Значит, террор. От России можно такого ожидать – она все-таки не хочет открытого столкновения. Вопрос в том, к чему это все приведет. Европа – явно на грани того, чтобы плюнуть на все и дать медведю то, что он хочет. В конце концов – он не их собирается сожрать.
Пока.
– Еще, дочь моя…
– Да, святой отец.
– В городе появились люди, которые прибыли издалека. Они молятся Аллаху, но делают это тайно. Поняла меня?
Этого только не хватало.
– Где они?
– Пока не знаю. Но они появляются не просто так, там где они появляются, бывает беда. Будь осторожна.
– Хорошо, святой отец.
Иезуит перекрестил Люсинду.
– Куда ты едешь сейчас?
– В больницу, святой отец. Там прислали несколько наборов для переливания крови. Надо передать.
– Господь с тобой…
Проводив взглядом отъезжающую машину, святой отец достал трубку мобильного и привычно вставил аккумулятор и одну из СИМ-карт, которые носил с собой, – навыки выдавали опытного подпольщика.
В конце концов, эта американка принадлежит к протестантам, так? Она, ее родители сознательно отвергли Господа и действовали для подрыва Святой церкви. Но пути Господа нашего – неисповедимы, и никому не дано знать, через кого и как он будет действовать. Принеся их в жертву, он добьется того, что ситуация опять обострится, и обострится надолго. А ему не нужно ничего, кроме времени. И страданий. Потому что только в страданиях приходят к Богу.
Его Богу.
Украина принадлежит Европе. И неважно, какую цену придется заплатить. Ибо все это угодно Господу.
A.M.D.G.[69]
Но беспилотника над зданием Святой миссии, похожего на ворону, святой отец не заметил. А напрасно…
В больнице они быстро разгрузили остатки, выехали, и почти сразу же произошла трагедия.
Она с самого начала заметила этот огромный китайский самосвал. Просто инстинктом водителя поняла, что надо держаться от него подальше… на таких самосвалах кто только не работал, бывало, что и вообще без прав. Обычный китайский самосвал, высоченные борта – на таких два-три сезона отработают и бросают. Он шел медленно, она пыталась обогнать его, но самосвал внезапно мотнуло вправо, и он ударил ее внедорожник в бок. Она нажала на тормоз, последовал еще один удар – в припаркованную у тротуара легковушку. Хлопнув, раскрылись подушки безопасности в джипе.
– Вот же…
Машина службы безопасности ВВС притормозила сзади, двое бросились к кабине водителя, двое – к пострадавшей машине.
– Вы в порядке, мэм?
– Да… вот же…
– Осторожнее. Билл, открывай дверь. Сейчас я разрежу ножом подушку, мэм, потом вытащу вас, хорошо? Не двигайтесь.
Острый нож полоснул по подушке, подушка начала быстро сдуваться, стало видно, что происходит впереди, и она с ужасом встретилась глазами с молодым парнем с короткой бородкой – у него были въевшийся в кожу загар, черная шапочка на голове, короткая бородка, безумные глаза – и пистолет с глушителем, из которого он целился в спину американцу.
– На шесть! – крикнула она, но не успела.
Пистолет глухо хлопнул – и глаза американца вдруг стали какими-то другими… безразличными, что ли. Потом он повалился на капот, а выше и правее – длинной очередью застрочил автомат.
Пришибленная воздушной подушкой, ошеломленная столкновением и неожиданностью нападения, она попыталась добраться до пистолета – один был в сумочке, другой всегда лежал в бардачке, это было обязательное требование службы безопасности. Но подушки были везде, и что-то кричала Холифилд. А потом кто-то рванул дверь и выдернул ее на асфальт. Тяжелый ботинок ударил ее под ребра, она задохнулась от боли.
– Справа! – заорал кто-то по-русски.
– Салим, молчи!
– Шайтан!
Грохот двенадцатого – это, скорее всего, наши, здесь дробовики не носят ни армия, ни полиция, у всех автоматы. Снова дробный стук автоматов.
– Вали их!
Снова выстрелы. Вдруг все стихло, она увидела ботинки рядом.
– Эта?
Ее грубо перевернули на спину, она увидела лицо боевика – черная шапочка и борода почти до глаз.
– Она. В машину ее…
– Ваха, там еще одна.
– Кончи ее…
– Э! Чего встали!?
– Эфенди, в машине еще одна.
– Чего?
– Еще одна б…
– Бери ее тоже. За двух больше дадут…
– Время!
Ее потащили за руку по асфальту, потом сильно пнули, связали руки и затолкнули в багажник машины.
– Эту куда…
– Давай сюда. Я ей за щеку дам…
– Аслан, заткнись. Давай ее под ноги.
Хлопнула крышка багажника – и наступила темнота.
Взревел двигатель.
Примерно в километре от этого места, на одном из самопальных базарчиков на окраине города, на заднем дворе наскоро построенного из пеноблоков магазинчика, торгующего оптом всем (жратвой в основном) и за любые деньги, кроме гривен, стоял микроавтобус «УАЗ». Машина, как нельзя лучше подходившая для беспокойной местной жизни – проходимая, выносливая, тягущая, как ишак. В машине были какие-то мешки, и на них лежал человек. Лежал и спал. Второй – сидел, уставившись в монитор военного ноутбука последней модели.
Сцену захвата он отсмотрел от и до и презрительно щелкнул языком – дилетанты чертовы. Даже в такой ситуации – у них как минимум один трехсотый, а то и двухсотый: его подстрелили из ружья американцы. Грязно сработали и с бабами в машине – могли и их задеть, и сами пострадать. Америкосы, конечно, тоже молодцы – в кавычках. Про…ть такую ситуацию втроем…
Но как бы то ни было – захват состоялся. Значит, агент, проходящий в досье ГРУ как Алан – не соврал насчет готовящегося нападения на американский персонал. Агент этот – сильно поднялся после сирийских событий и представлял собой одного из троянских коней ГРУ в самом сердце ваххабитской террористической сети. Стучать он стал еще во время первой чеченской – не раскрыли тогда и сейчас не раскроют. Он думал, что если смоется в Пакистан, его не найдут… нашли, напомнили.
Сценарий провокации, в общем, простой, как три рубля одной бумажкой. Подобрали прилично выглядящую бабу в форме – такую, какая вызовет сочувствие у любого мужика, что телик будет смотреть. Организовали похищение. Скорее всего – уже готово и медийное сопровождение. Через пару недель – где-нибудь найдут отрезанную голову. Поднимется хай на всю вселенную. Провокации, в общем-то, однотипные, цель – выйти на новый виток эскалации противостояния Россия – НАТО, вызвать взрыв народного гнева на Западе, заставить замолчать голоса, которые все громче и громче интересуются – а зачем все это нам надо?
С другой стороны, цельный полкан американских ВВС – трофей дюже гарный. И не мешало бы кое-кому игру и обломать.
Наблюдатель легонько толкнул ногой спящего. Тот мгновенно проснулся:
– Что?
– Взяли.
Как и любой из них, их командир мог спать, но, пробудившись, врубался мгновенно.
– Чисто?
– Относительно. Один трехсотый у них. Несли, брыкался еще. Может, сдохнет еще по дороге.
– Куда двинули?
– На север. Думаю, барабан[70] не соврал.
Командир протянул руку за ноутом.
– Иди, скажи левым. И Скорпу. Потом ложись. Два часа, потом двинем.
– Есть…
Где-то близ ПолтавыНочь на 16 июня 2020 года
Вместо сердца – смесь огня и железа.
Вместо воли – пожелание ада…
Два внедорожника и старый пикап отъехали от Полтавы совсем недалеко. Там, куда они приехали, их ждали – пацаны, открыто носящие автоматы, открыли ворота, помогли загнать машины под навес для сельхозтехники. Женщин вытащили из машин и надели на них пыльные и грязные мешки из-под картошки. Потом повели в дом. Пронесли в дом и раненого – тот не мог идти, стонал и бредил…
Хозяин дома смотрел на все это из-под крыши открытой террасы, сжимая в руках автоматический карабин «Norinco CQ» – дешевую копию автоматического «Colt М4». Их довольно много продавали на Украине до того, как все началось, и потом выяснилось, что их проще, чем «калаш» переделать на автоматический огонь.
Увидев женщин и то, как их ведут, сопровождая пинками и матом, он скривился, но ничего не сказал. Потом к нему подошел амир джамаата:
– МашаАллагъ, мы сделали наш амаль. Аллах улыбнулся, увидев наше усердие.
Хозяин дома покачал головой:
– Твои люди ведут себя не так, как подобает моджахедам. Они ведут себя так, как ведут себя бандиты.
Амир хотел ответить резко, но сдержался. Его предупреждали, что надо быть вежливыми с теми, кто дает им гостеприимство. В свое время в Сирии среди них было достаточное количество всяких отморозков, и они своими действиями восстановили против себя даже тех, кто с самого начала поддерживал джихад на пути Аллаха.
– Сказано, что джихад лучший из ибадатов, и тот, кто вышел на пути Аллаха, все равно что стоит целый день в суджуде[71]. Уверен, что когда благие деяния любого из моих людей положат на весы – они без труда перевесят все те грехи, что они вольно или невольно совершили. Джихад искупает все.
Хозяин дома молча смотрел на амира, который был намного моложе его, и думал, что, когда они изучали Коран и становились на джихад, они не искали оправданий своим грехам в джихаде. А эти – ищут. Интересно – как посмотрит Аллах Всевышний на их джихад, на усилие, совершаемое ради него. Примет ли?
– Скажи своим людям, чтобы не курили в доме, – сухо сказал хозяин. – Если ты вышел на пути Аллаха, зачем твои люди курят? Избегай всяческого харама.
Повернулся и пошел в дом.
В доме были слышны крики. В кухне на столе оперировали пострадавшего – он получил очень неприятное ранение пулей крупного калибра, выпущенной из гладкоствольного ружья с близкого расстояния. Моджахеды старались не смотреть друг на друга, нервно курили. Сказано, что шахид испытывает боль не больше, чем от укуса комара, но крики явственно опровергали э