«Товарищу Зубову (Петр Яковлевич Зубов — начальник отдела Четвертого управления НКГБ СССР. — Прим. авт.).
1. Наркому доложено, что всех троих следует считать погибшими.
2. «Колониста» представить к званию Героя Сов. Союза, «Кантора» и «Ила» к ордену Отечественной войны I степени.
Судоплатов
12 октября 1944 г.».
Николаю Кузнецову 5 ноября 1944 года было присвоено звание Героя Советского Союза. Вопреки распространенному мнению, он был не единственным из чекистов, кто в тот день был удостоен высшей правительственной награды «за образцовое выполнение специальных заданий в тылу противника и проявленные при этом отвагу и геройство». Кроме него, в списке значилось еще 11 фамилий чекистов — сотрудников НКГБ, в том числе и его командира Дмитрия Медведева.
Чтобы внести окончательную ясность в историю присвоения Николаю Кузнецову звания Героя Советского Союза, расскажем о том, что предшествовало этому событию.
5 ноября 1944 года правительственные награды были вручены почти 800 сотрудникам НКГБ СССР — активным участникам разведывательно-диверсионной деятельности в тылу противника, а не только Павлу Судоплатову и его заместителю. Накануне этого события нарком внутренних дел СССР Лаврентий Берия и нарком госбезопасности Всеволод Меркулов подписали письмо № 1184/6 от 4 ноября 1944 года, адресованное председателю ГКО Иосифу Сталину, следующего содержания:
«С первых дней Великой Отечественной войны НКВД-НКГБ СССР организовали разведывательно-диверсионную работу в тылу противника на временно оккупированной территории Советского Союза.
В трудных условиях сотрудники органов НКВД-НКГБ провели значительную работу по выявлению и ликвидации агентуры разведывательных и контрразведывательных органов противника и активных пособников врага, организации диверсионных актов. Многие из них при этом проявили бесстрашие, отвагу и геройство, показали образцы самоотверженности и преданности нашей Родине. Свыше 2700 человек погибло при исполнение боевых заданий.
Представляя при этом проекты Указов Президиума Верховного Совета СССР, о награждении наиболее отличившихся бойцов и офицеров НКГБ СССР, НКГБ УССР и УНКГБ областей, обеспечивших успешную работу в тылу противника, ходатайствуем о присвоение 12 бойцам и офицерам НКГБ СССР звания Героя Советского Союза (из них 4 посмертно) и о награждении 769 человек орденами и медалями СССР (из них 71 посмертно).
Просим Вашего решения».
И оно последовало незамедлительно. На следующий день Указом Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 года «О награждение орденами и медалями работников органов НКГБ СССР» за образцовое выполнение специальных заданий в тылу противника и проявленное при этом отвагу и мужество, кроме главного героя нашей книги и его заместителя, были награждены:
«Орденом Отечественной войны I степени
— комиссар ГБ Шевелев Иван Григорьевич (начальник Пятого управления (шифровально-дешифровальное и спецсвязь) НКГБ СССР. — Прим. авт.)
орденом Красной Звезды:
— полковник мед. службы Майрановский Григорий Моисеевич (начальник группы 5-го отдела Четвертого управления НКГБ СССР. — Прим. авт.)». С ним мы еще встретимся на страницах книги.
Всего орденом Ленина были награждены 18 человек, орденом Красного Знамени — 48 человек, орденом Отечественной войны 1-й степени — 91 человек, 2-й степени — 171 человек, орден Красной Звезды — 312 человек, орденом «Славы» 3-й степени — 27 человек, медаль «За отвагу» — 76 человек и медаль «За боевые заслуги» — 24 человека[367]. Всего было награждено 769 человек.
В тот же день был подписан второй Указ Президиума Верховного Совета СССР о «О присвоение звания Героя Советского Союза работникам НКГБ СССР». В нем говорилось:
«За образцовое выполнение специальных заданий в тылу противника и проявленные при этом отвагу и геройство присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»:
— Кузнецову Николаю Ивановичу
— полковнику гб Медведеву Дмитрию Ивановичу…».
Всего звание Героя Советского Союза, как уже указывалось выше, было присвоено 12 сотрудникам НКГБ СССР.
Если для Четвертого управления НКГБ СССР Николай Иванович Кузнецов считался погибшим уже в ноябре 1944 года и был исключен с оперативного учета, то в контрразведке он продолжал формально оставаться действующим агентом, временно переданным в распоряжение другого подразделения госбезопасности.
В ноябре 1948 года начальник 2-го отделения отдела 2-Е Второго главного управления МГБ СССР подполковник Громов постановил:
«…агента «Колониста» из сети агентуры исключить, как погибшего в борьбе с немецкими оккупантами»[368].
Можно было бы поставить точку в биографии легендарного разведчика, как это делают большинство журналистов и историков, если бы…
Весной 1989 года следователь Следственного отдела Управления КГБ УССР по Львовской области О.В. Ракитянский принял к своему производству заявление бывшего бойца отряда «Победители» Николая Струтинского, направленное им в Генеральную прокуратуру СССР. В своем заявлении (очередном) ветеран предлагал в очередной раз назначить специальную комиссию для проведения расследования обстоятельств деятельности подпольной организации в городе Ровно в период с 1941 по 1944 год. В нем он утверждал, что руководители городского подполья Терентий Федорович Новак и Василий Андреевич Бегма на протяжении всего периода оккупации «сотрудничали с СД: выдавали наших военнопленных, бежавших из лагерей, подпольщиков, т. е. проводили предательскую работу». Мы не будем подробно останавливаться на этом вопросе, отметим лишь, что высока вероятность достоверности этого утверждения. Дело в том, что после окончания войны Новак дважды допрашивался «по вопросам своей подпольной работы в городе Ровно в период 1941–1944 годов. Ни на одном из них никаких фактов практической деятельности Ровенского подполья не представил[369].
Хотим предостеречь от поспешных выводов в отношении деятельности отряда «Победители». Несмотря на формальную связь с городским подпольем, боевики отряда действовали автономно. В Ровно у Николая Кузнецова было две помощницы — Лидия Ивановна Лисовская («Лик») и ее двоюродная сестра Мария Макарьевна Микота. Вопреки официальной версии, впервые изложенной Дмитрием Медведевым в своей книге «Сильные духом»[370], первая начала сотрудничать с советскими органами госбезопасности в ноябре 1939 году, а не в 1942 году. И завербовал ее тогда оперуполномоченный НКВД Иван Михайлович Попов. А когда началась война, то ее агентурное дело агента «Веселовская» (именно такой оперативный псевдоним ей был присвоен) было отправлено в Москву[371].
Обе женщины погибли при загадочных обстоятельствах в августе 1944 года на освобожденной Красной Армией территории. Ход расследования причин их смерти контролировал лично начальник Четвертого управления НКГБ СССР Павел Судоплатов. Это свидетельствует, что обе жертвы были не рядовыми подпольщицами, а ценными агентами. К сожалению, имен убийц и мотивы преступления установить так и не удалось[372].
Ниже мы подробно расскажем об этом инциденте, а пока отметим лишь, что погибшие не были связаны с городским подпольем, но в силу того, что проживали в Ровно в течение трех лет, прекрасно были осведомлены о событиях в городе.
А теперь о боевой деятельности бойцов отряда «Победители». В достоверности изложенных в справке НКГБ СССР (датированной мартом 1945 года) фактов никто не сомневается.
«Пущено под откос 52 немецких эшелона, взорвано 3 ж.д. моста, 3 ж.д. мастерские, 2 электростанции, 1 городской вокзал (в Ровно) с солдатами и офицерами, 2 офицерских казино.
В боях и при диверсиях уничтожено более 1350 немецких солдат и офицеров, в том числе один генерал, 780 полицейских и жандармов, в боях взяты трофеи: 4 пушки, 6 минометов, 60 пулеметов, до 1000 винтовок и автоматов, боеприпасов, свыше 3 тонн взрывчатки и пр.
Завербовано 63 агента-боевика, через которых была терроризирована высшая немецкая администрация «Рейхскомиссариат Украины». Помимо указанных выше взрывов совершены следующие теракты, во время коих убито:
1; Гель — начальник отдела Рейхскомиссариата, министерский советник.
2. Винтер — финансовый референт Гебитскомиссариата.
3. Ильген — генерал-майор, командующий войсками особого назначения Украины.
4. Функ — председатель немецкого верховного суда на Украине»[373].
А вот аналогичной справки по городской подпольной организации нет. По утверждению О.В. Ракитянского:
«… за три года работы якобы подпольной организации, но фактически ни один нацист от рук Новака и Бегмы или их подчиненных не был убит».
Как мы уже писали выше, две ближайших помощницы Николая Кузнецова — Лидия Лисовская и Мария Мякота, да и он сам, были прекрасно осведомлены о происходящем в городе. После освобождения города Красной Армией Лидия Лисовская (со слов ее родной сестры) в июле 1944 года пришла в обком партии к Бегме и заявила следующее:
«…Я знаю многое о деятельности подпольной организации в Ровно, но идет война, и поэтому многое сказать не могу. Но мне известны такие данные, что из-за них могут полететь большие головы…»
По предположению О.В. Ракитянского, «она подписала себе смертный приговор». А дальше, как и в деле Николая Кузнецова, началась череда загадок. Хотя реконструировать последние дни жизни последнего удалось с помощью трофейных немецких документов. С погибшими женщинами проделать аналогичную процедуру не удалось.
После освобождения Львова Красной Армией 27 июля 1944 года большую группу бойцов отряда Дмитрия Медведева вызвали в Москву для вручения правительственных наград. Все они должны были ехать поездом, кроме… Лидии Лисовской и Марии Мякоты. Им почему-то руководство местного НКГБ приказало добираться до Киева на машине, а дальше поездом