Лираэль снова попыталась наложить заклинание, но раненый завизжал и принялся вырываться из Сэмовых рук. Отбиваясь от предложенной помощи, он несколько раз уходил под воду, и наконец Лираэль вынуждена была убрать руку и отпустить заклинание – и чары растаяли в ночи.
– Он умирает, – прошептал Сэм. Он чувствовал, как, капля по капле, из раненого утекает жизнь, как к нему уже потянулось холодное касание Смерти.
– Что нам делать? – растерянно спросила Лираэль. – Что?..
– Все мертвые, – пробормотал раненый, закашлявшись. Кровь, смешиваясь с речной водой, ярко алела в лунном свете. – Там, в яме. Мертвые, а все равно исполняли его приказы. Потом еще яд… Я предупреждал Храля и Мортина: не пейте! Четыре семьи…
– С ними все в порядке, – срывающимся голосом солгал Сэм в попытке утешить беднягу. – Они… им удалось скрыться.
– Мы бежали, мертвые – за нами, – шептал южак. Глаза его были открыты – но видели совсем не то, что Сэм с Лираэль. – Бежали днем и ночью. Они солнца не любят. Торбель повредил лодыжку, а я не мог… не мог тащить его.
Лираэль потянулась погладить раненого по голове. Он было дернулся, но тут же расслабился, не заметив в ее руках никаких подозрительных огней.
– Фермер сказал, река, – продолжал умирающий. – Бегите к реке.
– Ты добежал, – промолвил Сэм. – Река – вот она. Мертвые не могут пересечь текучую воду.
– Аххх, – выдохнул раненый – и умер, плавно соскользнул в другую реку, ту, что понесет его к Девятым Вратам и дальше.
Сэм медленно разжал хватку. Лираэль подняла руку. Над лицом погибшего сомкнулись волны, а «Искательница» отрулила в сторону.
– Мы даже этого не смогли спасти, – прошептала Лираэль. – Ни одного не спасли.
Сэм не ответил. Просто сидел на месте, глядя мимо нее на залитую лунным светом реку.
– Лираэль, иди-ка сюда, – тихонько позвала Псина со своего поста на носу. – Поможешь мне нести вахту.
Лираэль кивнула, изо всех сил пытаясь не разрыдаться. Нижняя ее губа беспомощно дрожала. Она перебралась через банки, уселась рядом с Псиной и крепко-крепко обняла ее. Псина молча терпела и ни слова не сказала насчет слез, орошающих ее шкуру.
Наконец руки Лираэль разомкнулись, и девушка соскользнула на палубу. Это накатил сон – тот, что приходит только после выигранной или проигранной битвы, когда все силы исчерпаны.
Псина чуть подвинулась, давая девушке улечься поудобнее, и, крутанув головой так, как не сумела бы ни одна собака, поглядела назад. Сэм тоже спал, свернувшись в клубок на корме; руль слабо двигался над его головой.
Моггет вроде бы тоже дремал на своем привычном месте под мачтой. Но, почувствовав взгляд Псины, кот приоткрыл один яркий зеленый глаз.
– Я тоже это видел, – сообщил Моггет. – На великой мертвой, на этой Хлёрр.
– Да, – обеспокоенно подтвердила Псина. – Надеюсь, ты не позабудешь ненароком, на чьей ты стороне?
Моггет не ответил. Он медленно закрыл глаз и загадочно улыбнулся в усы.
Всю ночь Шкодливая Псина просидела на носу. Лираэль беспокойно ворочалась и металась во сне. Ладья миновала Квайрр в безмолвных предрассветных сумерках, белый парус вдали мелькнул и исчез. И хотя изначально путешественники направлялись именно сюда, «Искательница» не стала сворачивать к причалу.
Проснувшись и услышав впереди шум водопада, Лираэль ощутила легкую панику. На таком расстоянии казалось, что гудит огромный рой насекомых, и девушка не сразу поняла, что это. А как только догадалась – пережила несколько тревожных минут, пока не осознала, что «Искательница» движется довольно медленно в сравнении с отломанными ветками, листьями и прочим плавучим мусором, что стремительно проносится мимо по обе стороны от ладьи.
– Мы вошли в канал, ведущий к дому Абхорсена, – объяснила Псина, пока девушка протирала глаза и потягивалась в тщетной попытке размять сведенные судорогой ноющие руки и ноги.
Все смерти предыдущей ночи теперь казались такими далекими. Но – настоящими, а не частью сна. Лираэль навсегда запомнилось просветлевшее лицо последнего из южаков, когда тот наконец понял, что все-таки спасся от мертвых.
Потягиваясь, девушка смотрела на громадное облако водяной пыли, висящее над водопадом, там, где впереди Раттерлин низвергалась с Долгих утесов. Река словно исчезала в огромном облаке, окутавшем утесы и землю за ними гигантским волнообразным белым одеялом. Но вот на мгновение марево расступилось – и девушка увидела сияющую башню: коническая красная черепичная крыша отражала солнечные лучи. Башня походила на мерцающий в тумане мираж, но Лираэль сразу поняла: перед нею – дом Абхорсена.
По мере того как ладья подходила все ближе, из облака появлялись все новые красные черепичные крыши, наводя на мысль о зданиях и постройках вокруг башни. Но ничего больше Лираэль разглядеть не удавалось, ведь остров, на котором высился дом, был обнесен побеленной каменной стеной не меньше сорока футов в высоту. За нею просматривались только красные крыши да верхушки деревьев.
Девушка услышала за спиною шаги: Сэм ушел с кормы и встал рядом с нею, глядя вперед. По негласной договоренности они не обсуждали пережитое – и теперь между ними повисло гнетущее молчание.
Наконец, не выдержав тишины, Сэм взял на себя роль гида:
– Отсюда, конечно, не видно, но размером остров больше футбольного поля. Мм, футбол – это игра такая, я ею увлекался в школе, в Анцельстьерре. Как бы то ни было, остров около трехсот ярдов в длину и сто ярдов в ширину. Там есть сад и фруктовые деревья – вон, видишь, справа – груши цветут. Для плодов, к сожалению, рановато. Груши здесь созревают потрясающие, одной только Хартии ведомо почему. В сравнении с дворцом дом выглядит совсем маленьким, но он куда больше, чем кажется, – столько всего в него втиснуто. Наверное, на твой ледник совсем не похоже, да?
– Мне здесь уже нравится, – заулыбалась Лираэль, по-прежнему глядя вперед. В облаке наметилась легкая радуга: она выгнулась дугою над белыми стенами, обрамляя дом многоцветной окантовкой.
– Вот и славно. – Моггет внезапно оказался под локтем девушки. – Хотя стоит заранее предупредить тебя насчет тамошней стряпни.
– Стряпня? – облизнулась Псина. – А что с ней не так?
– С ней все так, – сурово отрезал Сэм. – Фантомы – прекрасные повара.
– А у вас тут фантомы вместо слуг, да? – спросила Лираэль, любопытствуя, сильно ли отличается жизнь Абхорсенов и Клэйр. – Мы у себя на леднике почти всю работу делаем сами. Есть графики дежурств, особенно в том, что касается кухни, хотя работают и профессиональные повара.
– Так здесь же, кроме членов семьи, никого не бывает, – объяснил Сэм. – Я имею в виду семью в широком смысле – всех детей Крови, как Клэйры. И по правде сказать, никому не приходится ничего делать, ведь здесь столько фантомов, и все так и рвутся помочь. Думаю, когда дом пуст, они очень скучают. Каждый Абхорсен создает по нескольку штук, так что они вроде как множатся с годами. Некоторым уже по многу сотен лет.
– По многу тысяч лет, – поправил Моггет. – В большинстве своем уже в маразм впали.
– А где мы причалим? – спросила Лираэль, пропуская мимо ушей Моггетовы шпильки. Под северной стеной не было видно ни врат, ни пристани.
– С западной стороны, – сообщил Сэм, возвышая голос, чтобы перекричать нарастающий рев воды. – Мы обогнем остров и дойдем почти до самого водопада. Там есть пристань при доме и что-то вроде мостика – торчащие над водой камни – до западного туннеля. Смотри, отсюда уже виден вход в туннель, вон там, выше по берегу.
Юноша указал на узкий уступ на середине подъема вверх по западному берегу, что представлял собою огромную серую скалу размером чуть ли не с дом. Если там и есть вход в туннель, то сквозь туман он неразличим – и опасно близок к водопаду.
– Ты хочешь сказать, здесь можно перейти реку по камням?! – воскликнула девушка, указав туда, где глубокий стремительный поток, достигавший по меньшей мере двухсот ярдов в ширину, мчался с немыслимой для Лираэль скоростью. Хуже того, Сэм ведь уже рассказывал, что высота водопада – более тысячи футов. Если они случайно выйдут за пределы канала, «Искательница» в ту же секунду низвергнется вниз, а падать тут долго.
– Причем с обеих сторон! – прокричал Сэм. – «Мостики» из камней проложены до каждого из берегов, а там начинаются туннели, уводящие вниз, к подножию утесов. Или можно при желании идти по берегу, все время оставаясь на плато.
Лираэль кивнула и нервно сглотнула, глядя туда, где, по-видимому, пролегала цепочка камней – от дома к западному берегу. Да их даже не видно в бурлящей воде, сквозь тучу брызг. Про себя девушка понадеялась, что этот «мостик» ей никогда не понадобится, и тут же вспомнила про хартийную оболочку, что, надежно свернутая, покоилась в сумке рядом с «Книгой памяти и забвения», готовая к использованию. Если что, она, Лираэль, перелетит на другой берег в обличье лающей совы, громко ухая.
Несколько минут спустя «Искательница» уже подошла вплотную к побеленным стенам. Лираэль вскинула взгляд и провела воображаемую линию от верхней точки стены до верхушки мачты. Вблизи это каменное заграждение казалось еще выше; его покрывали причудливые знаки, скрыть которые не смогла даже свежая побелка. А потеки и пятна, оставленные паводками, просматривались даже на самом верху.
Ладья причалила к деревянной пристани. Мягко ткнулась в парусиновые кранцы, но звук от толчка потонул в оглушающем грохоте водопада. Лираэль с Сэмом быстро разгрузили ладью, объясняясь исключительно жестами. При таком шуме друг до друга не удавалось даже докричаться – разве что орать в самое ухо, как наглядно продемонстрировал Сэм, – но только ухо потом неприятно ныло.
Все вещи свалили на пристань, Моггет уселся на вьюк Лираэль, а Псина радостно хватала пастью брызги. Девушка поцеловала носовую фигуру «Искательницы» в щеку и оттолкнула ладью от причала. Лираэль померещилось, что фигура подмигнула ей, а ее резные губы изогнулись в улыбке.
– Спасибо, – прошептала девушка одними губами. Сэм поклонился в знак почтения. «Искательница» в ответ помахала парусом, развернулась и двинулась вверх по реке. Внимательно наблюдающий за нею Сэмет заметил, что поток воды в канале поменял направление и теперь течет с юга на север, против течения реки. Юноша снова задумался, как это все устроено и как бы ему хоть одним глазком взглянуть на камни Хартии, вкопанные глубоко в русло реки. Может, Лираэль научит его создавать хартийную оболочку ледяной выдры…