– Ладно! – злобно улыбаюсь. – Думаешь, не сделаю этого?
– Пф-ф, – задирает голову к небу и беззвучно смеётся. – Если честно, я как-то вообще не загоняюсь по этому поводу.
– Зато конкретно загоняешься по поводу той оборзевшей анафемы, которая так унизила самого палача, что спустила его тело в утиль.
– Она убила меня! – почти фальцетом.
– И что? Такому как ты вообще всё это по боку.
– Нет, ты действительно не въезжаешь?.. – хмурится. – ОНА убила меня! МЕНЯ!
Смотрю на палец, которым он яростно тычет себе в грудь, и обречённо качаю головой:
– У тебя комплекс жертвы?
– Мыться иди, – рычит Рэйвен сквозь зубы и плюхается в траву.
Поверить не могу, что это происходит.
Поверить не могу, что делаю это.
Но при виде его наглой рожи меня одолевает такая слепая ярость, что не замечаю, как уже сбрасываю с себя куртку и швыряю на землю.
Этот ненормальный считает меня ничтожеством, куском дерьма! Даже помыться без своего контроля не даёт, как если бы у меня действительно были шансы сбежать.
Что он делает?
Что?
Всего лишь издевается над одной из анафем, которых презирает всей своей чёрной душонкой!
Так пусть и он знает, кем считаю его я. Пустым местом – вот кем! А раздеться догола перед пустым местом не значит ровным счётом ничего!
Снимаю с себя штаны и бросаю в сторону. Стягиваю через голову футболку и остаюсь в одном нижнем белье.
Смотрит.
Придурок.
Нет… не смотрит, бродит своим безразличным, откровенно пожирающим взглядом во всему моему телу, и я вижу, как безразлично сжимаются челюсти на его лице.
Хочется усмехнуться. Но он ведь пустое место, зачем мне это делать?
Расстёгиваю лифчик и отправляю на землю. Спускаю трусы и переступаю через них, оказываясь на шаг ближе к Рэйвену.
«Что? Плевать на голых анафем значит? »
Его пронзительный взгляд пылающим хлыстом скользит по изгибам моего тела, по бёдрам, паху, плоскому животу с упругими мышцами, по небольшой, но красивой груди, но выше не поднимается. Да… я знаю своё тело. И если уж моя душа проклята, то тело досталось мне в целости и сохранности, и я даже не сомневаюсь, что хорошенько работала над ним при жизни.
Глупо было бы со стороны Рэйвена не оценить. Он хоть и больной палач, но предсказуемого мужика в нём никто не отменял.
Пока витаю в собственных мыслях не сразу замечаю, что два чёрных глаза уже смотрят в мои, а на полных губах растянута игривая ухмылка.
– Спасибо за представление, – делает кивок головой. – Вода – там.
А может он гей?..
Я бы ему этого до самого чистого сектора не забыла.
– Просто будешь сидеть и смотреть, как я моюсь?
Рэйвен вскидывает руки ладонями вперёд:
– Клянусь! И пальцем тебя не трону.
– Может и вправду гей, – бурчу себе под нос, так чтобы он не слышал, разворачиваюсь спиной и ступаю на каменистое дно речки. Вода тут же обхватывает лодыжки ледяными пальцами, и я рефлекторно обнимаю себя руками и сжимаю зубы.
Холодно до дрожи костей!
Иду дальше, проверяя глубину и, к моему огорчению, максимальное, что способна прикрыть вода в этой реке – мой живот.
Приседаю и, глядя на не спускающего с меня глаз Рэйвена, принимаюсь шуровать кожу, отскребая от неё хлопья засохшей крови.
Делаю глубокий вдох и с головой ухожу под воду, пытаясь задержаться под ней как можно дольше, чтобы дать волосам отмокнуть. И беззвучно вскрикиваю, выпуская на свободу драгоценные пузырьки кислорода, когда кто-то тянет меня за лодыжку, а уже спустя секунду с силой толкает на дно, вдавливая лопатками в гладкие камни.
У меня очевидно дежавю, потому что однажды это уже происходило.
Я. Вода. Речное дно. И лицо Рэйвена нависающее над моим с двумя горящими огнём глазами. Волосы словно речные змеи белыми локонами извиваются под водой, губы плотно сомкнуты, а тело… тело охвачено бледным золотистым сиянием и это кажется самым странным.
Толкаю его в грудь и, не рассчитывая, что отпустит, но нет… Рэйвен позволяет мне всплыть, и я делаю большой глоток кислорода, выныривая на поверхность, и по пояс стою в воде.
С берега доносится чей-то негромкий смех, и я замираю на несколько долгих противоречивых мгновений, потому что понять не могу, почему Рэйвен сидит на том же месте и выглядит абсолютно сухим!
– Что ты сделал? – кашляю, сплёвывая остатки воды, которой наглоталась, и понимаю, что теперь трясусь вовсе не от холода.
– Я? Ничего, – насмехается надо мной. – Отследил твоё местонахождение с помощью следа, который оставил на мне твой Осколок.
Так вот что это было тогда – в промежуточном секторе, когда на нас напала армия фантомов? Вот каким образом он смог выйти на меня и спасти от членистоногих тварей?
– Ты выходишь из тела?! – кричу, стуча зубами, и тут же взвизгиваю от ощущения, что кто-то коснулся моего бедра.
– Нет. Это астральная проекция, – лениво отзывается Рэйвен. – Помогает отслеживать таких, как ты и определять их местонахождение.
Вновь кто-то касается бедра под водой и плавно скользит к спине.
– Прекрати это! – кричу, кружась на месте. – Уберись отсюда!
– Это не я! – Рэйвен смеётся громче. – Всего лишь моя астральная проекция.
– Но это ты ею управляешь!
– Даааа… И чувствую то же самое, что чувствует она. И вижу… то же самое.
– Хватит! – кричу, трясясь от злости. – Ты сказал, что не тронешь меня!
– А я и не трогаю! Смотри. Вот они – мои руки.
– Идиот! Уберись из воды!
– Не бойся. Астральная проекция не опасна, – вздыхает. – Если бы она могла поглощать анафем, я бы не таскался за ними по всему Лимбу.
– Но ты можешь управлять материализацией через неё! – всё ещё кричу, прогоняя со своего тела руки, которые уже облапали всю мою спину и ноги!
– Могу, – широко улыбается с берега Рэйвен. – А ещё я могу довести тебя до оргазма, не пошевелив и пальцем. Круто, да?
Замолкаю. Замираю. И приказываю крови предательски не приливать к лицу.
– Так как ты там меня назвала? – лениво, но с неприкрытой угрозой протягивает Рэйвен. – Педиком?
Вот же чёрт.
Делаю рывок к берегу, но проекция Рэйвена резко обхватывает сзади и, заламывая руки, прижимает спиной к холодной груди.
– Это то же самое, как если бы ты сам это делал! – кричу, в надежде, что отпустит. – А ты, кажется, ненавидишь анафем!
Но Рэйвен не отвечает. И прожигать его гадкую физиономию ненавистным взглядом – всё, что остаётся, потому что его проекция меня не отпускает! Рэйвен меня не отпускает!
Рука так крепко обхватывает за живот, что травмированные недавно рёбра готовы снова треснуть. Вторая ладонь гладит моё бедро под водой и скользит всё выше по холодной коже, к месту доступ в которое для этого придурка закрыт!
Призрачные губы касаются моей шеи и проводят ледяную дорожку вверх к самому уху. В омерзении дёргаю головой, выгибая шею и тем самым, лишь даю ему ещё больше пространства для облизывания моей кожи.
Ненавижу.
Ненавижу.
– Как же я тебя ненавижу! – шиплю сквозь сжатые зубы и прикрываю обнажённую грудь руками.
«Очень вовремя, Катари. До этого Рэйвен совершенно точно не успел её рассмотреть, а ты только что обозначила его новый статус, как нечто большее, чем пустое место!»
***
Чёрт. Я спятил.
А что вообще происходит?
Что с моими мозгами? Какого дьявола делаю? И какого дьявола не могу остановиться?
Я палач, или кто?
Так взбесило, что какая-то тупая анафема назвала меня педиком?..
Да правда что ли?
В этом причина тому, что я создал астральную проекцию и сейчас лапаю её, как законченный псих?
Практически смеюсь в голос! Да я идиот, оказывается.
Просто напугать её хотел. Проучить. Наказать, чтобы в следующий раз слова подбирала. Но вместо этого…
Чувствую гладкость её кожи, жадно впиваюсь губами в изгиб шеи, слышу, как неистово грохочет в груди её сердце, продолжаю вдыхать запах волос…
А, понял.
Да я извращенец!
И с каких пор я стал извращенцем?
С каких пор у меня ширинка трещит от напряжения при виде седых волос у какой-то там девки?.. Ну, точно – извращенец, да и вообще уже только потому, что хочу трахнуть анафему.
Что я хочу?..
Да будь я трижды проклят!
Ну да, тело у неё ничего. Очень даже ничего. Стройное, подтянутое со всеми выпуклостями в нужных местах, но чёрт! Это обычное тело! Сколько таких я видел? В Лимбе секс – беспринципное дерьмо, имей кого хочешь, мало кто возражать станет. Мы так-то в аду варимся: выбирай любые пороки, делай открытия и всё такое.
Но что не так с этой анафемой? Что у неё есть такого, чего нет у других и даже более сексапильных заблудших?
Мягкая налитая грудь, которую так и хочется примерять под размер своей ладони?.. Дьявол! И я делаю это! Астральная проекция подчиняется каждому моему желанию, и вот я уже касаюсь нежной кожи её набухшего соска, сжимаю его, катаю подушечками пальцев, и чувствую, как грудь анафемы начинает вздыматься всё выше под моей ладонью. Её дыхание становится тяжёлым, каждый вдох судорожным, а затем она резко останавливает себя, задерживает дыхание и всё ещё думает, что я не чувствую её возбуждения. Как будто это может ей не нравится. Как будто я не видел, как она таращилась на мой голый торс и едва ли слюнями не обливалась.
Пусть отрицает, сколько хочет. Пусть сопротивляется. Пусть собирает в жалкую кучку остатки своей гордости… стоит мне захотеть, и она будет содрогаться от оргазма и орать моё имя на весь промежуточный сектор.
Да чтоб меня!
Я буду полным психом, если сейчас трахну её собственными руками, ну… образно выражаясь. Хотя можно и руками. Б*ять!
Да как я вообще себе в глаза после этого посмотреть смогу?
Я спятил.
Я охочусь на таких, как она, а не трясусь от возбуждения только от того, каким ненавистным взглядом она сейчас на меня смотрит.
И я не могу отпустить её… Хочу, но не могу. И, проклятье, даже завидую своей астральной проекции, потому что там с ней в воде она, а не я! Эта долбаная проекция! Я даже хочу её убить… Не анафему, что ещё более странно. Я хочу придушить свою проекцию, потому что не могу отозвать её – у меня не хватает воли.