В отличие от дисциплинированной команды ЧВК Вагнера, известной подвигами в Сирии, Ираке и других горячих точках Азиатского региона, действующей весьма эффективно и не позволявшей себе обижать местное население, «Белая ночь» не могла похвастаться военными успехами и была на грани расформирования, когда на неё вдруг «положил глаз» советник президента Зеленов.
Компанию переформатировали, особо одиозных бойцов уволили или отправили за рубеж, и скандалы вокруг неё поутихли. А потом к «генералу» Тогоеву заявились посланцы таинственных ВИП-охранных структур, одна из которых занималась вопросами безопасности правительства и выполняла поручения министра Манкуртова.
Так Тогоев стал заложником решений спецслужб Бильдербергского клуба, не имея об этом ни малейшего понятия, не зная, на кого работает и что ему предстоит сделать.
Приказ «успокоить» нескольких клиентов из Росгвардии Искандер Тогоев воспринял с энтузиазмом.
Во-первых, потому что за это хорошо платили.
Во-вторых, он считал себя и своих боевиков профессионалами в области тайных операций и верил, что легко справится с заданием.
Как и любой восточный человек, Тогоев был падок на лесть, любил знаки внимания, презирал «неверных» и хорошо играл в «рубаху-парня», близкого к «народу». При этом он почти ничего не боялся, умел драться, был жесток к врагам и конкурентам и спокойно мог зарезать обидчика в присутствии его близких.
Генерала нельзя было назвать дураком, но и умом Тогоев не блистал, обладая определённого свойства хваткой и хитростью.
Первым заданием, полученным от порученцев Манкуртова, за которое Тогоев запросил сто тысяч долларов (получив пятьдесят), было устранить офицеров Росгвардии полковника Гаранина, майора Барсова, лейтенанта Яшутина и гражданского, полковника в отставке по фамилии Калёнов. Задание показалось пустяковым. За рубежом, в Африке, в Сирии, Ливане и Турции боевики ЧВК проделывали и не такое, уничтожая целые семьи непокорных террористов и борцов за свободу. Причём бывало, что действительно помогали борцам за независимость и справедливость регионов, страдающих от настоящих праворадикалов.
Однако цели, назначенные для первоочередной «перлюстрации», которые должны были просто тихо исчезнуть, неожиданно проявили строптивость и вывели из строя одну за другой три оперативные группы, начавшие следить за клиентами и готовые их устранить.
Тогоев пришёл в задумчивость, не зная, как объяснить заказчику провалы своих «мокрушников». Вызвал в центр подготовки заместителя, полковника Шостаковича, главного стратега ЧВК, прозванного боевиками Мудрилой.
Бородатый Мудрила прибыл не один, с двумя парнями, игравшими роль полицейских: щербатым смугляком и верзилой-блондином. У обоих были заклеены пластырем челюсти, носы и щёки, и оба выглядели подавленно.
– Я бы шлёпнул обоих, – угрюмо буркнул Шостакович. – Их было семеро против двоих, и все семеро обос… сь!
Тогоев оглядел битые лица подчинённых, усмехнулся. Он уже знал результат последнего «облома».
– Хорошо выглядите! Как же это вас, таких славных джигитов, положили на землю всего два клиента, один из которых был семидесятилетним стариком?
– Там не было стариков, – возразил щербатый.
– Был, Калёнов, ему под семьдесят.
Щербатый отвёл глаза:
– Он дерётся как… пантера! А баба у него…
Шостакович выругался:
– Надо было не на бабу смотреть, а делать дело!
– Я не смотрел…
– Гони подробности.
Щербатый покосился на блондинистого напарника, но тот молчал.
– Что молчите, – рассвирепел «мудрила», – как обоср…е соловьи?!
– Нас не предупредили…
– О чём?
– Что клиент – крутой профи спецназа.
– Он был один!
– Приехал второй…
Шостакович налился тёмной кровью:
– Всё равно их было двое против вас семерых!
– Рассказывайте, – приказал Тогоев.
Запинаясь, «джигиты» сообщили, что происходило в лесу под пансионатом «Акварели».
– Мы и слиняли, – закончил щербатый. – Не ждать же было полицию.
Тогоев обошёл обоих, поигрывая ножнами кинжала, который всегда носил на поясе, махнул рукой.
– Убери их. За провал – сутки не пить и не есть! Вычесть недельный бабло-паёк.
– Генерал… – запротестовал щербатый. – Мы отработаем…
– Вон!
Боевики вышли из аудитории теоретической подготовки, где их и принимал командир «Белой ночи».
– Что будем делать? – спросил Шостакович. – Четвёртый прокол! Нас с потрохами сожрут!
– А ты что предлагаешь?
– Не докладывать заказчику о провале. Пошлём ещё одну группу, самых подготовленных, Вася Курочкин завтра будет со своими быками.
– Не докладывать не получится, у заказчика наверняка имеются свои информаторы.
– Я бы вообще не связывался с Росгвардией. Их спецы подготовлены не хуже гэрэушной элиты, к тому же они злопамятны и мстительны. Возьмут и нагрянут к нам.
Тогоев пренебрежительно махнул рукой:
– У нас не бордель, а хорошо охраняемая база. Пусть приходят, мы им устроим концерт.
Шостакович мотнул головой:
– Отморозков и у них хватает, да и технически они не слабее, имея в распоряжении новейшие прибамбасы. Дронов куча разного калибра.
– Ерунда! Бомбы они сбрасывать не будут, а против дронов у нас защита имеется. Но на всякий случай подготовь «вертушку». А я поговорю кое с кем.
Мудрила понял, о ком зашла речь.
Тогоева «вывели в люди» большие персоны в окружении министра внутренних дел Чечни, и он вполне мог рассчитывать на их помощь.
– Ладно, иди, – отослал помощника Тогоев, направляясь к выходу из аудитории. – Позову позже.
До обеда генерал общался в своём кабинете в штабе центра с подчинёнными, решая разные задачи управления компанией и снабжения всем необходимым, хотя и не любил этим заниматься. Однако даже среди его преданных помощников и «псов войны», готовых броситься за ним в пекло, было немало вороватых, нечистых на руку и просто психически нездоровых людей (воевать, стрелять, убивать других, пусть и совсем плохих парней за деньги всегда было признаком психических отклонений), поэтому приходилось контролировать не только бухгалтеров и финансистов, но и снабженцев.
Ещё свеж в памяти был случай, когда ближайший помощник Тогоева, исполнявший к тому же обязанности телохранителя, по фамилии Мясниченко (ему не зря дали кличку Мясник), уроженец Ивано-Франковска, продал игиловцам, окопавшимся в Дагестане, три ЗРК «Игла-3» за спиной у командира, и его пришлось срочно откомандировывать «на задание» в Сирию, где он и погиб от мины.
В час дня к Тогоеву прибыл посланец заказчика, с которым он начинал общаться, обсуждая детали операции зачистки клиентов из Росгвардии. Посланцем являлся личный порученец Манкуртова, бывший сотрудник ФСБ, капитан Чибис, известный в чевекистских кругах как отличный «решальщик» любых проблем. Он явился вместе с молчаливым крутоплечим парнем, одетым в светло-бежевый летний костюм, топорщившийся на груди из-за наплечной кобуры.
Чибис, широколицый, с энергичной складкой губ, постриженный по моде «гранж», сразу приступил к делу, привычно давая понять, что он главный. На нём был сетчатый кардиган цвета морской волны, штаны из белого металлика и белые лоферы с перфорацией европейского дизайна cleofe finati.
Носки капитан не носил.
– Мы не смогли… – начал оправдываться Тогоев.
– Я знаю, – не дал ему договорить Чибис. – Причина?
– Послал не тех, – признался Тогоев.
– Четвёртый раз.
– Мне дали недостоверную инфу: клиенты слишком хорошо подготовлены.
– Тогда придётся сменить вас на…
– Мы справимся, – поспешно сказал Тогоев.
– Уже не справились. Задание корректируется. Оставляем вам одного клиента – полковника Гаранина, остальных будет зачищать другая команда.
Тогоев нахмурился, почувствовав оскорбительный подтекст сказанного.
– Федералы, что ли?
– Не ваша забота.
– Я уже раздал бабло…
– Возвращать ничего не надо, но если и на этот раз вы проколетесь, придётся вам лично отвечать моему боссу.
Чибис вытащил из кармашка шпульку флэшки.
– Здесь дополнительные данные о клиенте: где живёт, где и с кем отдыхает, где обедает, встречается и так далее.
Тогоев взял флэшку.
– Завтра сделаем.
– Сегодня вечером, тянуть больше нельзя. Или это слишком сложно для вас?
– Что за спешка, чёрт побери? – удивился Тогоев.
Чибис, расхаживающий по кабинету генерала, подошёл к нему, понизил голос:
– Забугорный куратор настолько недоволен нашей нерасторопностью, что, если мы не принесём ему на блюдечке голову хотя бы одного клиента, он снесёт наши. И не поможет тебе ни «крыша» в спецслужбах, ни твой босс в Чечне.
– Мы тоже кое-что умеем, – буркнул потерявший настроение Тогоев.
– Я предупредил.
– Будем стараться.
– Жду доклада вечером. – Чибис махнул рукой парню в бежевом, и они вышли.
В комнату заглянул Шостакович:
– О чём говорили? Грозились подвесить за яйца?
– Фильтруй базар, – хмуро ответил Тогоев.
– Я чувствовал, что задание дохлое, – с сожалением проговорил Мудрила. – Кто-то хочет загрести жар нашими руками. Как бы не пришлось валить из страны.
– Не выноси мне мозги.
– Я просто анализирую ситуацию. Если Росгвардия задействует ОМБС – нам хана!
Аббревиатура ОМБС означала «отдел моделирования боевых ситуаций», разрабатывающий стратегию и тактику секретных операций, и его наличие в Росгвардии давно доказало свою эффективность.
– Иди ты..! – рассвирепел Тогоев. – Достал! Лучше подготовь группу так, чтобы клиент созрел сегодня к ночи! Головой отвечаешь!
Шостакович выпрямился, боднул бородой воздух и вышел, зная, что возражать генералу себе дороже.
Гаранин сдержал слово, добыв по своим каналам всю информацию о ЧВК «Белая ночь», и Барсов встретился с Алексеевым в центре подготовки ССО.
На территорию базы его пока пропускали свободно, так как сотрудник центра по работе с личным составом бригады был приятелем майора и не стал удалять его фамилию из базы данных. Компьютер по-прежнему считал Барсова действующим офицером Росгвард