— Говори, зачем пришёл?! — резко осведомился Тайлер. — Зачем привёл Фокса? Есть что сказать, кроме философских размышлений?
Вновь раздались шаги. Кто-то прохаживался из стороны в сторону.
— Разум Фокса был травмирован, — с расстановкой заговорил Омега, — что само по себе удивительно. Он словно был в той стадии, когда память заблудшего во время перерождения не должна была оставить его, но… что-то пошло не так. — Пауза. — Фокс постоянно говорит про голоса в голове, но я полагаю, что это остаточная память хаотичными картинками сообщает ему о том, что он не по воле своей забыл. Память хочет вернуться. Или… или Лимб хочет, чтобы память к нему вернулась. Фокс знал Мику. В этом нет сомнений. Более того… он знал, когда она переродится. Фокс шёл за ней. А потом его ликвидировали, словно препятствие на пути к цели.
— Ты всё также уверен, что смерти Фокса и Мики в Лимбе были связаны?
— Почти уверен, однако не нахожу в этом ничего интересного. Не считаю, что в их практически одновременных перерождениях есть какая-то особая тайна. Тайна в том, как эти двое были связаны между собой и почему кто-то сделал всё, чтобы не допустить их встречи. И в том, кто пробудил одержателей. И в том, кто убил ту девушку… Чарли, кажется.
— Она убила себя сама.
— Нет, не думаю, — с важностью в детском голосе, заметил Омега. — Скорее всего, этот кто-то, всего лишь перепутал её с Микой. Что делает эту историю ещё более поразительной. И ты, Тайлер… ты тоже… имеешь к этому отношение. Как и тот парень, которого Фокс продолжает рисовать изо дня в день.
— Алек, — произнёс Тай. — Фокс называет его Алеком. И Мика знала, кто он такой.
Мой пульс троекратно участился.
— Алек… — медленно, словно пробуя имя на вкус, протянул Омега. — Ключ к разгадке. Кем же был этот Алек? Версии?
— Я не знаю, Мика мне не говорила.
Мальчик прищёлкнул языком:
— Это не имеет значения, потому что Фокс сказал это за неё! Кем бы ни был этот Алек для Мики, он нарушил договор, по которому не должен был убивать её. Так сказал Фокс… Фокс назвал нам имя её убийцы. Уж не знаю, чем таким особенным этот договор являлся и в какой из реальностей был составлен, но стоит ли мне напомнить тебе историю, что сама поведала нам эта заблудшая? Историю о её смерти. Подумай Тайлер, кусочки пазла уже складываются в общую картину. Алек… этот парень с рисунков Фокса, и есть тот, кто задушил её в собственном доме.
Тишина. Сердце, тяжёлым молотом, больно колотилось о рёбра, так сильно, что казалось, ещё немного и они разлетятся в щепки.
— И? — голос Тайлера становился всё более напряжённым. — К чему ты клонишь? Мика сама могла рассказать Фоксу о том, как умерла, если они были знакомы раньше.
— И поэтому он теперь рисует его портреты?
— Фокс мог быть знаком с ним при жизни. Как и с Микой, мы не можем этого знать! Никто ни черта не помнит!
— О, нет, — усмехнулся Омега. — Это Фокс помнит. Не такой уж Алек и необычный персонаж в этой истории. Фокс, повтори Тайлеру тоже, что сказал мне несколькими минутами ранее.
Всхлипывание Фокса постепенно переросло в слова:
— Он… Он… Алек, нарушил договор. Он не должен был этого делать! Расплата! Понёс наказание!
— Это я уже слышал!
— Подожди, Тайлер. Послушай. Фокс, продолжай.
— Н-не д-должен был. Не имел права. Нарушил договор. Алек нарушил договор! Он не должен был убивать её. Не должен был… отправлять на начальную точку.
И в моей голове случился взрыв. Сердце перестало колотить о рёбра, буквально замерев в груди… Слёзы катились из глаз по обездвиженному лицу, я чувствовала холодные дорожки, что остаются после них на коже. И кажется… только что… я умерла в третий раз.
— Как видишь, Тайлер, — продолжал звучать голос Омеги, — со слов Фокса, Алек был тем, кто убил эту идеальную заблудшую, тем, кто вынудил её душу переродиться. И возможно, судя по её воспоминанию о смерти, этот парень убил её не впервые. И Фокс был с ним знаком, также как был знаком с Микой. Эти трое… что-то нашли… что-то, что связало их серебряной пуповиной. Эти трое теперь расплачиваются за то, что решили сыграть не по правилам Лимба… Хотя нет, не трое… четверо. Взгляни на этот рисунок. Фокс нарисовал его сегодня утром. Четыре человека, четыре заблудших, на фоне заброшенного сектора с зеркальным небом над головой… Ну, что скажешь Тайлер? Пойдём теперь спросим у Эллисон, что она делает на этом рисунке?
Сквозь пульсирующую боль в голове, я ещё смогла разобрать быстрые отдаляющиеся шаги, а затем вновь прозвучал громкий голос Омеги:
— Постой, Тайлер, это ещё не всё! Ты не услышал главного!
— Главного?! Шутишь, что ли?!
— Нет. Я никогда не шучу, ты же знаешь.
— Говори!
Омега весело усмехнулся:
— Фокс лгал тебе, Тайлер. Лгал нам всем. Видимо у него были на это свои причины и это его личное дело, но факт остаётся фактом.
— О чём ты?! — Тай всё больше выходил из себя.
— Спроси у Фокса, когда он умер. Пусть назовёт число.
Дрожащим голосом, Фокс ответил сам:
— День рождение моей дочери… Тридцать первого мая. Было тридцать первое мая.
— Какого года?
— Алисии исполнилось семнадцать тридцать первого мая две тысячи тринадцатого года.
Омега весело усмехнулся и вновь хлопнул в ладоши:
— И что же это получается, Тайлер? Ведь судя по данным чистых душ, сейчас в реальном мире совершенно другой год. Никогда особо не любил математику, может, посчитаешь сам, сколько лет наш любезный друг провёл в Лимбе на самом деле?
— Двадцать два года, — сухо отозвался Тайлер.
— Верно. Теперь ты понимаешь, почему его память исчезла после перерождения?
Тайлер молчал.
Омега шумно вздохнул и вновь раздались шаги:
— Ну, Тайлер… А теперь может и ты хочешь рассказать мне свой маленький секрет? Сколько лет провёл в Лимбе ты?..
Глава 20
«Лимб. 12 лет назад».
Две одинокие фигуры в тёмных выцветших с годами одеждах, с большими рюкзаками за спинами и тюрбанами на головах, двигались в западную часть пустого мегаполиса, в прожекторах яркого солнца едва ли касающегося макушек могучих небоскрёбов.
Скоро закат. Время в секторах фантомов идёт неумолимо быстро. Где-то в стенах этих каменных джунглей переродилась душа, она напугана и не ждёт спасения, но спасение уже близко… Только две фигуры, целенаправленно шагающие к выходу из города, не имеют к этому никакого отношения. Они пришли в этот сектор с другой целью. Спасение заблудших — дело проводников из мирных секторов, или торговцев душами на крайний случай, а им, путникам, до этого нет никакого дела. Они сами по себе. И сектор фантомов слишком опасен, чтобы задерживаться в нём надолго.
Вот уже почти десять лет эти двое именуют себя путниками, хотя и десяти лет недостаточно, чтобы кочевники начали плодить слухи об их путешествии по Лимбу. Это ещё надо заслужить. Но десяти лет оказалось достаточно, чтобы забыть своё детство, своих родителей, друзей и всё, что связывало их с миром живых. Они забыли о себе всё, за исключением одной единственной ночи, когда смерть распахнула перед ними врата. В ту ночь они были рядом. В ту ночь, не стало их обоих. В ту ночь, Алек и Эллисон лишились своих жизней практически в одно время и теперь, уже на протяжении десяти лет проведённых в Лимбе, у них один сон на двоих. Сон об их смерти.
— Что это? Нью-Йорк? Чикаго?.. — спросила Эллисон, вытирая покрытый испариной лоб, рукавом куртки.
Алек кивнул на один из дорожных указателей:
— Даллас.
— Отлично. Может, Джона Кэннеди встретим?
— На развлечения нет времени, Эллисон, — Алек свернул в сторону моста, ведущего к искусственному озеру и велел сестре поторапливаться.
— Я и не собиралась развлекаться! — девушка поравнялась с братом и, прищурив один глаз от солнечного света, весело поглядела в перепачканное лицо Алека. Даже в таком виде, она не переставала восхищаться его красотой. — Но кто знает, может бывших президентов тоже в Лимб забрасывает, а? А вдруг это он сейчас переродился?
— У нас нет времени, Эллисон, пошевеливайся! — Алеку было не до шуток, он любил своё сестру, но порой её легкомысленность сильно раздражала. Особенно если учесть, что единственное, что он помнит о ней, так это то, что эта девушка его сестра.
В одной руке он сжимал «магнум» двенадцатого калибра, это ружьё с ним уже более пяти лет. В другой — сумку, содержимое которой, является оплатой для одного проводника, что ошивается вместе с кочевниками и иногда предлагает свои услуги. Помощь в поисках окон им была не нужна, нужна была информация, о секторе, который они ищут. И у этого проводника она была. Поэтому местом встречи стал этот город, где ещё полно добра, способного оплатить информационные услуги идеального заблудшего.
— Сколько ещё идти? — начинала ныть Эллисон. — У меня ноги гудят.
— Сядь, отдохни, потом догонишь, — сухо отозвался Алек.
Эллисон громко фыркнула, но продолжала идти за братом. Ей не нравилось, как Алек порой с ней разговаривает. Словно иногда забывает, что она его сестра и начинает считать обычной назойливой девчонкой, что увязалась за ним следом и покоя не даёт своими вечными причитаниями. В прочем… Эллисон не могла отрицать того, что и для неё Алек стал не совсем братом. Где вообще доказательства их рождения? Да и с какой стати, она должна любить его исключительно как брата, если Лимб забрал у неё воспоминания об этом?!
Алек стал значить для Эллисон гораздо больше.
— Ну ты идёшь, или нет? — бросил ей Алек через плечо.
— Куда спешить? Может они ещё не пришли?
— Видишь смотровую вышку? — Алек кивнул вперёд. — Фокс сказал, что если в течение двух часов мы не придём к ней с оплатой, его проводник оставит нас троих гнить в этом секторе.
— Троих? — усмехнулась Эллисон. — Не слишком ли ты доверяешь Фоксу, Алек?
Алек бросил на сестру скептический взгляд:
— В таком случае, может тебе всё-таки поторопиться?
Эллисон взяла брата под руку и больше не стала спорить. В отличие от Алека, ей Фокс не нравился, но Алеку она доверяла, так что решила больше не испытывать его терпение и как всегда оставить мнение при себе.