— Почему?
— Ты знаком с философией ниров, — их обступили сосны, но узкая тропа, которую Ольгерд запомнил по предыдущему визиту, еще не появилась. — Они достигли всего, о чем только могли мечтать. И отказались от дальнейшего развития.
— Они просто видят его по-своему, — возразил Ольгерд. — Развитие. Самопознание. То, что внутри, ценнее того, что снаружи.
— Ты близок к пониманию их культуры, — хмыкнул Марк. — И бесконечно далек одновременно. Самопознание… всё верно, мы поставили его на первое место. Но забывать о гармонии тоже не следует. А гармония немыслима без глубинного понимания мира. Я подразумеваю вселенную, а не только планету или систему. Или даже Дверную Сеть. Те, кого ты называешь Демиургами, проникли в самые основы мироздания. И не нашли там ничего удивительного.
— Правда?
— Чистейшая правда, друг мой. Всемогущество сменилось актами творения, затем — безмерной скукой. А чуть позже мы выработали философию, которой придерживаемся и по сей день.
— Не ты.
— Есть и другие, — они вышли на тропу, петляющую среди высоченных строевых сосен. Ольгерд подсознательно искал признаки осеннего увядания, но их не было. Лето в разгаре. А вот вечерние тени неумолимо удлинялись. — Насколько я знаю, только по Млечному Пути странствуют десятки, если не сотни джамперов. А ведь многие пересекли войды и отправились в отдаленные галактические скопления…
Среди деревьев мелькнул силуэт Рыка.
— Я в некотором роде ученик, не получивший должного образования, — улыбка Марка сделалась грустной. — Я не умею зашвыривать отряды воинов к чужим звездам. Не могу собирать планеты из ничего, не зажигаю потухшие светила. Я путешественник — и не более того.
— Мысли читаешь, — напомнил Ольгерд.
— Есть немного.
— А вернуться не хотелось? Завершить обучение, обрести… подлинное могущество?
— У каждого своя дорога, — пожал плечами джампер. — Я свою выбрал. Правильная она или нет — вопрос десятый. Я счастлив, а это главное.
Мудро.
Ольгерд в очередной раз подумал о том, что долг, честь, богатство и могущество — всё это пустота. Ничего не существует. Могущество измеряется людьми, власть теряет смысл в мирах с безграничными ресурсами. Как и деньги. В какой-то момент ты понимаешь, что прожить надо так, чтобы ни о чем не жалеть в старости. Так, чтобы не лишаться людей, которых любишь. Или странствовать везде, где пожелаешь. Согласие с самим собой — вот что действительно важно.
— Коэн, Преддверье… — задумчиво проговорил Ольгерд. — Это часть игры. Ты в любой момент можешь переделать правила. Или изменить поле. И даже ввести новые фигуры.
— Не могу, — покачал головой джампер. — А вот те, с кем ты общался много лет назад, могут.
Те, кто поселился в деревушке на берегу озера.
Демиурги.
Обогнув лесистый холм, путники выбрались в низину. А вот и знакомые валуны…
— Люди ведь не бессмертны по своей природе, — вдруг заявил Марк. — Жители Старой Земли обманули природу, научившись жить тысячелетиями. Наши тела стали молодыми, но разум… нет, он продолжал стареть, заполняться знаниями и впечатлениями. Острота переживаний притуплялась. Знаешь, что происходит с Коэном и ему подобными? Если не сражаться, не путешествовать, не ставить перед собой новые цели? Пропадает вкус к жизни.
— Думаю, ниры отыскали решение.
— Еще как, — в просветах между соснами мелькнула озерная гладь. Марк слегка замедлил шаг. — Отказ от тел. И расширение ментальных возможностей.
— Я видел ниров, — Ольгерду сложно было поверить в сказанное. — Они из плоти и крови.
— Видимая оболочка, — кивнул Марк. — Для контактов с гостями.
Следующий вопрос был очевиден.
— Чем же они стали?
— Увидишь. Если они захотят открыться, конечно.
Подняв голову, Ольгерд поискал взглядом древесную платформу для медитаций.
Платформа была на месте.
— Тебя ждут, — сказал Марк, кивком указав на сосну. — Общайся в свое удовольствие. А я прогуляюсь к озеру.
Джампер зашагал прочь.
Ольгерд ощутил ментальное присутствие. Не рлока, который выбежал из лесной чащи и радостно осматривал окрестности. Не Марка, который замкнулся в себе. Общности. Сверхразума, порожденного нирами в незапамятные времена.
Странник, ищущий ответы, приветствуем тебя в этой точке пространства. Будь нашим гостем, не нуждайся ни в чем.
Мысль, четкая и бесстрастная, прозвучала в голове Ольгерда.
Традиционное приветствие ниров.
Ты вооружен. Несешь ли ты разрушение? Собираешься ли нарушить гармонию этого мира?
Ольгерд знал, как отвечать.
Я не выступаю против гармонии. Верьте мне.
Пауза.
Оставайся у нас, друг. Сколько пожелаешь.
Что ж, пора переходить к делу.
Нужно поговорить. Я знаю, кто вы. Вы видите мои помыслы и воспоминания. Выслушайте то, что я собираюсь сказать.
Краткий миг помутнения.
Ольгерд вдруг осознал, что сидит на деревянной платформе — в доброй сотне локтей над уровнем земли. С платформы открывался вид на деревушку, озеро с причалом и плавучий дом, в котором Вячеслав обучал своего последователя безрунному бою.
Перед Ольгердом сидел человек.
Нет, не сидел. Парил в нескольких сантиметрах над деревянным настилом. В позе лотоса, как и следовало ожидать. Тридцатилетний мужчина с умиротворенным выражением на лице. Бритый череп, заплетенная в косичку борода, просторные одежды.
— Если хочешь, можем говорить вслух, — мужчина смотрел на мастера ножей с бесконечным терпением. — Тебе так удобнее, мы полагаем.
Коллективный разум, догадался Ольгерд. Вот что вы собой представляете. Ноосфера в изначальном понимании этого слова. На Риордане мастер успел кое-что выяснить о попытках слияния разумов в единую структуру. Преимущественно неудачных попытках. Во всяком случае, в Магеллановых Облаках колонисты не достигли успеха. Погибли при этом многие. Или необратимо изменились…
— Удобнее, — согласился Ольгерд. — Еще будет здорово, если вы перестанете читать мои мысли.
— Хорошо, — улыбнулся нир.
— У меня просьба, — Ольгерд сразу перешел к сути. — Вы создали Дверную Сеть и замкнулись в собственном мирке. Но Сеть уничтожает вселенную. Я представляю Содружество рас из Рукава Лебедя, Старую Землю, Преддверье и Риордан. Мы хотим разрушить Дверную Сеть, чтобы спастись в будущем. Помогите нам.
— Теория Колосова, — усмехнулся нир. — Столько всего произошло… и может произойти… из-за одной-единственной теории.
— Ее неоднократно доказывали.
— Разумеется, — нир смотрел на собеседника ясными голубыми глазами. Мастера не оставляло ощущение относительности. Всё, что выстроили Демиурги, теперь казалось им забавной игрушкой. Страдания людей не воспринимались всерьез. — Но почему ты полагаешь, что учение Колосова в принципе нельзя опровергнуть? Он был человеком, как и ты. Ошибался, навязывал свои ошибки другим.
— Сектор Пантеона разрушается, — неуверенно произнес Ольгерд. — Поэтому жнецы напали на нас.
— Ты забыл про Свифт с его аномалиями.
— Неплохой аргумент, — кивнул Ольгерд. — Так вы собираетесь что-то исправлять? Или оставите всё на своих местах?
— Мы уже исправили, — невозмутимо ответил нир.
— Разве?
— Давай совершим небольшое путешествие.
Озеро исчезло.
Невидимые руки разобрали реальность по кирпичикам и слепили заново. Поначалу Ольгерд решил, что находится в Стимбурге — бронированные пароходы с толстыми трубами вместо мачт вводили в заблуждение. Потом мастер увидел Гору Архонтов с лесом причальных мачт, неповоротливые туши цеппелинов, и его посетило прозрение.
Пантеон.
Мастер ножей вытянул перед собой руку и понял, что Демиурги осуществили физический перенос. О левое бедро потерся Рык, и мастер привычным жестом потрепал зверя по холке.
На Пантеоне Ольгерд был всего один раз — в ту пору, когда поставил перед собой задачу посетить все миры, описанные в «Дневнике» Хозяев Дверей. Прямого портала не было, но ведь Ольгерд, как и Вячеслав, мог пробивать Двери напрямую в точках силы. Тогда ему показалось, что Митикус — шумный, суетливый и перенаселенный город, в котором не слишком-то комфортно жить. И отправился в плавание по Криптскому Архипелагу…
И вот он здесь.
Снова.
Бритоголовый нир в широких одеждах стоял справа от мастера. Тоже решил прыгнуть во плоти.
— Видишь следы разрушений? — в голосе Демиурга прозвучала легкая ирония. — Или пространственно-временные аномалии?
Ольгерд хорошенько осмотрелся. И покачал головой. Люди Пантеона жили в привычном размеренном ритме. Спешили в порт на паровых экипажах, мчались из порта, толпились у станции канатной дороги, текли нескончаемым потоком по теснинам улиц. Вдалеке прозвучал паровозный гудок — от центрального вокзала отходил пассажирский экспресс.
— Заглянем еще кое-куда, — предложил Демиург.
Перенос.
Ольгерд поначалу решил, что попал в один из своих старых кошмаров. Темный город-лабиринт, полное отсутствие живых людей и узнаваемые тени в балахонах. Прохожие встречались крайне редко, все они были жнецами.
— Не понимаю, — вырвалось у Ольгерда. — Зачем они построили человеческий город?
— Они не строили, — покачал головой нир. — Просто захватили одну из наших планет.
— А что стало с людьми?
Демиург не ответил.
Впрочем, и так ясно.
Жнецы не отличаются щепетильностью в вопросе сохранения чужих жизней.
— Что ты видишь? — поинтересовался бритоголовый.
— Ничего особенного, — буркнул мастер. По его мнению, город должен был прийти в упадок и разрушиться много тысячелетий назад. Постройки людей недолговечны — без должного ухода или магического вмешательства они ветшают и рассыпаются в пыль. По неведомым причинам жнецы решили сохранить это место для себя. Быть может, в качестве музея. Или гигантского памятника порабощенной и стертой с лица земли культуре. — На что ты намекаешь?
— Пространственные аномалии, — пояснил нир. — Ты их видишь?