Зарницы сноп зажегся и пропал,
В тумане где-то одинокий поезд,
Как швейная машинка, простучал…
А утром дятла работящий стук,
В нарядном первом инее природа,
Клин журавлей, нацеленный на юг,
А выше, грозно обгоняя звук,
Жар-птица лайнер в пламени восхода.
Пень на лугу, как круглая печать,
Из-под листа – цыганский глаз смородины.
Да, можно все понять иль не понять,
Все пережить и даже потерять
Все в мире, кроме совести и Родины!
Побереги
Ты говоришь, что кончилась любовь
И слишком много сделано такого,
Что не позволит возвратиться вновь
Ни даже тени нашего былого.
Ну что же, ладно. Так и порешим.
Как бы незримый договор подпишем,
Что мы теперь друг другу не напишем,
Не встретимся и вновь не позвоним.
О, как легко решенья принимаются!
Что годы встреч иль даже просто год,
Все вдруг, как пена с молока, сдувается,
Иль будто дрозд из клетки выпускается:
Прощай, лети! И никаких забот.
Куда как просто, душ своих не мучая,
Пожать друг другу руки: – В добрый путь!
Но все, что было светлого и лучшего,
Его куда и как перечеркнуть?!
Мы произносим: – Кончена любовь. –
Порой бодрясь и голосом и взглядом,
Но чувствуем, как холодеет кровь,
И что-то в нас почти кричит: – Не надо!
Эх, были бы волшебные весы,
Чтоб «за» и «против» взвесить успевали,
Чтоб люди дров в азарте не ломали
И не тогда ошибки понимали,
Когда давно отстукают часы.
И чтоб не вышло зло и несчастливо,
Давай-ка, те часы остановив,
Свершим с тобой не подлинный разрыв,
А, может, что-то вроде перерыва.
Да, не порвем всех нитей до конца.
Пускай смешно, но слишком жизнь сурова.
Простимся так, чтоб, если надо, снова
Могли друг друга отыскать сердца.
Легко в ненастье крикнуть: – Навсегда! –
Но истая любовь, она не тонет
И, может быть, на нашем небосклоне
Еще взойдет, как яркая звезда.
Кто мы с тобой: друзья или враги?
Сегодня в душах все перемешалось.
Но если что-то светлое осталось,
Не разбивай его, побереги!
Друг без друга у нас получается все…
Друг без друга у нас получается все
В нашем жизненном трудном споре.
Все свое у тебя, у меня все свое,
И улыбки свои, и горе.
Мы премудры: мы выход в конфликтах нашли
И, вчерашнего дня не жалея,
Вдруг решили и новой дорогой пошли,
Ты своею пошла, я – своею.
Все привольно теперь: и дела, и житье,
И хорошие люди встречаются.
Друг без друга у нас получается все.
Только счастья не получается…
Заколдованный круг
Ты любишь меня и не любишь его.
Ответь: ну не дико ли это, право,
Что тут у него есть любое право,
А у меня ну – почти ничего?!
Ты любишь меня, а его не любишь:
Прости, если что-то скажу не то,
Но кто с тобой рядом все время, кто
И нынче, и завтра, и вечно кто?
Что ты ответишь мне, как рассудишь?
Ты любишь меня? Но не странно ль это!
Ведь каждый поступок для нас с тобой –
Это же бой, настоящий бой
С сотнями трудностей и запретов.
Понять? Отчего ж, я могу понять.
Сложно? Согласен, конечно, сложно.
Есть вещи, которых нельзя ломать,
Пусть так, ну а мучиться вечно можно?!
Молчу, но душою почти кричу:
Ну что они – краткие эти свидания?!
Ведь счастье, я просто понять хочу,
Ужель, как сеанс иль визит к врачу:
Пришел, повернулся и до свидания!
Пылает заревом синева,
Бредут две Медведицы, Большая и Малая,
А за окном стихает Москва,
Вечерняя, пестрая, чуть усталая.
Шторы раздерну, вдали темно,
Как древние мамонты дремлют здания,
А где-то сверкает твое окно
Яркою звездочкой в мироздании.
Ты любишь меня… Но в мильонный раз
Даже себе не подам и вида я,
Что, кажется, остро сейчас завидую
Ему, нелюбимому, в этот час.
Маэстро
Счастливый голос в трубке телефонной:
– Люблю, люблю! Без памяти! Навек!
Люблю несокрушимо и бездонно! –
И снова горячо и восхищенно:
– Вы самый, самый лучший человек!
Он трубку улыбаясь положил.
Бил в стекла ветер шумно и тревожно.
Ну что сказать на этот буйный пыл?
И вообще он даже не решил,
Что хорошо, а что тут невозможно?
Ее любовь, ее счастливый взгляд,
Да, это праздник радости, и все же
На свете столько всяческих преград,
Ведь оболгут, опошлят, заедят,
К тому ж он старше, а она моложе.
Ну что глупцам душа или талант!
Ощиплют подчистую, как цыпленка.
Начнут шипеть: – Известный музыкант,
И вдруг нашел почти наивный бант,
Лет двадцать пять. Практически девчонка.
Но разве чувство не бывает свято?
И надо ль биться с яркою мечтой?
Ведь были же и классики когда-то.
Был Паганини в пламени заката.
Был Верди. Были Тютчев и Толстой.
А впрочем, нет, не в этом даже дело,
И что такое этажи из лжи
И всяческие в мире рубежи
Пред этим взглядом, радостным и смелым!
Ведь если тут не пошлость и не зло
И главный смысл не в хмеле вожделений,
А если ей и впрямь его тепло
Дороже всех на свете поклонений?!
И если рвется в трубке телефонной:
– Люблю, люблю! Без памяти! Навек!
Люблю несокрушимо и бездонно! –
И снова горячо и восхищенно:
– Вы самый, самый лучший человек!
Так как решить все «надо» и «не надо»?
И как душе встревоженной помочь?
И что важней: житейские преграды
Иль этот голос, рвущийся сквозь ночь?
Кидая в мрак голубоватый свет,
Горит вдали последняя звезда.
Наверно, завтра он ответит «нет»,
Но нынче, взяв подаренный портрет,
Он по секрету тихо скажет «да»!
Влюбленный
День окончился, шумен и жарок,
Вдоль бульвара прошла тишина…
Словно детский упущенный шарик,
В темном небе всплывает луна.
Все распахнуто – двери, окошки,
Где-то слышно бренчанье гитар.
Желтый коврик швырнул на дорожку
Ярко вспыхнувший круглый фонарь.
И от этого света девчонка
В ночь метнулась, пропав без следа,
Только в воздухе нежно и звонко
Все дрожало счастливое «да».
Он идет, как хмельной, чуть шатаясь,
Шар земной под ногами гудит.
Так, как он, на весь мир улыбаясь,
Лишь счастливый влюбленный глядит.
Люди, граждане, сердцем поймите:
Он теперь человек не простой –
Он влюбленный, и вы извините
Шаг его и поступок любой.
На панелях его не сшибайте,
Не грубите в трамваях ему,
От обид его оберегайте,
Не давайте толкнуть никому.
Вы, шоферы, его пощадите,
Штраф с него не бери, постовой!
Люди, граждане, сердцем поймите:
Он сейчас человек не простой!
У реки
Что-то мурлыча вполголоса,
Дошли они до реки.
Девичьи пушистые волосы
Касались его щеки.
Так в речку смотрелись ивы
И так полыхал закат,
Что глянешь вдруг вниз с обрыва
И не уйдешь назад!
Над ними по звездному залу
Кружила, плыла луна.
– Люблю я мечтать! – сказал он.
– Я тоже… – вздохнула она.
Уселись на край обрыва,
Смотрели в речную тьму.
Он очень мечтал красиво!
Она кивала ему.
А речь шла о том, как будет
С улыбкой душа дружить,
О том, что без счастья людям
Нельзя, невозможно жить…
Счастье не ждет на пригорке,
К нему нелегки пути,
И надо быть очень зорким,
Чтоб счастье свое найти!
Звенят их умные речи,
За дальней летя мечтой…
А счастье… Счастье весь вечер
Стоит у них за спиной.
Стихи о маленькой зеленщице
С утра, в рассветном пожаре,
В грохоте шумной столицы,
Стоит на Тверском бульваре
Маленькая зеленщица.
Еще полудетское личико,
Халат, паучок-булавка.