Возможно, одной мне было бы гораздо легче. Было трудно подгонять Бэкстера с Блисс, особенно со всеми их мишками, чайниками и другими вещами, и я не взяла с собой коляску Пикси, поэтому половину пути мне пришлось тащить её на себе.
– Так где же этот парк? – спросил Бэкстер, оглядываясь по сторонам. Пока я вижу одни дома.
– Да он прямо в конце дороги, я уверена. – Но мы всё шли и шли – то вверх по дороге, то вниз, но никакого парка найти не могли.
– Мы потерялись? – с тревогой спросила Блисс.
– Конечно, нет, – ответила я, но сердце в груди сильно забилось. Парка мы не нашли, а теперь я ещё не знала, как нам вернуться к своему дому.
– Может, спросим кого-нибудь? – предложила Блисс.
– Нет, они станут интересоваться, почему мы не в школе, – объяснила я.
В любом случае прохожие не производили впечатления людей, у которых можно было что-то спросить. Простых людей среди них не было. Они все казались слишком шикарными: пожилая дама в смешном стёганом жилете, подрезавшая цветы в своём саду, старик, севший в сверкающую машину, и большая женщина в клетчатой рубашке и отглаженных джинсах, выводившая на прогулку своего лабрадора.
– О! – Мы пойдём за этой тётей, – объявила я.
Она протопала по дороге, свернула влево, и собака радостно ринулась вперёд. Прямо в конце дороги я увидела железную калитку.
– Вот и парк! – обрадовалась я.
Рядом стоял фургон с мороженым, и все малыши заканючили, но я была без денег. Пикси у меня на руках заревела и стала брыкаться.
– Хочу мороженого! – вопила она. От гневного крика рот у неё стал квадратным.
– Прекрати драться, мне больно! Послушай, Пикси, мы сейчас пойдём в парк. Правда, здорово?
– Нет, не здорово! Мне не нравится этот парк. Мне нравится мороженое! – вопила Пикси, но через минуту замолчала и в изумлении стала оглядываться по сторонам.
– А теперь тихо! Смотрите, как здесь хорошо.
Казалось, мы ступили прямо из города в деревню. Я никогда раньше не видела столько зелени – листья, папоротники, трава… Даже птички, чирикающие у нас над головами, были зелёными, целые стаи попугайчиков. Этот парк не был скучным, как другие. Прямо перед нами возвышался холм с каменистой тропой, ведущей вверх.
– Давайте побежим туда, – предложил Бэкстер.
И он начал карабкаться на холм. Конечно, он забрался туда гораздо раньше нас, потому что нёс в руке один автопогрузчик. Со мной была Пикси, которая до сих пор отказывалась идти самостоятельно, и Блисс с полным одеялом мишек. На полпути из одеяла выпал чайник, и от него откололись носик и ручка.
– Ой, смотри! – запаниковала Блисс. – Мама сильно рассердится!
– Не рассердится, она им почти не пользуется, – быстро успокоила я сестрёнку.
– А мы сможем его склеить?
– Вряд ли. Он здорово разбился. Но ничего! – сказала я и отбросила его ногой в кусты. – Вот он и убежал, и он больше не чайник. Он теперь домик для маленького ёжика или белочки, да? Да не волнуйся ты так, Блисс! Мама никогда не узнает.
Я опустила Пикси на землю, быстро обняла Блисс, потом взяла сестрёнок за руки и потащила их на вершину холма, где нас уже ждал торжествующий и покрасневший Бэкстер.
– Я выиграл! Я выиграл! А вы все развалюхи! Смотрите, здесь гуляют животные!
Мы стояли на зелёной полянке, а невдалеке от нас паслось большое стадо рыжих оленей, которые, моргая, уставились на нас большими карими глазами. Несколько олешек насторожились и принюхивались, а остальные продолжали щипать траву, подёргивая, как ни в чём не бывало, короткими смешными хвостиками. Большинство из них были самками с оленятами, которые весело бегали вокруг, но был и один самец с большими рогами, растущими у него прямо из головы как массивные ветви.
– А он нас не тронет? – прошептала Блисс, прижимаясь ко мне.
– Вряд ли, – сказала я.
– Милые собачки! – закричала Пикси и бесстрашно помчалась к ним.
– Нет, Пикси, стой, – сказала я, поймав её сзади за футболку. – Не надо! Ты их пугаешь! Не заставляй их убегать!
– А я хочу, чтобы они побежали! – воскликнул Бэкстер. – Я побегу за ними, возьму длинную палку, проткну их всех и поубиваю, – пригрозил братишка.
– Прекрати сейчас же, монстр! Не может быть, чтобы ты хотел их убить, – они ведь такие красивые! – воскликнула я.
– Нет, хочу! На оленей охотятся, я знаю, что охотятся, и я охотник! – закричал, покачиваясь, Бэкстер, показывая, как он проткнёт их своей палкой, но когда олень-самец поднял свою большую голову и сделал шаг в нашу сторону, братишка прильнул ко мне, крепко сжав мою руку.
– Сейчас он нас схватит! – взвизгнула Блисс.
– Нет, он просто смотрит на нас и проверяет, всё ли с нами в порядке. А у нас всё хорошо, – сказала я. – Давайте сядем, будем вести себя тихо и наблюдать за ними.
Мы сели и стали их считать – мы втроем, конечно. Пикси понятия не имела о цифрах и числах и твердила:
– Один, два, три, двадцать, сто!
Олени не стояли на месте, расхаживали по полянке, и мы сбились. Их было около тридцати. Мы с Блисс пытались распределить их по семьям. Мне понравилась идея, когда много мам живут вместе со своими детьми всего с одним папой.
Мы стали думать, как назвать некоторых оленей. Я выбрала имена Кареглазка, Ежевика, Лунный Свет, Быстроногий, Яблоко, Ветер в Ветвях, Прыгун, Сопелка и Трясогузка. Бэкстер назвал самца Королём, а других Солдатом, Матросом, Кунг-Фу, Хулиганом, Борцом, Хвастуном, Острым Зубом, Клыком – в общем, дал им всем мальчишеские имена, хотя я твердила ему, что они девочки. Блисс выбрала настоящие девчоночьи имена: Джуди, Шелли, Кейти, Клер, Элла, Сара, Ханна, Лиззи и Мэнди. Мы разрешили Пикси выбрать имена для самых маленьких – Флаффи, Маффи и Даффи.
Нам не удалось понять, кто есть кто, кроме оленя-самца и малышей, но это была хорошая игра, и, чтобы запомнить имена, мы повторяли их снова и снова.
Затем мимо нас прошёл мужчина с собакой. Собака была на поводке, но она залаяла на оленей, и те разбежались. Мы встали и побежали за ними, но они бежали гораздо быстрее. Мы гнались за ними сквозь деревья и очутились ещё на одной полянке, на которую из своих норок повыскакивали кролики.
– Ой, кролик! Пожалуйста, Лили, а можно нам кролика? – умоляла Блисс.
– Я тебе сейчас поймаю одного, – пообещал Бэкстер, но, слава богу, кролики бегали быстрее его.
Мы продолжали идти меж деревьями. Некоторые из них были старыми и кривыми, в причудливых узлах и наростах, делающих их похожими на человеческие лица.
– Они прямо как деревья из моей книги сказок! – восхитилась Блисс. – А можно нам поиграть в принцесс, Лили?
– Конечно, принцесса Блисс, – ответила я. – Мы три заколдованные принцессы, танцуем в лесу, а Бэкстер красивый принц.
– Нет, я большой злой волшебник, и буду гнаться за вами, глупыми принцессами, и бить вас своей палкой, а потом запеку вас в горшке и съем на ужин, – пригрозил Бэкстер.
– Нет-нет, ты можешь быть большим волшебником, но ты станешь стукаться головой о верхушки деревьев, потому что ты такой высокий, и упадёшь, истекая кровью, и начнёшь рыдать и стонать, а мы, принцессы, тебя пожалеем. Мы намочим свои нижние юбки в ручье, и смоем твою кровь, и наложим лечебные травы на твою зияющую рану, и перевяжем тебя нашими нижними юбками, и ты будешь так благодарен, что станешь нашим другом и будешь нас защищать, когда мы все отправимся в путешествие, – сказала я, и мы все приняли участие в этой игре, даже Пикси.
Несколько раз люди, которые гуляли со своими собаками, проходили мимо и улыбались, но одна женщина стояла и смотрела. Я слышала свой странный высокий голос и волновалась, что она примет меня за маленькую девочку, которая разыгрывает сказки.
– По-моему, у вас интересная игра, – сказала она. – Но почему вы не в школе?
Я почувствовала, что краснею, и увидела, что другие тоже краснеют. Бэкстер сжал кулаки, и я поняла, что он собирается выпалить что-то очень грубое, что было бы большой ошибкой.
– У нас была ветрянка, – быстро придумала я. – Сейчас нам лучше, но не настолько, чтобы идти в школу.
– Надо же, ветрянка! – удивилась она, вглядываясь в наши лица. – Что-то я не вижу никаких следов.
– Мы почти выздоровели, – продолжала сочинять я.
– Но вы играете одни?
– Нет-нет, наша мама здесь, с нами, – испугалась я.
Женщина огляделась по сторонам:
– Где же она?
Вот если бы Бэкстер был настоящим волшебником, он бы просто убил её своей палкой.
– Она вон там, – неуверенно махнув рукой, пролепетала я. И вдруг меня осенило:
– Она не велела нам разговаривать с незнакомыми людьми, поэтому нам пора. Эй, вы трое, пошли!
– Ну, это очень разумно, – сказала женщина. – Хотя, конечно, я не собираюсь причинить вам никакого вреда.
– Да, но мама говорит, что сегодня никому верить нельзя, – сказала я. – Вперёд, ребята, побежали к маме!
Я схватила Пикси, и мы побежали. Славу богу, Бэкстер с Блисс бежали рядом с нами. Я боялась, что женщина побежит за нами, но, к счастью, она была уже старой и даже не пыталась нас догнать.
– Бежим, бежим! – пыхтела я, желая удостовериться, что за нами нет погони, поэтому мы мчались и мчались сквозь деревья по песчаным дорожкам, пока женщина не скрылась из виду.
– Я… больше не могу, – Блисс задыхалась.
– Ладно, можем отдохнуть, – разрешила я, и мы все прислонились к большому дубу, с трудом переводя дыхание.
– Ещё одна старая любопытная летучая мышь, – наконец выпалил Бэкстер.
– Точно, мышь, – согласилась я.
– Но ты ей сказала, Лили!
– Да, сказала, правда?
– Где мама? – спросила Пикси, оглядываясь вокруг.
– Ой, родная, мамы на самом деле здесь нет, я это придумала для той тёти.
– Хочу к маме! – потребовала Пикси.
– Я тоже хочу, – прошептала Блисс.
Бэкстер промолчал, но с исказившимся лицом стал бить ногами по стволам деревьев.
– Я знаю, – сказала я. – Я тоже хочу в маме. Но она скоро приедет. Она чудесно проводит время в отпуске, и мы тоже. Правда?!