аже слёзы в глазах высохли, на смену страху пришло смирение, на смену потрясению пришла пустота. Хорошая пустота. Она мне нравится.
– Времени не так много, – Блэйз не сводит с меня задумчивого взгляда, и улыбка медленно гаснет на его лице. – Хочешь, я расскажу тебе сказку, Лори?
– О том, как ты полтора года прикидывался хорошим парнем? – Мне нравится, как звучит мой голос. Думаю, именно так и должны звучать голоса мёртвых. Мёртвый голос, мёртвое тело, мёртвая душа.
– Не совсем, – шумно вздыхает Блэйз, отводя взгляд в сторону, так что теперь взору предстаёт лишь его уродливая сторона. – Жил был один проводник. Один из трёх избранных Лимбом для долгой службы проводником душ из мира живых в мир мёртвых. Проводник смерти – так его называли. И был у этого опечаленного своим тяжким бременем заблудшего один такой же опечаленный друг палач, бремя которого уже давно продавило его гордые плечи, а он – слепец, даже не замечал этого.
Блэйз устремляет взгляд в землю и принимается медленно расхаживать из стороны в сторону, так что подолы плаща чёрным парусом раздуваются за спиной.
– Палач не подозревал, что Лимб уже очень давно использует его душу в своих целях. Палач по глупости своей верил, что однажды, когда его грязная работа подойдёт к концу, великий Лимб пощадит его грешную душу и дарует ей новое – живое тело. Дааа… – кивает, – Алестеру стоило огромных усилий, чтобы включить, наконец, мозг на максимум и признать истину. И кто бы мог подумать, что его новый приятель проводник смерти окажет ему эту великую услугу?..
– Так это ты рассказал Алестеру? – голос сух и холоден; если Блэйз всё ещё рассчитывает удивить меня чем-то – зря старается.
– Верно, – останавливается и, приподнимая уголок рта в ухмылке, смотрит на меня задумчиво. – Как много ты знаешь, маленькая?
– Достаточно, чтобы понимать, что Рэйвен и Алестер – один человек, а ты – мразь.
– Человек, – посмеивается Блэйз. – Душа Рэйвена кишит тысячами анафем, в ней уже ничего человеческого не осталось. Скорее мы с ним оба мрази.
– Катари, о чём говорит этот псих?!
– Заткнись, Шоу, – шиплю, даже взгляда его не удостоив.
– О, вижу у вас двоих и в Лимбе отношения не очень хорошо сложились? – вставляет Блэйз, а мне это совершенно не интересно.
– Продолжай, – смотрю на него твёрдо.
– Нравится сказка?
– Алестер тебе не поверил.
– Разумеется, – усмехается Блэйз, всплескивая руками. – Упрямый сукин сын! Пришлось идти на компромисс.
– Выдал ему блокнот и ручку?
– О, Лори, – качает головой, – твоё чувство юмора всегда умиляло. Но, нет, ничего такого я Алестеру не выдавал. Он давно уже вёл свой мутненький дневничок, вот такая вот странная особенность оказалась у его нового тела. Каждый раз какие-то незапланированные функции появляются. Например, то тело, которое его душа занимала до Алестера, было буквально помешано на коллекционировании глаз заблудших. Что? Что не так, Лори? Почему хмуришься? А ты думала, палач Лимба – плюшевый медвежонок?
– Я думаю, что из вас с Алестером вышли отличные друзья.
– Ну… как сказать, – вздыхает, небрежно почёсывая затылок. – Он не доверял мне, как бы я ни старался заслужить его доверие. Даже предложил способ проверить насколько я честен с ним: дописать пару строк в своей летописи и отправить в мир живых с соответствующей обработкой одного сильно обделённого жизнью мальчишки.
– Ты даже Джака для него нашёл? – не сдерживаю отравленный смешок, и Блэйз так широко улыбается в ответ, будто птичью трель услыхал.
– Мальчишка – было идеей Алестера. – пожимает плечами. – Он не доверял мне. Никому не доверял, так что не стал просвещать недостойного проводника в детали своего гениального плана. А ведь… – задумывается на секунду, потирая пальцем висок, – а ведь он мог попросить меня принести ему летопись из мира живых, когда придёт время, но нет, даже такую маловажную деталь в нашем плане, как эту, он доверил живому. Обидно немного было… Эй! – круто оборачивается к путникам. – Чего уши развесили?! Идите вон тех на столбах проверьте!
– Это ты открыл для него окно? – с удивительным спокойствием продолжаю разговор.
– И ни один раз, – улыбается гнусно. – Ты ведь ничего не помнишь, да, Лори?.. Осколок забрал твои воспоминания? Это было вне планов. Очень жаль, что так получилось. А ведь Алестер по тупости своей ни один раз навещал свою маленькую фанатку.
Что?..
Наша встреча с Рэйвеном в театральной подсобке была не единственной?
– Ты не дослушала сказку, маленькая. Разве тебе не интересно?
– Ты… ты ещё хуже, чем он.
– Что-что, прости? Говори громче, пожалуйста, у меня одно ухо плохо функционирует.
– Зачем ты это делал? Что было на кону? Какая у тебя была выгода доказывать Алестеру обман Лимба? – требую ответа. – И что… что тебе было нужно от меня? Что за грязную игру ты вёл?
– О, вижу ты воодушевилась нашим разговором, – приглушенно посмеивается. – Что МНЕ было от тебя нужно? Скорее – что нам с палачом нужно было от живой девочки, которая была избрана для столь великого дела, как уничтожение этого замечательного местечка!
– О чём он говорит, Катари?! – пыхтит сбоку Шоу. – Кто этот урод такой?!
– Урод? – Блэйз круто разворачивает голову. – Обидно, знаешь ли. Это ведь из-за тебя я таким стал.
– Ты пырнул его… – выдыхаю с пониманием ужасного и во все глаза смотрю на Шоу, затем снова на Блэйза. – Ты ударил живого человека ножом.
– Что он сделал?!!
– Причинил вред тому, кому не имел права, – игнорирую Шоу. – И…
– Нарушил одно из главных правил мира мёртвых, – перебивает Блэйз с уверенным кивком и разводит руками. – Такова была цена. Пришлось спровоцировать парня, чтобы тот схватился за пушку и продырявил меня на твоих глазах, маленькая.
– Боже… зачем?.. – слабо качаю головой. – Ты безумен.
– Великая цель требует великих жертв, ну и… отменной актёрской игры. Я ведь хороший актёр, маленькая?.. Тебе не понять того, кто был вынужден веками прислуживать Лимбу. И Лимбу придётся за это поплатиться. Обманывать не хорошо.
– Кто бы говорил…
– Маленькая моя девочка, – заводит руки за спину и, склонив голову набок, смотрит на меня, – если бы я только мог пожертвовать ещё одной частью себя и прикончить подонка Томаса, перед которым ты раздвигала ноги ради сохранения тайны о наших с тобой отношениях, поверь, я бы сделал это. Убивал бы долго и мучительно, с наслаждением наблюдая, как тот давится собственной кровью. Но я не мог. – Пожимает плечами. – Не мог ему навредить.
Мне не интересно это.
– Почему Шоу?!
– Шоу, не Шоу… Какая разница? Мне так было удобно. Это был мой пистолет. Я сам вручил его тому, кто был по уши влюблён в тебя и заложил нас предкам, и даже не забыл напомнить ему, что он заряжен. Видел тебя на лестнице, всю в слезах… эх… даже на секунду задумался, не слишком ли это жестоко, ты ведь так меня любила…
И хорошо, что не помню этого уродливого чувства.
– Зачем ты его спровоцировал? – Ни одно слово не трогает.
Блэйз выдерживает паузу, несколько раз шумно вздыхает и решает, наконец, ответить:
– Мне нужна была драма. Трагическая смерть твоего любимого у тебя на глазах… Я сделал всё, что было в моих силах, чтобы подвести тебя к черте.
Теперь я понимаю…
– Ты сделал всё, чтобы я решила уйти из жизни.
– Твой отчим просто сослал бы меня куда подальше, а этого было бы недостаточно для полного отчаяния, маленькая. В твоей голове должен был случиться переворот. Твои чувства должны были завянуть. В душе ты должна была умереть вместе со мной, в ту же минуту, а следом уничтожить и тело. Ты с полной уверенностью должна была решиться на этот поступок.
– Для чего?..
– Для того чтобы я смог открыть для тебя окно. Сюда. В это чудное, гнилое местечко. Я не мог насильно забрать твою душу. Даже вред тебе причинить не мог. Мне нужны были твои чувства, твоё сердце, которое билось для меня одного.
– Но зачем?..
– Блэйз! Там что-то происходит! – один из путников прерывает наш разговор и кивает в сторону, где полоса горизонта подкрашена алым свечением.
– Там Лютый город, – Блэйз продолжает смотреть на меня. – Древние приступили к созданию купола.
– Что за купол такой, чёрт тебя раздери?! – ничего не понимая кричит Шоу. – Объясните хоть что-нибудь! Катари, что всё это значит?!
– Лимб увядает, – лениво протягивает Блэйз, удостаивая Шоу невыразительного взгляда. – Активная материя засыпает, даёт трещины, разрушается. Материализации нет уже практически нигде.
– Как в чистом секторе, – бормочу, не сводя взгляда с сияющего красным горизонта.
– Верно, – соглашается со мной Блэйз. – Только вот… материя уже не сможет активироваться собственными силами. Лимб умирает.
– И что будет дальше?
– Что за купол такой?! – встревает Шоу.
– Купол, который по ошибочному мнению древних должен будет сохранить внутри себя не только души заблудших, но и остатки активной энергии, которая на данный момент начала стекаться в Лютый город со всех ещё не разрушенных секторов.
– И что дальше?! Какой с этого прок? Что будет, когда Лимб полностью разрушится?! – вновь орёт Шоу, крайне обеспокоенный этой возможностью.
– Ты знаешь, что будет. Зачем спрашиваешь? – фыркает Блэйз.
– Разломы, – говорю глядя в участок земли вокруг моего столба. – Лимб провалится в мир живых, когда активно материи не станет.
– Древние этого не допустят! – кричит кто-то за моей спиной. Кто-то, кто, как и Шоу внимал каждому слову Блэйза. – Купол сохранит Лимб!
– Тебе-то что? – усмехается Блэйз, глядя на кого-то за моей спиной. – Ты, так или иначе, труп. Во всех смыслах.
– Чистый сектор, – повторяю я эти два уже приевшихся мне слова.
– А ты поумнела, маленькая, – хмыкает Блэйз. – Здесь уже не работает материализация, а значит… как только фантомы придут за вашей материей, никакого перерождения не будет.
– Ублюдок! – орёт Шоу. – Сними нас отсюда! Сними, сука!