внемирных кос.
Одновременно с Илорном к раструбу огнемета приблизилась испуганная девушка в заляпанной кровью мантии. На вид — выпускница Академии. Илорн кивнул волшебнице, и они начали колдовать, выбрав себе по жнецу. Под ноги смотреть не хотелось. Не лучшее это зрелище — окровавленные ошметки, темно-багровые лужи и выпавшие из распоротых животов внутренности…
Жнецов было двое, но рядом не оказалось боевых магов.
Илорн двигался по кругу, выдерживая безопасную дистанцию. Девушка оказалась менее проворной, за что и поплатилась головой. В буквальном смысле.
Выругавшись, Илорн начал отступать, выискивая в сумятице других колдунов.
Его схватили за руку.
Волшебник посмотрел вниз и с ужасом увидел одного из близнецов-многомерников, предсказывающих появление жнецов. У парня были по колено отрублены ноги, он истекал кровью. В бездонных зрачках жителя Пацифиды застыло страдание. Пальцы предсказателя были липкими, губы шевелились, но Илорн не мог разобрать слов.
— Что? — гильдмастер нагнулся.
— Еще, — прошептал паренек. — Больше…
Смысл сказанного не сразу дошел до Илорна.
Хватка парнишки ослабла, взгляд помутнел.
Голос Гримлиэля раздавался откуда-то со стороны Почтамта. Илорн начал пробираться в ту сторону, оскальзываясь на камнях и огибая тошнотворные груды человеческих останков. Защитников города основательно потрепали, но многим удалось выжить и сгруппироваться рядом с владыкой. Победа казалась близкой, но…
Открылись новые щели.
Илорну на миг почудилось, что чаша Площади Согласия превратилась в морское дно, испещренное колышущимися в глубинных течениях водорослями. Черными водорослями, способными порождать полуночные кошмары.
Щелей было много.
Гораздо больше, чем в первый раз.
Похоже, пришельцы пожертвовали своим авангардом, а затем прислали основные ударные отряды. Трордору суждено пасть — в этом нет ни малейших сомнений.
Жнецы со своими питомцами начали выбираться наружу.
Илорн поискал глазами один из порталов и увидел, что многие его соратники начали отступать.
Битва проиграна.
Молл Дайер отбивалась от действующих в связке жнецов и «морского ежа». На выручку женщине спешили боевые маги. Илорн устремился в том же направлении. Потекли ручейки знаков, помчались к своим целям огненные шары.
Вспыхнула биомашина.
Истошно заверещал жнец.
Вот только еще несколько тварей приближались к волшебнице, сжимая кольцо. Илорн понял, что успеет пропечатать эфирными письменами одного-двух противников. Но не всех.
И в этот момент распахнулась Дверь.
Не портал, а именно Дверь.
Такие умеет пробивать лишь один человек на свете — Наставник Вячеслав.
К Почтамту и Храму потек ручеек серых теней. Капюшоны, драные дерюги, блеск металла в руках. И рлоки. Десятки полярных хищников, от одного вида которых волосы на затылке встают дыбом.
Начали твориться странные вещи.
Илорн видел, как мастера вычерчивают в воздухе незримые руны, и реальность на отдельных участках площади застывает. Сражающиеся, люди и жнецы, вмерзают в ткань бытия, прекращая всяческое движение. Мастера чертят новые руны — и контуры инопланетных тварей становятся четкими. Сверкают ножи — и полуночные чудовища разлетаются осколками. Взрыв десятков тысяч ледяных брызг, вот на что это было похоже. Ножи летали по круговым траекториям, замирали в воздухе, меняли направления, возвращались в ладони мастеров. А на брусчатке осколки таяли, превращаясь в воду.
Дайер едва не погибла.
Ближайший к волшебнице жнец взмахнул косой, но его остановила руна, вычерченная магистром Нге. Острие косы замерло у самого горла Молл. И тут же пространство вспорол диск чакры. Сверкнувшее в лунном свете кольцо вдребезги разнесло фигуры в капюшоне, описало широкую дугу и вернулось в ладонь хрупкого на вид паренька. Краем глаза Илорн заметил мастера Суоне, раскручивающего над головой кусари-гаму. Серповидное лезвие врубилось в плоть «морского ежа», и биомашина развалилась на части. Суоне без видимых усилий дернул цепь, и кусари-гама на обратном ходе оторвала руку жнецу, собиравшемуся расправиться с Молл Дайер.
Нге с улыбкой кивнул Илорну.
И двинулся к Храму — в самую гущу сражения.
Одна из рун зацепила Илорна. Гильдмастер ничего не почувствовал. На миг сознание помутилось. Волшебник продолжал идти вперед, а город накрыло вихрем изменений. Один шаг, показавшийся бесконечным. Половину жнецов смело неуловимым ветром перемен. Порыв наполнил действительность событиями, природу которых разум волшебника не сумел постичь. Мастера ножей исчезли и вновь появились. Клинки вернулись к бойцам и вновь разлетелись. Рлоки наносили акустические удары, расчищая перед собой целые просеки в стане врага. Ледяные вихри взметнулись к звездам — сумасшедшая вьюга на исходе лета…
Илорн едва не споткнулся.
Прямо перед ним вырос закручивающийся спиралью черный омут. Спираль распрямилась, и на месте омута образовалась бездна. Нет, не так.
БЕЗДНА.
Тоннель, уходящий далеко во Внемирье.
Илорн всмотрелся в этот тоннель и скорее почувствовал, чем увидел силу, приближающуюся из черноты искаженной многомерности. Силу, перед которой не устоять даже мастерам ножей.
Третья волна.
Которую не пережить никому.
Из глотки Илорна вырвался истошный вопль. Пробудилось нечто столь непостижимое и чуждое человеческому восприятию, что разум отказывался это принять. Ужас мчался к Преддверью, пожирая световые годы. Возможно — тысячи световых лет. Илорн многое постиг, его накрыло метаморфозами и судорогами изнанки бытия…
Он всё еще орал, когда рядом появилась девушка в сером балахоне. Девушка, которую Илорн видел лишь один раз в жизни, когда Внутренний Круг пригласил его, Гримлиэля и других магов на террасы. За сутки до развернувшегося в центре Трордора ужаса.
Навсикая.
Рунический ребенок, которому было суждено защитить Преддверье от сил зла.
Комок искажений почти дотянулся до площади, но Навсикая подняла руки и быстро начертила перед собой размашистую составную руну. Ничего общего с древним футарком, насколько успел понять Илорн.
Руна превратилась в поток ослепительного белого света и провалилась в колодец, столкнувшись с надвигающейся тьмой. Пространство и время вздрогнули, вибрация прокатилась по ментальным угодьям, вынудив рлоков трусливо поджать хвосты. Илорн провел ладонью по лицу и осознал, что из его носа сочится кровь.
Вибрация нарастала, вгрызаясь в основы мироздания…
А потом колодец схлопнулся.
Ударная волна опрокинула Илорна на мостовую.
Глава 8. Мой дом — звезды
На корабельном мостике собралась интересная компания. Прежде всего — Ольгерд, Рык и сам инспектор Динмарк. Присутствовал и Иллиу Сээнью с Линии Баланса. Насколько Ольгерд успел понять, Линия объединяла тысячи миров непрерывного потока, наделенных иерархическими полномочиями в зависимости от возраста правителей. Сээнью гордо сообщил, что ему без малого три миллиона лет, а количество предков, гнездящихся в его сознании, исчисляется пятизначной цифрой. Аэнна Миока тоже почтила звездолет своим визитом, хотя и испытывала застарелую неприязнь к магелланцам. Что же касается Макгрегора, то «полковник» решил отправиться в отпуск — по его словам, он слишком долго пробыл «во всем этом».
Справа от Ольгерда сидел Велиар. Консультант успел провести переговоры с Миокой и заключить официальное мирное соглашение. Свидетелями выступили представители Содружества, Архивариус Карина Никонова и Коэн из Предельных Чертогов. Полной неожиданностью для Ольгерда стало перемещение на мостик джампера Марка. Выяснилось, что Марк давно знает о существовании Содружества и успел побывать на десятках миров Рукава Лебедя. Вот только с Коэном информацией он не поделился, поскольку обещал Солу Динмарку не раскрывать местоположение новых человеческих систем.
Ольгерд с удовольствием выслушал рассказ Коэна о битве со жнецами — его душу грели успехи ученицы. Но кое-какие моменты следовало прояснить.
— Что это за третья волна? — мастера не на шутку беспокоило возросшее могущество жнецов. — И какую руну она применила в самом конце?
Коэн ответил не сразу.
— Видишь ли, Ольгерд… Похоже, жнецы намеревались уничтожить Преддверье. Разрушение Храмов ни к чему не привело — энергия всё еще выкачивается из сектора Пантеона. И жнецы это поняли. Атака на Трордор, по замыслу врагов, была отвлекающим маневром.
— Так что же лезло из колодца? — заинтересовался Динмарк.
Ольгерд впервые видел Преддверье из космоса. На обзорных экранах развернулся диск планеты-перекрестка. Большую часть поверхности занимал Океан. Мастер ножей видел Твердь и Пацифиду, россыпи архипелагов, темно-коричневые горные массивы, зелень лесов и желтизну пустынь. Видел ползущие по лику мира черные точки — Небесные Скиты. Одни точки двигались быстрее — кормчие вели их к неведомой цели. Иные воздушные острова почти стояли на месте, выбрав комфортную для жизни широту. И всюду — перистые облака, завихрения циклонов, плотные шапки дождливых регионов Урхата. Твердь напоминала неповоротливого медведя, в подбрюшье которого притаилось Срединное Море. Пацифида — распластавшуюся чуть выше экватора кошку, голову которой занимал протекторат дзуаров.
Мастера тянуло домой.
Хотелось обнять Мерт, запереться в доме и ни с кем не разговаривать, ничего не решать. Сойти с тропы, отдохнуть. Вот только… не получается. Самая главная задача еще не решена.
— Позвольте объяснить, — вмешался Велиар. — Наша разведка докладывала об исследованиях, которые велись жнецами в последние десятилетия. Думаю, они научились создавать пространственно-временные искажения направленного типа.
— Что это значит? — нахмурился Ольгерд.
— Разрушение пространства и времени, — пояснил Консультант. — Правда, жнецы сумели придать искажениям определенный вектор. Удар наносится на сверхсветовой скорости в большом количестве измерений, но конечная цель обозначена выходом из портала.