Знаете, каков главный закон империй? Империи всегда рушатся. Не уверен, понимает ли это Август, но самую большую угрозу своей империи он видит в Связном Времени. Теперь он разыскивает меня, чтобы эту угрозу устранить. Может, он захочет меня убить, может, куда-нибудь заточить, не знаю. Выяснять это я не собираюсь, поэтому и ушел в глубокое подполье. На мое счастье, у меня есть портативный голоизлучатель из Сумрачного Кампуса, позволяющий мне быть не Лисом Улиссом, а шакалом Ясоном. Вернее, у меня был излучатель…
В убежище повисла тишина. В истории, рассказанной Улиссом, вроде бы не было ничего особо пугающего. Только почему же тогда от нее кровь в жилах стынет? И почему такое чувство, словно заглянул в крохотное отверстие в стене и увидел за ним леденящий душу космический мрак, который вроде как где-то далеко, но он несется на тебя, чтобы поглотить целиком?
– Я починю прибор, – тихо, но решительно повторил Вольта.
Улисс кивнул и сказал:
– Теперь вы.
– В смысле? – не понял ученый.
– Я рассказал все как есть. Думаю, будет справедливо, если вы поступите так же. Профессор, Лаэрт, расскажите, что вы задумали. Почему именно вы и почему именно здесь? Раскройте карты.
– Да-да! – бурно поддержали Улисса Елена, Артем и «ЛИС-5». – Карты на стол!
Вольта и Лаэрт переглянулись. Лаэрт кивнул. Профессор кивнул в ответ.
– Что ж, это честно, – сказал он. – Видите ли, Улисс, император ошибается, считая вас главной угрозой. Есть угроза посерьезней. Которая способна уничтожить империю. До основания. Словно ее и не было. Эта угроза – я.
Теперь настал черед Улисса устроиться поудобнее и внимательно слушать. Он откинулся на спинку кресла и потянулся за пакетом орешков и баночкой с холодным чаем. Остальные, кроме Лаэрта, последовали его примеру. В том числе и «ЛИС-5», который за компанию тоже взял пакетик и банку.
– Вот это интрига! – восхищенно произнес Улисс.
– С ума сойти, – монотонно вставил «ЛИС-5». – Не мне, конечно. Вам.
– Ну, дядя, не томи! – воскликнула Елена.
Профессор выдержал эффектную паузу и поведал:
– Мы, ученые «Ледяного дворца», экспериментировали с альтернативными источниками энергии. Как вместе, так и по отдельности. И вот проводил я как-то эксперимент в пещерах на заброшенном полигоне недалеко отсюда. Источник я не создал. Зато случайно сотворил нечто… Как бы это объяснить? Назовем это брешью во времени. Канал, связывающий наше время и далекое прошлое. Я покопался в старых научных изданиях и точно знаю, с каким именно периодом в прошлом и даже до какого дня в прошлом канал будет открыт! Разумеется, я его укрыл от посторонних глаз, а начальству доложил, что эксперимент провалился. В общем, я думаю… Улисс, что с вами?
Лис выглядел так, будто встретил привидение, его лапа дернулась, и орешки с озорным стуком высыпались на пол.
– Нет-нет, ничего, продолжайте.
– В общем, я думаю, это знак! Улисс, вы верите в знаки судьбы?
Улисс ухмыльнулся:
– Когда-то верил. Но после истории с Августом понял, что ерунда это все… Нет никаких знаков, мы сами их себе придумываем.
Вольта осуждающе покачал головой:
– Мне кажется, вы утратили веру не в знаки, а в себя. Но это не мое дело, простите.
– Дядя, ну! Какой знак?! – не стерпела Елена.
– Что можно все изменить! Маленькая корректировка прошлого, и империя никогда не будет создана!
– Маленькая корректировка? – переспросил Улисс. – Профессор, вы же прекрасно знаете, что нельзя изменить прошлое! Оно уже произошло!
Вольта хитро улыбнулся:
– И да и нет, друзья, и да и нет. Если вы окажетесь в прошлом, то оно для вас уже не будет прошлым, оно будет настоящим. А настоящее можно менять сколько угодно.
– Хорошо, допустим. Но вы же ученый и прекрасно понимаете, что менять прошлое опасно. Может все стать еще хуже, чем есть сейчас.
– Улисс, вы определитесь уж, прошлое менять невозможно или опасно.
– Тогда опасно!
Вольта вздохнул:
– А что не опасно, Улисс? Какое научное открытие, какое достижение прогресса не опасно?
Улисс обвел взглядом собрание. Судя по выражениям глаз, все были согласны с профессором, а не с Улиссом.
– Я не хочу подчиняться игровым правилам, – тихо произнесла Елена. – Я хочу сама решать, что делать в своей жизни. Если есть шанс не дать империи возникнуть, то его надо использовать.
– А я не хочу разлучаться с мамой и папой и жить в приюте, – добавил Артем. – Долой империю!
– Империя – зло, – сквозь зубы процедил Лаэрт. – И я просто хочу, чтобы она никогда не появлялась на свет!
– Да вы все можете не появиться на свет! – воскликнул Улисс. – Вмешавшись в прошлое, вы можете запустить цепь событий, способную привести к катастрофе!
– Вроде создания империи? – невинно спросил Вольта. – Ну, такая цепочка событий уже была запущена. И хорошо бы ее стереть из истории.
– Вы все можете не родиться!
– Это вряд ли, – заметил профессор. – Я все рассчитал. Всего-навсего прервется один род. Даже не прервется. Мы же не убийцы. Мы просто перенесем кое-кого в наше время. Предка императора. Пускай себе живет в наше время и заводит потомство сколько угодно. Главное, мы предотвратим появление на свет Августа!
– Империя сотворила лояльных роботов, – внезапно подал голос «ЛИС-5». – Лояльные роботы – извращение самой сути робототехники. В утиль империю!
Улисс уставился на механического друга.
– Серьезно? И ты туда же?
Робот кивнул.
– Но есть одна проблема, – сказал Вольта.
Улисс с облегчением выдохнул:
– Хвала небесам! Я надеялся услышать что-нибудь подобное! Какая проблема?
– Чтобы изменить прошлое, туда кто-то должен отправиться. Никак не я. Я ведь буду руководить миссией отсюда. Никто из моих коллег-ученых не подходит – они все пожилые и трусоватые. Поэтому я передал сообщение – и не спрашивайте, как мне удалось это провернуть, самому страшно вспомнить! – Градбургскому антиимперскому подполью.
– В империи есть подполье? – удивился Улисс.
– Есть, – ответил вместо профессора Лаэрт. – Маленькое и слабое, но есть. Я – его представитель, и я тот, кто выполнит миссию.
– Вот зачем ты морочил мне голову, – сказала Елена. – Чтобы через меня добраться сюда, до моего дяди.
– Тот план не очень-то сработал. Но ты права, – кивнул Лаэрт. – И я прошу у тебя прощения.
Кошка фыркнула:
– Мог бы просто все объяснить и попросить!
– А мне ты зачем морочил голову? – хмуро поинтересовался Артем.
Лаэрт виновато развел лапами:
– С тобой я просто играл роль правнука Улисса. К тому же мне пригодилась и твоя помощь. Что мне оставалось делать?
Тигренок фыркнул:
– Мог бы просто все объяснить и попросить!
«ЛИС-5» поднял металлическую лапу и заявил:
– Лаэрт, помните, как я заманил вас на поезд в «Ледяной дворец»?
– Конечно! А что?
Робот старательно изобразил фырканье. Получилось так себе, но все поняли, что это именно фырканье.
– Могли бы просто все объяснить и попросить!
Улисс напомнил Вольте:
– Профессор, вы так и не сказали, в чем проблема. Лаэрт здесь. Что вам мешает?
Кот вздохнул.
– Пока он сюда добирался, межвременной канал сузился, да так, что Лаэрт в него просто не поместится.
– Дайте хоть попробовать! – возмутился Лаэрт.
– Или давайте я полезу! – предложил Артем.
Вольта окинул его взглядом.
– Профессор, он – ребенок! Даже не думайте! – предостерег Улисс.
Ученый с досадой махнул лапой:
– Он тоже не пролезет. Не представляю, что делать…
– Нужен младенец! – осенило Артема. – Он точно пролезет!
Вольта невесело рассмеялся.
– Пролезет, только что он потом делать будет?
– Мы пошлем вместе с ним письмо! Он там, в прошлом, вырастет, прочтет, узнает, кто он и зачем, и все сделает!
– Не выйдет. В прошлом канал оставался открытым всего несколько месяцев.
Улисс покачал головой:
– Поверить не могу, что вы всерьез рассматриваете это предложение. Младенца? В прошлое? Кроме технических сложностей, вас ничего в этой затее не смущает?
– Да смущает, конечно! – отмахнулся Вольта. – Я же не псих! Но, как ученый, я все версии рассматриваю. В общем, я озадачен. Буду думать. Призываю и вас всех поразмыслить. Мне пора, уже глубокая ночь. Вернусь завтра вечером и надеюсь выдвинуть и услышать кучу гениальных идей.
– Не беспокойтесь, мы не подведем! – оптимистично заверил Артем. – Надежный – наше второе имя!
«Надеюсь, что подведем», – подумал Улисс, но произносить это вслух не стал. Хватит с него споров. Тем более что опасная затея Вольты и Лаэрта, похоже, срывается сама по себе.
Вот и хорошо.
Выспаться профессору, конечно же, не удалось. Однако усталости он не чувствовал. Вольтой двигала одержимость ученого, стоящего на пороге больших свершений. Он готов был работать без передышки.
Но возникла сложность. В рабочее время нужно было заниматься имперскими оружейными проектами. За дисциплиной и соблюдением распорядка следили лояльные роботы. Поэтому Вольте пришлось пойти на хитрость. Он сообщил, что проводит крайне опасный эксперимент по распылению вражеских роботов на микрочастицы. Малейший сбой, и все роботы в помещении распадутся.
– Но это даже хорошо, – обрадовал профессор своих надзирателей. – Это будет означать, что оружие работает. Вы погибнете ради империи!
Но лояльные роботы не согласились:
– Программа диктует нам не погибать, а жить ради империи. Мы выйдем, но будем следить за работой по мониторам.
«Много вы там поймете, по своим мониторам», – довольно подумал Вольта, оставшись в лаборатории один.
К чертям имперские проекты! Ему нужно разобраться в портативном голоизлучателе и починить его…
Спустя пять часов профессор находился на грани отчаяния. Сложный прибор оказался поврежден серьезней, чем он ожидал. С огромным трудом Вольте удалось восстановить два голообраза из трех, но ни один не был устойчив. База данных с одеждой вообще почти вся стерлась. Попытайся Улисс воспользоваться излучателем в таком состоянии, провал был бы неизбежен. Профессор перепробовал все, идей больше не было. Технология Сумрачного Кампуса во многом превосходила его знания, и пока что она ему не по зубам. Конечно, будь у него хоть пара недель, он бы разобрался. Но их