– Внимание всем! Внимание всем! Вызываю оперативного дежурного созвездия Центавра! Вызываю спецслужбы ГалаСоюза! Вызываю дежурного базы ликвидаторов на Ламуре! Всем! Всем! Всем! Просьба: продублировать эту информацию, довести ее до сведения оперативного штаба Галактического Союза!
На связи Сергей Воронин, зонд-команда «Метла-117», передача идет с поверхности Тизеллы! Мною, а также Ирвином Сигурвинсоном, бойцом «Метлы-117», обнаружена Дверь в параллельный мир, населенный сущностями четвертого-пятого уровней. Тьфу ты! Вот привычка! Обнаружен мир, населенный существами, по уровню развития близкими к людям! Всем! Всем! Всем! Просим срочно выслать на Тизеллу армейские подразделения для установления жесткого контроля над переходом в иной мир! Ждем сотрудников спецслужб и служб безопасности ГалаСоюза! Даем радиомаяк, чтобы вы зафиксировали наше местоположение…
– «Метла-117»! – пробился в эфир чей-то насмешливо-удивленный голос. – Вы, часом, не пьяны?!
– Никак нет, сэр! Передаем код подтверждения наших полномочий! Просим как можно быстрее прислать войсковые подразделения, установить контроль над переходом! Нас всего двое, долго мы Дверь не удержим!
Где-то далеко в небе Тизеллы появился огненный росчерк – он прошел снизу, от песчаной пустыни, а исчез за облаками.
– Это Сандро, – негромко сказал Ирвин. – Не дождался, сволочь! Наверное, слушал полицейскую волну и теперь решил дать деру.
– Ну и черт с ним! – отмахнулся Сергей. Он пытался разобраться в хаосе голосов, загудевших в эфире, будто растревоженный рой пчел. – Улетел – его проблемы. Значит, решил, что заработал достаточно. Мы теперь и без него вернемся. Если только нам поверят.
– «Метла-117», – зазвучал в эфире другой голос, резкий и властный. – Почему вы говорите, что долго не удержите переход? Есть вероятность вторжения в наш мир из параллельной реальности?!
– Никак нет, сэр, – Сергей вдруг почувствовал, что смертельно устал. От борьбы. От крови. От людской тупости. – Дверь в иной мир находилась под контролем группы контрабандистов. Банда из десяти человек уничтожена. Но нас только двое! Мы даем маркер-наводку на нескольких служебных волнах. Сэр, если армия опоздает, а какие-то террористические или преступные группировки прибудут раньше, с автоматами и гранатометами, нас тут просто раздавят…
– Все понял! – перебил властный голос. – Я оперативный дежурный ГалаСоюза, генерал-майор Дьячков, беру дело под личный контроль! Через пять минут с Ламура стартуют корабли с десантом на борту! «Метла-117», как поняли? К вам идет спецназ! Продержаться надо всего полтора часа! Никого не подпускайте к каналу перехода! Любой ценой!
– Вас поняли, сэр! – Сергей улыбнулся, почувствовав, что гора свалилась с плеч. – Полтора часа продержимся. Обязательно продержимся…
Они и вправду продержались. Поделили окружающее пространство на два сектора ответственности по сто восемьдесят градусов. Заняли позиции, как их учил сержант Клещ. Лучший учитель из тех, что доводилось встречать Сергею Воронину.
А потом с неба в пустыню упали огненные стрелы – на посадку шли боевые корабли с эмблемами ГалаСоюза.
Воронин отбросил гепл, завалился на спину, счастливо улыбаясь.
– Ну, вот и все, Отец! – радостно крикнул он. – Все!!! Дальше – не наша забота!
Сергей вдруг почувствовал, как сильно истосковался по Снежинке, как хочет забыть обо всех проблемах, остаться наедине с девчонкой, у которой красивые ямочки на щеках, когда она улыбается…
Перелет до Цикады показался Сергею более длинным и утомительным, чем все предшествующие процедуры. Возможно, это произошло потому, что он истратил остатки сил на сотрудников ГалаБезопасности, тщательно фиксировавших показания бойцов «Метлы-117» – на диктофоны и видео. Воронина три раза заставили повторить все сначала – «от печки» – с того самого дня, когда ракетный скутер, ведомый Марком Заммером, случайно оказался вблизи Двери.
Впрочем, эту часть показаний Сергей готов был терпеливо повторять снова и снова, лишь бы с него сняли обвинение в убийстве четырех друзей. Хоть теперь он, ликвидатор Воронин, и не подчинялся гражданским законам, все равно носить на себе позорное клеймо не хотелось. Он рассказал про кольцо, которое случайно нашел Леон Бертьен, и про то, какова была расплата за это. Про Августо Эскудо и Хазифа Гюльная, про контракт с зонд-командой ликвидаторов, спасший ему жизнь, и про четырех отморозков с бейсбольными битами. Про бизнес Бена и торговца Мустафу, про Дверь и аборигенов из параллельной вселенной.
Потом, видя, что ему не очень верят, предъявил полиции и спецслужбам дрожащего Мустафу, готового выложить все как на духу – от начала до конца, с любыми подробностями. А еще чуть позднее Ирвин и Сергей открыли Дверь, чтобы скептически настроенные сотрудники элитных ведомств могли убедиться во всем собственными глазами. Оба бойца «сто семнадцатой» ухмылялись, глядя, как отвисли челюсти экспертов.
Наконец, все это закончилось, и Сергей отправился туда, куда должен был отправиться сразу после Иланы. В отпуск. На Цикаду. К Снежанне. Он с трудом пережил часы ожидания – дорогу до третьей планеты системы Толимана. Под конец, ничуть не стесняясь, метался по грузовому отсеку, сжав кулаки. Просто не мог больше ждать.
Знакомый космодром встретил тишиной, совсем как в тот раз, когда «Метла-117» высадилась на Цикаде почти в полном составе. Тогда их было четырнадцать…
Сергей очень торопился к Снежинке, но все же не мог не свернуть в сторону, сделать небольшой крюк.
…Черное поле, на котором «Метла-117» приняла страшный бой, так и осталось черным. Это казалось невероятным. Глядя на сожженную землю, Сергей не верил собственным глазам. На Илане трава поднималась за сутки, и это после обработки напалмом. А здесь, на соседней планете системы Толимана? Сколько же дней прошло с тех пор? Сергей попытался сосчитать и вдруг понял, что не может этого сделать. Он был уверен: с тех пор прошли не дни – минула вечность.
Это случилось очень давно… «Сто семнадцатая» покинула Цикаду, оставив две могилы на городском кладбище. Кастета. И Пальцуна.
«Счастливые… У них хотя бы есть могилы…» – сказал тогда Клещ.
В отличие от Поэта. От Дэла. От Наркоши. От Ботаника. От Боксера. От Пастуха. От Черепашки Ниндзя… От…
Сергею стало страшно. Он помнил каждого из своих – помнил! Здесь, на Цикаде, совсем недавно, они были живыми. Совсем недавно. Вечность назад.
Воронин побрел в сторону города. Он не хотел думать о прошлом. Он не мог не думать. Здесь, на Цикаде, слишком многое связано с живой «Метлой». С живой! Тогда никто из них не знал, что за ад ждет впереди…
Знакомая площадь, где танцевала королева бала. Бала в честь спасения города. В их честь, «Метлы-117». Здесь он впервые увидел Снежанну. Увидел и влюбился по уши.
Знакомая площадь. Знакомый дом. Снежинка на крыльце…
Он остановился в десяти шагах, выжидающе глядя на девушку. Она замерла на пороге и смотрела на него, недоверчиво, странно. Странно? Может, испуганно?
– Ты не рада, Снежинка? – тихо спросил Сергей.
И тогда стена рухнула, одним прыжком девушка преодолела крыльцо и ступени, бросилась на шею, повисла.
– Дурак! Дурак… Сереженька, какой ты глупый! – Она плакала, шептала, целовала. Все сразу. – Дурак! Я ведь… Я ждала… Не полетела на Ламур, в колледж. До последнего верила, что ты вернешься! Я знала, что ты вернешься! И ты вернулся!
– Я вернулся! – сказал он и поцеловал ее мокрые глаза. – Прости, немного задержался по дороге…
Снежинка совсем потеряла голову, принялась целовать его в щеки и лоб, в глаза и губы. Не стесняясь слез. Потом немного успокоилась, повисла на шее, прижалась к нему, замерла.
– Господи, какая я счастливая! – прошептала она. – Ты вернулся…
– Угу. – Вдруг перехватило горло, и Сергей не смог сказать ничего другого.
– У тебя глаза изменились, – Снежанна отодвинулась назад, взяла его лицо в ладони. – Совсем другие глаза. Я сначала, когда тебя увидела, даже немного испугалась. Вроде мой Сережка, а глаза другие!
– Плохие? – грустно пошутил Воронин, целуя ее в висок.
– Нет. Усталые. Печальные. Такие бывают у бездомной собаки. Всего-то десять дней прошло, а ты изменился…
– Десять дней? – Сергей не поверил.
– Да. Я считала. Каждый из них тянулся, будто вечность, особенно последние. Ты ведь говорил, что на неделю уходите. Ой, что же мы стоим у крыльца, Сережа?! Пойдем в дом, расскажешь, как там ваши? Сержант Клещ?! Ребята?! Все хорошо?! Знаешь, жители Цикады часто вспоминают вашу команду! Многие женщины и до сих пор в церковь ходят, свечки ставят, за ваше здоровье…
Она осеклась, отшатнулась, увидев, как изменились его глаза.
А губы – не родные. Непослушные. Деревянные. Никак не могут произнести то, что нужно.
– Поздно, Снежинка.
– Как поздно? Что поздно? – Она не поняла.
– Они… – Голос глухой, чужой. Будто не он, Сергей, говорит. Кто-то другой. – Они все… все остались там… На Илане… Только Клещ и… и… я и… Отец…
Он не выдержал, закрыл глаза. Слезы сами побежали из-под ресниц, против воли. Сергей прикусил губу, пытаясь сдержаться. Хотел вернуться к Снежанне сильным, уверенным в себе. Не получилось.
– Да как же это, Сереженька?! Как же так? Я ничего… ничего не знала…
А Воронин не смог ответить. Ткнулся лбом ей в руки, принялся трясти головой.
– Несправедливо… Нечестно… За что?! – он выдавливал слова, будто Снежанна могла подсказать ответ.
Она прижала его к себе, и кусала губы, и успокаивала, и плакала вместе с ним.
– Не надо, Сереженька. Не плачь. Ты сильный. Ты у меня сильный. Ты вернулся. Все будет хорошо! Не надо! Не плачь… Плачь. Плачь, милый! Может, станет легче? Я сама… сама плачу… господи, за что же так?!
…В ту ночь они долго не могли уснуть. Просто лежали рядом, прижимаясь друг к другу. Когда чуть успокоились, Сергей рассказал о том, как закончила путь «Метла-117». Снежинка слушала, крепко обнимая его. Иногда сжимала руки сильно-сильно, видно, переживала страшно, но втайне радовалась, что Сергей вернулся. Проводила ладонями по волосам, утыкалась носом в шею. В конце концов так и уснула, крепко обнимая его, словно боялась: стоит только выпустить из рук – он взлетит, будто птица, унесется на Илану, туда, где остались его товарищи.