Он сжал мои плечи.
— Тебе будет тяжело.
Я чуть прикрыла глаза — уж очень хотелось расплакаться. — Знаю, но я справлюсь.
— Справишься. Ты очень сильная.
Какое-то время мы так и стояли молча. Странная апатия царила в душе, но я точно знала — чувствовала, что пора возвращаться. Пора… или я вернусь, или они меня сведут в гроб своими попытками заставить меня вспомнить о бурной жизни оперативника. Сантарион своим нападением напомнил мне о долге перед ним. Он спас мне жизнь, и сейчас требовал вернуть долг возвращением на службу. От этого так просто не откажешься.
— Я рад это слышать, — Граф отстранился и вытащил из внутреннего кармана пиджака двухцветную цепочку. На ней болтался какой-то талисман. Вампир осторожно повесил цепочку мне на шею. Я едва по стойке «смирно» не встала. Даже руки из карманов вытащила.
— Что это? — я подняла талисман к глазам — две Давидовы Звезды, сплетенные в одну. Тонкие ободки были исписаны древнейшими заклинаниями неизвестной мне принадлежности. И самое интересное — два металла двух видов сплетались в нем — золото, белое золото, светлое серебро и червленое. Впервые вижу такое.
— Удостоверение Истребителя Шестого уровня. Выше тебе не прыгнуть.
— Шестой уровень? Истребитель? — я удивленно посмотрела на Дракулу. — Но это же фактически пропуск вседозволенности.
— Именно поэтому его дают очень редко. Ты всего лишь шестая. Официально. По всем мирам. Ну, то, что таких ребят называют Ликвидаторами с большой буквы, ты и без меня знаешь. Восьмого уровня еще никто не достиг. Зато есть один тип седьмого, но он стар и редко во что-либо вмешивается.
Я щелкнула по кончику одной из звезд: — И за что такая честь? — никакого трепета моя душа не испытывала, да и не собиралась, если честно. — Ведь я не стремилась к этому, да и Истребитель из меня посредственный.
— Не тебе судить. Это за все… ты заслужила, выстояв, — улыбнулся граф.
— Какой ценой. Нет, вампир, я выстояла только благодаря твоим усилиям.
— Я друзей так просто не отпускаю, — Влад чуть приподнял мою голову за подбородок, — а ты — больше чем друг.
— Любовница, — как-то это слово горько прозвучало. С горечью и сожалением, что допустила такое.
— Увы, руку и сердце предложить не могу, даже если бы хотел. Я же полумертвый.
— Тухнущий суповой набор мне точно ни к чему, — невольная улыбка скользнула по губам. Он прав. Между нами не может быть других отношений, да и этих-то не должно было быть. Но сделанного не переделаешь. Эти ночи из моей памяти уже никогда не стереть.
— Вот именно, Стас, — вампир был серьезен, — сделанного не переделаешь. Шамрах только свой не забудь взять из библиотеки. Ты… когда ты уходишь?
Я только плечами пожала.
— Хотела сегодня, вещей-то как таковых у меня нет. Собирать нечего.
Граф помедлил. — Выполнишь просьбу?
— Какую? — инстинктивно я напряглась. Мало ли…
— Останься на ночь. По своей воле…
Какое-то время я смотрела в потухшие глаза красного цвета.
— Ты так этого хочешь?
— Да, — он стоял почти вплотную. Стоял и просто смотрел на меня сверху вниз. Тоскует… странно, тосковать по человеку, по женщине. Подчинять силой почти каждую ночь и все-таки ждать момента, когда она будет принадлежать ему по собственной воле…
Дурдом.
Форменный.
Или фирменный…
— Я… — выдох, — останусь, — и шаг вперед. Прижаться к вампиру всем телом и ощутить стук его полуживого сердца. Ощутить его страх, что пошлю к чертям собачьим, а то и пристрелить попытаюсь! Обвить руками шею, прочувствовав горячий поцелуй до конца, коснуться языком клыков. Ощутить его тело, прижавшее к постели… Впереди долгая ночь. Рассвета бояться не приходится — здесь этого попросту нет. Этот мир принадлежит Тьме и ночи. И эта ночь — его…
Тихо… в спальне тишина, только дождь с упорством дятла долбится в окно, словно просит впустить. Я осторожно привстала, осматривая спальню, и «прислушалась» — рассвета еще нет. Выскользнув из рук графа, я принялась собираться — время уходить. Пора…
— Теплее одевайся, там прохладно, всю ночь дождь шел, — сонно сообщил мне вампир и в темноте сверкнули красные глаза.
— Знаю, — натянув водолазку, я принялась за обувь.
— Отсюда?
— Нет. С окраины, — вытащив из шкафа полупальто, я на секунду задержалась возле постели. — Спасибо.
— За что?
— За все.
Он сел и осторожно коснулся моей руки.
— Это я должен… — он помолчал и попросил. — Уходи быстрее. Я могу не выдержать.
— И чего ты во мне нашел? — и, выходя из комнаты, я услышала. — Женщину, — и уже мысленно: «Шамрах захвати…»
Ах да, сабля, дарованная самим графом много лет назад. Куда ни плюнь — сплошные символы! Чтоб им!
«Захвачу…»
До библиотеки я практически добежала, очень уж хотелось уйти. Вырваться из этого мира вечных сумерек. Хватит. Я и так задержалась здесь. Засиделась в этой темноте… Дверь распахнулась передо мной, и я замерла на пороге, отыскивая взглядом клинок. Мой Шамрах, Трилистник, загнанный в ножны, просто лежал на столике возле стены.
— Вернули… — то ли выдох, то ли мысль.
В несколько шагов я преодолела расстояние, и рукоять привычно легла в руку. Ножны с шорохом соскользнули, и по лезвию молнией проскочил странный блик. Машинально я крутанула свою игрушку, подбросила и вновь поймала. Слушается. Надо же, вообще-то не должен. Он не служит существам, в чьих душах раскол. Хотела бы я сказать, что это супер-пупер легендарный клинок, да вот… Хотя, в какой-то мере сабелька на самом деле легендарная, тем, что никакой избранный не таскал ее на поясе или спине. Просто не успел… Во всяком случае, три листа какой-то растительности на клейме вовсе не обозначает руку автора. Этот символ просто порядковый номер клинка. Всего их восемь. Мой — третий. Потому и зовется Шамрахом. Само по себе оружие замечательное, удобное. Только гарда странная, трехлистная. И закручиваются эти «листья» к лезвию, словно собираясь оплести его… Шаги в коридоре заставили меня отвлечься от оружия.
— Вы уходите?
— Да, Мара, — резким движением загнав клинок в ножны, я сунула его в свой излюбленный пространственный карман. Только после этого я повернулась. Вампирша, как-то сжавшись, стояла на пороге.
— Мне пора возвращаться.
— Хорошо, что Вы возвращаетесь, — она сделала несколько шагов вперед и остановилась. — Вы… Вы ведь не забудете меня?
Поравнявшись с ней, я остановилась и легонько сжала ее плечо. — Как можно забыть того, кто поставил меня на ноги.
— Это все Граф. Я только ухаживала.
— Не только он. Спасибо тебе. И не плачь… я еще вернусь.
— Правда?
— А куда я денусь? — я улыбнулась и быстро вымелась из библиотеки.
Спустя пару минут я уже покидала этот дом. Замок замком, но все-таки дом.
Дом, ставший мне больницей.
Дом, ставший мне пристанищем.
И все-таки дом, бывший мне тюрьмой.
Уходя — уходи, и я ни разу не оглянулась.
Нет смысла…
А я ведь так и не прибила плакат к родовому склепу Дракулы. В следующий раз прибью. Не забыть бы…
Темнота улиц быстро приняла меня, спешащую покинуть этот мир. Мне нужно на окраину. Не хочу, чтобы Влад просек, куда я собралась. Не нужно ему это знание. Мысли упорно крутились вокруг… нет, не Мары, почему-то привязавшейся ко мне, а ответа Влада… Нашел во мне женщину… Смысл двоякий, но подтекст, надеюсь, я поняла правильно. Честный ли был ответ? Скорей всего честный. Во всяком случае, мне почему-то хочется думать, что правды в нем больше, чем лжи.
Передо мной неожиданно выросла тень Стража, заставив резко остановиться:
— Назовите себя! — рокот голоса утонул в сумраке домов.
— Вы чего? С дубов попадали?
— Шадрина? — тень удивилась и улыбнулась — в темноте сверкнули клыки. — Химера. С возвращением. Простите, не признал, — он слегка наклонил голову в знак извинения.
— Не поняла.
Страж вздохнул и пояснил: — От вас злостью веет и грустью.
— Никто не виноват, что ты такой чувствительный, — не удержалась я от издевки. — Пропустишь?
— Конечно. Удачной охоты, Химера, — и Страж растворился в темноте.
— И тебе тихой ночи, — слова улетели в пустоту, но вампир их точно слышал. И вновь вперед. Мокрый асфальт ровно ложился под подошвы ботинок. Я глубоко вдохнула этот промозглый воздух и побежала. Только так и никак иначе. На ходу открыла портал и с разбегу «врезалась» в него.
ЧПОК!
Шутки, конечно, дурные, но мне очень хотелось проверить, способна ли я на хоть какие-то прежние выкрутасы. Еще как способна, раз все сработало… Под ногой хрустнула веточка, и я огляделась — вокруг шумела осень.
Золотая.
Величественная.
Осень, которую любили мы оба. Еще теплую, но уже чуточку прохладную.
Осень светлая, полная грусти.
Я стояла посреди березовой рощи. Золотит как дома…
Красиво.
Неудивительно, мы все-таки из одного мира.
Пройдя сквозь рощу, я остановилась и сразу же нашла, что искала — невдалеке находился трехэтажный дом, возле которого шумели-копошились трое детей. Надо же. Интересно, сколько лет для него прошло? Вот сейчас и выясню. Непросто было сделать первый шаг. Между нами пропасть в сотни заданий, между нами время и люди…
Шаг за шагом я приближалась к дому. Как бы то ни было, как бы я себя не чувствовала, как бы не хорохорилась, но мне нужно выговориться. Кому-то все рассказать, иначе я с ума сойду, а Кредо — лучший из слушателей. Перед ним нечего стыдиться своей слабости, он меня еще с курсантских времен знает. Потому что мой наставник.
Высказавшись, я хоть что-то смогу понять. Или он подскажет.
Заметив меня, дети окопались в куче листвы и носа не показывали. Шустрые какие. Я практически дошла до домика, когда на пороге появился Владис, Владис Фармэйн. Он же Кредо. Он же живая до сих пор легенда нашего отдела. Оперативник прежнего выпуска. Оперативник на пенсии.
Заметив меня, он прищурился и спокойно ждал, когда подойду совсем близко. А он не изменился, все такой же подтянутый. Разве что поседел еще больше, да морщин прибавилось.