- Майя налила чай в чашку. - Туристы падки на такие вещи, - добавила она. - Ты зажигал костер?
- Сегодня утром, около твоего круга в моей роще… В твоей роще, - поправился Сэм, когда Майя выгнула брови. Логан рассеянно опустил руку и погладил Исиду, тершуюся о его ноги. Он заметил новый ошейник с амулетом, на одной стороне которого была вырезана пентаграмма, а на другой - солнечное колесо.
- Новый?
- В честь летнего солнцестояния. - Майя отрезала от буханки кусок хлеба, полила его медом и протянула Сэму. - Я сделала больше, чем требуется от феи.
Он откусил кусочек и обвел взглядом пышный сад. Летний ветерок колыхал высокие стебли, землю покрывало разноцветное море. Прилетела колибри и начала пить нектар из фиолетовых колокольчиков наперстянки.
Алые розы карабкались по шпалере к окну спальни, в которое он когда-то лазил, рискуя свернуть себе шею.
От запаха этих роз у него до сих пор сжималось сердце.
Теперь они сидели в тенистом саду. Взрослые и обремененные такими заботами, которых в детстве не могли себе и представить.
Майя надела платье без рукавов, зеленое, как окружавшая их листва. И ее лицо, прекрасное и спокойное, было совершенно бесстрастным.
- Где мы, Майя?
- В моем саду. Пьем чай с хлебом и медом. Сегодня для этого самый подходящий день. - Она подняла чашку. - Но, судя по твоему настроению, мне следовало подать вино.
Сэм встал и сделал несколько шагов в сторону. Майя знала, что скоро он ей все расскажет. Независимо от того, хочет она слушать или нет. Всего несколько вечеров назад он был весел, шутил и даже уговорил ее искупаться. Но сегодня его окутывала туча.
Он всегда был человеком настроения.
- Сегодня утром мне позвонил отец, - наконец сказал он.
- Ах…
- Ах, - повторил Сэм, ухитрившись произнести односложное слово саркастически. - Он «недоволен моими действиями». Передаю дословно. Я посвящаю местной гостинице слишком много времени и вкладываю в нее слишком много денег.
- Это твоя гостиница.
- Я сказал ему то же самое. Это моя гостиница, мое время и мои деньги. - Сэм сунул руки в карманы. - Но толку я не добился. Мне сказали, что я принимаю необдуманные и опасные финансовые и деловые решения. Его разозлило, что я продал свою квартиру в Нью-Йорке, слишком много вложил в переоборудование гостиницы и прислал на июньское собрание совета директоров своего представителя, а не прибыл лично.
Понимая чувства Сэма, Майя встала и начала растирать ему плечи.
- Мне очень жаль. Неодобрение родителей - вещь неприятная. Непонимание всегда причиняет их детям боль. Даже взрослым.
- «Мэджик-Инн» - наша первая и самая старая собственность. Отец считает, что я приобрел ее с помощью хитрости. Теперь гостиница стала костью, которую он хочет у меня отнять.
- А ты решил не выпускать ее из зубов.
Сэм стукнул кулаком о кулак.
- Верно, будь я проклят. Отец продал бы гостиницу чужим людям еще несколько лет назад, если бы не был обязан сохранить ее как семейное достояние. Он продал мне «Мэджик-Инн» с радостью, но разозлился, когда понял, что я хочу там все переделать.
- Сэм… - На мгновение она прижалась щекой к его спине и снова стала шестнадцатилетней девочкой, утешающей своего мрачного и несчастного возлюбленного. - Иногда с такими вещами приходится мириться.
- Иногда приходится. - Логан повернулся к ней. - Но он никогда не был способен на это. Ни он, ни мать никогда не мирились с моей сущностью. Они всегда стеснялись меня.
Разгневанный и раздосадованный ситуацией, в которой он оказался, Сэм сделал несколько шагов по дорожке.
- В его крови этого не меньше, чем в моей. - Он заметил, что Майя хотела что-то сказать, но остановилась. - Что? Говори!
- Сэм… Ладно, я скажу. У вас с ним нет ничего общего. Ты ценишь то, что имеешь, и радуешься ему. А он считает это… э-э… плохой чертой, доставшейся тебе по наследству. Как и многие другие. Поэтому ты представляешь собой нечто гораздо большее и ценное, чем он.
- Он стыдится этого. И меня тоже.
- Да. - Ее сердце заныло от жалости. - Я знаю, это всегда причиняло тебе боль. И причиняет до сих пор. Ты не можешь заставить его думать и чувствовать по-другому. Но можешь изменить собственные чувства.
- Именно так ты обращалась со своими родными?
Майя не сразу поняла, что Сэм имеет в виду ее родителей, а не Лулу, Рипли и Нелл.
- Я в чем-то завидовала тебе. Твои старики интересовались тобой и пытались как-то направлять тебя, пусть и неправильно. А здесь никогда не спорили. - Она повернулась и посмотрела на дом, который любила. - Они просто не обращали на меня внимания. Бунтовать было бессмысленно. А потом я решила, что в этом отсутствии интереса нет ничего личного.
- Ох, ради бога…
- Я знаю, о чем говорю. Так им было проще, удобнее и спокойнее. Зачем было расстраиваться, если они ничего не замечали? А если бы заметили, это сбило бы их с толку. Люди они неплохие, вот только родители никудышные. Я стала тем, кто я есть, в какой-то степени благодаря им. С меня этого достаточно.
- Ты всегда была благоразумной, - ответил он. - Я никогда не мог понять, восхищает меня это или злит. И не могу понять до сих пор.
- А ты всегда слишком поддавался настроению. -Она села на скамью. - И остался таким. И все же очень жаль, что этот звонок испортил тебе праздник.
- Ничего, пройдет. - Сэм снова сунул руки в карманы и нащупал кристаллы, которые забыл вынуть. - Он хочет, чтобы я не позднее чем через месяц вернулся в Нью-Йорк и занял свое место в компании.
Ее мир закачался. Боясь потерять равновесие, Майя вцепилась в скамью. Потом она с трудом встала и заставила замолчать часть своей души, которую тронула его боль.
- Понятно… Когда ты уезжаешь?
- Что? Я никуда не уеду. Майя, я же сказал тебе, что останусь здесь. Думай как хочешь, но это правда.
Она небрежно пожала плечами и пошла к дому.
- Проклятие, Майя! - Сэм схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
- Веди себя как следует, - холодно сказала она.
- Значит, ты ждала, что я соберу вещи и уеду? - спросил он. - Так, да?
- Я ничего не ждала.
- Что мне сделать, чтобы ты отказалась от этой мысли раз и навсегда?
- Для начала отпустить мою руку.
- Именно этого ты и ждешь. - Чтобы доказать ее ошибку, Сэм схватил Майю за другую руку, и они застыли на тропинке лицом друг к другу. - Именно поэтому ты не позволяешь прикасаться к себе. Даже тогда, когда это важнее всего на свете. Ты ложишься со мной в постель, но в свою, а не в мою. Обедаешь со мной в ресторане только тогда, когда это имеет вид деловой встречи. Не разрешаешь рассказывать про годы, проведенные вдали от тебя. И не делишься со мной магией, когда мы занимаемся любовью. Потому что не веришь, что я останусь.
- С какой стати? Зачем мне это делать? Я предпочитаю собственную постель. Не хочу ходить к тебе на свидания. Мне неинтересна жизнь, которую ты вел вдали от острова. А магия во время любовного акта - слишком интимная вещь, чтобы делиться ею с тобой.
Она оттолкнула его руки и сделала шаг назад.
- Мы сотрудничаем в бизнесе, составляем друг другу компанию и занимаемся сексом. Это меня устраивает. Если ты недоволен, то найди себе для игр кого-нибудь другого.
- Это не игра, мать-перемать!
- Да неужели? - Ее голос прозвучал резко. Когда Сэм шагнул к ней, Майя подняла руки вверх, и их разделило раскаленное докрасна пламя. - Осторожнее.
Он тоже поднял руки, и огонь залил поток голубой воды. Раздалось шипение, и в воздух поднялась струя пара.
- Разве я когда-нибудь был осторожным?
- Нет. Ты всегда хотел слишком многого.
- Может быть. Проблема заключалась в том, что я сам не знал, чего хотел. А ты знала. Всегда. Проклятие, Майя, тебе всегда все было ясно. Ты хотела того, в чем нуждалась. Временами я задыхался от твоих видений.
Изумленная Майя опустила руки.
- Задыхался? Да как ты можешь? Я любила тебя.
- Без вопросов, без сомнений. Казалось, ты видела в хрустальном шаре всю нашу жизнь до самого конца. Ты все решала за меня. Так же, как мои родители.
Лицо Майи побелело.
- Это жестоко. Все, хватит с меня! - Она побежала по тропинке.
- Хватит, когда я закончу. Бегство ничего не изменит.
- Ты убежал сам! - Майя стремительно повернулась. Боль, причиненная им много лет назад, ударила ее с новой силой. - И это изменило все!
- Я не мог быть таким, как тебе хотелось. Не мог дать тебе то, что ты считала самым важным. Ты заглядывала вперед на десять-двадцать лет, а я не знал, что будет завтра.
- Значит, это я виновата в том, что ты уехал?
- Я не мог остаться здесь. Ради бога, Майя, в то время мы были почти детьми, а ты говорила о семье. О детях. Когда ты лежала рядом со мной, мне отказывали мозги. Я говорил только о том, как мы купим коттедж в роще и…
Фраза осталась неоконченной. Обеим в голову пришла одна и та же мысль. Маленький желтый коттедж в роще, в который она не приходила с тех пор, как там поселился Сэм.
- Влюбленные девушки, - дрогнувшим голосом сказала Майя, - всегда мечтают о семье, детях и симпатичных коттеджах.
- Ты не мечтала. - Он вернулся к столу, сел и провел пальцами по волосам. - Для тебя это было судьбой. Когда я был рядом с тобой, то верил в это. Видел. И мне становилось душно.
- Ты никогда не говорил, что не хочешь этого.
- Я не знал, как это сделать. Когда я пытался, то смотрел на тебя и видел твою уверенность в том, что так должно быть. А потом я шел домой, смотрел на своих родителей и видел, что такое семейная жизнь. Думал о твоих родителях и их семейной жизни. Она была мелкой и душной. Мысль о том, что мы можем повторить их судьбу, сводила меня с ума. Я не мог сказать тебе об этом. Не знал, как это сделать.
- И вместо этого просто уехал.
- Уехал. Когда я начал учиться в колледже, то чувствовал, что разрываюсь надвое. Часть моей души хотела быть там, а часть - здесь. С тобой. Я думал о тебе постоянно.