Увы. Вежливый лейтенант на том конце провода выслушал меня, однако помочь оказался бессилен. Инспектор с самого утра (а сейчас дело приближалось к полудню) умчался расследовать другое убийство. Лейтенант сообщил лишь, что с Дарианом все в порядке и яда в пирожных не обнаружено, присовокупил к этим утешительным сведениям просьбу Рэддока встретиться вечером и вежливо меня спровадил.
Я опустила трубку на рычаг и крепко задумалась. Разумеется, инспектор ведет не одно дело – кто бы ему позволил! – но мне недосуг дожидаться, пока у него дойдут руки до убийства Далтона. Попробую разобраться сама.
Итак, что у меня есть? Гангстеров пока отодвинем в сторонку, тут они задействованы разве что опосредованно.
Схватив блокнот, я открыла его на чистой странице и принялась писать: «Цветочный магазин, курьер, официант, трое гостей». Поставила точку и крепко призадумалась. Магазином и курьером пусть занимается Рэддок, у меня для таких поисков не хватит ни времени, ни ресурсов. Даже если привлечь себе в помощь парочку частных детективов, толку с них все одно будет меньше, чем с оравы полицейских.
Версия, что убийца – официант тоже казалась мне сомнительной. Едва ли этот храбрящийся бедолага способен кого-то хладнокровно отравить, да еще так хитро. К тому же официант не мог знать, какое лекарство употреблял Далтон.
Если припомнить мои же выкладки, лилии этой дрянью полил, скорее всего, кто-то из «друзей» Далтона, сидевших с ним за одним столом. Вопрос лишь в том, кто: невеста, будущий компаньон или его сестра? У каждого из них имелась возможность, когда остальные отлучались танцевать, курить или пудрить носы.
Невесту, по здравом размышлении, можно отбросить. Девушка, очевидно, недалекая, и вряд ли была способна на столь коварный план. К тому же я не могла навскидку придумать ей мотив избавляться от Лайонела. Разлюбила? Так силком под венец никто не тянет, мисс Кавендиш вправе разорвать помолвку в любой момент.
Оставались брат и сестра Брукс, к которым не так-то легко подобраться. Лично расспросить Джорджа и Джорджину не было возможности, да и зачем? Глупо надеяться, что опытные юристы сболтнут лишнее. Лучше всего навести справки через ассоциацию адвокатов, только как? В другое время это было бы проще простого – нужному человеку меня представил бы Дариан. Однако теперь он помочь не мог, поскольку куковал в больнице (кстати, надо бы его навестить).
Еще немного поразмыслив, я составила план и принялась обзванивать знакомых.
Мисс Булман, кодификатор городской ассоциации адвокатов, согласилась встретиться со мной за обедом. Пришлось мчаться сломя голову, и я не успела накраситься и даже толком причесаться. Наверное, это к лучшему, ведь многие стареющие особы крайне ревнивы к чужой молодости и красоте. Поскольку я была отнюдь не юна и не очень-то красива, мисс Булман отнеслась ко мне благосклонно.
Милая пожилая леди, кругленькая и бело-розовая, как зефир, жевала с таким видом, словно ничего вкуснее еле подрумяненных тостов сроду не едала, а слабенький несладкий чай доставлял ей видимое наслаждение.
– Попробуйте, попробуйте! – хлебосольно предложила она, намазывая тост мармеладом. – Вам надо много кушать, вы такая худенькая.
Она смотрела на меня с таким приторным умилением, что хотелось заесть его чем-то кислым.
– Спасибо, не надо, – я мужественно отпила ужасного чая, стараясь не морщиться, и вздохнула тяжко-тяжко: – Я на диете.
Полненькая мисс Булман тут же расцвела, уверившись, что мне тоже приходится себя ограничивать, и наконец перешла к делу.
– Мне сказали, вы интересуетесь Джи-Джи? – благожелательно произнесла она, поглядывая на меня поверх очков.
– Простите, кем? – не поняла я.
Мисс Булман тоненько жеманно хихикнула.
– Джорджем и Джорджиной, мы их так называем для краткости.
– Да, – кивнула я, мужественно сделав еще глоток чая. Надо ведь укрепить дружеские связи. – Я занимаюсь расследованием убийства вашего коллеги, Лайонела Далтона.
– Такая трагедия! – подхватила мисс Булман, качая головой. Седой пучок на ее затылке мелко подрагивал. – Такой молодой… талантливый… очаровательный.
Все это она умудрилась произнести, бодро работая челюстями.
– Хм, – немного поколебавшись, я решила открыть карты: – Позвольте говорить начистоту?
Взгляд мисс Булман на мгновение сделался острым, потом на ее глаза словно опустился бархатный занавес доброжелательности.
– О, разумеется!
– Спасибо. Согласитесь, мистера Далтона вряд ли убили за то, что он был человеком милым и очаровательным. Поэтому я бы хотела узнать, скажем так, о менее привлекательных чертах его натуры.
– По правде говоря, не все любили юного Далтона, – после некоторого колебания сообщила мисс Булман, покачав головой. – Очень напористый был мальчик, очень пробивной.
– Беспринципный, – перевела я.
Подумав, она кивнула.
– Если угодно, то да. Младший Далтон был весьма честолюбив, стремился любой ценой взобраться на верхушку. Он не понимал, что не все можно получить с наскока.
Я подобралась.
– Что же он хотел получить?
Мисс Булман чуть поморщилась – моя прямота не пришлась ей по вкусу – однако ответила:
– Вакантное место в квалификационной палате. Не знаю, заинтересует ли вас, что именно Джорджина Брукс ему активно в этом способствовала.
– Зачем? – поразилась я.
Ведь не из чистого же человеколюбия Джорджина толкала покойного Лайонела наверх, помогая ему сделать блестящую карьеру!
Мисс Булман пожала округлыми плечами.
– Должно быть, он хорошо заплатил. Джорджина умна и куда талантливее своего брата, к тому же в нашей среде она знает каждую собаку. Между нами, известность и положение Джордж Брукс приобрел именно ее стараниями. Поговаривают, она ему даже речи для суда писала. Однако с Лайонелом Далтоном она дала маху. Голосование через неделю, но давно стало ясно, что он не пользовался особой популярностью.
– Значит, он потерпел поражение? – усомнилась я.
В ресторане Далтон вовсе не выглядел несчастным (разумеется, до того, как захрипел и упал замертво), напротив, был даже чересчур оживлен. Наши столики располагались по соседству, и я волей-неволей обращала внимание на веселого джентльмена.
– Конечно, нет! – заявила мисс Булман энергично. – Меня просили быть с вами откровенной, так что расскажу все, как на духу.
– Спасибо, – я даже дыхание затаила, боясь спугнуть удачу.
– Младший Далтон понял, что помочь ему Джорджина не сумеет, и принялся обхаживать мисс Кавендиш, – сообщила мисс Булман, прихлебывая чай. – Прокурор Кавендиш очень влиятелен, знаете ли.
Выходит, покойный Далтон не просто так ухлестывал за Джулией Кавендиш? Или тут корыстный интерес совпал с велением сердца?
– Простите мое невежество, – произнесла я смиренным тоном пай-девочки. – А чем так ценна эта вакансия?
Тонкие брови мисс Булман взметнулись чуть не на середину лба.
– Разве вы не знаете?
Я покачала головой. Стала бы я иначе спрашивать.
– Квалификационная палата дает разрешение на адвокатскую практику, – объяснила она веско. – Вы ведь понимаете, какие при этом открываются возможности?
Переварив весьма прозрачный намек, я медленно кивнула, стараясь держать себя в руках. Надо же, каким бесценным источником сведений оказалась эта престарелая дама-кодификатор! Значит, Далтон рвался к корыту, рассчитывая на взятки, тайную власть и прочие приятные моменты. И помогала ему ни кто иная, как мисс Джорджина Брукс.
Только вот ума не приложу, какой ей тогда резон убивать Далтона? Вряд ли он вздумал ее шантажировать.
– Между нами говоря, деточка, – продолжила мисс Булман доверительно, – об этой его аллергии знали все.
– Все? – поразилась я, припомнив, как нынче ночью Джулия Кавендиш била себя в грудь, отрицая болезнь жениха.
– Это, конечно, слишком громко сказано, – поправилась она. – Но в офисе ассоциации множество гиппеаструмов, очень уж любит их миссис Ворм, супруга нашего председателя. А еще у нашего крыльца целая клумба лилий. К тому же на банкетах юный Далтон всегда просил, чтобы в его кушаньях не было меда и цитрусовых. Знаете ли, при таких обстоятельствах затруднительно не догадаться.
Она приятно мне улыбнулась, и я в очередной раз подивилась, как обманчива бывает внешность. За безобидной наружностью старой леди скрывались острый ум и недюжинная наблюдательность.
– А лекарство свое он никому не показывал?
Про себя я взмолилась, чтобы хоть это покойный скрывал, иначе круг подозреваемых одним махом расширится невесть на сколько.
– При мне – нет, – призналась мисс Булман с некоторым сожалением. – Однако наверняка это было самое модное и дорогое средство. Юный Далтон был очень чувствителен к таким вещам.
Я кивнула, соглашаясь с очередным метким наблюдением. Судя по отзывам его друзей и знакомых, убитый был из тех, для кого чрезвычайно важно даже в мелочах демонстрировать свое положение. Нельзя было представить на нем недорогие часы или, скажем, запонки со стразами.
– А что вы можете сказать о мисс Брукс?
Мисс Булман тут же замкнулась в себе, по-видимому, вспомнив, что с Джорджиной ей еще предстоит работать. Прожевала кусочек тоста и сказала рассудительно:
– Как я уже говорила, она умна и очень талантлива. При иных обстоятельствах она сама могла бы претендовать на это место, но женщине никогда не позволят занимать серьезные должности, она может быть только правой рукой брата или мужа. Так что выше нынешнего положения доверенного секретаря Джорджине Брукс не прыгнуть. Поверьте, мисс Корбетт, я рассказала все, что могла.
Потрясающая точность формулировок. Не «все, что знала», а «все, что могла». Впрочем, чего еще ждать от юристов?
– Последний вопрос, – попросила я, с облегчением отставив ужасный чай. – С кем дружит мисс Брукс?
– Дружит? – удивилась она. – По правде говоря, затрудняюсь ответить. Джорджина со всеми держится приветливо, но откровенничать не склонна. Во всяком случае, я ее близких друзей не знаю.