ётливо промелькнуло раздражение.
– Наибольший приоритет Капитул сейчас отдаёт продолжению наступления на Чёрной Земле, – продолжила тем временем Первая. – Мы будем вести его до тех пор, пока не падёт главный оплот неверных в этом регионе – Колыбель.
Теперь шар-карта показывал, как зелёные стрелки, переправившись через Узкое море, глубоко врезались в территорию неверных в северной части Чёрной Земли. Одна стрелка повернула на юг, двигаясь к истокам Великой Реки, а две другие продолжали идти по равнинам.
– Доблестная Мафдет! Вы со своими Степными всадниками должны будете подкрепить силы доблестного Себека и доблестного Мина.
– Как прикажете, сиятельная, – со своего места поднялась высокая девушка лет двадцати с заплетёнными в косу иссиня-чёрными волосами, прикладывая сжатый кулак правой руки к груди. – Клянусь Лилит, мы войдём в Колыбель до того, как на деревьях упадут листья!
– Также Капитул по просьбе Летописцев считает нужным провести разведку боем на дальнем севере, – продолжила свою речь Первая. – Активизация деятельности неверных в данном секторе внушает опасения возможностью подготовки удара в район Внутреннего моря. Доблестный Сет!
Помимо собственной воли я поднялся на ноги и приложил сжатый кулак к груди.
– Возьмёте с собой не более двух когорт, – пристальный взгляд алых глаз изучал меня. – Остальные свои войска на время операции передадите под командование доблестной Нефертари.
– Слушаю и повинуюсь, сиятельная, – отчеканил я.
…Я перевернулся на бок, пробурчал что-то маловразумительное и решил досмотреть сон. Увы, но это у меня не вышло.
Глава 7. Имаго
– …Щепоточку этого… – напевала Лэнгли, засыпая разнообразные порошки в аппетитно шкворчащее на сковороде нечто. – Щепоточку вот этого… И ещё щепоточку этого…
– Слушай, Аска, в прошлый раз эти щепоточки вышли всем боком, – мрачно произнёс я, натирая на тёрке редьку для салата. – Ты уверена, что в жаркое нужно класть все эти приправы?
– Обожаю острое, – заявила девушка. – Обожаю острое, жареное и солёное.
– Это вредно.
– Подумаешь.
– Вредно для фигуры, – пустил я вход безжалостный довод.
– Неправда, – не слишком уверенно произнесла немка. – Для фигуры вредно только сладкое и мучное, а я это как раз и не ем. И вообще, я растущий организм! Мне нужно хорошо питаться!
– Слышь, организм, смотри вширь только не начни расти, а то в контактную капсулу перестанешь помещаться.
– Знаешь, Синдзи, – задушевным голосом сказала Аска, беря в руки нож. – Очень неразумно говорить такое девушке, у которой в руках острый нож…
– А у меня в руках тёрка, – не испугался я. – Ею можно бить, а можно и тереть. Для друзей – редьку и морковку, для врагов – их же лица.
– Маньяк. Заканчивай уже болтать и иди накрывать на стол.
– Уже бегу, майн фюрерин! – весело ответил я и добавил уже без лишнего веселья. – Как нога?
– В порядке, – Аска крутанулась на подвёрнутой ноге вокруг своей оси, мотнув шикарной рыжей гривой. – Танцевать могу хоть сейчас, а завтра и пинаться смогу.
– Вот бы завтра не наступило…
– Давай, давай, пошевеливайся! – Лэнгли скорее наметила, чем на самом деле отвесила мне пинка.
– Слушай, а давай на балконе поужинаем? Дома сегодня что-то душновато, а там сейчас – самое то…
– Хм-м-м… Хорошо! Тащи туда столик и стулья, а я сейчас еду нам принесу.
Сегодня вечером мы с Аской были одни дома. Рей была на дежурстве, Мисато тоже пропадала где-то в штаб-квартире, и сегодня её уже можно было не ждать. Вот и пришлось маяться дурью совместно с Лэнгли – играть в карты, играть в файтинги, ну а под конец решили замутить ужин. Пошло в счёт уплаты долгов рыжей по кухне.
– Чувствую себя дешёвой неквалифицированной рабсилой, – пожаловался я, перетаскивая второе лёгкое плетённое кресло на балкон.
– Работай, лентяй, работай, – Аска принесла тарелки и начала расставлять их на низком столике. Аккуратно расставлять. Очень аккуратно расставлять. – Солнце ещё высоко!
– В другом полушарии разве что, – саркастически улыбнулся я, указывая подбородком на тёмное вечернее небо на Токио-3. Из-за множества городских огней звёзды были почти не видны.
– Ну, вот что ты к мелочам придираешься, Синдзи? – укоризненно произнесла немка, всё так же аккуратно выкладывая рядом с тарелками столовые приборы. Ложка, вилка…
– Аска.
– Чего?
– Я отродясь столовым ножом не пользовался – ты зачем его кладёшь?
– Варвар! Так едят культурные люди!
– Ты им тоже не пользуешься, если что. Давай уже жрать – у меня живот скоро к позвоночнику прилипнет.
– Варвар! – Лэнгли показала мне язык и ушла на кухню за ужином собственного приготовления.
Ничего сверхъестественного: жаркое из картофеля с говядиной под довольно острым соусом, ну а острую редьку я готовил на завтра – ей надо было ночь настояться в холодильнике.
Разложились, расположились.
– Приятного аппетита, – вежливо произнёс я и решительно попробовал предложенные яства.
– Приятного. Ну как? – Аска с переменным успехом пыталась скрыть волнение. – Как тебе?
Я выдержал театральную паузу, с непроницаемым выражением пережёвывая еду. Проглотил, слегка прищурился под напряжённым взглядом голубых глаз…
– Да вкусно, вкусно, – хмыкнул я. – Немного островато на мой взгляд, но вкусно.
– Ха, кто бы сомневался! – тут же надулась от важности Аска, правда, не забыв перед этим с облегчением вздохнуть. – Да я просто великолепно готовлю!
– А чего тогда не радовала нас своей стряпнёй?
– Синдзи, ты не путай – я великолепно готовлю, но готовить в принципе не люблю.
– Такая же фигня. Только у меня выхода нет. Хмм… А как же вы тут питались в моё отсутствие?
– Ужасно, – девушку передёрнуло от страшных воспоминаний. – В первый день я совершила набег на запасы полуфабрикатов Мисато… Но есть эту пластмассу так и не смогла.
– Запаривать или разогревать не пробовала?
– Очень смешно. После подобных манипуляций эта пластмасса просто становилась либо размякшей, либо подогретой. Без потери своих «замечательных» вкусовых свойств.
– Бли-и-ин… Рей ведь тоже досталось… – запоздало спохватился я. – Она же без меня сразу же к таким же бомж-пакетам возвращается, а сама готовить не умеет…
– Ты за кого меня держишь? – со смехом воскликнула Лэнгли. – Ничего, раз уж мир не мог выстоять без Аски Великолепной, пришлось самой встать за плиту и спасти от голода себя и Пай-девочку. Мог бы, кстати, научить сестру готовить.
– Думаешь, я не пробовал? Но это что-то из разряда высших сил – у Рей феноменальный антиталант к готовке. Никогда и нигде за ней такого безобразия не наблюдалось, а тут – запросто. Может без особых проблем пересолить или спалить любую еду. Просто проклятье какое-то.
– М-да… Ситуация…
Вот так за такими вот разговорами ни о чём и скоротали ужин.
– Мадмуазэль, позвольте немного за вами поухаживать, – галанто изрёк я, наливая в стакан Лэнгли газировку.
– Каких мы слов-то нахватались, – насмешливо фыркнула немка. – У французов научился?
– У них, у пожирателей лягушек, у родимых. Прозит, фройляйн!
– Прозит!
Мы чокнулись стаканами и, попивая газировку, развалились в креслах, смотря на ночное небо и наслаждаясь хоть и городским, но таким свежим и столь восхитительно прохладным воздухом.
– Хорошо-то как… – блаженно вытянулся я. – Вечер… Тишина… Звёздное небо… Романтика…
– Романтика, ага, – иронично подхватила Лэнгли. – Ужин на двоих – только свечей и шампанского и не хватает.
– Вместо шампанского у нас «спрайт», – рассмеялся я. – Тоже с пузыриками. Хотя я бы ещё добавил для антуража романтичную музыку.
– Наверняка опять свои любимые свиные вопли под аккомпанемент звуков отбойного молотка и циркулярной пилы, – скорчила гримасу отвращения девушка.
– Ну, что ж ты меня вообще каким-то психом-то считаешь? – даже слегка обиделся я. – Лично я бы выбрал балладу Келли Кларксон «Because of You». По-моему очень красивая и романтичная песня, хотя и ни разу не рок.
– Хм, первый раз слышу… Можешь напеть?
Непростое это дело… Я действительно предпочитаю музыку потяжелее и… поэпичнее, что ли. Но были в моей прошлой жизни моменты, когда…
– Попробую, конечно… Но певец из меня аховый, сразу предупреждаю.
– Да ладно тебе прибедняться… Говорят, ты тут даже с гастролями колесил.
– Врут, – улыбнулся я.
– Ну, пой уже! Или, может, стесняешься?
– Ну, получите, фройляйн, гранату в таком случае:
…I lose my way
And it's not too long before you point it out
I cannot cry
Because I know that's weakness in your eyes
I'm forced to fake, a smile, a laugh
Every day of my life
My heart can't possibly break
When it wasn't even whole to start with
Because of you
I never stray too far from the sidewalk
Because of you
I learned to play on the safe side
So I don't get hurt
Because of you
I find it hard to trust
Not only me, but everyone around me
Because of you
I am afraid
Because of you
I never stray too far from the sidewalk
Because of you
I learned to play on the safe side
So I don't get hurt
Because of you
I tried my hardest just to forget everything
Because of you
I don't know how to let anyone else in
Because of you
I'm ashamed of my life because it's empty
Because of you
I am afraid.[9]
– Ну, как-то так, – прокашлявлишь, слегка смущённо закончил я и повернул голову в сторону Лэнгли… Лэнгли?
Аска лежала в кресле смотря куда-то в небо, а её лицо было непривычно серьёзно, хоть и расслабленно. На секунду мне даже показалось… Хотя нет, всё-таки показалось.