—Спасибо, Пол. Ты свободен на сегодня. Можешь возвращаться в отель. Только машину оставь.
—Как скажете,— кивнул секретарь.
На прощание поцеловал мне руку и снова сказал, как я замечательно выгляжу. Заметила, что по лицу Дмитрия пробежала тень неудовольствия и ощутила, как сердце радостно заколотилось. Не успел Пол скрыться из виду, как Дима взял меня за руки и прерывисто произнес:
—Результат превзошел все мои ожидания! Ты — воплотившаяся в реальность сказка!
—Не преувеличивай. Это чудо совершили стилисты и дорогая одежда,— смущенно возразила я.— Кстати, я чувствую себя неловко из-за того, что ты все это для меня сделал. Мы же с тобой, в сущности, чужие люди.
—Надеюсь, что это ненадолго,— обезоруживающе улыбнулся он.— Да, и еще… Я узнал, где ты живешь. Так вот, моя невеста не может находиться в таких условиях, так что Пол снял для тебя новую квартиру. Конечно, я бы предпочел, чтобы ты осталась со мной, но не будем торопить события.
Я не находила слов от потрясения.
—Послушай. Это уже слишком! Я не могу все это принять… Словно ты пытаешься купить меня…
—Это тебя ни к чему не обязывает,— возразил Дмитрий.— Не переживай. Ты вольна уйти, когда захочешь.
—Уйти?— одна лишь мысль об этом пронзила острым лезвием.
Дмитрий нежно провел ладонью по моей щеке.
—В твоих глазах можно утонуть. Впервые мне хочется нарисовать не только руки, но и тебя всю. Ты позволишь мне это? Не сейчас, когда-нибудь…
От его прикосновения у меня дыхание перехватило. Хотелось сказать, что я позволю ему все, что он захочет, лишь бы он всегда смотрел на меня… так.
—Ты сказала, что не любишь рестораны,— хрипло проговорил он.— Вот я и решил устроить нам вечер на теплоходе. В каюте уже накрыт стол. Будем только мы, официанты и оркестр. Ты не против?
—Знаешь, я солгала тебе, что не люблю рестораны. Я просто никогда в них не была. Боялась опозориться…— смущенно пролепетала я.
—Ну, что ж. Будем исправлять это досадное упущение,— улыбнулся он.
Взял меня за руку и повел за собой. Мне казалось, я плыву по воздуху. Даже не ощущала, что на ногах неудобные шпильки. Кажется, могла бы так идти хоть на край света.
Вечер сказочный. Спрятанный за кадками с пальмами оркестр наигрывал романтические мелодии, ненавязчивые официанты бесшумно скользили по помещению. Дмитрий учил меня пользоваться столовыми приборами, некоторые я видела в первый раз. Он делал это тактично и я не чувствовала себя идиоткой. Я наслаждалась вкусом изысканным блюд из морепродуктов и восхитительным вином. Наверное, все это стоит баснословных денег. Но думать о материальном не хотелось.
А потом мы танцевали. Оказалось, это не так трудно, как казалось в начале. Главное — довериться партнеру. Мы словно остались одни во всем мире. Я положила голову на плечо Дмитрию и позволила музыке нести меня, словно ласковой морской волне.
Как же хотелось, чтобы он поцеловал меня. Нестерпимо. Безумно. Он словно почувствовал. Приподнял за подбородок, заглянул в глаза, томительно медленно прильнул к губам. Ноги подкосились. Наверное, упала бы, если бы он не поддержал меня. Его губы мягко и осторожно исследовали мои, язык скользнул внутрь, соприкоснулся с моим. Никто так не целовал меня прежде. Его напор стал сильнее и настойчивее. Он жадно целовал меня, заставляя бессильно трепыхаться в порыве неизведанных эмоций.
Не знаю, как мы оказались в другом месте. Помню только, как он поднял меня на руки и понес куда-то. А я закрыла глаза и полностью доверилась ему. Исчезла музыка и посторонние звуки. Остались только он и я. И биение наших сердец, становившееся все настойчивее. Напоминающее африканские тамтамы. Его губы скользили по моей коже, рассыпаясь вереницей мурашек. Руки стягивали с меня платье, а я даже не чувствовала стыда или неловкости. Позволяла делать со мной все, что ему вздумается. Даже если бы он сейчас достал хлыст и наручники, наверное, я бы и это разрешила. А ведь я считала себя фригидной, не способной чувствовать сексуальное удовольствие.
В голове пронесся образ Дмитрия в одном лишь полотенце на бедрах. Я застонала от возбуждения, желая касаться его, целовать это великолепное тело. Мои руки потянулись к вороту его рубашки, расстегивая ее. Он резким движением рванул пуговицы и позволил мне стянуть с него рубашку. Я с наслаждением блуждала по его груди, он прерывисто дышал. Лаская друг друга, мы сняли с себя всю одежду. На мгновение я напряглась, боясь, что покажусь ему непривлекательной. Он жарко выдохнул мне в ухо:
—Ты прекрасна…
И я успокоилась, разрешила своему телу вытворять такое, чего не позволяла в самых бурных фантазиях. Когда все кончилось, я прижалась к нему и с затаенной тревогой посмотрела в его лицо. Вдруг он сейчас оттолкнет и уйдет, добившись, чего хотел. Дмитрий чмокнул меня в кончик носа и улыбнулся:
—Не думал, что в тебе сидит дьяволенок. Ты казалась такой скромницей.
—Эт-то плохо?— неуверенно улыбнулась я.
—В некотором смысле.
—В каком?— я перестала улыбаться.
—В том, что теперь я тебя так просто не отпущу, даже если ты этого захочешь. Только с тобой я понял, какую женщину искал все это время.
—С идеальными руками?
—Не только,— он усмехнулся.— Ты удивительная. Нежная, ранимая, мягкая и в то же время сильная, необузданная. Ты сама не знаешь, какая ты.
—Знаешь,— серьезно произнесла я.— Если ты меня обманываешь, это жестоко. Я просто не вынесу, если окажется, что это все игра. Все слишком невероятно, так не бывает в жизни. Я боюсь тебе поверить. Половину своей жизни я отгораживалась от людей, не позволяла себе ни с кем сближаться, потому что знала: рано или поздно меня обманут. Потом появился ты… Мир перевернулся. Я вдруг поняла, что все это время жила в пустоте, вакууме. А теперь в этой пустоте появились звуки и краски. И я уже не смогу вернуться обратно. Но и еще одного предательства не выдержу… Прости, я сейчас говорю глупости.
—Нет,— он легко поцеловал меня.— Я понимаю тебя. Мне тоже пришлось столкнуться с предательством человека, которого сильно любил. Это тяжело… Долгие пять лет я не мог никого впустить в свою жизнь… Пока не появилась ты. Когда я отогревал тебя, едва живую, беспомощную, вместе с тобой отогревалось мое сердце. Но я все равно боялся… Что опять ошибусь… Сегодня ночью я понял, что ты предназначена мне судьбой. Именно тебя я искал всю жизнь…
—Я все равно многое не понимаю,— покачала я головой.
—Завтра я расскажу тебе все. Повезу в одно важное для меня место. А сейчас давай спать, родная. Не знаю, как ты, но я смертельно устал…
Я уткнулась носом в его шею и закрыла глаза.
—Спокойной ночи.
Он поцеловал меня в макушку.
—Спокойной ночи, моя Мила.
Глава 7
Даже проснувшись утром в объятиях любимого человека и ущипнув себя за плечо, я продолжала считать, что это всего лишь удивительный прекрасный сон. Ведь бывают же такие сны, которые кажутся вполне реальными, и ты искренне изумляешься, когда оказывается, что это не так. Еще немного и я открою глаза, а вокруг — знакомое убожество моей крохотной комнатушки. И вместо горячего тела Димы под рукой подушка. Никогда не отличалась особой религиозностью, но тут не удержалась и обратилась к Богу. Пусть это окажется правдой! Я тогда обязательно стану молиться каждую ночь и ходить в церковь по воскресеньям!
Дима повернулся во сне и подгреб меня к себе, а я замерла, чувствуя, как расползается по лицу широченная улыбка. Это не сон. Я потерлась носом о его грудь и счастливо вздохнула. Он открыл глаза, по лицу скользнула лукавая улыбка. Он завел мне руки к изголовью кровати и принялся покрывать поцелуями. Еще немного, и я позабыла обо всем на свете. Мы снова любили друг друга и никак не могли насытиться.
—Черт!— заорала я, когда случайно взглянула на стену каюты, где мерно тикали часы.
07.00. Работа! А ведь еще нужно успеть заехать домой и переодеться.
—Что случилось?— лениво спросил Дима, поглаживая мою грудь.
—Дим, отвези меня, пожалуйста, домой.
—Зачем?
—Как зачем? Работа! Я опоздаю, и начальник меня со свету сживет.
—Это мы еще посмотрим. И вообще, я хочу, чтобы ты бросила работу.
—Дим, я не могу,— у меня руки затряслись.
Что он подумает, когда узнает, почему?
—Только не говори, что ты принадлежишь к тем женщинам, которые считают, что женщина должна работать, чтобы сохранять независимость!
—Дело не в этом,— еле слышно пробормотала я.
Я должна ему сказать. Лучше, пусть узнает от меня, чем от кого-то еще.
—В общем, меня обвинили в воровстве денег из кассы. Хотя клянусь, я не брала оттуда ни копейки. Скорее всего, тут сынок начальника руку приложил, а всех собак на меня спустили. В общем, я должна отработать три месяца бесплатно, тогда только Леонидович не заявит в милицию.
—Так, ситуация ясна,— решительно произнес Дима.— Собирайся. Едем к тебе на работу. Я сам поговорю с твоим начальником.
—Нет!— я всплеснула руками.— Лучше не надо! Только хуже будет. Ты его совсем не знаешь. Для него только его мнение имеет значение.
—Поглядим,— спокойно заметил Дима.
Я посмотрела на вечернее платье, брошенное на полу, и покачала головой.
—В чем же мне идти? Не могу я появиться на работе в этом!
—Почему нет?— возразил Дима.— Оно тебе очень идет.
Похоже, спорить с ним бесполезно. Я приняла душ и натянула вечернее платье. Даже косметики с собой нет. Мельком глянула в зеркало и опешила. И без косметики едва себя узнала. Глаза светятся и кажутся огромными, прическа совершенно преобразила лицо. Дима помог мне надеть шубу и поволок за собой. Я с трудом поспевала за ним на проклятых шпильках. Представляю реакцию Леонидовича и Гали на мое появление.
Реальность превзошла все ожидания. Галя сначала меня не узнала, с завистью окинула взглядом с ног до головы и сквозь зубы процедила:
—Что вам?
—Галь, ты чего?— смущенно протянула я.— Это же я.
На пол посыпались задетые Галей апельсины, а она даже не пыталась их удержать. Рот превратился в букву «о», глаза едва не вылезли из орбит.