стен, он был бы, пожалуй, даже красивым. Эркеры и фронтоны, высокие окна - все это, слившись воедино, сделало бы архитектуру любого здания неповторимой, единственной.