Но. Оставайся собой и будь сильной – даже если ты не чувствуешь, что что-то пытается вторгнуться в твой разум, все равно держи оборону. Маска моего отца была третьей величины сложности, и, хотя другие могли сдерживать его эхо, я не смог. Не знаю… Думаю, что величина сложности учитывает далеко не все. Я мало что знаю о мастере Белладино, но говорят, что он был гением. А у гениев иногда бывает забавный взгляд на мир, хорошо это или плохо.
Мелани похлопала его по руке.
– Спасибо. За то, что предупредили. И спасибо за все. Мне лучше вернуться. Мама проснется и захочет есть.
– Конечно. Если вам что-то понадобится, моя комната наверху у лестницы.
Село солнце, и уснула мать. И только тогда Мелани решила, что пора. Она зажгла свечу, достала чернильницу, ручку и свиток пергамента.
С легкой дрожью в животе она перевернула маску и положила ее на стол резной стороной вниз. Мягкая обивка и шелковая подкладка внутри притягивали к себе – зазывали. Она медленно надела маску на лицо, подождала, чтобы привыкнуть к ней. Затем завязала черные ленты под волосами и стала ждать, когда в нее проникнет магия.
В руке она держала перо, но не сразу поняла, что происходит. На нее хлынул океан информации – слова, методики, составы. Казалось, этот поток благополучно миновал ее мозг и теперь лился прямо на бумагу. Она видела, как появляются на бумаге слова, много слов – сами по себе, снова и снова. Вскоре у нее появилась целая рукопись гигантских бесполезных чернильных пятен.
Левой рукой она схватила себя за запястье правой, оторвала перо от бумаги и несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. Ее сердце билось так, будто за ней гнались, а пальцы на руках и ногах дрожали от едва сдерживаемой энергии. Все, что жило в маске, пыталось вырваться из нее – информации оказалось слишком много. Ей нужно было понять, как справиться с этим потоком.
Именно об этом пытался предупредить ее мсье Лейвуд – о вторжении, волной несущимся сквозь нее так, что она не могла его контролировать. Ей нужно быть сильной, чтобы устоять на ногах.
По одному слову за раз, сказала она себе. Сконцентрируйся. Сосредоточься на мышечной болезни. Что нужно сделать?
Ее правая рука снова попыталась уйти в галоп, но она взнуздала ее и продолжила работу, выпуская на бумагу только по слову за раз. В ее голове включились фильтры для информации, и она теперь улавливала обрывки нужных ей мыслей, части составов. Среди прочего выпрыгнул список ингредиентов, и она терпеливо записала его.
Почему местный целитель сказал ей, что на это потребуется несколько дней? Вся информация уже была у нее – здесь и сейчас. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы маска выдала ее.
Но чтобы разобраться в этом процессе, требуется больше времени.
Да, я помню. Она вспомнила все, что требовалось для избавления от недуга. Впервые она осознала, что медицина и приготовление зелий – сплошная математика. Уравнение, с одной стороны которого болезнь, с другой – лечение. И эти стороны должны нейтрализовать друг друга. Результат решения всегда должен быть равен нулю.
Чтобы нейтрализовать мышечную болезнь…
Она делала пометки рядом с каждым ингредиентом. Работа шла медленно, нужно было записать и сделать расчеты. Символы пытались выскочить из-под пера с ужасающей скоростью, и если бы она не сдерживала себя, то не смогла бы разобрать ни слова.
Заболевания мышц у всех проявлялись по-разному, поэтому и состав лекарства для каждого человека был индивидуален. Ей пришлось вспомнить все подробности болезни ее матери – какие смогла. Извлечь воспоминания оказалось непросто – мастер Белладино давил на ее сознание, не желая делить его с ней.
Мелани проработала всю ночь и все утро, прервавшись только раз, когда мать попросила еды. Она пошла на кухню, чтобы заказать еду, воду и хлеб на весь день. Мальчик, записавший ее просьбу, ловко проигнорировал маску.
Это был единственный раз, когда она вышла из комнаты. Один раз зашел Лейвуд, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Не вставая со стула, она махнула ему рукой, чтобы не мешал, заверив, что у них все прекрасно.
Когда она закончила, снова наступила ночь. Теперь ей нужно в аптеку. В окне мерцали звезды, и все лампы в холле были погашены. Гостиница приготовилась ко сну.
Но ей хотелось как можно скорее начать смешивать лекарства. Ее мать так долго болела. Приняв решение, она решила зайти к мсье Лейвуду и попросить, чтобы он проводил ее до аптеки.
Протянув руку, она развязала ленты, и маска соскользнула с лица. Не желая терять время понапрасну, она взяла плащ, список с пометками и поспешила к двери.
На полпути к его комнате она вдруг остановилась и посмотрела на список. Названия, перечисленные в списке, были ей знакомы, но пометки показались совершенно бессмысленными. Будто их записывал кто-то другой, причем шифром. Что это все значило? Неужели она просто вообразила, что знает, как вылечить мать? Нет, у нее точно была информация, но теперь она вылилась из нее, как вода сквозь сито. Еще через мгновение даже некоторые ингредиенты стали ей незнакомы. Ей нужна маска. Без нее она не сможет сделать ничего.
Глава 6Крона
Семья – забавная штука, правда? Прекрасная и ужасная. Одни угождают в нее как в ловушку, другие обретают свободу. Значит, гора, да. Помнишь, что мы называли «горой»? Тот холм за Котерией Пятерых, когда мы жили в загородном доме. Когда папа был еще… Холм казался нам таким огромным – целая гора со скалами и голыми камнями. Однажды, когда мы были еще совсем маленькими, мы нашли между двумя камнями пещеру – на самом деле трещину. А внутри… то, что обнаружилось внутри, изменило меня целиком и полностью. Ты и не вспомнишь, но я никогда не забуду.
Сначала Крона и Трей хотели ехать в замок верхом на лошадях, но потом передумали. Они знали, что у них есть основание для ареста в доме Айендаров, и эта мысль беспокоила их. Поэтому они решили воспользоваться каретой.
По дороге они размышляли о мотивах грабителей.
– Мне кажется, это ограбление с целью продажи, – сказал Трей.
Он попытался принять непринужденную позу, но карету на кривых колесах так трясло на неровной булыжной мостовой, что он с трудом удерживал равновесие.
– На продаже одного только камня можно столько заработать, что несколько бездомных побирушек могут с комфортом уйти на покой.
Нет, подумала Крона, не думаю, что камень всплывет на черном рынке.
– Кто рискнет купить такую легко узнаваемую вещь? Это же не обычные камни, которые можно извлечь из оправы, обработать по-новому и сбыть. И при этом, даже если бы речь шла просто об ампулах со временем, почему воры не взяли ничего другого? На одних ожерельях можно заработать целое состояние даже без магии.
– Думаю, они не ожидали, что ты разгадаешь их отвлекающий маневр. Ты спугнула их, прежде чем они успели захватить остальное.
Она смотрела на улицу через открытое окно, подперев подбородок кулаком. Им нужно было выехать с территории участка и доехать до города, чтобы попасть на главную дорогу, ведущую на юг. Карета проезжала мимо городских домов. Черепица на многих крышах потрескалась или вообще исчезла. Все дверные проемы укрыты тенью – даже те, что находились рядом с газовыми фонарями. Они были похожи на зияющие, прямоугольные рты, внезапно открывшиеся от удивления. С наступлением темноты многие старались не выходить на улицы. Всегосударственный комендантский час отменили три года назад, но крестьяне все еще боялись столкнуться с безжалостными стражами Ночного дозора.
Вдалеке за крышами над восточным краем Долины собиралась буря. Вспышки пурпурных молний освещали скалистые вершины, пронизывая вездесущие облака. Несмотря на то, что буря находилась в нескольких милях, в воздухе пахло дождем и озоном.
– Эти два предмета, которые они украли… они – особенные, – сказала она. – Они… дополняют друг друга.
Брошь Розетты с камнем отчаяния и маска Шарбона. Она презирала вычурные названия, придуманные газетами, вроде «Маски хаоса», или прозвище, которое они дали самому Шарбону – «Цветочный мясник». Газетчики контролировались государством, но все равно иногда были уж слишком небрежны в выборе слов. Многие даже она бы не одобрила, не говоря уж о Первом и Втором Великих Маркизах.
– Это, скорее, похоже на набег, организованный каким-то кланом. Уж слишком хорошо все было спланировано для обычной банды негодяев.
– Я думаю, что методы Шарбона будут слишком сложны даже для них, – сказал Трей. – Кроме того, указы Второго Великого Маркиза раздавили преступные группировки. Обложили их таким налогом, что им и существовать теперь не на что, раз мы и нам подобные не смогли поймать их с поличным.
– А это означает, что они ищут новые источники дохода, – отметила она.
– Значит, ты считаешь, молодой месье Айендар здесь не при чем? Если только ты не обвиняешь его в заго…
– Нет, нет, – быстро сказала она. – Не думаю, что он замешан. Уж слишком вовремя он появился. Только богиня могла организовать такое.
Карета покинула город, миновав темный зимний сад. На открытой дороге, с редкими деревцами, стук копыт лошадей казался громче – и все же этот ритмичный стук грозил убаюкать Крону. Несколько раз она щипнула себя за запястье, стараясь сохранять бдительность. Сельскохозяйственные угодья, принадлежавшие знати, раскинулись защитным зеленым одеялом вокруг границ города. Несмотря на огромные размеры, Лутадор все же был городом. Все прочее, находившееся под контролем государства, представляло собой целомудренную сельскую местность, вплоть до ледяной границы с Марракевом на севере, и окруженного джунглями Асгар-Скана на юге.
На востоке и западе лежал край – граница Аркензира. Великой долины, которая окружала все – великой долины, которая и была всем. Путь человечества из пустошей в Долину описан в 387 свитках Абсолона. Пять божеств прорезали этот путь специально для них – людей. Чтобы защитить хрупкие создания от великого и ужасного Тало: существа, создавшего этот мир вместе с ужасными жестокими зверями, которые правили им.