Во-вторых, македонские беженцы Абдурахман и Сулейман никакого отношения к подготовке к покушению не имели, а были использованы турецкими правоохранительными органами в качестве лжесвидетелей. Настоящий Омер Токата лишь смог сообщить имя человека, кому он дал «напрокат» свои документы[105]
Среди руководителей стран — главных участников Второй мировой войны Адольф Гитлер стал чемпионом по числу подготовленных на него покушений. В десяти из 63 документально доказанных попыток уничтожить диктатора есть «иностранный след»[106]. В нескольких из них принимали активное участие агенты и сотрудники Второго отдела Четвертого управления НКВД — НКГБ СССР.
До начала Великой Отечественной войны Иосиф Сталин не планировал уничтожить фюрера. Одна из причин — руководитель Советского Союза считал более опасным противником для Советского Союза Льва Троцкого, чем Адольфа Гитлера. Другая причина — убийство лидера иностранной державы очень рискованное мероприятие с непредсказуемыми последствиями.
Впервые в Москве приняли решение о подготовке операции по ликвидации Адольфа Гитлера осенью 1941 года. На Лубянке предполагали, что в случае захвата столицы фашистами в город прибудет сам руководитель Третьего рейха, как до этого он побывал в оккупированном Париже. По иронии судьбы в столице Франции его тоже хотели застрелить или взорвать гранатой заговорщики из вермахта[107].
Согласно широко известной версии, в столице СССР с целью реализации плана по «ликвидации» фюрера была сформирована специальная группа во главе с композитором Львом Константиновичем Книппером и его женой[108]. Этот человек, по мнению чекистов, должен был вызвать доверие у нацистов. В Гражданскую войну воевал на стороне белых, потом несколько лет жил в эмиграции. А в начале двадцатых годов прошлого века вернулся в Советский Союз. Вел творческую, пропагандистскую и организаторскую работу в частях Красной Армии. С 1932 года — инструктор по массовой работе в частях Особой Дальневосточной армии. Автор нескольких опер, балетов, симфоний и т. п. Хотя никто из журналистов и историков, придерживающихся этой версии, не смог внятно объяснить, как обласканный советской властью композитор, пусть даже немец по национальности, мог быть тепло принят оккупантами.
Чекист Л.П. Василевский
Также загадочна роль другого участника покушения на фюрера — сестры композитора — актрисы Ольги Чеховой. Она жила в Берлине и ее игра в кино нравилась самому Адольфу Гитлеру[109]. Она, по утверждению ряда авторов, с тридцатых годов прошлого века сотрудничала с советской военной разведкой под оперативным псевдонимом «Мерлин». Автор книги «Русская королева III Рейха» Борис Тартакове кий утверждает, что Чехова была завербована в Париже неким сотрудником советского посольства по имени Сергей,[110] а журналист Марк Штейнберг в одной из своих статей написал, что это событие произошло в Москве[111].
Мы не будем анализировать достоверность утверждения о связи Ольги Чеховой с советской военной разведкой, так как это выходит за рамки данной книги. Отметим лишь, что осенью 1941 года агент «Мерлин» не участвовала в подготовке убийства Адольфа Гитлера, так как находилась на связи (если она действительно сотрудничала с Разведупром) у сотрудников военной разведки, а не НКВД. Изложенная выше версия подготовки убийства нам кажется сомнительной, так как предполагаемый исполнитель не имел бы доступа к жертве.
Хотя покушение на фюрера действительно готовилось подчиненными Павла Судоплатова. Вот только речь идет об операции, где участие композитора (даже если бы ему позволили лично встретиться с фюрером, что само невероятно) было бы минимальным. Чекисты планировали организовать взрыв зо время визита диктатора в Кремль[112]или во время посещения им Большого театра. Ключевую роль в осуществлении этой акции предстояло сыграть сотруднице внешней разведки Анне Федоровне Камаевой-Филоненко[113]. Шансов выжитьунее после покушения не было. Это прекрасно понимал не только Павел Судоплатов, но и сама исполнительница. И, несмотря на верную гибель, она согласилась выполнить задание.
Анна Федоровна Камаева (по мужу Филоненко) родилась в 1918 году в подмосковной деревушке в многодетной крестьянской семье. Обычное детство, семилетняя школа, затем учеба в фабрично-заводском училище и работа на московской ткацкой фабрике «Красная роза»[114]. У нее были все шансы сделать карьеру по партийной или профсоюзной линии. Когда ей еще не исполнилось 18 лет, коллеги по работе выдвинули ее кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. Свою роль сыграли безупречная (по советским меркам) анкета и деловые качества. Она не прошла по формальному признаку — слишком юна. Зато для работы в органах госбезопасности возраст оказался не помехой. После обучения в 1938 году в ШОП (Школа особого назначения, являвшаяся кузницей кадров для внешней разведки) Анна была зачислена в Иностранный отдел — центральный аппарат советской внешней разведки[115].
Зимой 1941/42 года Камаева сражалась в составе одного из спецотрядов Второго отдела НКВД СССР на территории Московской области, оккупированной немцами. После выполнения этого задания ее вызвали в штаб командующего Западным фронтом Георгия Константиновича Жукова. В приемной она встретилась со своим будущим мужем Михаилом Ивановичем Филоненко, который командовал спецотрядом «Москва». Это подразделение подчинялось Второму отделу НКВД СССР. В течение трех месяцев пятьдесят бойцов действовали в тылу противника и совершили серию диверсий на коммуникациях противника. Потери отряда составили четыре человека убитыми и несколько ранеными[116].
«Фирменный» почерк диверсантов — они не оставляли свидетелей, убивая всех военнослужащих Вермахта. Поэтому немцы не могли определить «ведомственную» (местные партизаны, армейские диверсанты или чекисты) принадлежность нападавших и их численность.
Павел Судоплатов и его подчиненные внимательно изучили все подробности того рейда, и накопленный опыт активно использовали при разработке тактики действий в тылу противника других спецотрядов.
В 1942 году пути Анны и Михаила разошлись, хотя оба продолжали служить под командованием Павла Судоплатова. Филоненко в составе спецотряда «Олимп» Четвертого управления НКВД-НКГБ СССР снова был заброшен за линию фронта, а Камаева продолжала работать в центральном аппарате Четвертого управления НКВД-НКГБ СССР и интенсивно готовиться к работе по линии «нелегальной» разведки[117]. Интенсивно учила чешский, испанский и португальский языки[118].
В октябре 1944 года руководством НКГБ СССР было принято решение об участии Камаевой в операции по освобождению находившегося в мексиканской тюрьме Рамона Меркадера, убившего Льва Троцкого. Перед командировкой в Мексику разведчица встречалась с Павлом Судоплатовым и обсудила с ним детали будущей операции.
В декабре 1944 года Анна Камаева (оперативный псевдоним «Инес») появилась в Мехико, сопровождая ценного агента советской внешней разведки и мать заключенного — Каридад Меркадер (оперативный псевдоним «Кира»). Согласно разработанной в Центре «легенде», они играли семейную пару — мать и дочь. В оперативной переписке проходили под кодовым словом «Дуэт». По мнению разработчиков операции, «Кира» должна была, используя старые связи (в 1940 году она участвовала в операции по ликвидации Льва Троцкого), организовать освобождение из тюрьмы своего сына. А «Инес» предстояло выполнить функции связной между Каридад и сотрудниками легальной резидентуры.
Вот только планы Центра были нарушены из-за Каридад Меркадер. «Дуэт» распался, так как «мать» отказалась от встречи с «дочерью», с которой не нашла общего языка. «Кира» вообще плохо ладила с женщинами, а постоянное присутствие спутницы «от НКВД» ее раздражало. Также конфликтовала она с резидентами — Львом Петровичем Василевским и сменившим его Григорием Павловичем Каспаровым. Единственный человек, с кем она великолепно взаимодействовала, был заместитель Судоплатова — Наум Исаакович Эйтингон[119].
Вторжение Каридад Меркадер в операцию, а она решила действовать самостоятельно, не используя возможности легальной резидентуры, закончилось катастрофой. «Инес» и «Кира» возвратились в Москву, а Рамон Меркадер вышел из мексиканской тюрьмы только в 1960 году, полностью отбыв свой срок, и стал Героем Советского Союза[120].
После окончания Великой Отечественной войны Анна Федоровна Камаева вышла замуж за Михаила Ивановича Филоненко. Молодоженов стали готовить для нелегальной работы в Латинской Америке. Началась «обкатка» разведчиков-нелегалов. В 1948–1954 годах они совершали регулярные поездки в разные страны под видом иностранных граждан. С 1954-го по 1956 год Михаил Иванович Филоненко (оперативный псевдоним «Фирин») вместе со своей супругой (оперативный псевдоним «Марта») руководили нелегальной резидентурой в Бразилии[121]. Затем жизнь в других странах. И только в 1960 году они вернулись в СССР[122]