— Это вряд ли, — вздохнул я. — Мысль — то хорошая. Но в данном случае, боюсь, несколько не наш профиль.
— Может быть, я подумаю.
— Хорошо, — кивнул я. — Я тоже. Посмотрим, возникнул ли у нас какие — нибудь идеи. Сделку — то вы заключили.
— Знаю.
— Как мне с вами связаться?
— Отправьте послание в гостиницу «Желтый привратник» на Северном.
Можно прямо на мое имя, ничего вычурного. И я так понимаю, вы не хотите, чтобы все подряд знали, где вы находитесь?
— Было бы неплохо, да. Совет оценит.
Он кивнул и ушел, а я решил, что первая встреча с незнакомым джарегом прошла неплохо. Ничего не решили, но обошлись без угроз.
Полтора часа спустя, как раз когда я думал, что стоит на сегодня закруглиться и уйти спать, пришло извещение, что появился второй джарег. В театре как раз был перерыв, все кучковались обычными компаниями, и я легко обнаружил его у «края пять», благо никого другого рядом не было. Я спустился по ступенькам и вновь остановился в четырех футах от гостя.
— Спасибо, что…
— К черту, — прервал он и шагнул вперед, сократив расстояние между нами до двух футов, нависая надо мной. Один из таких. Что ж, я тоже сделал шаг вперед и зыркнул снизу вверх.
— Слушай, козел, — проговорил я. — Я дрожу от страха и сильно раздражен. Будем говорить, или хочешь, чтобы Женька перевел сделку на твоих наследников?
— Ты мне угрожаешь, Талтош?
— Вероятно, я неясно выразился. Мне это казалось очевидным. Да, я угрожаю тебе. Угрожаю прикончить тебя. Мне нужно объяснить…
— Я прибыл сюда из уважения к Крестину, потому как он попросил. Но тебе я могу сказать только одно, а именно — если ты хотя бы дыхнешь на какое — нибудь из моих дел, ты…
— Что я? Давай, скажи, что я тогда сделаю. Ты живешь в глубокой норе или просто идиот? — Я сделал еще шаг, мы стояли почти грудь в грудь, вернее, грудь в живот. — Ты знаешь, что будет, если я пропаду без вести или окажусь трупом? Или тебя никто не просветил?
— Да слышал я, но если ты считаешь…
Лойош приподнялся на моем плече и зашипел, прерывая его тираду.
А я сказал:
— Заткнись.
И еще сказал:
— Обидишь меня, и вся Организация займется тобой. Я знаю, что это такое. Тебе не понравится. И уличный бандит вроде тебя подобного не переживет. И… — Он открыл было рот. — Нет. Я еще не закончил. Я ведь еще не врезал тебе по морде, правда? А ведь я могу, и тебе придется это перетерпеть. Еще у меня есть вот это вот.
И я обнажил Леди Телдру, а вот тут, крутой он или нет, Искрец сделал шаг назад, когда по нему шарахнула аура оружия. Это почти как физический удар. Я часто находился рядом с Великим Оружием в чужих руках — слишком уж часто, честно говоря, — и по личному опыту знаю, какой силы этот удар. И по его лицу это было видно.
— Ага, — согласился я, — понимаешь? Я могу использовать это, и никто меня пальцем не тронет. Знаешь, почему я этого не делаю? Две причины.
Во — первых, меня не вынудили. Во — вторых, я не идиот. — Я вложил Леди Телдру в ножны. Он попытался скрыть облегчение, что не слишком получилось. — У меня нет намерения давить на тебя или угрожать тебе. Поговори с Крестином.
Я хочу знать, есть ли способ разрулить все это.
— Говорили, что ты крутой, — сказал Искрец.
— Ха.
— Но не такой крутой, как ты думаешь.
— Я пока еще по правильную сторону Водопадов.
— Ага, пока. Ладно. Но к чему все это? Какое тебе дело?
— Я должен кое — кому, кто должен кое — кому, а с этим последним кое — кем у тебя сделка.
— Тот орка.
— Ага. У тебя с ним сделка.
— Это не твое дело.
— Вроде как очевидно, что мое, иначе у нас не случилось бы этого разговора.
— Ну, знаешь, такой шанс выпадает не так уж часто.
Могущественнейшая богиня Ирония прочистила свою забитую глотку, требуя моего внимания, каковое я отказался предоставлять.
— Знаю, — согласился я.
— Тогда почему…
Тут нас прервала Пракситт, глаза ее были совершенно круглыми.
— Что ЭТО было? — вопросила она.
У меня целая секунда ушла, чтобы понять, о чем она.
— Случайный выброс крайне неприятной магии. Прошу прощения. Больше не случится, надеюсь.
Гневный взгляд.
— Если случится, будешь искать себе другую норку, уяснил?
— Ага, — ответил я.
Она снова посмотрела на меня и на Искреца, а затем вернулась к своим, заверять актеров и персонал, что Неумолимый Рок вовсе не рушится на них, что бы им там ни казалось вот только что.
Я вновь повернулся к Искрецу, а тот проговорил:
— Если будет выбор между Организацией, желающей меня прикончить, и типом с волосами над верхней губой, который позволит себе давить на меня — я намерен позволить Организации пуститься во все тяжкие, усек? Так что держись от меня подальше.
Развернулся и ушел.
Возможно, мне все — таки стоило надеть свои цвета. Интересно, понадобится ли мне его убить?
3. ДЕНЬ 1 АКТ 2 СЦЕНА 2
Криниста:
И вот это — мой скромный сценарий?
И вот это все — я написала?
Я не помню таких изобильных сравнений,
Что объемы нагнали.
Почему все написано так неуклюже?
Почему все герои картонные?
Под хмельком я все это творила, должно быть,
Или попросту сонная.
Вычитать и выправить,
Вычитать и выправить,
С болью, с кровью, терзая страницы,
Убирая весь хлам, чтоб его не увидела сцена,
Удаляя все то, что годами потом будет сниться.
Вычитать и выправить,
Вычитать и выправить,
Что — то вычеркнуть, что — то исправить для блага сюжета;
И от текста в итоге оставить
Примерно две трети.
Жаль актеров мне и режиссера,
Им задумки мои воплощать.
Перед тем бы отдельно потом извиниться,
Кому лошадь играть.
А ведь текст изначально свободно струился,
Черновик на едином дыханьи сплела —
И закончив, смеялась, как в детстве, счастливая,
Позабыв о делах.
Вычитать и выправить,
Вычитать и выправить,
С болью, с кровью, терзая страницы,
Убирая весь хлам, чтоб его не увидела сцена,
Удаляя все то, что годами потом будет сниться.
Вычитать и выправить,
Вычитать и выправить,
Что — то вычеркнуть, что — то исправить для блага сюжета;
И от текста в итоге оставить
Примерно две трети.
И вот это — мой скромный сценарий?
И вот это все — я написала?
Я не помню таких изобильных сравнений,
Что объемы нагнали.
Почему все написано так неуклюже?
Почему все герои картонные?
Под хмельком я все это творила, должно быть,
Или попросту сонная.
Вычитать и выправить,
Вычитать и выправить…
Разговор с Искрецом настолько вывел мня из равновесия, что заснуть я не мог, так что пришлось найти себе местечко в задних рядах зала и чуток почитать. Остановился я, заметив два явно связанных момента: во — первых, Пракситт с явно встревоженным видом, а во — вторых, лиорна, который находился рядом с ней, но уже направлялся к выходу.
Я попытался примомнить, а видел ли я вообще ранее лиорнов; чушь, конечно, потому что наверняка видел, время от времени они вроде мелькали возле Круга Малак, и я достаточно часто появлялся в Императорском крыле Дворца, чтобы с кем — то из них да столкнуться. Но появление конкретно этого парня как — то выбило меня из колеи, мол, стоп, он настоящий, или это актер в роли?
Нет, этот был настоящим, пусть даже выглядел скорее карикатурой, чем живым человеком.
Лиорны, о которых слышал я, в основном принадлежали к разорившимся семействам и работали клерками — они любят следить за всем, и чтобы все делалось аккуратно, правильно и как положено, а еще лучше, если все это включает инвентаризацию всяких очень старых штуковин и фиксацию, когда и где они добыты. Также я слышал о некоторых лиорнах, что работали осквернителями, а некоторые работали на осквернителей, а другие работали в архивах библиотек, составляя каталоги того, о чем никто и никогда не читал и не будет.
Я знал, конечно, что есть и другие, которые остались традиционной землевладельческой аристократией. Просто не ожидал встретить такого живьем.
Но этот и правда словно вышел со страниц романа. Красная блуза, коричневого цвета юбка по колено, и даже наручи. Длинные волосы собраны в тугой пучок и плотно перетянуты синей лентой — возможно, использование синего цвета превращало его в мятежника. С точки зрения лиорна.
Еще он двигался, как Алиера когда — то, то есть словно левитировал, только вот он не левитировал. Один взгляд, и у меня возникло твердое ощущение, что драться с этим типом я не хочу.
И пока он двигался к выходу, взгляд его скользнул по мне и продолжил скользить дальше. Примерно как по мебели. И вот теперь я был доволен, что не носил своих цветов. Я решил не комментировать, пока он прохолил мимо, хотя и должен признать, очень хотелось подставить ножку. Это все небось влияние Лойоша. Да, пожалуй, на том и решим.
Я подошел к Пракситт, которая невидяще смотрела куда — то в сторону.
Она подняла на меня взгляд, и я поинтересовался:
— Новые сложности?
— Возможно, нам придется закрыть лавочку.
— Из — за лиорна?
— Он был непоколебим.
— И что он собирается делать, побить всех вас?
— Подать иск за оскорбление его Дома.
— Стоп, а разве вся пьеса не об этом?
Режиссер взглянула на меня, стиснув губы, затем проговорила:
— Это мюзикл. Наслаждаешься иронией?
— Скажем так, я ее заметил.
— Полагаю, с этим ты помочь не можешь?
— Ну, прости, но нет. Как — то так вышло, что связей среди лиорнов я завести не смог.
В ней сохранилось достаточно чувства юмора, чтобы губы ее чуть дернулись.
— И что ты ему сказала?