— А в чем дело? — Хлопенков продолжал пятиться. — Я ничего такого не сделал!
— Стойте на месте! — рявкнул полковник и достал пистолет. — Лицом к стене!
Жора в панике наклонился к напарнику.
— Это мент, — прошептал он. — Хреново.
Зек, помедлив, подчинился приказу.
— Вот так-то будет лучше, — Анатолий Михайлович убрал пистолет в карман. — Это ваш знакомый? — спросил он у хозяйки.
— Какой знакомый! — Она смотрела на Хлопенкова осуждающе. — Я порядочная женщина, и знакомые у меня тоже порядочные люди, а это какой-то террорист, уголовник, честное слово! Сами посудите: явился без приглашения в чужой дом и заявляет, что в подвале закопаны вещи его приятеля. И ему надо, видите ли, прямо сейчас, срочно их откопать!
— В подвале? — с тонкой улыбкой переспросил Анатолий Михайлович и бросил взгляд на Хлопенкова. — Прекрасно. Прямо-таки замечательно.
Зек косился на «майора», облизывая пересохшие губы. Тот прошёлся по гостиной, остановился перед ним.
— Что за вещи закопал ваш приятель?
Хлопенков молчал. Глаза у него стали бегающими, напряжёнными. Встречаться с полковником взглядом он избегал.
— Понимаете, товарищ милиционер, — снова заговорила хозяйка, — в прошлом году здесь жилец один жил очень буйный. Так вот этот человек, — она показала на Хлопенкова, — говорит, что он друг того жильца. Тот будто бы его послал сюда, чтобы он откопал из подвала чемодан.
Полковник достал из кармана фотографию Катка и показал хозяйке.
— Случайно, это не тот жилец?
Она поднесла свечу к снимку.
— Он, он, точно! — закивала она. — Я его до самой смерти не забуду! Каждый вечер был выпивши, а матом ругался так, что хоть из дому беги. Фамилия его — Шаталов…
— Его настоящая фамилия — Катков, — сказал Анатолий Михайлович. — Впрочем, сейчас это не имеет значения. Катков, по кличке Каток, — опасный преступник, и он уже почти год как на том свете. Ваш сегодняшний гость был его ближайшим подручным.
— Ты как меня нашёл? — разжал наконец зубы Хлопенков. — Ехал что ль за мной?
— Как нашёл — неважно. Сейчас меня интересует чемодан.
Зек безмолвствовал.
— Ваша договорённость со следователем остаётся в силе, — прибавил Анатолий Михайлович. — Срок вам скостят, а вместо зоны отправят на поселение. Только покажите, где конкретно в подвале закопаны украденные ценности.
У зека скривились губы в недоброй усмешке.
— Константин, сука, тоже всё про деньги мне пел, — прошептал он.
Екатерина Алексеевна, «медики» и Оксана стояли в нескольких шагах от них и напряженно ловили каждое их слово. Но последние слова Хлопенкова прозвучали так тихо, что никто ничего не расслышал.
Полковник выпрямился.
— С гражданином я должен поговорить наедине, и лучше всего это сделать в подвале, — он взял Хлопенкова за локоть. — Как туда пройти?
— Я вам покажу, — хозяйка засуетилась, подняла свечку выше и направилась в коридор.
Полковник, идя за ней, почти тащил Хлопенкова.
— Подвал у меня большой, холодный, я в нём картошку держу, — говорила Екатерина Алексеевна. — В последние годы я, знаете, картошку не сажаю, трудно мне с ней возиться, проще в городе купить…
— Подвал, значит, здесь? — спросил Анатолий Михайлович, когда она остановилась перед низкой дверью в конце коридора.
— Здесь, — она выдвинула щеколду и приоткрыла дверь. — Возьмите свечу, а то упадёте на ступеньках.
Полковник раскрыл дверь шире и осветил прогнившие деревянные ступени.
— Давай, пошёл, — он подтолкнул Хлопенкова вперёд.
Тот покосился на него и, осторожно переставляя ноги, начал спускаться в темноту. Анатолий Михайлович со свечой последовал за ним.
Побледневший Лёва потянул напарника за рукав.
— Дёргать надо отсюда, — прошептал он. — Дёргать прямо сейчас. Ведь если начнут копать…
— Не ссы. Я знаю, что делать.
Глава 6
Войдя в подвал, полковник прикрыл за собой дверь. «Медики» и Екатерина Алексеевна остались в коридоре.
Полковник поднял свечу выше, стараясь осветить всё помещение, но оно было слишком просторным. Его дальние углы тонули в темноте. При колеблющемся свете из мрака выступили цементированные стены, грязный пол, низкий почерневший потолок. У лестницы громоздились какие-то банки, ящики и вёдра. Подальше лежала груда картофельных клубней. У других стен виднелись перевязанные стопки старых книг и газет, лопаты, щётки, веники.
Анатолий Михайлович прошёлся, оглядываясь, потом вытащил на середину пустой ящик и поставил на него свечу.
— Садись, — он кивком показал зеку на другой ящик.
Тот, помешкав, сел.
— Стало быть, это здесь Каток припрятал деньги, — сказал полковник, ногой пробуя на прочность подгнившие половицы. — Почуял, что петля сжимается, и закопал награбленное. А потом уехал в Подольск, где его кто-то зарезал.
Он взглянул на зека. Тот молчал.
— Ну ладно, этот отморозок и его смерть меня в данный момент не интересуют, — продолжал полковник. — Меня интересуют деньги. Они лежат здесь, — он показал пальцем на пол справа от себя. — Или здесь, — он показал слева от себя. — А может, здесь, здесь или здесь, — его палец поочерёдно показал на каждую из стен. — Деньги мы, разумеется, найдём, — Анатолий Михайлович встал перед Хлопенковым, засунув руки в карманы. — Завтра утром сюда приедет следственная бригада и перекопает весь фундамент. Если понадобится, сроем до основания весь дом, но деньги достанем! — Он приблизился к зеку. — От тебя требуется одно: указать конкретное место и незамедлительно приступить к работе. Это сэкономит нам время. Лопата есть.
— Сигаретку можно попросить? — осведомился Хлопенков, зевая во весь рот.
Милиционер протянул ему пачку. Зек выудил сигарету. Анатолий Михайлович щёлкнул зажигалкой.
— Так где деньги?
Хлопенков глубоко затянулся и выдохнул дым. Полковник смотрел на него выжидательно.
— А чтой-то вы так торопитесь? — сказал наконец зек, прищурив глаз.
— Ваньку не валяй! — окрысился полковник. — Хочешь, чтоб тебе скостили срок, так делай что тебе говорят. Деньги откопаешь прямо сейчас.
Хлопенков снова смачно зевнул и замедленным движением стряхнул с сигареты пепел.
— И всё же, почему так срочно, любопытно бы узнать.
— Тебе пришьют побег и убийство милиционера, — теряя терпение, прорычал блюститель порядка. — Закатают пожизненное, я могу это устроить! Тем более твоё сотрудничество нам уже не нужно. Деньги мы и без тебя найдём.
Хлопенков отрицательно покачал головой.
— Нет, гражданин начальник, не пришьёшь ты мне ни побега, ни убийства. И срок мне не скостишь.
— С чего ты взял?
— Может, ты и мент, но не тот, за кого себя выдаёшь. Я тебе на хрен не нужен с моим сроком. Тебе нужны бабки. Как и тем двоим пацанам, которые меня от ментов увели… Ты ведь с ними, да?
— Чушь!
Хлопенков усмехнулся.
— А не твою ли я видел «Ниву» у оксанкиной хаты? Я видел в окно, как она подъезжала и к ней подходил этот раздолбай Костя. Не твоя была, скажешь, «Нива»?
Полковник не нашёлся сразу, что ответить.
— Ты ехал за мной от самых Бронниц, — сказал зек.
— Возможно. И что из этого следует?
Хлопенков встал с ящика. Полковник напрягся. Его рука нырнула в карман, где лежал пистолет.
— Твоих пацанов завалили кавказцы, — заговорил зек громче. — Ты остался один, и бабки искать здесь будешь долго. Подвал большой, а Курок их заныкал глубоко, очень глубоко. А может, и не тут совсем.
— К чему ты клонишь, говори яснее.
— Коли уж ты такой прыткий, начальник, то предлагаю бабки поделить пополам.
«А он не дурак, этот Хлоп, — подумал полковник. — Раскусил меня быстро. Ну да чёрт с ним. Пусть думает обо мне что хочет. Из нас двоих пушка есть только у меня, а значит, и деньги достанутся мне».
— Твоё предложение не лишено смысла, — сказал он с улыбкой, какой обычно улыбался подследственным, обманом выуживая у них признание.
Хлопенков тоже осклабился.
— Тогда щас выроем, поделим и разбежимся, — сказал он, подмигивая. — Всего делов.
«Мент, похоже, приехал сюда один, а стало быть, ещё не всё потеряно, — пронеслось в его мыслях. — Он сглупил, не обыскав меня как следует. Оставил мне перо. Выберу момент и всажу ему под лопатку… В гробу он увидит эти бабки…»
— Но только половины тебе многовато будет, — Анатолий Михайлович решил для виду поторговаться. — Хватит и сорока процентов.
— Сорок так сорок.
«Клюнул, легаш. Хрен тебе сорок процентов. Закопаю тебя в землю, козла…»
— Значит, договорились, — сказал полковник.
— Бабки зарыты вон там, — Хлопенков показал на пол у стены, где лежала картошка. — Все там, в одном чемодане.
В двери что-то звякнуло.
Оба, вздрогнув, оглянулись на неё. Первым к ней подскочил полковник и попытался её открыть.
— Нас заперли! — проревел он и треснул по ней кулаком. — Эй, вы, там! Откройте! Немедленно откройте! Под суд пойдёте!..
Но «доктора», не довольствуясь тем, что закрыли дверь на щеколду, заклинили её ещё ножкой табурета.
— Теперь у нас целых восемь почек, — засмеялся Жора, подмигивая напарнику. — Сейчас подъедет Гагик и выкурим их дымом, а потом подпалим весь дом!
— Я уже давно собираюсь сматываться отсюда, — сказал Лёва.
— Сегодня ночью и смотаемся, — Жора довольно потирал руки. — Мне тоже надоело тут.
Глава 7
Проводив «майора Рогова» и уголовника в подвал, Екатерина Алексеевна почувствовала, что её сильно тянет в сон. Как всегда перед приездом Гагика ей подсыпали двойную дозу снотворного.
— Вам лучше лечь, — ласково убеждал её Лёва. — А мы с Вячеславом Дмитриевичем сами прекрасно за всем присмотрим.
Старуха дала себя увести без возражений.
— Что-то меня сегодня в сон тянет, — говорила она, опираясь на руку «Ильи Сергеевича». — Наверно, из-за дождя…
— Точно, от дождя, — улыбаясь льстивой улыбкой, отвечал «доктор».
Хозяйка засыпала на ходу.