— вздохнул Иллиадар.— Заберите оружие у принцев, оно может сейчас быть весьма опасно,— приказал своим людям король, единственный король в этой комнате. Кавалеры нерешительно посмотрели на него, и братан сказал, добавив в голос металлические нотки.— Выполняйте. Спокойно, ваши высочества, да- да, Блай, я не ошибаюсь, вы сейчас все поймете. Обезоружили? Отведите их подальше друг от друга. Теперь приступим.
Он читал, а я смотрела за двумя братьями. Бланиан бледнел по мере поступления информации, Алекс слушал совершенно спокойно, ничем не выдавая своих чувств.
—Принцессе Лилиан Радоггайской предоставляется свобода выбора между двумя наследными принцами королевства Аминас. Принуждение к браку с одним или другим принцем делают брак недействительным, и супруг принцессы лишается права на корону, что не дает возможности быть коронованным второму принцу.— читал хорошо поставленным голосом король Радоггая.— Только добровольное согласие Лилиан Радоггайской дарует трон ее избраннику, а до того момента королевством должен управлять назначенный мною, королем Ниаром Пятым, регент, герцог Винорский, мой младший брат и верный соратник, если мне суждено не дожить до момента вступления принцессы Лилиан Радоггайской в период брачного возраста.— далее шли обязанности, которые должны были исполнять принцы до восхождения на престол, потом оговаривалось мое приданое и условия, связанные с ним.
Когда Иллиадар закончил читать, в спальне королевы царило гробовое молчание. Блай и Алекс переглянулись, а потом одновременно посмотрели на меня, я опустила глаза, не зная, что им сказать. Затем все-таки подняла взгляд на Сашу, он мне улыбался. И я разозлилась. Что, решил, что я с приданым уже в руках и трон зад греет? Перевела взгляд на Блая. Он был все еще бледен, но глаза горели странной решимостью, и он смотрел тоже на меня, практически не мигая.
—Ну, кого выбираешь, сестренка?— спросил мой король.— Судьба целого королевства в твоих руках. Хотя постой. Ваши высочества,— с некоторой издевкой произнес вредный братан,— надеюсь, ранее достигнутые договоренности остаются в силе, кого бы не выбрала Лили?— на него сурово посмотрели все, даже королева.— А что?— не смутился король.— Я о благе своего государства радею. Впрочем, думаю, король Алексиан не забудет, кто открыл дверь его камеры и указал, где следует искать принцессу.— я изумленно уставилась на братана, а он продолжал наглеть.— И верю, что король Бланиан вспомнит, что я шел навстречу его желаниям до побега моей шустрой сестрицы.
—В договоре отцов ясно прописано, что перейдет Радоггаю после свадьбы,— глухо отозвался Блай.— Пора умерить аппетиты, ваше… величество.
—Отчего же, у меня душа большая, она и добавку вместит,— засмеялся Иллиадар.— Ладно, шутки в сторону. Лили, слово за тобой.
Я промолчала, не имея желания отвечать. Они все ждали, когда я заговорю, а я думала, как мне выбраться из замка, сесть на Гошу и сбежать в Древний Лес, а лучше домой, но с Гошей. Можно сначала в лес, а потом домой, Сказочник как раз сообразит, как гаэро переправить в мой мир. И гори они тут все синим пламенем… При мысли о синем пламени меня передернуло. Нет уж, пусть живут, но без меня. Двадцать четыре года прожили и еще проживут.
—Я готов отказаться от короны,— неожиданно произнес Блай.— Мне достаточно Лили.
—Что?— теперь мы все смотрели на него. Я вообще была в шоке. Хотя, какой тут шок, тут ма-а-агия, тьфу.
—Ты забыл спросить у самой Лили,— холодно ответил брату Алекс.
—Стоп!— я подняла руку, глядя на ухмылку королевы.— Ни о какой свадьбе не может идти речи, пока не нашли лича. Я не хочу бояться каждый день, что меня на ремни порежут.— и с облегчением выдохнула, кажется, отмазалась… пока.— Куда же ваш сердечный друг делся?— сразу же начала ковать железо, пока женихи не полезли со своими намагиченными чувствами.
—Донаг всегда со мной,— гордо ответила королева.— Он в моем сердце.
Я уже собиралась съязвить, когда увидела, что карие глаза Гераты блеснули синим. Я даже дар речи потеряла, молча тыкая пальцем в нее. Королева с интересом наблюдала за моей пантомимой.
—В чем дело, Лиля?— Алекс подошел ко мне, я тут же отошла, прячась за Блая. Блай с готовностью протянул руки, и я сбежала к брату.
—Он всегда с ней,— негромко сказала я Иллиадару.— Он в ее сердце.
—Это мы слышали,— немного раздраженно ответил Илюха.
—Да ты не понимаешь что ли?— обиделась я.— Он ВСЕГДА С НЕЙ! Он в ее сердце!
Король посмотрел на меня, как на дуру, я перестала обижаться, потому что сам дурак, а на них не обижаются. Зато Эд пристально взглянул на меня, потом на королеву и направился к ней.
—Вы позволите, ваше величество?— спросил он у братана.
—Что ты собираешься делать?— встревожился король.
—Достать мертвечину из вашей матушки,— спокойно ответил архимаг.
—Это опасно? Эдамар, помни, что это твоя королева и моя мать!— воскликнул Иллиадар. Значит, не так уж он прилежно слушался маму, а то «государство, долг…».
Эдамар не ответил, продолжая смотреть на королеву.
—Эдамар!— крикнул братан, вскакивая с места.
—Простите, ваше величество, но я обещал моему другу и вашему отцу, что буду верной защитой его детям. А то, что творит ваша мать является прямой угрозой для вас и вашей сестры. Я вынужден применить меры, чтобы предотвратить дальнейшие покушения.— ответил Эд, и купол разлетелся, освобождая королеву.
На кончиках его пальцев появилось свечение, которое усиливалось и становилось все ярче с каждым мгновением. А потом мощный световой поток понесся в королеву и… разбился о щит, выставленный Донагом. Призрак, сейчас самый настоящий призрак, только глаза продолжали гореть мертвым огнем, стоял перед своей Гератой, блокируя атаку Эда. Эд не обиделся, даже не расстроился. По его довольной физиономии я поняла, что именно этого он и добивался. Оба мага в синих балахонах метнулись к Сказочнику, а передо мной выросли две спины, в порыве защитить мои женихи оказались едины. Тут же спин прибавилось, люди короля поспешили закрыть своего венценосца. Мы с королем переглянулись, у него было такое же обиженное лицо, как и у меня. Иллиадар подал мне руку, и мы встали на кровати в полный рост. Представшее нам зрелище, вовсе мне не понравилось. Ничего не гремело в этот раз, и даже не сверкало, но маги проигрывали. За их спинами заклубился черный туман, в который их загонял лич, нападая с мечом из мертвого огня. Один из магов откинулся назад, и его втянуло в туман, огласившийся воем и рычанием, а потом до нас донесся человеческий крик. Эд извернулся, отбивая удар синего меча клинком из белого огня, но второй маг оказался в опасной близости к туману. Призрак выкрикнул что-то на непонятном языке, и из тумана высунулась голова эттера. Он ухватил мага и утащил в черноту.
—Твою ж дивизию,— выдохнула я.— Кажется, мы попали.
Алекс стремительно обернулся, посмотрел на меня и быстро перекинул через плечо, отбирая свой лунный клинок у обезоружившего его кавалера. А затем метнулся к выходу, Бланиан последовал за ним, прикрывая наш побег. За нами потянулись люди короля, уводя его под своей защитой. Я смотрела, как отчаянно сопротивляется Эд, а потом услышала забористый русский мат. Вывернулась и ахнула, дверь исчезала на глазах, как и окна. В спальне королевы воцарилась тьма, освещаемая белым пламенем Эдамара и серебристым мерцанием лунного клинка. Алекс скрипнул зубами, вручил меня Блаю, а сам направился на помощь Сказочнику.
—Саша!— крикнула я, сразу забывая о всех переживаниях о вреде магии в жизни отдельно взятых принцев и дриад.
—Блай, держи ее крепче,— сказал Алекс, игнорируя меня.
Бывший жених и бывший король итак держал меня, заключив в железный капкан рук. Но после слов брата, развернул к себе лицом, не давая смотреть на происходящее. Я попробовала вырваться, но у меня ничего не вышло. Блай гладил меня по спине, пытаясь успокоить, а я не хотела успокаиваться, потому что он был там, потому что ему угрожала опасность, потому что он мог погибнуть сейчас из-за меня, пытаясь защитить.
—Пусти!— потребовала я.
—Не надо смотреть,— ответил Бланиан и прижал мою голову к своей груди.
Я извивалась змеей и, наконец, сумела вывернуться, чтобы замереть от ужаса. В кромешной тьме светились несколько пар синих глаз. Лунный клинок, привычно раздвоенный Алексом, разрезал со свистом воздух, отбиваясь от молчаливого нападения потусторонней нечисти. Одна из тварей приблизилась к нам, и кто-то рядом попробовал отбиться. Но раздался вскрик, потом еще и еще один, и во тьме разнесся крик королевы:
—Донаг, там мой сын!
—Отродье Селестина,— ответил призрак.
—Мой сын, это мой сын, Донаг!— в голосе королевы послышался страх.— Ты не тронешь его!
—Когда я обрету тело, у нас будут наши дети, Герата, семя Селестина должно исчезнуть так же, как и ниаровы щенки,— спокойно ответил мертвый король.
—Нет, возлюбленный, нет, умоляю!— она плакала.— Пощади моего сына, прошу тебя.
—Плод твоей измены? Нет.— лич был непреклонен.
В темноте слышались рыдания. Я тоже готова была зарыдать, потому что вокруг лунных клинков собиралось все больше синих глаз, они окружали Алекса, и он еле успевал отбиваться. Вдруг клинки переместились куда-то вниз, и я поняла, что Саша упал.
—Серебряков!— заорала я.— Ты еще живой?
—Иванова,— донесся ответ,— ты не могла бы пока заткнуться, я немного занят.
—Если еще раз умрешь, я за Блая замуж выйду, понял?— истерично выкрикнула я.
—Даже не надейся,— последовал ответ, прерываемый тяжелым дыханием.
—Меня это устраивает,— усмехнулся Бланиан.
—Братец, только через мой труп,— весело откликнулся Серебряков.
—Я же сказал, что меня это устраивает,— засмеялся Блай, а я захотела убить их обоих. Язык они общий нашли, посмотри на них, и, главное, время самое подходящее.
Рядом снова зарычали, кто-то закричал, а следом закричала королева.
—Сынок!
Иллиадар почему-то не ответил. Теперь и я начала нервничать.