ому, что хотел помедлить, а потому, что… спешил. По какой-то причине — Чарли не мог предположить по какой — из всех, кто знал все подробности трагедии в семье Тревор, двое показались Лилипуту опасными для его физического существования. Это были Чарли Лоулесс и его главный заместитель Гэл Хокинс. С Хокинсом Лилипут быстро расправился, а когда Лоулесс появился в доме Холистера, человечек решил не упускать возможность рассчитаться и с ним. Возможно, Лилипут именно тогда и поторопился. Хотя, с другой стороны, неужели человечек…
Чарли вдруг очнулся от своих раздумий. Вроде бы кто-то кричал. Если он не ошибается, то кричали в той стороне, где солнце опускается за крыши домов; нужно бежать к Фелл-стрит. С минуту Лоулесс колебался. ВСЕ люди мертвы! Даже если он спасет кого-нибудь, это будет все равно что спасти труп, не успевший полностью остыть. Но тут он снова вспомнил свою семью и… Нет, он больше не хочет стрелять в людей, которых расстреливает кто-то еще! Пусть спасенный им человек мертв, но он-то этого не знает. И этому человеку будет казаться, что он ЖИВ! Чарли выскочил и бросился бежать, перемогая ноющую боль в животе.
… Кто-то поднимал его… Это был человек, а не проволока или какое-нибудь чудовище, но Дэнни Шилдс завизжал. За сегодняшний день он пережил столько, что испугался бы и собственной тени.
— Тише, не кричи. Все в порядке. С тобой ничего не случится. — Голос был вроде бы знакомый, но одновременно… Дэнни решил, что слышит его впервые. — Все нормально, малыш.
Кто-то развернул его лицом к себе. Дэнни с удивлением рассматривал вспотевшее лицо долговязого мальчика года на три-четыре старше его. Странно, Дэнни показалось, что руки, поднявшие его, принадлежат зрелому мужчине. Парень был явно ему незнаком, хотя… улыбался с видом человека, знающего Дэнни Шилдса сто лет.
— Ну, здравствуй, Дэнни! — сказал незнакомец и протянул руку.
Как во сне, Шилдс пожал ее.
— Я рад, что это именно ты. Больше всего я хотел, чтобы это был именно ты… ведь я виноват перед тобой.
Парень, не давая Дэнни ничего ответить, схватил его за руку и потащил за угол дома. Дэнни вспомнил о проволоке и успел бросить взгляд через плечо. Как будто ничего. Ребята пересекли лужайку и выбежали на тротуар. Незнакомец остановился. Он выглядел испуганным и, казалось, знал обо всем, что произошло в этой части города. Может, он тоже недавно убегал от проволоки?
— Это были жуки? — тяжело дыша, спросил долговязый.
— Что? — не понял Дэнни.
— Ну… такие твари с желтыми головами, похожие на жуков?
— Жуков? Нет… это… проволока. Обычная медная проволока, но она… убила Патрика, а Фредди… он переступил порог и… — Дэнни не выдержал и разрыдался, хотя прекрасно знал, что, может быть, уже в следующую секунду им нужно будет опять убегать от погони. Но к счастью, из-за дома ничего не показалось. Проволока либо отстала, либо… она просто не очень-то и хотела догнать Дэнни.
— Не плачь, Дэнни. — Парень положил руку ему на плечо. — Не плачь. Успокойся. Это ничего не изменит. Не убивайся зря.
Парень обращался к нему как к старому знакомому, но ведь Дэнни НЕЗНАКОМ с ним. Тогда откуда он знает Дэнни? По-видимому, выражение лица выдало Дэнни, потому что незнакомец улыбнулся (печальная улыбка) и пробормотал:
— Не догадываешься, кто я такой? — Он снова взял Шилдса за руку.
Они двинулись дальше. И тут Дэнни заметил, что они стояли перед домом Абинери. На мгновение в его душе вспыхнуло желание вернуться, но надо было рассуждать трезво. Если Сид, его друг, не успел покинуть дом вместе с родителями в ту роковую минуту, то он уже ничем не может ему помочь. А если он все же уцелел, то вряд ли находится где-нибудь рядом. Сам же Дэнни очень рискует, если не уберется отсюда поскорее. Что, если проволока ползет по его следам, чувствуя ЗАПАХ, как волчица, выслеживающая свою добычу? Нет, нужно уходить, а то будет поздно. Они все шли и шли, и Дэнни увидел свой дом.
— Черт! Я еле на ногах держусь, — прошептал парень. — Если там не побывали жуки, то… давай хотя бы пять минут отдохнем.
Они подошли к ближайшему дереву и присели, опершись спинами о ствол. Солнце уже спряталось за горизонтом, быстро темнело. Лоулесс понимал, что им нужно уходить, но… куда? В любом другом месте города им грозила смерть, разгуливавшая по улицам в виде разнообразных уродов. Чарли прямо как будто кожей ощущал, что они с мальчиком в тупике. Он сидел бессильно опустив руки, придавленный к земле неимоверной усталостью. Ему было трудно даже говорить.
— Дэнни… ты только отнесись спокойно к тому, что я скажу. Хорошо?
— Да, конечно. Но откуда ты меня знаешь? Мне кажется, ты не из Оруэлла.
— Дэнни… Я… — Лоулесс запнулся. Как представить мальчику то, что он хочет ему сказать? «А, будь что будет». — Дэнни, ты знаешь, что было с лицом шерифа, когда он привез тебя с тетей и братом в муниципалитет позапрошлой ночью?
— А что у него было с лицом? — неуверенно пробормотал Дэнни.
— Ну хорошо. Чуть позже до тебя не доходили слухи, что шериф Лоулесс… помолодел? Его лицо вдруг стало лет на пять — десять моложе. Ты не слышал такого?
— Я… да, то есть… я слышал, об этом говорили, но я подумал…
— Это правда, Дэнни. Шериф действительно стал моло… Дэнни, ты же знаешь… — Парень на секунду замолчал. — Кому, как не тебе, знать, на что способен Лилипут…
Дэнни отпрянул. В его глазах появился испуг.
— Лилипут! — как эхо повторил он. Откуда этот парень знает про Лилипута? Дэнни почувствовал тяжесть в желудке.
— Это существо способно на многое, Дэнни, — продолжал незнакомец. — Понимаешь, в организме шерифа пошел обратный процесс, и… конечно, это невозможно, но только не для Лилипута. Не для него. Эта тварь может убивать как угодно. Поэтому шерифа он решил убить таким способом: тот становится все моложе и моложе, пока не превратится в грудного ребенка. А затем… во внутриутробный плод. Поэтому ты не узнал меня, Дэнни.
Шилдс испуганно отпрянул:
— Что? Что ты… — Он замолчал. Было уже темно, но Дэнни еще мог различать лицо парня, который…
— Это я, шериф, Дэнни, — пробормотал тот и заплакал. Шериф Оруэлла был теперь тринадцатилетним мальчиком и имел полное право плакать, как мальчик.
Секунду Дэнни колебался… а затем бросился Чарли на шею. Как он не понял сразу? Он должен был догадаться. Дэнни вспомнил первый и последний вечер в аптеке. Перед сном он, как в тумане, что-то заметил. Чье-то лицо стало моложе. Ага, отец Каспер. Возможно, он умрет так же, как шериф. Дэнни чувствовал себя виноватым перед Чарли. Он вынудил его объяснять, кто он такой, и вот… Лоулесс не выдержал. Как должен чувствовать себя нормальный человек, зная, что с каждым часом становится моложе и это будет продолжаться до тех пор, пока… А Дэнни, безмозглый Дэнни, буквально ткнул Чарли в это носом.
— Чарли, не плачь. Ну, извини меня, пожалуйста. Прости, я не хотел… — Дэнни не мог обращаться к нему как к взрослому мужчине, ведь перед ним сидел мальчишка, хотя душой и умом он был все тот же сорокадевятилетний человек. — Прости…
— Ничего, все… нормально. — Лоулесс вытер слезы, с горьким юмором говоря про себя: «Вот так дела — покойник оплакивает свою кончину». — Со мной все в порядке.
— Он питается мыслями, — пробормотал Дэнни. Он засыпал сидя. Измотанность и пережитое за день не могли не сказаться.
— Что? — переспросил Лоулесс.
— Он ест мысли. Лилипут… — Дэнни уже спал.
Чарли напряженно вслушивался в ночь. Пусть мальчик поспит. Прошло два часа, как они уселись у подъездной дорожки напротив дома Треворов — Шилдсов. Этот дом (самое отвратительное место в Оруэлле) волей-неволей притягивал взгляд Лоулесса. Дэнни все рассказал ему. В двух словах — как и почему он, Фред и Патрик покинули аптеку. Более подробно он рассказал о своих видениях. Особенно о последнем. От этого рассказа у Чарли сон как рукой сняло. У него просто голова пошла кругом… Откуда появились эти видения? И почему их видел именно Дэнни? Кто-то посылал их? И если да, то, наверное, с какой-то целью? Но, поразмыслив несколько минут, он решил оставить это на потом… или навсегда. Людям свойственно постоянное стремление определить причину ВСЕГО, найти ВСЕ ответы. Но именно это и невозможно. Есть вещи, которые ВЫШЕ человеческого понимания, и Чарли решил не тратить зря время.
Факт, что видения были. Факт, что они были у Дэнни Шилдса. Когда мальчик рассказывал, как Рори Тревор искал в доме свою мать, имея на своем счету уже три трупа, шерифу показалось, что он поймал какую-то ниточку, которая, возможно (возможно!), могла оказаться спасительной нитью. Но… он упустил ее. Лилипут никогда не появлялся перед людьми, хотя и рисковал, что его могут обнаружить где-нибудь в буфете спящим. Появиться перед Дэнни его заставил голод. Лишь у двух жильцов дома — у Уилла Шилдса и его сына Дэнни — почти не было черных мыслей. И человечек был слаб. Он хотел сходить в другие дома, но вначале ему необходимо было окрепнуть. Человечек рассчитывал, что Дэнни как следует разозлится на мать, если напомнить ему о тех случаях, когда мать его жестоко била, хотя он был не виноват. Испуг мальчика тоже имел значение. В такие моменты человеку невольно приходят в голову черные мысли. Дэнни Шилдс с родителями и братом переехали в дом, где стены скрывались за толстыми черными наслоениями. И эта своеобразная копоть шевелилась, как если бы состояла из миллиардов малюсеньких червячков. Неудивительно, что Лилипут (если он, конечно, появился давно) пришел в Оруэлл через дом Алекса Тревора. И если он явился в ту ночь, когда Рори Тревор убивал своих близких, то, наверное, он должен был уйти из города, когда Дэнни убил ЕГО. Да, мальчик убил человечка, но… человечек не мог умереть ОКОНЧАТЕЛЬНО! Лилипут оказался в сложном положении. Его убили в Оруэлле, и он не мог тут оставаться. Уходя, Лилипут оставил после себя чудовищный след, но он все-таки УШЕЛ… или погиб, но… смерть его не была ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ. Лоулесс чувствовал, что ниточка где-то рядом, он даже вспотел, несмотря на то что был в одной рубашке в последний вечер октября. Ха, какой смысл покойнику переживать из-за того, что может заболеть воспалением легких? Чарли не может заболеть НИЧЕМ, ведь он давно МЕРТВ! Когда Дэнни обнаружил-таки Лилипута — тот спал в ящике стола, — то для человечка это оказалось полной неожиданностью. Значит, уходить или умирать, хоть и не навсегда, ему пришлось очень быстро. В мире Лилипута были только семьи, только дома, в которых живут эти семьи и…