Эти жалкие несколько секунд – ее единственный шанс, поняла девушка. На клинке зажглись знаки Хартии, и девушка мысленно потянулась к ним, соединяя их с другими, извлеченными из Хартии. Ей нужны были четыре главных знака, но, чтобы ими воспользоваться, следовало вначале заручиться защитой меньших знаков.
Меч помогал ей, и знаки постепенно выстраивались в цепочку в ее сознании – медленно, слишком медленно, а стилкен, напрягаясь изо всех сил и издавая мерзкие горловые звуки, постепенно вытаскивал из корня коготь – дюйм за дюймом. А ведь дуб и сам словно пытается удержать эту тварь в ловушке, сообразила Лираэль какой-то частью своего разума, не сфокусированной полностью на заклинании Хартии. Девушка слышала, как шелестит и поскрипывает дерево – точно пытается сомкнуть покрепче трещину в корне и удержать в ней коготь.
Но вот и последний знак легко и изящно скользнул в сознание девушки. Она отпустила заклинание на свободу, ощущая, как сила его струится у нее в крови и в каждой косточке, поддерживая и защищая, ведь теперь ей предстояло призвать четыре главных знака.
Первый из главных знаков цветком расцвел в ее мыслях, едва стилкен наконец высвободил коготь. Дерево гулко застонало, а из трещины фонтаном забила бело-зеленая живица. Даже несмотря на защитное заклинание, Лираэль не стала удерживать в мыслях главный знак слишком долго. Но швырнула его вперед, направив вниз по лезвию меча; знак разлился блестящим маслом и вдруг полыхнул огнем. И над клинком заплясали золотистые язычки пламени.
Стилкен, уже изготовившийся прыгнуть, попытался увернуться. Но поздно: Лираэль шагнула вперед, меч прянул в безупречном выпаде – и пронзил стилкену шею. Забушевало золотое пламя, белые искры рассыпались каскадом, точно след от сигнальной ракеты, чудовище застыло в каких-то двух шагах от Лираэль, едва не касаясь ее когтями с обеих сторон.
Лираэль призвала второй главный знак, и он тоже стек вниз по лезвию. Но, едва достигнув шеи стилкена, знак исчез. А спустя мгновение кожа чудовища сморщилась, скукожилась и пошла трещинами. Там, где клочки ее осыпались на землю, из нее прорывался слепящий белый свет. И минуты не прошло, как стилкен уже утратил человекоподобный облик. Теперь он представлял собою бесформенный столп ярого белого пламени, пронзенный мечом.
Но вот третий главный знак сорвался с меча – и погрузился в столп. И тут же все то, что еще оставалось от стилкена, съежилось, иссохло – и вот от него осталась лишь клякса света, не более дюйма в диаметре, в том самом месте, куда воткнулось острие Обуздателя.
Лираэль извлекла из жилетного кармана металлическую флягу, положила ее на землю и мечом закатила переливчатые останки стилкена внутрь. Только тогда девушка выдернула клинок, отложила его и заткнула бутыль пробкой. А еще мгновение спустя запечатала ее четвертым главным знаком, что словно обернулся вокруг пробки и фляги вспышкою света.
Бутылка дернулась и заходила ходуном в ее руке – и снова застыла. Лираэль убрала ее в карман и опустилась на землю рядом с мечом, хватая ртом воздух. Все уже позади! Она сковала стилкена. Причем сама, без чьей-либо помощи.
Девушка откинулась назад, поморщившись: спина и руки немилосердно ныли. Тут взгляд ее подметил вспышку света где-то поблизости от дерева. Лираэль насторожилась, разом позабыла про боль и усталость, рука словно сама собою потянулась к Обуздателю. Девушка подобрала меч и отправилась на разведку. Неужели там еще один стилкен? Или первый как-то умудрился ускользнуть в последнюю секунду? Лираэль проверила бутыль: печать на месте. Ну не могла же она на краткий миг моргнуть, вызывая четвертый знак?
Снова вспыхнул свет, мягкий, золотистый, и Лираэль облегченно выдохнула. Ей ничего не угрожает; это наверняка магия Хартии. Сияние струилось из той самой ямки между корнями, из-за которой она споткнулась.
Лираэль осторожно потыкала в ямку мечом, счищая почву. Сияние исходило от книги, завернутой в нечто вроде пушистой шкуры. Используя меч как рычаг, девушка извлекла находку из земли. Она своими глазами видела, как дерево пыталось удержать стилкена – еще не хватало, чтобы дуб в нее тоже вцепился.
Откинув книгу подальше от корней, Лираэль подобрала находку. Знаки Хартии на обложке были ей знакомы: это заклинание ограждало и защищало страницы от чешуйниц и мошек. Лираэль сунула увесистый фолиант под мышку, внезапно осознав, что она насквозь вспотела, по уши перемазана в засохшей грязи, обсыпана лепестками и совсем обессилела, не говоря уж о том, что вся в синяках. Но необратимо пострадала только жилетка: искры прожгли в ней множество дырок, как будто на девушку напали огненные мошки.
Лираэль направилась к выходу, и собака поднялась из цветов навстречу хозяйке. Она принесла в зубах ножны; девушка вложила в них клинок, но Псина добычу так и не выпустила.
– У меня получилось! – похвасталась Лираэль. – Я сковала стилкена!
– Ммммффф, ммфф, ммф, – невнятно пробурчала Псина, балансируя на задних лапах. Затем осторожно опустила меч на землю и промолвила: – Да, хозяйка. Я знала, что ты справишься. С высокой долей вероятности.
– Правда? – Лираэль опустила взгляд: у нее запоздало затряслись руки. А в следующий момент крупная дрожь уже била все ее тело. Девушке пришлось присесть на землю и подождать, пока не пройдет приступ. Она едва замечала, как собака, прижавшись теплым боком к ее спине, подбадривает хозяйку, вылизывая ей ухо.
– Хочешь, я отнесу меч на место? – предложила Псина, когда Лираэль наконец уняла дрожь. – А ты тут отдохни, пока я не вернусь. Я быстро. Ты здесь в безопасности.
Лираэль кивнула, не в силах произнести ни слова. Просто потрепала собаку по голове и снова прилегла в цветы; аромат их поплыл над ее головой, лепестки нежно касались щеки. Дыхание ее замедлилось, выровнялось, глаза медленно моргнули раз, другой – и сами собою закрылись.
Псина дождалась, пока Лираэль заснет покрепче. А затем коротко, отрывисто гавкнула. Из пасти ее вылетел знак Хартии – и повис в воздухе над спящей девушкой. Псина, склонив голову набок, опытным взглядом оценила результат и, оставшись им вполне довольна, ухватила меч мощными челюстями и затрусила прочь, наружу и на главную спираль.
Когда Лираэль пробудилась, было уже утро – или, по крайней мере, в пещере ярко сиял свет. На секунду ей померещилось, что над головой у нее висит знак Хартии, но, наверное, это просто привиделось ей во сне, ведь когда девушка окончательно проснулась и села, вокруг ничего такого не было.
Все ее тело одеревенело и ныло – но не сильнее, чем обычно после ежегодных экзаменов по фехтованию и стрельбе из лука. Жилетку, конечно, уже не заштопаешь, но у нее есть запасные; а никаких иных следов битва со стилкеном вроде бы по себе не оставила. Обращаться в госпиталь повода нет. Госпиталь… Фильрис. На мгновение Лираэль загрустила: как бы ей хотелось похвастаться своей прапрабабушке, что она все-таки победила стилкена!
А еще Фильрис наверняка понравилась бы Шкодливая Псина, подумала Лираэль, оглянувшись на спящую собаку. Та свернулась калачиком и обвила себя хвостом чуть ли не до носа. Псина тихонько похрапывала и то и дело вздрагивала, точно во сне гонялась за кроликами.
Девушка уже собиралась разбудить Псину, как вдруг почувствовала под рукою книгу. В ярком свете оказалось, что переплетен фолиант не в мех и не в кожу: увесистая обложка была покрыта необычной тканью плотного плетения.
Лираэль взяла книгу и раскрыла на заглавной странице и, еще не успев прочесть ни единого слова, поняла: в этом фолианте заключено великое могущество. Он же насквозь пропитан магией Хартии! Знаки Хартии содержались и в бумаге, и в чернилах, и в прошитом корешке.
На титульном листе значилось: «В шкуре льва» – и ничего больше. Лираэль перевернула страницу, надеясь увидеть содержание, но дальше сразу начиналась первая глава. Девушка скользнула взглядом ниже слов «Глава 1», но шрифт внезапно замерцал и «поплыл». Она заморгала, протерла глаза, а когда снова глянула на страницу, там значилось: «Предисловие» – хотя Лираэль ее явно не перелистывала. Она перевернула страницу обратно – и там снова обнаружился титульный лист.
Лираэль нахмурилась, вновь перелистнула страницу вперед, к «Предисловию», и, прежде чем что-то успеет опять поменяться, начала читать:
«Создание хартийных оболочек».
Создание хартийных оболочек позволяет магу не просто уподобиться животному или растению или навести иллюзию такового. Правильно сотканная хартийная оболочка, надетая предписанным образом, придает магу желаемое обличье, со всеми его особенностями, ощущениями, ограничениями и преимуществами.
Настоящая книга является теоретическим пособием по искусству создания хартийных оболочек, а также практическим пособием для начинающих оборотней; она содержит в себе полный перечень знаков для хартийных оболочек, в том числе льва, коня, прыгучей жабы, сизого голубя, серебристого ясеня и многих иных полезных форм.
Содержащийся здесь курс обучения, при добросовестном, ревностном и усердном подходе, наделит прилежного мага познаниями, необходимыми для создания первой хартийной оболочки, спустя три-четыре года.
– Полезная книга, – отметила проснувшаяся Псина и ткнулась в страницу носом, отвлекая Лираэль от чтения и демонстративно требуя свою порцию утренней ласки: дескать, почеши наконец за ушами!
– Очень, – согласилась Лираэль, пытаясь читать дальше поверх собачьей головы, но без особого успеха. – По-видимому, если я пройду весь изложенный здесь курс обучения, через три-четыре года я научусь менять облик!
– Через восемнадцать месяцев. – Псина сонно зевнула. – Если будешь лениться, то через два года. Понимаешь, даже если ты одеваешься в хартийную оболочку, своего собственного обличья как такового ты не меняешь. И смотри начни с той оболочки, которая удобна для исследований и вылазок! Ну чтобы протискиваться в крохотные щели и все такое…
– Зачем? – удивилась Лираэль.