Мы не умеем учить по дальтон-плану и по методу проектов. Чтобы учить по этим методам, надо уметь самому работать с книгой, самому уметь книгу превращать в орудие труда. И книги надо иметь подходящие, популярные, четко излагающие вещи. У нас не выходит. Что из этого следует? Следует ли начать крыть дальтон-план и метод проектов, уверяя, что все это — зеленый виноград, с которого тотчас оскомину набьешь, или начать более упорно и систематически учиться самим?
Но оставим пока в стороне дальтон-план и метод проектов, требующие от ученика известной подготовки. Вернемся к школе I ступени. Содержание преподавания имеет решающее значение. Советская школа даже в элементарное образование вложила новое содержание. Но в борьбе за это новое содержание мы часто перегибали палку и старались дать ребятам массу новых понятий, массу важных знаний. Теперь наблюдается известная реакция против перегрузки. Недаром педология, определяющая емкость детского восприятия, стала такой модной наукой. Разгрузка необходима. Надо твердо знать, что доступно, что недоступно ребенку. Надо обратить внимание на то, что не так важно нагрузить ребенка знаниями и умениями всякого рода, как подготовить к приобретению новых знаний и умений. Гораздо важнее, чем вдалбливать в ребенка массу чуждых ему пока понятий, дать ему возможность приобрести эти познания позднее, когда они ему будут нужны. Поскольку речь идет о том, чтобы дать ребенку те умения, которые необходимы ему для получения в дальнейшем знаний, постановка правильна. Плоха та школа, которая не научает ребенка читать, отыскивать в книге нужные знания, не научает его методам самостоятельной работы с книгой, не научает письменно выражать свои мысли, письменно сноситься с другими людьми, не научает написать элементарную корреспонденцию в газету, письменное заявление и пр.
Но нельзя скрывать от себя, что под флагом борьбы за разгрузку программы собрались также и те педагоги, которым не нравится современное содержание преподавания, которые хотят вместе с водой выплеснуть из ванны и ребенка, изгнать из программы революционный дух, вернуться к старой учебе, к старой дисциплине, сковывающей развитие ребенка. Разве это не так? От таких «друзей» советской школы надо отгородиться самым резким образом. Но, отгородившись, надо продумать поосновательнее, как быстрее выводить ребят на путь самообразовательной работы.
И еще одному должна научить школа ребят — это взаимопомощи в деле самообразовательной работы. Раньше каждый думал только о себе — как самому научиться; лишь отдельные ребята помогали другим. Про Владимира Ильича рассказывают те, кто с ним учился, что он очень много помогал товарищам. Придет пораньше и начнет объяснять тем, кто послабее.
Но взаимопомощь в старые времена выливалась часто в крайне нездоровые формы: в предоставление своих работ для списывания более слабым, в писание для других сочинений и пр.
Формы взаимопомощи в учебе в современной школе разработаны очень слабо, а между тем это должно быть необходимой составной частью быта советской школы. Более подготовленный должен помогать менее подготовленному. В процессе этой помощи он и сам учится. «Уча учимся». У нас в СССР в настоящее время уменье передавать свои знания другим должно особенно заботливо вырабатываться.
Взаимопомощь в учебе служит базой коллективной работы. У нас широко практикуется кружковая работа. Но так как нет навыков коллективной работы, то кружки без руководителя мало практикуются, а если и организуются, то часто скоро распадаются. Плохо у нас еще разработаны руководящие пособия для кружков, а также пособия, по которым можно заниматься без руководителя, не разработан вопрос о распределении труда в кружке. В пособиях для кружков нет разработанных заданий для обучающихся разной подготовки. Все обычно тянут в одну дудку. Нет еще методики кружковой работы. Школа, особенно школа II ступени, должна поработать в этом направлении. Она может много тут сделать. Работа эта нужна, чтобы поставить на ноги существующие при школе кружки, превратить их, как теперь иногда неуклюже выражаются, в «самокружки». Эта работа окажет существенную помощь учащимся в их дальнейшей самообразовательной работе.
Сейчас самообразовательная работа среди взрослого населения идет больше всего по линии кружковой работы. На конференции называлась цифра 120 тысяч — это входящих в кружки. Конечно, цифра эта до крайности приблизительная. Кружков, может быть, и меньше: многие из уездных могли распасться. Может быть, их много больше: движение развивается наполовину стихийно, и, может быть, многие кружки не учтены. Факт тот, что кружки всякого рода все развиваются шире и шире. Этому движению надо всячески приходить на помощь. Должна помогать и школа.
Фактически она уже помогает. Когда кончившая не так давно школу молодежь образует кружок, она обращается за помощью, за советом к учителю. Но, кроме этого, школы II ступени должны через учеников помогать общеобразовательной работе взрослых. Помощь в самообразовательной работе тем, кто за стенами школы, должна стать общественно полезной работой школы. Школа может тут сделать много.
Вопрос о самообразовательной работе и о помощи ей через школу мало обсуждается в нашей прессе.
Культурный рост нашей страны вызывает массовое стремление к самообразованию. Школа не может остаться в стороне от этого движения.
1927 г.
ПОЛИТПРОСВЕТОТДЕЛЕНИЯ ПРИ ПЕДТЕХНИКУМАХ
Потребность нашей страны в политпросветчиках громадна. К сознательной жизни поднимаются все новые и новые слои населения, поднимаются самые низы, не обладающие даже самыми элементарными знаниями. Тяга к знанию у этих слоев громадна. У нас вошло в моду говорить: взрослые-де крестьяне тяготятся тем, что их тащат на ликпункты, говорят: «Детей наших учите, а не нас». Из этого делают вывод: не надо возиться с ликвидацией безграмотности, со школами взрослых. Делегатка с Северного Кавказа на XIII съезде Советов рассказывала, что у них председатель сельсовета брал с деревенских активистов подписку, что они не будут агитировать за ликпункт, так как нужна-де детская школа, а не ликпункт. Рассказывавшая это делегатка отказалась дать такую подписку: «Так это что же назад, в прежнюю тьму нас тащите!» — отвечала она председателю, и ликпункт отстояла. Делегатка правильно оценила положение. Лозунг: «Не школа взрослых, не ликпункт, а школа» — лозунг неверный. Надо и ликпункт, и детскую школу.
Мы живем не в тихоньком закутке каком-нибудь, где можно жить, просвещаясь медленным темпом, возлагая все надежды на детей, — мы живем в эпоху воинствующего империализма, и нельзя забывать того, что говорил Ленин о темпе, который необходим в деле нашего культурного просвещения. Решающим в данный момент является взрослое население, а не детское, и ни на минуту нельзя забывать, что массам надо не через пятнадцать-двадцать лет, а сейчас, сегодня, разрешать ряд важнейших вопросов. Политпросветработа должна быть развернута широчайшим образом, нужны, особенно в деревне, умелые политпросветчики. А наши педтехникумы выпускают в год, все вместе взятые, лишь триста человек политпросветчиков на всю РСФСР! Воронежский педтехникум, например, выпускает в год всего-навсего тринадцать политпросветчиков — и это при том море темноты, которое существует в Воронежской губернии, и при той болезненно-страстной тяге к знанию, которая имеется в Воронежской губернии! Это курам на смех! А Ленин в своей статье «О кооперации» писал, что одна из самых важных задач — это культурная работа для крестьянства. Тринадцать политпросветчиков на Воронежскую губернию… по скольку же это выйдет на уезд?!
Это один вопрос. Другой — пойдут ли эти политпросветчики на длительную политпросветработу с полным пониманием стоящих перед ними задач или будут лишь мириться с своей горькой участью и мечтать о вузе? Часто приходится слышать: «Ленин сказал: «Нам надо учиться и учиться», — а потому вали в вуз! О том же, как надо учиться не в вузе, а из самой жизни, — об этом сейчас мало говорят. У Горького есть прекрасная книжка «Мои университеты», где именно описывается, как учился он из жизни, вглядываясь в нее, изучая ее. Ленина исключили из университета с первого курса. Правда, он потом сдал экзамен за весь университетский курс, но учился он не в вузе, не в университете, а шел своим путем, читая, наблюдая, учась у самой жизни. У каждого человека есть «свои университеты», то есть периоды, когда у него особенно ширится горизонт, когда он особенно энергично учится. Моим «университетом» была вечерне-воскресная школа за Невской заставой в Питере…
И я думаю, что каждый политпросветчик, кончивший педтехникум и приступающий к практической политпросветработе, фактически поступает в вуз. Человек ведь по-настоящему начинает учиться лишь тогда, когда на него ложится ответственность за его работу.
Кого готовит педтехникум, какого типа политпросветчика готовит он? Избача, ликвидатора, преподавателя школ малограмотных, библиотекаря, руководителя кружков самообразования. Чтобы быть хорошим работником в этих областях работы, надо хорошо усвоить ее методику. Сколько бы человек ни толковал о преимуществах обучения методом целых слов, как бы прекрасно ни понимал его преимущества, он не обучит при помощи этого метода читать и писать, если не изучит методику обучения этим методом. Как бы прекрасно ни понимал библиотекарь необходимости как можно быстрее выдавать книги, организовать передвижную работу, он не сможет этого сделать, если не знает методики этого дела, проверенных уже на массовом опыте приемов этой работы. Поэтому на методику преподавания, на методику библиотечного дела, самообразовательной работы, рабселькоровской работы надо обращать сугубое внимание. В этом отношении педтехникумам и совпартшколам надо проделать большую работу. Надо на первых двух курсах иметь это в виду и при преподавании предметов одновременно знакомить курсантов и с техникой и практикой преподавания.
Вопрос тут и в чистометодическом подходе, и в умении организовать в школе взрослых самостоятельную работу учеников, взаимопомощь, коллективную работу.