Клубок нитевидных разрядов оказался не такой простой добычей. Он позволил себя схватить, а мгновением позже одержал стремительную победу: сетка вдруг начала видоизменяться, сворачиваться, образуя новый клубок, но больших размеров.
– Видишь катышек? – Первый раз в голосе Айлоны прозвучали ласковые нотки. – Катышек передал сетке информацию о своей структуре! Охотник превратился в жертву. – Она смотрела вслед уносящемуся во мглу заметно подросшему, потрескивающему разрядами «клубку». – Здесь в пустыне обитает полтора десятка различных форм. – Цифровое пространство отключилось. Истаял мираж, и снова вокруг вихрилась желтоватая мгла. – Мы пока не знаем, какая из структур станет доминирующей, усложнится настолько, чтобы образовать мыслящую форму. Но это произойдет обязательно, можно не сомневаться.
– Мы учимся у природы. – Она повернула назад. – Учимся, наблюдаем, старясь не вмешиваться в процессы эволюции. Когда-нибудь эти существа усложнятся настолько, что планета станет им тесна. Они выйдут в космос. Будут исследовать его, искать или создавать миры, схожие с этим.
Егор был потрясен увиденным, но не совсем понимал, для чего Айлона устроила ему экскурсию.
– Вселенная эволюционирует, – продолжила девушка. – Она постоянно усложняется. Возникает все больше и больше форм с потенциалом разумного развития, но они настолько разные, что чаще всего не замечают существования друг друга. Мы – не статичная самодовольная цивилизация, как ты подумал, не сообщество индивидов, вообразивших себя богами. Мы – хранители разума. Наша монополия на межзвездную транспортную сеть позволяет спасать от уничтожения такие вот миры. Иначе тут неизбежно появится колониальный транспорт какой-то другой космической расы. Неважно, преобразуют они планету или используют ее для добычи ресурсов – результатом станет гибель исконных форм. Их уничтожат не из зла. Просто не заметят. Мы находим и оберегаем такие миры. Предлагаем цивилизациям, входящим в галактический союз, планеты, пригодные для колонизации. Даем возможность разумным существам узнать друг друга до того, как сферы их жизненных интересов пересекутся.
Ее монолог задел Егора.
Он воспринимал слова Айлоны рассудком, но не сердцем.
– Айлона, ответь, что такое Нулевая Точка? Почему вы бросили на произвол судьбы целый сектор пространства? Ты так трогательно рассуждаешь об этих пылинках, но не замечаешь, что стоишь по колено в крови.
Она вздрогнула, сжалась, но быстро взяла себя в руки.
– Объясни мне, какие обстоятельства превыше милосердия? – настаивал Егор. – Накануне ты назвала меня «предком». Я хочу знать – почему?
Она остановилась.
– Присядем?
Егор пожал плечами.
Айлона быстро создала оазис посреди пустыни. Их окружила вода, журчащая меж энергетических стен. В мгновение ока появились растения и два вполне материальных кресла.
– Иногда мне нравятся предметы. Я устаю от энергий. – Она села, поджала ноги.
Егор устроился напротив. После лишений, голода, после мертвых, бесплодных иссохших пустошей Пандоры, после холода космоса, нечеловеческого напряжения сеансов межзвездной связи, хондийских метаболитов этот оазис, созданный мановением мысли, должен был показаться ему раем, но выглядел клеткой.
– Ты знаешь историю Земли. – Айлона начала говорить, избегая встречаться с Егором взглядом. – Слышал о «Первопроходце»?
– Да. Автоматический корабль с досветовыми двигателями. Им управлял первый в мире искусственный интеллект.
– Верно. Но мало кто знает, что на борту «Первопроходца» находилось семь тысяч колонистов. И уж точно никто, кроме нас, не ведает о судьбе корабля. Я не стану утомлять тебя подробностями. Многое я не вправе рассказать.
– Ну, я уже не выдам тайн армахонтов. – Егор говорил без тени иронии.
– Да, не выдашь. Но многого не поймешь. Особенно в части научного обоснования.
– Оно мне ни к чему.
– Тогда я могу ответить. Правда в том, что первый гипердвигатель создали люди. Наши предки. Несколько человек, офицеров военно-космических сил России – ты знаешь, на Земле существовало такое государство, – после первого контакта с эшрангами были отправлены на поиски «Первопроходца». На малых кораблях, оснащенных мобильным гиперприводом. Им отдали приказ: найти колониальный транспорт, но на Землю не возвращаться. Совершить серию прыжков и отыскать новую родину для Человечества.
Айлона создала два бокала, отпила из своего.
– Они выполнили приказ. С опозданием в триста лет. В структуре гиперкосмоса существуют аномалии. Это очень сложно…
– Я знаю. – Егор усмехнулся. – «Прометей» – корабль моих предков – потерял девяносто семь лет реального времени за несколько мгновений прыжка.
Айлона удивленно приподняла бровь.
– Тогда ты поймешь. Офицеры ВКС попали в более сложную ситуацию – триста лет исчезли для них во время прыжка. Но далекоидущих выводов никто не сделал. Они хотели увести колониальный транспорт прочь от войны. Как и ты, мечтали отыскать легендарных армахонтов. К ним случайно попали координаты Старой Родины. Они переоснастили колониальный транспорт, установили на нем гипердвигатели со своих малых кораблей и совершили рискованный прыжок. В результате «Первопроходец» угодил в аномалию времени и провалился на двести пятьдесят тысяч лет в прошлое.
– Но они достигли заданной точки пространства?
– Да. Мы потомки его экипажа. Мы люди, ставшие армахонтами.
Егор был потрясен, но держал свои эмоции в узде.
– Я все же не понимаю, в чем проблема?
– Триста лет, Егор. Триста лет. Есть точка времени, миг, секунда, когда «Первопроходец» ушел в прыжок.
– Нулевая Точка?
– Да. Нулевая Точка. И есть события, которые привели его экипаж к определенным решениям. Существует объективная история, которую они знали.
– Когда наступила Нулевая Точка?
– Вчера, – ответила Айлона. – Вчера, по реальному времени, «Первопроходец» совершил прыжок на координаты Старой Родины. Но этого бы никогда не произошло, не будь восстания хонди, бездействия армахонтов, предательства цихритов, коварства эшрангов и множества других событий. Известная история должна была свершиться. Это и есть обстоятельства, которые для нас превыше милосердия. Любое, даже незначительное вмешательство, одна спасенная жизнь – и мы никогда не родились бы, цивилизация армахонтов не возникла, ты понимаешь?
– При чем тут Пандора? Зачем вы погубили планету?
– Гиперкосмос. Извини, но его законы выше твоего понимания. Мы их постигли, изучили и поняли: аномалия времени, через которую прошел корабль предков, – это отголосок какого-то катастрофического события вселенского масштаба. Она уникальна и нестабильна. У нас не было никакой уверенности, что все пройдет как надо. Вероятность того, что в момент Нулевой Точки «Первопроходец» совершит прыжок, который приведет корабль в нужную точку пространства в нужное время, равнялась одному проценту. Мы создали компенсирующую структуру и повысили шансы на собственное рождение до девяноста девяти процентов. В качестве носителя устройства была избрана принадлежавшая нам планета, подходящая по характеристикам.
– Пандора?
– Да. Стазис – это аномалия. Для стороннего наблюдателя он продлится двести пятьдесят тысяч лет. Но для планеты не пройдет и мига. Она, по сути, совершит прыжок в будущее на четверть миллиона лет. Проектируя компенсатор, мы заблокировали маршрут, ведущий к планете. Надежно защитили его. Но цихриты все же взломали врата. Хондийская армада, экспедиционный флот эшрангов, морфы, а затем «Прометей» достигли запретного мира, и мы уже ничего не могли поделать. Это судьба, Егор. Прости. Я устала на сегодня.
Мановение руки – и райский уголок исчез.
Назад возвращались молча.
Егор не чувствовал себя гостем. Он был узником и понимал это лучше Айлоны.
Известная история должна свершиться. Иначе цивилизация армахонтов никогда не возникнет, не построит транспортную сеть, не сможет контролировать экспансию других космических рас, бережно и мудро разводя их подальше друг от друга, расселяя в таких уголках пространства, где их жизненные интересы не пересекутся.
Никогда.
За его плечами лежала жизнь. Не тлеющее существование, а короткая яростная вспышка, где каждый день как последний. Он не мог ограничиться полуправдой.
– Айлона, а история после Нулевой Точки известна?
– Нет.
– И что теперь? Вы вмешаетесь? Вернетесь?
– Нет. Сектор будет изолирован. Навсегда.
– Почему? Это ведь уже безопасно. Айлона, морфы – не все, но часть из них – начали войну. Они вернулись к своей истинной природе. Ты понимаешь? Они сметут всех на своем пути. Все цивилизации.
– Но никогда не изобретут гиперпривод, – добавила Айлона. – Вскоре последние из врат сектора обветшают и отключатся. Сети больше не станет. Мы не вернемся, Егор. Этот вопрос не обсуждается.
– Потому что боитесь открыть правду? Вы боги, а мы – ничтожные хомо, растоптанные чужими? Мы вам не ровня? Такое родство уронит престиж армахонтов в глазах других цивилизаций?
Она промолчала.
– Давай встретимся завтра.
Раздался хлопок, и Айлона исчезла.
Глава 7
Мир Айлоны…
На следующее утро она появилась вновь.
Егор не спал всю ночь, просматривал информацию, доступ к которой открыла ему Айлона, и думал, как ему выбраться.
«Добровольно меня назад не отпустят. Даже если буду просить».
К утру он принял осознанное решение.
Бестужев стоял у края обрыва и, скрестив руки на груди, наблюдал, как разгорается рассвет над пустыней, когда услышал характерный приглушенный хлопок.
– Доброе утро, Егор.
Он обернулся.
– Доброе утро.
Он контролировал мысли, используя хондийский нерв. Небольшая доза метаболитов помогла ему варьировать работу модуля технологической телепатии, сознание при этом оставалось ясным, звонким.
– Айлона, сколько тебе лет? – Бестужев задал прямой, бестактный вопрос, но девушка не смутилась.