И вообще. Пора уже осваивать способности. Вон чего только стоит волна… та Запрещающая печать, наложенная на всю материю в округе. А ведь печать – лишь вершина айсберга: я чувствовал это всем нутром.
Нет, все же нет! Какое бы счастье тебе ни привалило, нельзя достичь всего и сразу. Мои пот, страх и кровь стоили того, чтобы открылась еще одна маленькая грань данных мне способностей. Возможно, если стану чаще попадать в подобные неприятности, откроется все, что должен уметь бог… Правда, подобные неприятности грозят однажды оборвать мою жизнь – а это очень обидно. Что же, пусть все идет своим чередом. Стоп… есть еще один способ: надо освоить медитацию.
Дав себе слово, что займусь этим в самое ближайшее время, успокоился и вновь обратил внимание на некие потусторонние шумы, которые за это время только усилились. Казалось, что рядом стонут, шепчут, кричат, выкрикивают имена бесформенные тени и полупрозрачные сущности. Я-то ладно, мне все это фиолетово, но как же себя чувствуют солдаты? Почему не оглядываются ежесекундно и не сходят с ума от страха? Или они более толстокожие и пока еще не ощущают начала поглощения этого мира чем-то иным, бесформенным и безжизненным?
Тем временем слух о моей победе распространился по округе. Часовые цитадели отдавали честь, едва меня завидев, а личная охрана генерал-губернатора даже ухом не повела, когда я входил в его покои.
Правитель в танковой броне, тускло освещаемый одиноким факелом, принял меня сидя. За его спиной виднелся силуэт Лары.
– Ну что же, – сказал губернатор. – По крайней мере, ты доказал, что достоин серьезного отношения к себе. Я слушаю со всем вниманием.
Чадящий факел неожиданно полыхнул яростней, в деталях осветив сексапильную… женщину. Теперь на лице Лары проступили чувства. Буря чувств.
Она хотела мне улыбнуться, тут же одергивала себя и застывала с каменным выражением лица, но глаза сияли от восторга и обожания. Затем эта маска давала трещину, губы растягивались в улыбку, и все повторялось.
Я вновь уставился на генерала:
– Почему вы решили, что у меня есть к вам предложение?
– Других вариантов просто быть не может.
– Хорошо. Вы правы, у меня действительно есть к вам предложение, и оно сводится к следующему.
Я сделал эффектную паузу. Груди Лары замерли, доспехи генерала чуть подались вперед.
– Я прогоняю из этого мира бога нежити, взамен вы отдаете мне планету. Лучше всего, если станете работать на меня, но можете просто выкинуть белый флаг и вручить ключ от города… То есть от планеты.
– Вы сказали, с богом? Вы заодно с тем, что здесь творится? – уточнил он.
– Нет. Я бог технологий, он – нежити. Ему нужен этот мир, чтобы превратить его в серую пустошь, а люди – чтобы питаться. А мне нужна Лилис, чтобы производить машины и космические корабли. Этот мир для меня очень лаком – в нем полно запасов, техники, фабрик, специалистов и инженеров… Как видите, мы с атаковавшим вас богом находимся по разные стороны баррикад.
– А если не соглашусь? – спросил губернатор после продолжительного молчания.
– Тогда я просто уйду.
– И обречете этот мир, миллиард оставшихся в живых людей…
В ответ только покачал головой:
– Не я их обреку – вы.
Он посмотрел на дочку, спросил:
– Что думаешь?
– Согласна, – сказала она, не отрывая от меня глаз.
– На что ты согласна? Он ведь не замуж тебя зовет.
Лара зарделась, ответила чуть заметно срывающимся голосом:
– Я думаю, что его предложение справедливо.
Губернатор тяжело вздохнул, но в глазах его возникла решимость.
– Знаете что, – заявил он, – я видел вашу передачу со станции и склонен вам верить. Приход в наш мир сил, не поддающихся объяснению современной науки, подтверждает ваши слова. Согласен, буду сражаться на стороне бога металла. Что вам нужно для того, чтобы избавить наш мир от этого? – выдержав паузу, спросил губернатор, указывая на черное небо в окне.
– Привлечь внимание бога. Устроить небольшой бедлам. У вас же имеются андроиды или боевые машины?
– Да, конечно. На случай военных действий в подземных бункерах законсервированы миллионы единиц техники.
– Точнее, девятьсот тысяч сто двадцать шесть андроидов модели «Бизон-3» и шестьдесят четыре тысячи единиц бронетанковой техники, – вклинилась в разговор Лара.
– Дочка, я уверен, что сэр уже оценил твои способности, – сказал губернатор, – так что помолчи, пожалуйста… О чем это я… А, ну да. Так вот, один из складов находится под цитаделью. Правда, не понимаю, для чего это вам. Андроиды бесполезны, как и все электротехническое оборудование.
– Для него это не проблема, отец, – вновь вмешалась Лара. – Я ведь тебе рассказывала про авто…
– Одно дело авто, другое – десять тысяч андроидов. Эй, куда вы? Возьмите хотя бы факел! А еще лучше подождите меня! Да остановитесь же, мне трудно бегать в таких доспехах!
«Десять тысяч андроидов, – думал я, перебирая ногами ступени лестницы. – Вдвое больше, чем на Эльве. С такой армией можно захватить мир… Жаль, что в ОСА подобных миров сотни».
Глава 4«Артефакт»
Альфред Эзенштейн, уважаемый в своей среде ученый, уже десятилетие тихо-мирно работал над собственными проектами здесь, в засекреченной базе на темной стороне Луны. Он безгневно выносил шастающих повсюду солдафонов, правительственных инспекторов, сующих носы куда ни попадя, полное отсутствие отпуска и возможности покинуть базу. Альфред терпел все это ради науки, ради финансирования собственных идей.
Но недавно все работы заморозили, а его перенаправили на какой-то непонятный проект «Артефакт».
Эзенштейн протестовал и отбивался руками и ногами до тех пор, пока не уловил суть новых исследований. А уловив, на время потерял дар речи.
– Господи боже мой, – через какое-то время воскликнул он, не сводя глаз с чуда технической мысли. – Это невероятно!
Альфред не мог этого осмыслить, не мог понять даже самого принципа.
– Но кто? Кто создал это?! Кто автор технологии?!
– В том-то и дело, что никто, – ответил ему один из кураторов, завороженно следящий за первым испытанием. – Если все сделаете как надо, скопируете конструкции в точности и быстро поставите их на поток, то авторство будет приписано вам.
– Что вы! – возмутился Эзенштейн. – Я не собираюсь отнимать славу у какого-то бедолаги!
– Никакого бедолаги не существует, я повторяю, у этой технологии нет автора. Работайте!
И Альфред работал. Технология была уникальна и совершенна. Казалось, что она пришла прямиком из далекого будущего. С каждым очередным мгновением, проведенным рядом с фантастической техникой, Эзенштейн укреплялся в вере, что все это не могло быть создано в его времени. Попросту не хватило бы знаний – еще не были открыты те законы, по принципу которых работали эти устройства…
И он, Альфред Эзенштейн, с неприятным чувством, будто бы подсматривает в дверную щель за истинным Творцом и словно обезьяна пытается скопировать его действия, все же смог создать теорию и выдвинуть пару гипотез. Им суждено было перевернуть науку с ног на голову и существенно расширить границы восприятия человека.
Ученый записал идеи на бумагу и даже умудрился найти доказательства. Однако история не любит слишком большого сходства – этим выкладкам не суждено было увидеть свет. По крайней мере, под его именем.
Где-то наверху прозвучала сирена, синтезированный голос велел исследовательскому составу пройти в свои комнаты, но Альфред Эзенштейн, гений, о котором будут говорить века, оказался слишком поглощен доработкой своей теории, чтобы обратить внимание на толкотню безмозглых коллег и топот еще более тупых солдат.
– Я гений, – сказал он и поднял голову, чтобы в очередной раз взглянуть на Артефакт. – А ты – просто совершенство…
– Действительно, совершенство, – сказали позади, – немного жаль, что ты не увидишь, как я буду его использовать.
Альфред повернулся, чтобы увидеть человека, которому принадлежал этот странный голос…
Оглянулся и обомлел. Перед ним в сияющих золотом доспехах стояло совершенство совсем иного толка: биологического.
Красивое лицо, белоснежные волосы, закрученные в сложную прическу, исполненные силы и гордости глаза… Альфред не сразу заметил направленную в его в грудь винтовку.
– В-в-великий Гроссмейстер? – выдавил он.
– Бывший Великий, – отозвался тот. – Но по-прежнему Гроссмейстер.
Прозвучал выстрел, тело неизвестного гения свалилось на пол, а переступивший через него Гроссмейстер любовно погладил холодный корпус Артефакта.
В его взгляде читалось нечто, похожее на вызов: «С тобой я захвачу этот мир!..» или же: «С твоей помощью я отомщу всем!» Однако сказал он другое:
– Аккуратно грузите это на корабль, остальное обшарьте. Выкладки исследователей должны быть у меня! До взрыва осталось пятнадцать минут – так что живее, парни!
Величайший вошел в переговорный зал злым, как сотня чертей. Он только что перенес очередную операцию по удалению растущих на лице роговых наростов. Пока медики не нашли никакого решения для устранения этой проблемы, и ему приходилось ложиться под лазерный луч так же часто, как бриться.
– Каковы последние сводки? – спросил, плюхнувшись в кресло.
Единственными людьми в огромном зале, кроме него самого, были Великий Генерал и Великий Оратор – несмотря на одинаковые доспехи, они различались друг от друга, как огонь и вода.
– Последние данные просто кричат о катастрофе, – ответил Генерал. – Наши миры, впрочем, как и планеты Федерации, падают к ногам мутантов один за другим. Сегодня я лично пришел на помощь Харадриму, переброска флота заняла всего лишь час, но там уже некого было спасать… Или почти некого. Для того чтобы сберечь солдат, отдал приказ выжечь планету бомбардировщиками Тесла – но угроза распространяется со скоростью солнечного ветра. Мы не можем выжечь все ОСА…
– Что насчет лояльности населения?
– Благодаря жесткой цензуре паники в Системах Аливрии нет, – ответил Оратор. – Люди знают только, что началась война с какими-то пришельцами, я прикладываю все силы, чтобы уверить их, что мы побеждаем. Но на самой Аливрии существует вероятность бунта. Растет недовольство властью, быстро набирает силу оппозиция…