Одно из деревьев, возвышавшихся на пути бандита, привлекло внимание Мусы. Там была большая ветка, которая нависала почти над самой дорогой. И карлик решился. Он быстро нашёл камень, показавшийся ему вполне увесистым, забежал вперёд и вскарабкался на дерево с ловкостью белки. Прополз по ветви и добрался до её середины — как раз над тем местом, где должен был пройти бандит. Затаившегося карлика было почти не видно за листвой. Он взял камень в руку и принялся терпеливо ждать.
Савик остановился неподалёку от дерева, сел на чемодан и вытер вспотевшее лицо. Минут десять он сидел, прислушиваясь к тишине и озираясь по сторонам. На ветвь, зависшую над дорогой, взглядывал лишь мельком. Наконец он встал, поднял чемодан и снова двинулся вперёд.
Когда его темя оказалось прямо под ветвью, карлик запустил в него камнем. Метателем камней Муса был неважным, но сейчас до головы Савика было всего-то два метра и он никак не мог промахнуться.
И всё же вышла промашка! Камень скользнул по лицу Савика и ударил ему в грудь. Секунду спустя Муса прыгнул на бандита, не давая ему опомниться. Савик шарахнулся, выпустил из рук чемодан. Карлик в падении вцепился ему в шею и увлёк за собой на землю. Ошеломлённый бандит не успел применить оружие. Муса вцепился зубами в запястье руки, державшей пистолет, и свёл челюсти с такой силой, что Савик завопил от резкой боли. Палец импульсивно надавил на крючок. Грохнул выстрел, но Муса продолжал сжимать челюсти. Это был его коронный приём: он, как бультерьер, впивался в противника зубами и грыз, грыз, ни на что не обращая внимание, пока не прокусывал плоть насквозь. Из запястья Савика брызнула кровь, захрустели переламываемые кости…
— Падла, урою! — хрипнул главарь и изо всех сил взмахнул руками, отбрасывая карлика от себя.
Но вместе с отлетевшим карликом выпал и пистолет.
Савик метнулся к оружию. Бросился к нему и Муса. Чеченец первым схватил его, но Савику удалось обхватить маленькие ручки. Он принялся выворачивать их, направляя дуло на грудь Мусы. Карлик верещал тоненьким голоском, уворачивался и норовил снова впиться зубами в руку Савика.
Во время борьбы пистолет дважды выстрелил. Пули ушли в землю. Муса, наконец, свёл зубы на ладони бандита. Тот, матерясь, второй рукой потянулся к его глазам. Не разжимая зубов, карлик извлёк из кармана шило, но при этом на пару секунд ослабил хватку, и Савик, стремительно перехватив пистолет, упёр его Мусе в живот.
— Подохни! — рявкнул он и нажал на крючок.
Муса за мгновение до выстрела успел метнуться в сторону, и пуля лишь задела его рёбра. Зато удар шилом пришёлся Савику точно в почку.
Главарь отпрянул и нажал на крючок ещё раз, но пистолет сухо щёлкнул. Муса, скалясь в торжествующей ухмылке, с окровавленным шилом снова ринулся на бандита, и в эту минуту раздался требовательный голос:
— Стоять! Стоять обоим!
Возле них затормозил запылённый «уазик», в котором находилось четверо вооружённых милиционеров.
Машина направлялась к дому Екатерины Алексеевны. Блюстители порядка услышали выстрелы ещё за полкилометра и приникли к окнам, вглядываясь в окрестности.
— Вон они! — Первым заметил Савика и Мусу начальник группы — старший лейтенант Круглов, здоровяк лет двадцати пяти. — Смотрите, мужик с ребёнком дерётся!
Савик с Мусой были настолько увлечены дракой, что даже не замечали приближающуюся машину.
— Это карлик! — вглядевшись в дерущихся, выкрикнул один из стражей порядка. — Карлик, точно!
Услышав требование милиционеров, Муса с Савиком бросились наутёк. Вдогонку им протрещала автоматная очередь.
— Стоять! Стреляем на поражение!
Савик устремился к дереву, под которым остался чемодан. Но чемодана там не было! Савик остановился и в растерянности огляделся по сторонам. Рядом с ним просвистели пули, и он пригнулся, продолжая оглядываться. Сердце стучало, тело сотрясала дрожь, стена деревьев сливалась в сплошное пятно. Пока он дрался с карликом, кто-то увёл чемодан! Значит, у карлика и правда был сообщник! Пока этот сообщник устанавливал в лесу растяжки, карлик закалывал обитателей дома…
Бандит опомнился, услышав позади себя приближающиеся шаги, метнулся к деревьям, но почти над самым его ухом грянул выстрел и он застыл, скованный страхом и отчаянием. Шаги приблизились. Савик медленно обернулся и сквозь пот, заливавший глаза, посмотрел на фигуру в темно-серой милицейской униформе.
— Не двигаться, — страж порядка наставил на него автомат. — Руки за голову!
Савик с усилием поднял окровавленные руки.
Муса тоже не успел добежать до спасительных зарослей. Вдогонку прогрохотала автоматная очередь и он с перебитой ногой свалился в траву.
Милиционеры были настроены очень решительно. Они ехали на задержание двух мужчин, подозреваемых в похищениях людей, и потому дерущаяся парочка, обладавшая к тому же огнестрельным оружием, сразу вызвала их подозрение. На запястьях Савика защёлкнулись наручники. Для маленьких запястий Мусы наручников не нашлось и его связали верёвкой. Несмотря на рану, карлик визжал и брыкался, норовил уползти, а когда его связывали, прокусил милиционеру палец. Только два увесистых удара заставили его угомониться.
Сержант поднял с земли шило и протянул Круглову.
— Пытался выбросить.
Старлей внимательно осмотрел заляпанный кровью инструмент.
— Интересно, — он взглянул на карлика. — Почему дрались?
Муса промолчал, только злобно сверкнул на него глазами.
— А пистолет где? — продолжал спрашивать Круглов.
Карлик молчал.
— Надо найти пистолет, — обратился Круглов к подчинённым. — Кто-то из них стрелял.
Пока двое связывали Мусу по рукам и ногам, Круглов и ещё один страж порядка занялись поисками оружия. Пистолет был вскоре найден в траве.
— Твоё? — Круглов сунул его под нос Савику.
— Нет, это его ствол, — солгал тот, кивнув на карлика.
— В машину их, — приказал Круглов. — Едем дальше.
У милиционеров имелось описание внешности мужчин, снимавших комнаты у Маловой, но эти двое под него никак не подходили. Никто из свидетелей, замечавших в окрестных местах подозрительную парочку, не упоминал о карлике. Скорее всего, они были не теми, за кем ехали милиционеры, но тем не менее Круглов решил прихватить их с собой. Уже само присутствие этой странной пары в местах, где с завидной регулярностью пропадали люди, наводило на подозрение.
Мусу пришлось сажать в машину силой. Карлик, даже связанный, отчаянно сопротивлялся. В заднее отделение машины, предназначенное для задержанных, его закинули, как куль с картошкой.
Как только дверь захлопнулась и они оказались одни, Савик в ярости пнул Мусу ногой.
— Где бабки? Падла, колись! — зашипел он.
Карлик извивался на грязном полу и пытался дотянуться до Савика зубами.
— Их взял твой сообщник, — Савик, сидя на скамейке, принялся его пинать. — Чемодан был под деревом, а сейчас его нет… Кто его увёл? Колись, а то настучу на тебя ментам… Всё расскажу, как было…
Через зарешёченное оконце в кабинку заглянул Круглов.
— Эй, вы, там! — Он постучал по решётке кулаком. — Прекращайте базар!
Водитель взялся за руль и «уазик» тронулся с места, продолжив путь к дому Маловой.
Глава 39
Андрей проводил его глазами.
Удаляющаяся милицейская машина какое-то время маячила за деревьями, и наконец скрылась. Рядом с Андреем стоял чемодан Катка. Тут же, привалившись спиной к замшелому стволу, сидел полковник. Анатолий Михайлович всё ещё не мог опомниться после драки с Гнутым. Один глаз его заплыл и превратился в красно-синее месиво; кусок рубахи, которым Андрей перевязал ему голову, был весь в крови. Полковник тяжело дышал. Воздух с надрывным свистом вырывался из его пересохшего горла.
Когда Андрей наткнулся на него в кустах, тот вцепился в него, словно он был его последней надеждой.
— Надо идти за Савиком, — хрипел полковник. — За ним карлик побежал… Мы пойдём по их следу и выйдем отсюда…
Пару часов назад дядюшка предал его, не оказав поддержку в стычке с Гнутым, и всё же Андрей перевязал его рану, помог подняться и всю дорогу тащил на себе, когда они брели по следам главаря.
Они двигались медленно, почти с такой же скоростью, что и Савик. Очень скоро они увидели карлика, перебегающего от дерева к дереву. Муса уже расправился с Гнутым и теперь преследовал обладателя чемодана. Андрея с полковником он, на их счастье, не заметил. Все его внимание было приковано к Савику. Они видели, как карлик бегает вокруг него, приближаясь то с одной, то с другой стороны, явно выжидая момент для нападения.
— Сдаётся мне, что полоса мин осталась позади, — прохрипел полковник. — Иначе этот чумазый дьявол не шастал бы здесь так свободно…
Он то и дело терял сознание, и Андрею приходилось останавливаться. Из перевязанной раны в виске сочилась кровь, заливая не только полковника, но и Андрея.
Анатолий Михайлович говорил, что рано или поздно карлик рискнёт напасть на Савика. Он не нападает, потому что у того пистолет. Но он должен напасть.
Андрей видел, как Муса залез на дерево. Они с полковником, скрываясь в зарослях, подошли ближе. Когда Муса прыгнул на Савика и разгорелась драка, чемодан остался без присмотра. Андрей, пользуясь этим, выскочил из кустов, схватил его и метнулся обратно.
— Надо уходить, — хрипел с пеной у рта Анатолий Михайлович. — Карлик заколет его, вот увидишь… И вернётся за чемоданом… Он убьёт нас, если найдёт… Надо уходить…
Они побрели к посёлку, но уже через сотню шагов Андрей выбился из сил. Он нёс тяжёлый чемодан, а на его плече висел полковник, который, кажется, уже совсем перестал передвигать ноги.
Они уселись под дубом. Сквозь разрывы в листве подлеска было видно, как Савика с карликом ловят милиционеры.
— Менты, похоже, их сейчас посадят в «воронок», — докладывал Андрей дядюшке, который своим уцелевшим глазом уже мало что мог разглядеть. — Ну, точно! Савика берут в наручники. Ведут к машине…